Неточные совпадения
— Я — смешанных воззрений.
Роль экономического фактора — признаю, но и
роль личности в истории — тоже. Потом — материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами. Без
социального идеализма, без пафоса любви к людям революции не создашь, а пафосом материализма будет цинизм.
«Воспитанная литераторами, публицистами, «критически мыслящая личность» уже сыграла свою
роль, перезрела, отжила. Ее мысль все окисляет, покрывая однообразной ржавчиной критицизма. Из фактов совершенно конкретных она делает не прямые выводы, а утопические, как, например, гипотеза
социальной, то есть — в сущности, социалистической революции в России, стране полудиких людей, каковы, например, эти «взыскующие града». Но, назвав людей полудикими, он упрекнул себя...
— Хвастал мудростью отца, который писал против общины, за фермерское — хуторское — хозяйство, и называл его поклонником Иммануила Канта, а папаша-то Огюсту Конту поклонялся и даже сочиненьишко написал о естественно-научных законах в области
социальной. Я, знаете, генеалогией дворянских фамилий занимался, меня интересовала
роль иностранцев в строительстве российской империи…
«История — результат культурной деятельности интеллигенции. Конечно — так. Учение о
роли классов в истории? Это — одна из бесплодных попыток теоретического объяснения
социальных противоречий. Не буржуа, не пролетарии пишут историю, а некто третий».
«Нужно создать некий
социальный катехизис, книгу, которая просто и ясно рассказала бы о необходимости различных связей и
ролей в процессе культуры, о неизбежности жертв. Каждый человек чем-нибудь жертвует…»
Неточные совпадения
Можно даже было бы сказать, что чистый внутренний трагизм человеческой жизни не был еще выявлен, т. к. в трагизме прошлого слишком большую
роль играли конфликты, порожденные
социальным строем и связанными с этим строем предрассудками.
Вопрос о мировой
роли России, о ее судьбе приобретает огромное значение, он не может быть растворен в вопросе о народном благе, о
социальной справедливости и т. п. вопросах.
Но
роль моя связана была главным образом с тем, что я хорошо знаю марксизм, критиковал марксистскую философию, но признавал в марксизме некоторую
социальную правду.
В нем русский дворянский культурный слой как бы защищает свое право на привилегированную
роль, не хочет покаяния в
социальном грехе.
Социальная проблема у меня играет гораздо большую
роль, чем у других представителей русской религиозной философии, я близок к тому течению, которое на Западе называется религиозным социализмом, но социализм этот — решительно персоналистический.