— Коли повидать желательно,
в самый раз, ходь, дедушка, кверху, в приемную…
Неточные совпадения
— Ах, Баур, Баур, точно это вам
в первый
раз… надо выждать… А арестанта вашего, за беспокойство, угостите-ка ужином, я
сам не прочь закусить; обедал наскоро, как всегда, когда беда эта стрясется со светлейшим…
Он слышал о красавце Потемкине,
в котором принимает участие
сама императрица, и даже несколько
раз видел его во дворце.
Восстанавливая
в своей памяти подробности этого посещения, она припомнила, что он как-то загадочно несколько
раз посмотрел на нее, — она
сама служила высокому гостю, а дочь была за прилавком, — и сказал ей даже несколько любезных слов.
Калисфения Фемистокловна
сама отвезла ее, виделась с предупрежденною уже сыном Дарьей Васильевной Потемкиной, которой и передала девочку с рук на руки и испросила позволения
раза два
в неделю навещать ее.
Если вы непременно хотите остаться при своем намерении,
в таком случае, вот перо, бумага и чернила, — описываемый разговор происходил
в кабинете князя, — напишите то же
самое еще
раз.
Епиходов. Сейчас утренник, мороз в три градуса, а вишня вся в цвету. Не могу одобрить нашего климата. (Вздыхает.) Не могу. Наш климат не может способствовать
в самый раз. Вот, Ермолай Алексеич, позвольте вам присовокупить, купил я себе третьего дня сапоги, а они, смею вас уверить, скрипят так, что нет никакой возможности. Чем бы смазать?
— Расчета тебе нет, Петр Васильич: дома-то больше добудешь. Проезжающие номера открыл, а теперь, значит, открывай заведение с арфистками…
В самый раз для Фотьянки теперь подойдет. А сам похаживай петушком да командуй — всей и работы.
Неточные совпадения
Хлестаков. Это правда. Я, признаюсь,
сам люблю иногда заумствоваться: иной
раз прозой, а
в другой и стишки выкинутся.
Софья. Сегодня, однако же,
в первый
раз здешняя хозяйка переменила со мною свой поступок. Услышав, что дядюшка мой делает меня наследницею, вдруг из грубой и бранчивой сделалась ласковою до
самой низкости, и я по всем ее обинякам вижу, что прочит меня
в невесты своему сыну.
Произошел обычный прием, и тут
в первый
раз в жизни пришлось глуповцам на деле изведать, каким горьким испытаниям может быть подвергнуто
самое упорное начальстволюбие.
Бросились они все
разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит
сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо!
Между тем новый градоначальник оказался молчалив и угрюм. Он прискакал
в Глупов, как говорится, во все лопатки (время было такое, что нельзя было терять ни одной минуты) и едва вломился
в пределы городского выгона, как тут же, на
самой границе, пересек уйму ямщиков. Но даже и это обстоятельство не охладило восторгов обывателей, потому что умы еще были полны воспоминаниями о недавних победах над турками, и все надеялись, что новый градоначальник во второй
раз возьмет приступом крепость Хотин.