Неточные совпадения
— То есть, пожалуй, генерал-адъютант, штатский только: он статс-секретарь! — отвечал не без важности Янсутский. — Я, собственно, позвал этого господина, — отнесся он как бы больше к
графу, — затем, что он хоть и надутая этакая скотина, но все-таки держаться к этаким людям поближе не мешает.
— Еще одно слово, cher cousin! — воскликнул
генерал. — Напишите, пожалуйста, если можно, завтра же Тюменеву, что я ни в чем перед ним не виноват, что я не знал даже ничего, отказывая
графу Хвостикову.
— Тут, главное, то досадно, — продолжал Тюменев, — что у этого кухонного
генерала половина чиновников хуже
графа, а он еще ломается, благородничает!.. Впрочем, будем говорить о чем-нибудь более приятном… Скажи, madame Мерову ты хорошо знаешь? — заключил он.
Понятно, что
граф Хвостиков, сообразивший, что Трахов непременно поедет в первом классе, от него удирал, считая
генерала злейшим врагом себе за то, что тот откровенно написал о нем Тюменеву.
Бегушева он застал играющим в шахматы с
графом Хвостиковым, который, как и на железной дороге, хотел было удрать, увидав Трахова; но удержался, тем более что
генерал, поздоровавшись или, лучше сказать, расцеловавшись с Бегушевым, поклонился и
графу довольно вежливо.
Граф, с своей стороны, тоже ответил ему, с сохранением собственного достоинства, почтительным поклоном.
Граф Хвостиков хотел было что-то такое возразить
генералу, но в это время по дому раздалось беганье, затем шлепанье башмаков и в заключение лай по крайней мере пяти собачьих голосов.
— Сегодня я много пил! — отнекивался было сначала
генерал, но потом жадно и залпом выпил весь стакан;
граф Хвостиков и Бегушев также последовали его примеру.
Граф Хвостиков напросился проводить его и, конечно, провез
генерала куда-нибудь в недоброе место.
— Многие! — отвечал
граф, тоже не без величия откидываясь на спинку кресел и пуская синеватую струю дыма от сигары. — Вчера у нас целый вечер сидел его cousin,
генерал Трахов, который, между прочим, рассказал, что ему в клубе говорили, будто бы над вами по долгам покойного старика Олухова висит банкротство, для чего я и приехал к вам, чтобы предупредить вас…
Граф, подобно
генералу Трахову, очень любил шампанское и не мог от него отказаться; усталый и мучимый жаждой, он с величайшим наслаждением выпил стакан шампанского, два, три.
— По-моему, вот какой тут самый практический путь! — отозвался
граф Хвостиков. — Чуйкина живет с Офонькиным, который ее никуда без себя не пускает… Единственное средство — ехать вам,
генерал, к Офонькину и пригласить его вместе с Чуйкиной.
— Очень многим и очень малым, — отвечал развязнейшим тоном
граф. — Вы хороший знакомый madame Чуйкиной, а супруга
генерала написала превосходную пьесу, которую и просит madame Чуйкину, со свойственным ей искусством, прочесть у ней на вечере, имеющемся быть в воскресенье;
генерал вместе с тем приглашает и вас посетить их дом.
Когда они подъехали к квартире Траховых и вошли, то
генерал стоял уже на лестнице. С самого утра Татьяна Васильевна брюзжала на него за то, что будто бы он не постарался и не хотел устроить ей литературный вечер, и что, вероятно, никто к ним не приедет. Тщетно
генерал уверял ее, что все будут; но вот, однако, наступил уже десятый час, а прибыли пока только Бегушев и
граф Хвостиков.
В сущности,
граф Хвостиков, встретившись накануне в театре с
генералом, и посоветовал ему пригласить бывшего тоже там критика на чтение; сему же последнему шепнул, что это приглашают его в один очень аристократический дом.
Граф Хвостиков, Бегушев, а также и Прокофий немедля же уехали, так что
генерал не успел ничего от них хорошенько и узнать.
— Дочь
графа одночасно умерла! — объявил
генерал, садясь на свое место, и ничего не мог больше есть: перед ним живо рисовалось пикантное личико Меровой.
— Вероятно, как приятеля
графа, — объяснил
генерал.
Генерал хотел было сказать жене, что теперь нужны военные люди, а не статские; но зная, что Татьяну Васильевну не урезонишь, ничего не сказал ей и, не спав три ночи сряду, чего с ним никогда не случалось, придумал, наконец, возобновить для
графа упраздненное было прежнее место его; а Долгову, как человеку народа, вероятно, хорошо знающему сельское хозяйство, — логически соображал
генерал, — поручить управлять их огромным имением в Симбирской губернии, Татьяна Васильевна нашла этот план недурным и написала своим просителям, что им будут места.
Это были: старушка Мертваго и двое ее сыновей — Дмитрий Борисович и Степан Борисович Мертваго, Чичаговы, Княжевичи, у которых двое сыновей были почти одних лет со мною, Воецкая, которую я особенно любил за то, что ее звали так же как и мою мать, Софьей Николавной, и сестрица ее, девушка Пекарская; из военных всех чаще бывали у нас генерал Мансуров с женою и двумя дочерьми,
генерал граф Ланжерон и полковник Л. Н. Энгельгардт; полковой же адъютант Волков и другой офицер Христофович, которые были дружны с моими дядями, бывали у нас каждый день; доктор Авенариус — также: это был давнишний друг нашего дома.
Неточные совпадения
— Да! — говорил Захар. — У меня-то, слава Богу! барин столбовой; приятели-то
генералы,
графы да князья. Еще не всякого
графа посадит с собой: иной придет да и настоится в прихожей… Ходят всё сочинители…
А заключилось оно грандиозной катастрофой, именно землетрясением в Японии и гибелью фрегата «Дианы», о чем в свое время газеты извещали публику. О том же подробно доносил великому князю, генерал-адмиралу, начальник экспедиции в Японию генерал-адъютант (ныне
граф) Е. В. Путятин.
Через час времени жандарм воротился и сказал, что
граф Апраксин велел отвести комнату. Подождал я часа два, никто не приходил, и опять отправил жандарма. Он пришел с ответом, что полковник Поль, которому
генерал приказал отвести мне квартиру, в дворянском клубе играет в карты и что квартиры до завтра отвести нельзя.
О победах этого
генерала от артиллерии мы мало слышали; [Аракчеев был жалкий трус, об этом говорит
граф Толь в своих «Записках» и статс-секретарь Марченко в небольшом рассказе о 14 декабря, помещенном в «Полярной звезде».
И сделал ее. Через десять лет мы его уже видим неутомимым секретарем Канкрина, который тогда был генерал-интендантом. Еще год спустя он уже заведует одной экспедицией в канцелярии Аракчеева, заведовавшей всею Россией; он с
графом был в Париже во время занятия его союзными войсками.