Неточные совпадения
Но Аркадий уже не слушал его и убежал
с террасы. Николай Петрович посмотрел ему вслед и в смущенье опустился на стул. Сердце его забилось… Представилась ли ему в это мгновение неизбежная странность будущих отношений между им и сыном, сознавал ли он,
что едва ли не большее
бы уважение оказал ему Аркадий, если б он вовсе не касался этого дела, упрекал ли он самого себя в слабости — сказать трудно; все эти чувства были в нем, но в виде ощущений — и то неясных; а
с лица не сходила краска, и сердце билось.
— Мы познакомились, отец! — воскликнул он
с выражением какого-то ласкового и доброго торжества на лице. — Федосья Николаевна, точно, сегодня не совсем здорова и придет попозже. Но как же ты не сказал мне,
что у меня есть брат? Я
бы уже вчера вечером его расцеловал, как я сейчас расцеловал его.
— Как тебе не стыдно предполагать во мне такие мысли! —
с жаром подхватил Аркадий. — Я не
с этой точки зрения почитаю отца неправым; я нахожу,
что он должен
бы жениться на ней.
— А хоть
бы и так? — воскликнул Базаров. — Народ полагает,
что когда гром гремит, это Илья пророк в колеснице по небу разъезжает.
Что ж? Мне соглашаться
с ним? Да притом — он русский, а разве я сам не русский?
Настоящею причиной всей этой «новизны» было чувство, внушенное Базарову Одинцовой, чувство, которое его мучило и бесило и от которого он тотчас отказался
бы с презрительным хохотом и циническою бранью, если
бы кто-нибудь хотя отдаленно намекнул ему на возможность того,
что в нем происходило.
Кровь его загоралась, как только он вспоминал о ней; он легко сладил
бы с своею кровью, но что-то другое в него вселилось,
чего он никак не допускал, над
чем всегда трунил,
что возмущало всю его гордость.
— Перестаньте! Возможно ли, чтобы вы удовольствовались такою скромною деятельностью, и не сами ли вы всегда утверждаете,
что для вас медицина не существует. Вы —
с вашим самолюбием — уездный лекарь! Вы мне отвечаете так, чтобы отделаться от меня, потому
что вы не имеете никакого доверия ко мне. А знаете ли, Евгений Васильич,
что я умела
бы понять вас: я сама была бедна и самолюбива, как вы; я прошла, может быть, через такие же испытания, как и вы.
Аркадий, к собственному изумлению, беспрестанно думал о Никольском; прежде он
бы только плечами пожал, если
бы кто-нибудь сказал ему,
что он может соскучиться под одним кровом
с Базаровым, и еще под каким! — под родительским кровом, а ему точно было скучно, и тянуло его вон.
— Довольно и так, — повторил за Катей Аркадий. — Да, да, — продолжал он, — вы недаром одной крови
с Анной Сергеевной; вы так же самостоятельны, как она; но вы более скрытны. Вы, я уверен, ни за
что первая не выскажете своего чувства, как
бы оно ни было сильно и свято…
— Не сравнивайте меня
с сестрой, пожалуйста, — поспешно перебила Катя, — это для меня слишком невыгодно. Вы как будто забыли,
что сестра и красавица, и умница, и… вам в особенности, Аркадий Николаич, не следовало
бы говорить такие слова, и еще
с таким серьезным лицом.
— Анна Сергеевна, — поторопился сказать Базаров, — прежде всего я должен вас успокоить. Перед вами смертный, который сам давно опомнился и надеется,
что и другие забыли его глупости. Я уезжаю надолго, и согласитесь, хоть я и не мягкое существо, но мне было
бы невесело унести
с собою мысль,
что вы вспоминаете обо мне
с отвращением.
Анна Сергеевна спросила, между прочим, Базарова,
что он делал у Кирсановых. Он чуть было не рассказал ей о своей дуэли
с Павлом Петровичем, но удержался при мысли, как
бы она не подумала,
что он интересничает, и отвечал ей,
что он все это время работал.
Сестра ее тотчас после чаю позвала ее к себе в кабинет и, предварительно приласкав ее,
что всегда немного пугало Катю, посоветовала ей быть осторожней в своем поведении
с Аркадием, а особенно избегать уединенных бесед
с ним, будто
бы замеченных и теткой, и всем домом.
Вы меня, помнится, вчера упрекнули в недостатке серьезности, — продолжал Аркадий
с видом человека, который вошел в болото, чувствует,
что с каждым шагом погружается больше и больше, и все-таки спешит вперед, в надежде поскорее перебраться, — этот упрек часто направляется… падает… на молодых людей, даже когда они перестают его заслуживать; и если
бы во мне было больше самоуверенности…
Она взглянула на Базарова… и остановилась у двери, до того поразило ее это воспаленное и в то же время мертвенное лицо
с устремленными на нее мутными глазами. Она просто испугалась каким-то холодным и томительным испугом; мысль,
что она не то
бы почувствовала, если
бы точно его любила, — мгновенно сверкнула у ней в голове.
— Меня вы забудете, — начал он опять, — мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить,
что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика.
Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем
с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес…
«Я говорил,
что я возропщу, — хрипло кричал он,
с пылающим, перекошенным лицом, потрясая в воздухе кулаком, как
бы грозя кому-то, — и возропщу, возропщу!» Но Арина Власьевна, вся в слезах, повисла у него на шее, и оба вместе пали ниц.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит
с ног. Только
бы мне узнать,
что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший
с другой стороны Бобчинский летит вместе
с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий (
с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли,
что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери?
Что? а?
что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд
с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так
бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип. Да так. Бог
с ними со всеми! Погуляли здесь два денька — ну и довольно.
Что с ними долго связываться? Плюньте на них! не ровен час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так
бы закатили!..
Жаль,
что Иохим не дал напрокат кареты, а хорошо
бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чертом к какому-нибудь соседу-помещику под крыльцо,
с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею.
Городничий. Не погуби! Теперь: не погуби! а прежде
что? Я
бы вас… (Махнув рукой.)Ну, да бог простит! полно! Я не памятозлобен; только теперь смотри держи ухо востро! Я выдаю дочку не за какого-нибудь простого дворянина: чтоб поздравление было… понимаешь? не то, чтоб отбояриться каким-нибудь балычком или головою сахару… Ну, ступай
с богом!