Неточные совпадения
А вообще Самгин незаметно для себя стал
воспринимать факты политической жизни очень странно: ему казалось, что все, о чем тревожно пишут газеты, совершалось уже в прошлом. Он
не пытался объяснить себе, почему это так? Марина поколебала это его настроение. Как-то, после делового разговора, она сказала...
Минутами Самгину казалось, что его вместилище впечатлений — то, что называют душой, — засорено этими мудрствованиями и всем, что он знал, видел, — засорено на всю жизнь и так, что он уже
не может ничего
воспринимать извне, а должен только разматывать тугой клубок пережитого.
После пяти, шести свиданий он чувствовал себя у Маргариты более дома, чем в своей комнате. У нее
не нужно было следить за собою, она
не требовала от него ни ума, ни сдержанности, вообще — ничего
не требовала и незаметно обогащала его многим, что он
воспринимал как ценное для него.
— Говорить можно только о фактах, эпизодах, но они — еще
не я, — начал он тихо и осторожно. — Жизнь — бесконечный ряд глупых, пошлых, а в общем все-таки драматических эпизодов, — они вторгаются насильственно, волнуют, отягощают память ненужным грузом, и человек, загроможденный, подавленный ими, перестает чувствовать себя, свое сущее,
воспринимает жизнь как боль…
— Но — это потому, что мы народ метафизический. У нас в каждом земском статистике Пифагор спрятан, и статистик наш
воспринимает Маркса как Сведенборга или Якова Беме. И науку мы
не можем понимать иначе как метафизику, — для меня, например, математика суть мистика цифр, а проще — колдовство.
— Так вот, значит: у одних — обман зрения, у других — классовая интуиция. Ежели рабочий
воспринимает учение, ядовитое для хозяина, хозяин — буде он
не дурак — обязан несколько ознакомиться с этим учением. Может быть, удастся подпортить его. В Европах весьма усердно стараются подпортить, а наши юные буржуйчики тоже
не глухи и
не слепы. Замечаются попыточки организовать классовое самосознание, сочиняют какое-то неославянофильство, Петра Великого опрокидывают и вообще… шевелятся.
— Читал Кропоткина, Штирнера и других отцов этой церкви, — тихо и как бы нехотя ответил Иноков. — Но я —
не теоретик, у меня нет доверия к словам. Помните — Томилин учил нас: познание — третий инстинкт? Это, пожалуй, верно в отношении к некоторым, вроде меня, кто
воспринимает жизнь эмоционально.
Нет ее горячего дыхания, нет светлых лучей и голубой ночи; через годы все казалось играми детства перед той далекой любовью, которую
восприняла на себя глубокая и грозная жизнь. Там
не слыхать поцелуев и смеха, ни трепетно-задумчивых бесед в боскете, среди цветов, на празднике природы и жизни… Все «поблекло и отошло».
Не успело воображение
воспринять этот рисунок, а он уже тает и распадается, и на место его тихо воздвигся откуда-то корабль и повис на воздушной почве; из огромной колесницы уже сложился стан исполинской женщины; плеча еще целы, а бока уже отпали, и вышла голова верблюда; на нее напирает и поглощает все собою ряд солдат, несущихся целым строем.
России все еще
не знает мир, искаженно
воспринимает ее образ и ложно и поверхностно о нем судит.
Горький, как типичный русский интеллигент,
воспринял европейскую науку слишком по-русски и поклонился ей по-восточному, а
не по-западному, как никогда
не поклоняется тот, кто создает науку.
Матушка выбирает меня, и дело улаживается. [Хотя я был малолетний, но в то время еще
не существовало закона, запрещающего лицам,
не достигшим совершеннолетия,
воспринимать младенцев от купели.]
Я
не могу пассивно
воспринимать красоту, в творческом восприятии, в воспоминании, в воображении я ее творю.
В творческом акте я никогда
не думал о себе,
не интересовался тем, как меня
воспримут.
Никакого умственного влияния я
не мог
воспринять иначе, чем получив санкцию от моей свободы.
Средний человек
не мог
воспринять откровения Бога без элемента устрашения, без угроз наказанием.
И старую свою мысль я
воспринимал как впервые рожденную,
не как образовавшуюся во мне традицию мысли.
Его сестра, О. П. Киреева, — оба они были народники — служила акушеркой в Мясницкой части, была любимицей соседних трущоб Хитрова рынка, где ее все звали по имени и отчеству; много
восприняла она в этих грязных ночлежках будущих нищих и воров, особенно, если, по несчастью, дети родились от матерей замужних, считались законными, а потому и
не принимались в воспитательный дом, выстроенный исключительно для незаконнорожденных и подкидышей.
Дело это сразу пошло
не настоящей дорогой. Мне казалось, что этот рослый человек питает неодолимое презрение к очень маленьким мальчикам, а я и еще один товарищ, Сурин, были самые малые ростом во всем пансионе. И оба
не могли почему-то
воспринять от Пашковского ни одного «правила» и особенно ни одной «поверки»…
Я реально
воспринимаю сыпь на лице, но здоровая сущность лица
не в сыпи.
Он так до конца и
не воспринял христианства внутренно, как вселенскую правду.
Мы хотим реально
воспринять Христа, сделать Его фактом нашего опыта, и потому для нас
не может быть безразлично, кто Он, что Он для нас.
Религиозное сознание в противоположность научному
воспринимает и осмысливает абсолютно индивидуальное, и никакого иного бытия, кроме индивидуального, для него
не существует.
Но как онтологически объяснить, что мы
воспринимаем и познаем явления, а
не сущность?
Когда я
воспринимаю лицо, покрытое болезненною сыпью, то сыпь эта есть действительность, которую я
воспринимаю реально и познаю, но
не в сыпи ведь сущность лица, сыпь есть лишь болезненное состояние лица.
Любка же
воспринимала не только ушами, но как будто глазами и всем наивно открытым сердцем радостные, печальные, трогательные и легкомысленные детали этого причудливого бессмертного романа.
Вообще это был человек нервный, увлекающийся
не столько собственными идеями, сколько идеями своих начальников, которые он
воспринимал необыкновенно живо.
— Нельзя, сударь, нрав у меня легкий, — онзнает это и пользуется. Опять же земляк, кум, детей от купели
воспринимал — надо и это во внимание взять. Ведь он, батюшка, оболтус оболтусом, порядков-то здешних
не знает: ни подать, ни принять — ну, и руководствуешь. По его, как собрались гости, он на всех готов одну селедку выставить да полштоф очищенного! Ну, а я и воздерживай. Эти крюшончики да фрукты — ктообо всем подумал? Я-с! А кому почет-то?
И когда он слушал, то
воспринимал, как что-то забытое и знакомое, всё, что подтверждало общий смысл этого учения, и пропускал мимо ушей то, что
не подтверждало его, приписывая это своему непониманию.
Известно и даже за аксиому всеми принято, что знание освещает
не только того, кто непосредственно его
воспринимает, но, через посредство школы, распространяет лучистый свет и на темные массы.
Мокрая земля, по которой кое-где выбивали ярко-зеленые иглы травы с желтыми стебельками, блестящие на солнце ручьи, по которым вились кусочки земли и щепки, закрасневшиеся прутья сирени с вспухлыми почками, качавшимися под самым окошком, хлопотливое чиликанье птичек, копошившихся в этом кусте, мокрый от таявшего на нем снега черноватый забор, а главное — этот пахучий сырой воздух и радостное солнце говорили мне внятно, ясно о чем-то новом и прекрасном, которое, хотя я
не могу передать так, как оно сказывалось мне, я постараюсь передать так, как я
воспринимал его, — все мне говорило про красоту, счастье и добродетель, говорило, что как то, так и другое легко и возможно для меня, что одно
не может быть без другого, и даже что красота, счастье и добродетель — одно и то же.
— Мы убеждены, что человек
не умирает полною смертью,
восприняв которую, он только погружается в землю, как бы в лоно матери, и в продолжение девяти месяцев, подобно младенцу, из ветхого Адама преобразуется в нового, или, лучше сказать, первобытного, безгреховного Адама; из плоти он переходит в дух, и до девяти месяцев связь всякого умершего с землею
не прекращается; он, может быть, даже чувствует все, что здесь происходит; но вдруг кто-нибудь будет недоволен завещанной им волей…
Сверстов лет пятнадцать
не бывал в Петербурге, и так как, несмотря на свои седины, сохранил способность
воспринимать впечатления, то Северная Пальмира, сильно украсившаяся за это время, просто потрясла его, и он, наскоро побрившись, умывшись и вообще приодевшись, немедленно побежал посмотреть: на Невский проспект, на дворец, на Александровскую колонну, на набережную, на памятник Петра.
В догматике ее рассказывается, что бог Саваоф, видя, что христианство пало на земле от пришествия некоего антихриста из монашеского чина, разумея, без сомнения, под этим антихристом патриарха Никона […патриарх Никон — в миру Никита Минов (1605—1681), выдающийся русский религиозный деятель.], сошел сам на землю в лице крестьянина Костромской губернии, Юрьевецкого уезда, Данилы [Данила Филиппов (ум. в 1700 г.) — основатель хлыстовской секты.], или, как другие говорят, Капитона Филипповича; а между тем в Нижегородской губернии, сколько мне помнится, у двух столетних крестьянских супругов Сусловых родился ребенок-мальчик, которого ни поп и никто из крестьян крестить и
воспринять от купели
не пожелали…
— Может быть, мы поступили несколько легкомысленно, решившись вступить на стезю квартальной благонамеренности, — говорил Глумов, — но вернуться назад,
не сделавши еще и половины пути, по-моему,
не расчет. До сих пор мы только одно выполнили:
восприняли звериный образ, но это далеко
не исчерпывает всего содержания задачи. Теперь наступает главное и самое интересное: применение звериного образа к звериным поступкам. Вспомни программу, которую мы сами для себя начертали, — и смирись.
И Термосесов начал диктовать Препотенскому просьбу на имя Борноволокова, просьбу довольно краткую, но кляузную, в которой
не было позабыто и имя протопопа, как поощрителя самоуправства, сказавшего даже ему, Даниле, что он
воспринял от дьякона достойное по своим делам.
То же происходит и с обществами людей при переходе от одного понимания, а потому и устройства жизни, к другому. Люди только сначала постепенно и равномерно один за другим
воспринимают новую истину внутренним путем и следуют ей в жизни; при известном же распространении истины она усваивается ими уже
не внутренним способом,
не равномерно, а сразу, почти невольно.
«Для того, чтобы произошел этот процесс охристианения всех людей, чтобы все люди одни за другими перешли от языческого жизнепонимания к христианскому и добровольно отказывались бы от власти и богатства и никто бы
не желал пользоваться ими, нужно, чтобы
не только переделались в христианство все те грубые, полудикие, совершенно
не способные
воспринять христианство и следовать ему, люди, которых всегда много среди каждого христианского общества, но и все дикие и вообще нехристианские народы, которых еще так много вне его.
— Апостол Павел говорит: на учения странна и различна
не прилагайтеся. Конечно, если чернокнижие, буесловие или духов с того света вызывать, как Саул, или такие науки учить, что от них пользы ни себе, ни людям, то лучше
не учиться. Надо
воспринимать только то, что бог благословил. Ты соображайся… Святые апостолы говорили на всех языках — и ты учи языки; Василий Великий учил математику и философию — и ты учи, святый Нестор писал историю — и ты учи и пиши историю. Со святыми соображайся…
Но все-таки
не надо думать, что общество когда-нибудь погибнет под гнетом этого уныния и что оно вынуждено будет
воспринять хлевные принципы в свои нравы.
Князь же, собственно, ездил в Петербург с совершенно другими целями; впечатлительный и памятливый по натуре, он все явления жизни, все мысли из книг
воспринимал довольно живо и, раз что усвоив, никогда уже
не забывал того вполне.
— Первый — князь Мамелюков!.. Вы знаете, cousin, какая почти родственная любовь существовала между нашими семействами, я его
воспринимала от купели, хотя и была еще молоденькой девушкой!.. Как мне совестно тогда было… — И старушка, махнув рукой, еще более покраснела, а Маремьяша поспешила налить ей на голову целую пригоршню одеколона. — Князь мне должен сорок тысяч и
не платит — мне это так удивительно!
Так начиналась молитва, а дальше настолько безумное и неповторяемое, чего
не воспринимали ни память, ни слух, обороняясь, как от кошмара, стараясь
не понимать страшного смысла произносимых слов. Сжавшись в боязливый комок, накрывала голову подушкой несчастная девочка и тихо дрожала,
не смея повернуться лицом к спасительной, казалось, стене; а в просвете между подушками зеленоватым сумерком безумно светилась комната, и что-то белое, кланяясь, громко говорило страшные слова.
Молодой учёный безнадежно вздохнул, ожидание её ответа сменилось у него глухим раздражением против неё и жалостью к самому себе. Почему она
не воспринимает того, что так логически ясно для всякого хоть немного мыслящего существа? Чего именно
не хватает в его речах, почему её чувство
не задевают они?
Венеровский. Да-с, Любовь Ивановна, моя женка миленькая. Другим знание всего того, что я вам сообщил, дается трудом и борьбой и глубоким изучением, и то редкие, сильные характеры усвоивают себе это учение так полно и ясно, как я его понимаю, а вам, моя миленькая счастливица, все это дается легко. Только слушать,
воспринимать, и вы сразу станете на ту высоту, на которой должен стоять человек нового времени. Да бросимте словопрения! Мы теперь одни несвободны. (Садится ближе.)Что ж вы
не пьете, моя касатынька?
Он позволял тебе читать все, потому что думал, что только доброе осядет в душе его милого мальчика. И ты читал и читал, ничего
не понимая в рассуждениях и ярко, хотя по-своему, по-детски,
воспринимая образы.
Пробившись без всякого успеха часа три, Вейсбор решился ехать за советом к учителю истории в уездном училище, который, по общей молве, отличался необыкновенною памятью и который действительно дал ему несколько спасительных советов: он предложил заучивать вечером, но
не поутру, потому что по утрам разум скоро
воспринимает, но скоро и утрачивает; в местах, которые
не запоминаются, советовал замечать некоторые, соседственные им, видимые признаки, так, например: пятнышко чернильное, черточку, а если ничего этакого
не было, так можно и нарочно делать, то есть мазнуть по бумаге пальцем, капнуть салом и тому подобное, доказывая достоинство этого способа тем, что посредством его он выучил со всею хронологиею историю Карамзина.
Дойдя до мостика, он остановился и задумался. Ему хотелось найти причину своей странной холодности. Что она лежала
не вне, а в нем самом, для него было ясно. Искренно сознался он перед собой, что это
не рассудочная холодность, которою так часто хвастают умные люди,
не холодность себялюбивого глупца, а просто бессилие души, неспособность
воспринимать глубоко красоту, ранняя старость, приобретенная путем воспитания, беспорядочной борьбы из-за куска хлеба, номерной бессемейной жизни.
Способность ума
воспринимать знания
не беспредельна. И потому нельзя думать, что чем больше знаешь, тем лучше. Знание большого количества пустяков — непреодолимая помеха для того, чтобы знать то, что истинно нужно.
В наше время накопляется огромное количество знаний, достойных изучения. Скоро наши способности будут слишком слабы, а жизнь слишком коротка, чтобы усвоить хотя бы одну только наиболее полезную часть этих знаний. К нашим услугам полное изобилие богатств, но,
восприняв их, мы должны снова отбрасывать многое как бесполезный хлам. Было бы лучше никогда
не обременять себя им.