Неточные совпадения
Я
хочу делать только то, чего буду
хотеть, и пусть другие делают так же; я не
хочу ни от кого требовать ничего, я
хочу не стеснять ничьей
свободы и сама
хочу быть свободна.
«Когда мужчина признает равноправность женщины с собою, он отказывается от взгляда на нее, как на свою принадлежность. Тогда она любит его, как он любит ее, только потому, что
хочет любить, если же она не
хочет, он не имеет никаких прав над нею, как и она над ним. Поэтому во мне
свобода.
«Поэтому, если ты
хочешь одним словом выразить, что такое я, это слово — равноправность, Без него наслаждение телом, восхищение красотою скучны, мрачны, гадки; без него нет чистоты сердца, есть только обман чистотою тела. Из него, из равенства, и
свобода во мне, без которой нет меня.
— А — то, что народ
хочет свободы, не той, которую ему сулят политики, а такой, какую могли бы дать попы, свободы страшно и всячески согрешить, чтобы испугаться и — присмиреть на триста лет в самом себе. Вот-с! Сделано. Все сделано! Исполнены все грехи. Чисто!
Люди сами, значит, виноваты: им дан был рай, они
захотели свободы и похитили огонь с небеси, сами зная, что станут несчастны, значит, нечего их жалеть.
Он говорил: я борюсь за свободу, но я не
хочу свободы для себя, чтобы не подумали, что я борюсь из корыстных целей.
Здесь, на почтовом дворе, встречен я был человеком, отправляющимся в Петербург на скитание прошения. Сие состояло в снискании дозволения завести в сем городе свободное книгопечатание. Я ему говорил, что на сие дозволения не нужно, ибо свобода на то дана всем. Но он
хотел свободы в ценсуре, и вот его о том размышлении.
Неточные совпадения
Он
хочет доказать мне, что его любовь ко мне не должна мешать его
свободе.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не
хотели принимать его проектов и были причиной всего зла в России, что тогда уже близко было к концу; и потому охотно отказался теперь от принципа
свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— Нет, я бы чувствовал
хотя немного, что, кроме своего чувства (он не
хотел сказать при нем — любви)… и счастия, всё-таки жаль потерять
свободу… Напротив, я этой-то потере
свободы и рад.
— Я только
хочу сказать, что те права, которые меня… мой интерес затрагивают, я буду всегда защищать всеми силами; что когда у нас, у студентов, делали обыск и читали наши письма жандармы, я готов всеми силами защищать эти права, защищать мои права образования,
свободы. Я понимаю военную повинность, которая затрагивает судьбу моих детей, братьев и меня самого; я готов обсуждать то, что меня касается; но судить, куда распределить сорок тысяч земских денег, или Алешу-дурачка судить, — я не понимаю и не могу.
Кровь Чичикова, напротив, играла сильно, и нужно было много разумной воли, чтоб набросить узду на все то, что
хотело бы выпрыгнуть и погулять на
свободе.