Неточные совпадения
— Славная вещь, славная вещь… — повторял Порфирий Петрович, как будто задумавшись вдруг о чем-то совсем другом, — да! славная вещь! — чуть не вскрикнул он под конец, вдруг вскинув глаза на Раскольникова и останавливаясь
в двух шагах от него. Это многократное глупенькое повторение, что казенная
квартира славная вещь, слишком, по пошлости своей, противоречило с серьезным, мыслящим и загадочным взглядом, который он устремил теперь на своего
гостя.
И, наконец, когда уже
гость стал подниматься
в четвертый этаж, тут только он весь вдруг встрепенулся и успел-таки быстро и ловко проскользнуть назад из сеней
в квартиру и притворить за собой дверь. Затем схватил запор и тихо, неслышно, насадил его на петлю. Инстинкт помогал. Кончив все, он притаился не дыша, прямо сейчас у двери. Незваный
гость был уже тоже у дверей. Они стояли теперь друг против друга, как давеча он со старухой, когда дверь разделяла их, а он прислушивался.
Ни прислужить по-столичному, ни возвестить как следует приезд
гостя он не умел, беспощадно перевирал фамилии, перепутывал названия улиц и
в довершение всего перенес
в московскую
квартиру ту же нестерпимую неопрятность, которая отличала его
в деревне.
Но самый большой и постоянный доход давала съемщикам торговля вином. Каждая
квартира — кабак.
В стенах, под полом,
в толстых ножках столов — везде были склады вина, разбавленного водой, для своих ночлежников и для их
гостей. Неразбавленную водку днем можно было получить
в трактирах и кабаках, а ночью торговал водкой
в запечатанной посуде «шланбой».
Хлебосольный Шиловский на последние рубли
в своей небольшой, прекрасно обставленной
квартире угощал своих
гостей ужинами с винами — художники стали стесняться бывать и ужинать на чужой счет, да еще
в непривычной барской обстановке.
— Не было бы. Ведь их
в квартиру пускать нельзя без нее… А народ они грамотный и сцену знают. Некоторые — бывшие артисты…
В два дня пьесу стряпаем: я — явление, другой — явление, третий — явление, и кипит дело… Эллен, ты угощай завтраком
гостя, а я займусь пьесой… Уж извините меня… Завтра утром сдавать надо… Посидите с женой.
Стабровский занимал громадную
квартиру, которую отделал с настоящею тяжелою роскошью. Это чувствовалось еще
в передней, где
гостей встречал настоящий швейцар, точно
в думе или
в клубе. Стабровский выбежал сам навстречу, расцеловал Устеньку и потащил ее представлять своей жене, которая сидела обыкновенно
в своей спальне, укутанная пледом. Когда-то она была очень красива, а теперь больное лицо казалось старше своих лет. Она тоже приласкала гостью, понравившуюся ей своею детскою свежестью.
— Деревенщину-то пора бросать, — говорила она, давая наставления, как устроить по-городски
квартиру, как одеваться и как вообще держать себя. — И знакомиться со всеми тоже не следует… Как я буду к вам
в гости ездить, ежели вы меня будете сажать за один стол с каким-нибудь деревенским попом Макаром или мельником Ермилычем?
Не знаю, как тебе высказать всю мою признательность за твою дружбу к моим сестрам. Я бы желал, чтоб ты, как Борис, поселился
в нашем доме. Впрочем, вероятно, у тебя казенная теперь
квартира. Я спокойнее здесь, когда знаю, что они окружены лицейскими старого чекана. Обними нашего директора почтенного. Скоро буду к нему писать. Теперь не удастся. Фонвизины у меня — заранее не поболтал на бумаге, а при них болтовня и хлопоты хозяина, радующегося добрым
гостям. Об них поговорю с Николаем.
Как только орава
гостей хлынула за двери
квартиры Рациборского, Ярошиньский быстро повернулся на каблуках и, пройдя молча через зал, гостиную и спальню, вошел
в уединенную рабочую хозяина.
Тогда князь сзывал к кому-нибудь из товарищей (у него никогда не было своей
квартиры) всех близких друзей и земляков и устраивал такое пышное празднество, — по-кавказски «той», — на котором истреблялись дотла дары плодородной Грузии, на котором пели грузинские песни и, конечно,
в первую голову «Мравол-джамием» и «Нам каждый
гость ниспослан богом, какой бы ни был он страны», плясали без устали лезгинку, размахивая дико
в воздухе столовыми ножами, и говорил свои импровизации тулумбаш (или, кажется, он называется тамада?); по большей части говорил сам Нижерадзе.
Оба брата Захаревских занимали одну
квартиру, но с двумя совершенно отдельными половинами, и сходились только или обедать
в общую столовую, или по вечерам —
в общую, богато убранную гостиную, где и нашли их наши
гости.
И когда
гости углублялись
в чтение немецких газет, за дверью,
в квартире хозяина, трещал августин, наигрываемый на дребезжащих фортепьянах старшей хозяйской дочкой, белокуренькой немочкой
в локонах, очень похожей на белую мышку.
В ее
квартире была устроена тайная типография, и когда жандармы, узнав об этом, явились с обыском, она, успев за минуту перед их приходом переодеться горничной, ушла, встретив у ворот дома своих
гостей, и без верхнего платья,
в легком платке на голове и с жестянкой для керосина
в руках, зимою,
в крепкий мороз, прошла весь город из конца
в конец.
— Наняли
квартиру, сидят по углам, ни сами
в гости не ходят, ни к себе не принимают — и думают, что так-таки никто их и не отгадает! Ах-ах-ах!
Я сидел, углубившись
в чтение календаря, как вдруг передо мной, словно из-под земли, вырос неизвестный мужчина (надо сказать, что с тех пор, как произошло мое вступление на путь благонамеренности, я держу двери своей
квартиры открытыми, чтоб"
гость"прямо мог войти
в мой кабинет и убедиться
в моей невинности).
…
В субботу на Пасхе приносят
в город из Оранского монастыря чудотворную икону Владимирской Божией Матери; она
гостит в городе до половины июня и посещает все дома, все
квартиры каждого церковного прихода.
В одной из
квартир жил закройщик лучшего портного
в городе, тихий, скромный, нерусский человек. У него была маленькая, бездетная жена, которая день и ночь читала книги. На шумном дворе,
в домах, тесно набитых пьяными людьми, эти двое жили невидимо и безмолвно,
гостей не принимали, сами никуда не ходили, только по праздникам
в театр.
Я же разносил взятки смотрителю ярмарки и еще каким-то нужным людям, получая от них «разрешительные бумажки на всякое беззаконие», как именовал хозяин эти документы. За все это я получил право дожидаться хозяев у двери, на крыльце, когда они вечерами уходили
в гости. Это случалось не часто, но они возвращались домой после полуночи, и несколько часов я сидел на площадке крыльца или на куче бревен, против него, глядя
в окна
квартиры моей дамы, жадно слушая веселый говор и музыку.
Хорунжий говорил еще долго
в том же роде. Изо всего этого Оленин не без некоторого труда мог понять желание хорунжего брать по шести рублей серебром за
квартиру в месяц. Он с охотою согласился и предложил своему
гостю стакан чаю. Хорунжий отказался.
Во втором часу все кончается. Ужина не полагается, потому что купцы, и
в течение вообще всей своей жизни, только закусывают, а настоящим образом есть не умеют. Огни во всех окнах потушены, и
в квартире водворяется тишина. Кто-то
гостит теперь там, за этими спущенными сторами: блондин или брюнет?
— Шестьдесят рублей жалованья и столько же наживаю, — недурно, а? Наживаю осторожно, законно…
Квартиру мы переменили, — слышал? Теперь у нас миленькая квартирка. Наняли кухарку, — велика-а-лепно готовит, бестия! С осени начнём принимать знакомых, будем играть
в карты… приятно, чёрт возьми! Весело проведёшь время, и можно выиграть… нас двое играют, я и жена, кто-нибудь один всегда выигрывает! А выигрыш окупает приём
гостей, — хо-хо, душа моя! Вот что называется дешёвая и приятная жизнь!..
Радость, когда я привел таких
гостей, была неописуема. Я дал пять рублей, хозяйка
квартиры подала нам «смирновки», а другим сивухи. По законам ночлежки водку обязаны покупать у хозяйки — это ее главный доход. Водка, конечно, всегда разбавлена водой, а за «смирновку»
в запечатанном виде платилось вдвое.
— Николай Матвеевич! Извините — это невозможно! Зверский вой, рев!.. Каждый день
гости… Полиция ходит… Нет, я больше терпеть не могу! У меня нервы… Извольте завтра очистить
квартиру… Вы не
в пустыне живете — вокруг вас люди!.. Всем людям нужен покой… У меня — зубы… Завтра же, прошу вас.
— Постойте-ка! — сказал Ленской, — мне кажется, кто-то въехал к нам
в ворота… Посмотрите, если к нам не нагрянут
гости: чай, теперь на всех аванпостах знают, что мы захватили обед господина Раппа. Ну, не отгадал ли я? Вот уж из главной
квартиры стали к нам наезжать.
В этом отношении граф Хвостиков представлял собою весьма любопытное психическое явление: где бы он ни поселялся или, точнее сказать, где бы ни поставлена была для него кровать —
в собственной ли
квартире,
в гостинице ли, или
в каком постороннем приютившем его доме, — он немедля начинал
в этом месте чувствовать скуку непреодолимую и нестерпимое желание уйти куда-нибудь
в гости!
История о калошах вызвала взрыв живейшего интереса со стороны
гостей. Ангел молвил
в телефон домовой конторы только несколько слов: «Государственное политическое управление сию минуту вызывает секретаря домкома Колесова
в квартиру профессора Персикова, с калошами», — и Колесов тотчас, бледный, появился
в кабинете, держа калоши
в руках.
Квартира его занимала часть старого флигеля, построенного, как водилось
в прежние годы, для помещения
гостей, имеющих обыкновение приезжать
в провинции на неделю, а иногда и более, нимало не заботясь о том, приятно ли это или нет хозяину.
После рассылки по
квартирам каждому семейству транспортов чаев и кофеев,
гости, разряженные
в пух, вовсе не по-санктпетербургски, а каждая по своему вкусу, собрались на бал.
Прибыв
в деревню, я располагал всем устройством до последнего: назначал
квартиры для ожидаемых
гостей, снабжал всем необходимым,
в доме также до последнего хлопотал: а моя миленькая Анисья Ивановна, что называется, и пальцем ни до чего не дотронулась. Лежала себе со всею нежностью на роскошной постели, а перед нею девки шили ей новое платье для балу. Досадно мне было на такое ее равнодушие; но по нежности чувств моих, еще несколько к ней питаемых, извинял ее.
Когда старики вошли
в квартиру, там оказался уже
гость, сидевший у стола. Он так глубоко задумался, что не слыхал ничего. Это был сгорбленный, худой, изможденный старик с маленькой головкой. Ветхая шинелишка облекала его какими-то мертвыми складками, как садится платье на покойника. Ручкин взял его за руку и увел
в полутемную соседнюю каморку, где у него стояли заветные сундуки.
Возвратившись домой, я застал у себя нечаянного
гостя. Леонид возвратился
в Москву и уже часа два дожидался меня на моей
квартире. Он приехал ко мне тотчас, как вышел из дорожного экипажа, не заходя даже домой, но, здороваясь со мною, не обнаружил большой радости, а только проговорил...
Дуняша ни о чем не догадывалась, хотя была до крайности удивлена странным видом и поведением
гостя. Она оставалась одна
в целой
квартире и была рада побыть хоть пять минут с живым человеком. Поставив свечу на стол, она стала у дверей.
Прежде, живя одним жалованьем, он должен был во многом себе отказывать; теперь же, напротив, у него была спокойная, прекрасно меблированная
квартира, отличный стол, потому что хозяйка и слышать не хотела, чтобы он посылал за кушаньем
в трактир; он мог обедать или с нею, или
в своих комнатах, пригласив к себе даже несколько человек
гостей; он ездил
в театр, до которого был страстный охотник, уже не
в партер, часа за два до представления,
в давку и тесноту, а
в кресло; покупал разные книги,
в особенности относящиеся к военным наукам, имел общество любимых и любящих его товарищей, — казалось, чего бы ему недоставало?..
Да, брат, ты уж согласись, что тебе бы хотелось, чтоб у меня, например, твоего лучшего друга, стало вдруг тысяч сто капитала; чтоб все враги, какие ни есть на свете, вдруг бы, ни с того ни с сего, помирились, чтоб все они обнялись среди улицы от радости и потом сюда к тебе на
квартиру, пожалуй,
в гости пришли.
Устроено же это было так, что когда у Ламновского,
в его
квартире, пировали
гости, то
в коридорах кадетского помещения появилась печальная процессия: покрытые простынями кадеты, со свечами
в руках, несли на одре чучело с длинноносой маской и тихо пели погребальные песни.
— На глаза не пущает меня, — ответил Петр Степаныч. — Признаться, оттого больше и уехал я из Казани;
в тягость стало жить
в одном с ним дому… А на
квартиру съехать, роду нашему будет зазорно. Оттого странствую —
в Петербурге пожил,
в Москве
погостил, у Макарья, теперь вот ваши места посетить вздумал.
— Ну, целый-то день
в гостях сидеть ей не приходится: с детками ведь приехала, — молвила Таифа. — Сам-от Иван Григорьич с приказчиком да с молодцами на ярманке живет, а она с детками у приказчика на
квартире. Хоть приказчикова хозяйка за детками и приглядывает тоже, да сама ведь знаешь, сколь заботлива Грунюшка: надолго ребятишек без себя не оставит.
Наше тогдашнее сближение произошло
в два приема
в течение моего редакторства: сначала
в его первый приезд
в Петербург вместе с матерью, а потом, когда он
гостил у меня
в квартире и пробыл вместо одной недели целых шесть и больше — с Масленицы до начала мая.
Вскоре после того мы с Вырубовым посетили А.И. При нем тогда была только Н.А.Огарева и их дочь Лиза, официально значившаяся также как девица Огарева. Он просил меня навещать его и собирался взять на зиму меблированную
квартиру. Но это ему не удалось тогда сделать. Он получил депешу, что его старшая дочь Н.А. серьезно заболела какой-то нервной болезнью, и он тотчас же решил ехать во Флоренцию, где она
гостила тогда у брата своего Александра, профессора
в тамошнем Институте высших наук.
Я
гостил в квартире братьев того Вл. Бакста, с которым мы
в Дерпте перевели первый том"Физиологии"Дондерса.
15 ноября весь левый литературный и общественный Петербург собирался к Михайловскому поздравить его. С утра до поздней ночи
в квартире толкался народ. Один приезжали, другие уезжали. Среди
гостей расхаживал хозяин,
в неизменной темно-синей австрийской куртке, радушный и сдержанный.
Квартира его занимала целый флигелек с подъездом на переулок, выкрашенный
в желтоватую краску. Окна поднимались от тротуара на добрых два аршина. По лесенке заново выштукатуренных сеней шел красивый половик. Вторая дверь была обита светло-зеленым сукном с медными бляшками. Передняя так и блистала чистотой. Докладывать о
госте ходил мальчик
в сером полуфрачке.
В этих подробностях обстановки Иван Алексеевич узнавал франтоватость своего приятеля.
Акушерка, уже успевшая побывать у себя на
квартире и надеть на плечи ярко-пунцовый платок, с папироской
в зубах и с цветком
в распущенных волосах, спешила куда-то со двора, вероятно, на практику или
в гости.
Разъехавшиеся из
квартиры Сиротининых, из этого вновь свитого гнездышка,
гости были все под тем же впечатлением будущего счастья молодых, счастья, уверенность
в котором, как мы видели, жила
в сердцах новобрачных.
Потом поставил свои условия: каждый день быть
в лавке с 9-ти часов утра и до 9-ти вечера, харчи и
квартира хозяйские, жалованья 20 р.
в месяц, но деньги при себе не держать, дабы баловства не было, спать у себя, баня хозяйская, кухарку не трогать, книг не читать, на гитаре не играть, водки не пить, песен не петь,
в карты не играть и
гостей к себе не принимать.
Из всех светских знакомств она сохранила дружеские отношения только с Надеждой Николаевной Ботт,
в квартире которой останавливалась
в свои редкие приезды
в Петербург, и которая летом приезжала с детьми
гостить на финляндскую виллу графини.
Но старому Гавриле не пришлось пояснить Даше, что бывает
в доме Сокольских, когда наезжают
гости, потому что, как раз
в этот миг задребезжал электрический звонок и прокатился призывным звоном по всей
квартире.
— Ну, да, — подхватила своим визгливым голоском Валя, — если вечером не бывает
гостей, то мы обедаем
в шесть, если
гости, то
в два часа, потому что после двух y нас переставление
квартиры.
24-го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный
гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона.
В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным,
в статском платье, приехал
в Тильзит и вошел
в квартиру Жилинского и Бориса.