То вдруг нахлынет такая радость, что хочется улететь под облака и там молиться богу, а то вдруг вспомнится, что в августе придется
расставаться с родным гнездом и оставлять отца, или бог весть откуда придет мысль, что она ничтожна, мелка и недостойна такого великого человека, как Коврин, — и она уходит к себе, запирается на ключ и горько плачет в продолжение нескольких часов.
Неточные совпадения
Сейчас написал я к полковнику письмо, в котором просил о пропуске тебе, ответа еще нет. У вас это труднее будет обделать, я полагаюсь на маменьку. Тебе счастье насчет меня, ты была последней из моих друзей, которого я видел перед взятием (мы
расстались с твердой надеждой увидеться скоро, в десятом часу, а в два я уже сидел в части), и ты первая опять меня увидишь. Зная тебя, я знаю, что это доставит тебе удовольствие, будь уверена, что и мне также. Ты для меня
родная сестра.
«Прощайте,
родные!» В декабрьский мороз
Я
с домом отцовским
рассталасьИ мчалась без отдыху
с лишком три дня...
Дама призналась Ятвасу в любви и хотела подарить ему на память чугунное кольцо, но по этому кольцу Ятвас узнает, что это была
родная сестра его,
с которой он
расстался еще в детстве: обоюдный ужас и — после того казак уезжает на Кавказ, и там его убивают, а дама постригается в монахини.
Жалко, сказывают, было ему
с родной стороной
расставаться!
Наконец мы
расстались. Я обнял и благословил дядю. «Завтра, завтра, — повторял он, — все решится, — прежде чем ты встанешь, решится. Пойду к Фоме и поступлю
с ним по-рыцарски, открою ему все, как
родному брату, все изгибы сердца, всю внутренность. Прощай, Сережа. Ложись, ты устал; а я уж, верно, во всю ночь глаз не сомкну».
Бились день. рубились день-другой,
В третий день к полудню стяги пали,
И
расстался с братом брат
роднойНа реке кровавой, на Каяле.
Горько было Вильфингам
расстаться с своей воспитанницей, которую они любили, как
родную дочь, но счастие ее казалось так завидно, так неожиданно, так высоко, что они не смели горевать.
Стоит у могилки Аксинья Захаровна, ронит слезы горькие по лицу бледному, не хочется
расставаться ей
с новосельем милой доченьки… А отец стоит: скрестил руки, склонил голову, сизой тучей скорбь покрыла лицо его… Все
родные, подруги, знакомые стоят у могилы, слезами обливаючись… И только что певицы келейные пропели «вечную память», Устинья над свежей могилою новый плач завела, обращаясь к покойнице...
И не отдам я эти цепи,
И не
расстанусь с долгим сном,
Когда звенят
родные степи
Молитвословным ковылём.
Почти каждый из ссыльных, прихватя в заплечный мешок кое-что из одежины да из домашней рухляди, завертывал в особую тряпицу горсть своей исконной,
родной земли,
с которою отныне
расставался навеки, и благоговейно уносил
с собою эту горсть в неведомую, далекую сторону.
Всей силой наперли миршенские! Не устоять бы тут якимовским, втоптали бы их миршенцы в грязную речку, но откуда ни возьмись два брата
родных Сидор да Панкратий, сыновья якимовского кузнеца Степана Мотовилова. Наскоро стали они строить порушенную стену, быстро расставили бойцов кого направо, кого налево, а на самой середке сами стали супротив Алеши Мокеева, что последний из хоровода ушел, — больно не хотелось ему
расставаться с бедной сироткою Аннушкой.
Жизнь надоела и стала невыносимо тяжелой. Он невылазно запутался в долгах, в карманах у него ни гроша,
родня опротивела,
с приятелями и
с женщинами рано или поздно придется
расстаться, так как они уж слишком презрительно стали относиться к его прихлебательской роли. Будущее пасмурно.
Рябович взглянул в последний раз на Местечки, и ему стало так грустно, как будто он
расставался с чем-то очень близким и
родным.
Свадьба была в Москве, здесь провели молодые свой медовый месяц.
Родные остались для Тони теми же дорогими друзьями, какими были прежде. Она приглашала Крошку Доррит к себе на житье в деревню, но та, пожелав ей всевозможного счастья, не хотела
расставаться со своими братьями и скромной долей, которой лучше не желала. Тони распределила свой денежный капитал, доставшийся ей после смерти ее благодетельницы, братьям и сестре, только переслала к себе в деревню свой любимый рояль,
с которым не могла
расстаться.
И
с этою святынею,
с этим заветом
родной и неба решается она
расстаться: его-то решается отдать басурману для спасения его души.
Галя печальными глазами огляделась вокруг: ей было жаль
расстаться и
с белой хаткой, и
с вишневыми садочками, и
с родимой деревней. Но тут же вспомнила девочка, что нет
с нею больше ее мамы, а без мамы и хатка, и вишневые садочки, и
родная деревня для нее, Гали, не милы…
Не
расстанусь с тобой,
родной мой, кормилец ты наш!» — И пуще прежнего сжимает шею коня в своих объятиях.