Неточные совпадения
Резинкин. Извольте, начинаю. Убитый горестью… умалчиваю, от какой причины… прихожу в свою канцелярию, сажусь за свой
стол;
беру лист бумаги и только был вывел: «Вследствие просимости такого-то (имярек) по случаю утонутия крестьянина», вдруг слышу, по всем
столам: «тс! тс!..» У моего столоначальника лицо стало подергивать, а меж нашей братьи, мелочи, пошла суета: кто песок
со стола сметает, кто обрезки бумаги подбирает под
столом. В одном
столе не успели, так экзекутор в карманы себе набил.
Помню, я стоял спиной к дверям и
брал со стола шляпу, и вдруг в это самое мгновение мне пришло на мысль, что когда я обернусь назад, то непременно увижу Смита: сначала он тихо растворит дверь, станет на пороге и оглядит комнату; потом тихо, склонив голову, войдет, станет передо мной, уставится на меня своими мутными глазами и вдруг засмеется мне прямо в глаза долгим, беззубым и неслышным смехом, и все тело его заколышется и долго будет колыхаться от этого смеха.
— Если жена, то надо самовар. Но самовар после. У меня два. А теперь
берите со стола чайник. Горячий, самый горячий. Берите всё; берите сахар; весь. Хлеб… Хлеба много; весь. Есть телятина. Денег рубль.
Молчание, еще более тяжелое, водворяется в комнате. Девицы
берут со стола канвовые работы, и руки их с заметною дрожью выделывают шов за швом; Арина Петровна как-то безнадежно вздыхает; доктор ходит по комнате и насвистывает: «Кувырком, ку-вы-ы-рком!»
Неточные совпадения
Уж сумма вся исполнилась, // А щедрота народная // Росла: —
Бери, Ермил Ильич, // Отдашь, не пропадет! — // Ермил народу кланялся // На все четыре стороны, // В палату шел
со шляпою, // Зажавши в ней казну. // Сдивилися подьячие, // Позеленел Алтынников, // Как он сполна всю тысячу // Им выложил на
стол!.. // Не волчий зуб, так лисий хвост, — // Пошли юлить подьячие, // С покупкой поздравлять! // Да не таков Ермил Ильич, // Не молвил слова лишнего. // Копейки не дал им!
Немало было и всяких сенаторских нахлебников, которых
брали с собою сенаторы на обеды для почета, которые крали
со стола и из буфетов серебряные кубки и после сегодняшнего почета на другой день садились на козлы править конями у какого-нибудь пана.
— Я здесь на лестнице две комнатки нашла, — говорила она
со слезами. — Пятнадцать рублей на месяц всего. Отлично нам с тобою будет: кухмистер есть на дворе, по восьми рублей
берет,
стол, говорит, у меня всегда свежий. Останься, будь умница, утешь ты хоть раз меня, старуху.
У Варвары Алексеевны было десять или двенадцать каморочек, весьма небольших, но довольно чистеньких, сухих, теплых и светлых; да и сама Варвара Алексеевна была женщина весьма теплая и весьма честная: обращалась с своими квартирантками весьма ласково, охраняла их от всяких обид;
брала с них по двенадцати рублей
со всем:
со столом, чаем и квартирой и вдобавок нередко еще «обжидала» деньжонки.
Слегка покачиваясь на ногах, офицер остановился перед Джеммой и насильственно-крикливым голосом, в котором, мимо его воли, все таки высказывалась борьба с самим собою, произнес: «Пью за здоровье прекраснейшей кофейницы в целом Франкфурте, в целом мире (он разом „хлопнул“ стакан) — и в возмездие
беру этот цветок, сорванный ее божественными пальчиками!» Он взял
со стола розу, лежавшую перед прибором Джеммы.