Неточные совпадения
Первые ее намерения
были самые добрые — дать совет князю, чтобы он как можно скорее послал этим беднякам
денег; а то он, по своему ротозейству, очень может
быть, что и
не делает этого…
— Ах, я сама
буду ездить, вы
не беспокойтесь, — проговорила Елизавета Петровна, принимая трепещущими руками
деньги и вся краснея в лице от удовольствия.
— Да, недурно бы это
было! — согласился и князь, сохраняя свой задумчивый и рассеянный вид; его все еще
не оставляла мысль о припадках Елены. В Останкине они прежде всего проехали в слободку и наняли там очень хорошенькую дачку для Елены. Князь хотел
было сразу же отдать хозяину все
деньги.
— Кроме того-с, — продолжала Елена, вся раскрасневшаяся даже в лице, — всех законов знать нельзя, это требование невыполнимое, чтобы неведением законов никто
не отзывался: иначе людям некогда
было бы ни землю пахать, ни траву косить, ни дорог себе строить. Они все время должны
были бы изучать законы; люди, хорошо знающие законы, как, например, адвокаты, судьи, огромные
деньги за это получают.
— У меня там мебель
есть, — отвечала Анна Юрьевна, — но только одно: je n'accepte point d'argent [я вовсе
не принимаю
денег (франц.).], так как вы
не удостоиваете меня чести брать их за мои дела.
Ухаживать за женщинами, как мы уже видели, барон
был не мастер: он всегда их расположение приобретал
деньгами, а
не речами, и потому привык обращаться с ними чересчур нахально и дерзко.
— Да-с, прекрасно!.. — возразила ему с запальчивостью Елена. — Это
было бы очень хорошо, если бы вы весь ваш доход делили между бедными, и я с удовольствием бы взяла из них следующую мне часть; но
быть в этом случае приятным исключением я
не желаю, и тем более, что я нисколько
не нуждалась в ваших
деньгах: я имела свои средства!
Причина, его останавливавшая в этом случае,
была очень проста: он находил, что у него нет приличного платья на то, чтобы явиться к княгине, и все это время занят
был изготовлением себе нового туалета; недели три, по крайней мере, у него ушло на то, что он обдумывал, как и где бы ему добыть на сей предмет
денег, так как жалованья он всего только получал сто рублей в месяц, которые проживал до последней копейки; оставалось поэтому одно средство: заказать себе у какого-нибудь известного портного платье в долг; но Миклаков никогда и ни у кого ничего
не занимал.
— Скверно-с, скверно
не иметь
денег, — говорил он, пробираясь домой. — Всякий лавочник, всякий торгаш
будет вам нести чушь, и вы ему должны улыбаться, потому что он меценат ваш!
Приехав домой, он лег,
было, в постель, но заснуть
не мог и вдруг, раздумавшись, ужасно стал досадовать на себя, зачем он
не взял от князя
денег.
«Вот дуралей-то!» — прибавлял он, повертываясь опять на прежний бок, и таким образом он промучился до самого утра, или, лучше сказать, до двенадцати часов, когда мог ехать к Жиглинской, где ожидал встретить князя, который, может
быть, снова предложит ему
деньги; но князи он
не нашел там: тот
был дома и отсыпался за проведенную без сна ночь.
— Да ведь то-то после заплатит — к-ха!.. Как тоже он понял мои слова? Может
быть, он думает, что я никогда
не хочу с него брать
денег… Нельзя ли вам этак, стороной, им сказать: — «А что, мол, платили ли вы доктору? — Пора, мол, везде уж по истечении такого времени платят!»
— Целую тысячу, — повторил Елпидифор Мартыныч, неизвестно каким образом сосчитавший, сколько ему князь давал. — Но я тут, понимаете, себя
не помнил — к-ха!.. Весь исполнен
был молитвы и благодарности к богу — к-ха… Мне даже, знаете, обидно это показалось: думаю, я спас жизнь — к-ха! — двум существам, а мне за это
деньгами платят!.. Какие сокровища могут вознаградить за то?.. «
Не надо, говорю, мне ничего!»
— Вот в том-то и дело; я никак
не желаю, чтобы он жил под русскими законами… Ты знаешь, я никогда и ни на что
не просила у тебя
денег; но тут уж
буду требовать, что как только подрастет немного наш мальчик, то его отправить за границу, и пусть он
будет лучше каким-нибудь кузнецом американским или английским фермером, но только
не русским.
— Нет, уж это — благодарю покорно! — возразила Елизавета Петровна грустно-насмешливым голосом. — Мне дочка вон напрямик сказала: „Если вы, говорит, маменька, еще раз заикнетесь, говорит, с князем о
деньгах, так я видеться с вами
не буду“. Ну, так мне тут погибай лучше все, а видеть ее я желаю.
— Что ж ни при чем? Вам тогда надобно
будет немножко побольше характеру показать!.. Идти к князю на дом, что ли, и просить его, чтобы он обеспечил судьбу внука. Он вашу просьбу должен в этом случае понять и оценить, и теперь, как ему
будет угодно —
деньгами ли выдать или вексель. Только на чье имя? На имя младенца делать глупо: умер он, — Елене Николаевне одни только проценты пойдут; на имя ее — она
не желает того, значит, прямо вам: умрете вы,
не кому же достанется, как им!..
Г-жа Петицкая увидала, что ей скоро кушать
будет нечего, потому что Архангелов только опивал и объедал ее, да еще
денег у нее брал взаймы; само благоразумие заставило ее
не пренебречь ухаживанием m-r Николя, и, рассчитывая на его недалекость и чувственный темперамент, г-жа Петицкая надеялась даже женить его на себе; для этого она предположила сначала сблизиться с ним, показать ему весь рай утех, и вдруг все это прервать, объяснив ему, что рай сей он может возвратить только путем брака.
— Нет-с, извините! — почти закричал он на всю комнату. — Я
буду думать — небольшие
деньги!.. Другой!.. Сколько теперь наших богатых людей живет за границей, мотают наши
деньги и сами ничего
не делают!..
Их, пишут, двести семейств; чтоб они
не умерли с голоду и просуществовали месяца два или три, покуда найдут себе какую-нибудь работу, нужно, по крайней мере, франков триста на каждое семейство, — всего выйдет шестьдесят тысяч франков, то
есть каких-нибудь тысяч пятнадцать серебром на наши
деньги.
Он твердо
был уверен, что Елену поддул и настроил Жуквич, и
не для того, чтобы добыть через нее
денег своим собратьям, а просто положить их себе в карман, благо в России много дураков, которые верили его словам.
— Меня самое сначала это мучило: я, как вот и вы мне советовали, говорила, что затеваю это в пользу молодых девушек,
не имеющих обеспеченного положения, с тем, чтоб они
не были доведены тем до порока; но потом думаю, что я должна
буду сказать, кому именно из них раздала эти
деньги.
Я и говорю этому Николя: «Это помощь, говорю, благотворительная; но многие бедные девушки оттого, пожалуй,
не обратятся к ней, что их фамилии
будут названы!» — «Да зачем вам называть их?» — «Затем, говорю, чтобы дать отчет в
деньгах!» — «Да кому, говорит, вам давать отчет в них?» — «Тем лицам, говорю, которые подпишутся на билеты».
Жуквич посидел еще некоторое время, и если б Елена повнимательней наблюдала за ним, то заметила бы, что он
был как на иголках; наконец, он поднялся и стал прощаться с Еленой; но
деньги все еще
не клал в карман, а держал только их в своей руке и таким образом пошел; но, выйдя в сени, немедля всю пачку засунул в свой совершенно пустой бумажник; потом этот бумажник положил в боковой карман своего сюртука, а самый сюртук наглухо застегнул и, ехав домой, беспрестанно ощупывал тот бок сюртука, где лежал бумажник.
— Так как эмигранты теперь уже получили помощь, то эти
деньги я
не желаю отправлять в Париж; иначе, они там получатся, сейчас же раздадутся по рукам и проживутся. Лучше мы
будем помогать из них постепенно, когда кто-нибудь из эмигрантов снова впадет в бедность…
Жуквич на этот раз показался ей вовсе
не таким человеком, каким она его воображала; а между тем Елена вынуждена
была одолжаться им и занимать у него
деньги.
Думала потом написать к князю и попросить у него
денег для ребенка, — князь, конечно, пришлет ей, — но это прямо значило унизиться перед ним и, что еще хуже того, унизиться перед его супругой, от которой он, вероятно,
не скроет этого, и та, по своей пошлой доброте, разумеется,
будет еще советовать ему помочь несчастной, — а Елена скорее готова
была умереть, чем вынести подобное самоуничижение.
— Все это отлично!.. — проговорила она. — Но вы теперь мне дайте хоть сколько-нибудь
денег, потому что ни ребенок, ни я другой день ничего
не ели.