Неточные совпадения
И я грустно размышлял, как мне поступить:
пойти ли в клуб, или
послать к кому-нибудь из моих случайных знакомых за книжкой, хотя бы за специально медицинской к городскому врачу, или за уставом о наложении наказаний к
мировому судье, или к лесничему за руководством по дендрологии.
— Что! — говорил он, глядя на Ивана Матвеевича. — Подсматривать за Обломовым да за сестрой, какие они там пироги пекут, да и того… свидетелей! Так тут и немец ничего не сделает. А ты теперь вольный казак: затеешь следствие — законное дело! Небойсь, и немец струсит, на
мировую пойдет.
Дома он действительно, как говорила титулярная советница, вел самую однообразную жизнь, то есть обедал, занимался, а потом ложился на кровать и думал, или, скорее, мечтал: мечтою его было сделаться со временем профессором; мечта эта явилась в нем после отлично выдержанного экзамена первого курса; живо представлял он себе часы первой лекции, эту внимательную толпу слушателей, перед которыми он будет излагать строго обдуманные научные положения, общее удивление его учености, а там общественную, а за оной и
мировую славу.
Наконец Палафокс вынужден был капитулировать.], а между тем та
мировой славой пользуется, и только тупое и желчное понимание вещей может кому-нибудь позволить об защитниках Севастополя отзываться не с благоговением.
Неточные совпадения
— Я пожалуюсь? Да ни за что в свете! Разговоры такие
пойдут, что и не рад жалобе! Вот на заводе — взяли задатки, ушли. Что ж
мировой судья? Оправдал. Только и держится всё волостным судом да старшиной. Этот отпорет его по старинному. А не будь этого — бросай всё! Беги на край света!
— Это игрушка, — перебил его Левин. —
Мировые судьи нам не нужны. Я в восемь лет не имел ни одного дела. А какое имел, то было решено навыворот.
Мировой судья от меня в сорока верстах. Я должен о деле, которое стоит два рубля,
посылать поверенного, который стоит пятнадцать.
— Жена — хлопотать! — продолжал Чичиков. — Ну, что ж может какая-нибудь неопытная молодая женщина? Спасибо, что случились добрые люди, которые посоветовали
пойти на
мировую. Отделался он двумя тысячами да угостительным обедом. И на обеде, когда все уже развеселились, и он также, вот и говорят они ему: «Не стыдно ли тебе так поступить с нами? Ты все бы хотел нас видеть прибранными, да выбритыми, да во фраках. Нет, ты полюби нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит».
Но, хотя судья выразился «присвоил», однако ясно, что дело
идет о краже, да еще и не подсудной
мировому, потому что — кража свыше трехсот рублей.
«Законное дело» братца удалось сверх ожидания. При первом намеке Тарантьева на скандалезное дело Илья Ильич вспыхнул и сконфузился; потом
пошли на
мировую, потом выпили все трое, и Обломов подписал заемное письмо, сроком на четыре года; а через месяц Агафья Матвеевна подписала такое же письмо на имя братца, не подозревая, что такое и зачем она подписывает. Братец сказали, что это нужная бумага по дому, и велели написать: «К сему заемному письму такая-то (чин, имя и фамилия) руку приложила».