Неточные совпадения
Стародум. Оставя его, поехал я немедленно, куда звала меня должность. Многие
случаи имел я отличать себя. Раны мои доказывают, что я их и не пропускал. Доброе мнение обо мне начальников и войска было лестною наградою службы моей, как вдруг получил я известие, что граф, прежний мой знакомец, о котором я гнушался вспоминать, произведен чином, а обойден я, я, лежавший тогда от ран в тяжкой
болезни. Такое неправосудие растерзало мое сердце, и я тотчас взял отставку.
— Путь к истинной вере лежит через пустыню неверия, — слышал он. — Вера, как удобная привычка, несравнимо вреднее сомнения. Допустимо, что вера, в наиболее ярких ее выражениях, чувство ненормальное, может быть, даже психическая
болезнь: мы видим верующих истериками, фанатиками, как Савонарола или протопоп Аввакум, в лучшем
случае — это слабоумные, как, например, Франциск Ассизский.
А если кто от старости или от какой-нибудь застарелой
болезни и почил вечным сном, то там долго после того не могли надивиться такому необыкновенному
случаю.
Так продолжалось до одного страшного
случая: она упала с нашей лестницы, не высоко, всего с трех ступенек, но она выкинула, и
болезнь ее продолжалась почти всю зиму.
Много ужасных драм происходило в разные времена с кораблями и на кораблях. Кто ищет в книгах сильных ощущений, за неимением последних в самой жизни, тот найдет большую пищу для воображения в «Истории кораблекрушений», где в нескольких томах собраны и описаны многие
случаи замечательных крушений у разных народов. Погибали на море от бурь, от жажды, от голода и холода, от
болезней, от возмущений экипажа.
В-третьих, подвергаясь постоянной опасности жизни, — не говоря уже об исключительных
случаях солнечных ударов, утопленья, пожаров, — от постоянных в местах заключения заразных
болезней, изнурения, побоев, люди эти постоянно находились в том положении, при котором самый добрый, нравственный человек из чувства самосохранения совершает и извиняет других в совершении самых ужасных по жестокости поступков.
Да и меня могли в большей скорости, в
случае чего, приехать и защитить, ибо сам я вам на
болезнь Григория Васильича к тому же указывал, да и то, что падучей боюсь.
Придут по единой ихней злобе али по своей мнительности в
случае примерно моей
болезни, усомнятся и пойдут с нетерпения искать в комнаты, как вчерашний раз: не прошла ли, дескать, она как-нибудь от них потихоньку.
По рассказам тазов, 30 лет тому назад на реке Санхобе свирепствовала оспа. Не было ни одной фанзы, которую не посетила бы эта страшная
болезнь. Китайцы боялись хоронить умерших и сжигали их на кострах, выволакивая трупы из фанз крючьями. Были
случаи, когда вместе с мертвыми сжигались и больные, впавшие в бессознательное состояние.
Я пошел, разумеется, с намерением во всяком
случае подтвердить
болезнь колодника.
Во всяком
случае, взрослые на Сахалине подвержены чахотке в сильной степени; здесь она самая частая и самая опасная
болезнь.
Обыкновенно наказывают плетями или розгами всех бегунов без разбора, но уж одно то, что часто побеги от начала до конца поражают своею несообразностью, бессмыслицей, что часто благоразумные, скромные и семейные люди убегают без одёжи, без хлеба, без цели, без плана, с уверенностью, что их непременно поймают, с риском потерять здоровье, доверие начальства, свою относительную свободу и иногда даже жалованье, с риском замерзнуть или быть застреленным, — уже одна эта несообразность должна бы подсказывать сахалинским врачам, от которых зависит наказать или не наказать, что во многих
случаях они имеют дело не с преступлением, а с
болезнью.
Этот тифоид очень распространен здесь, особенно в северных округах, но в отчет не попадает и сотая часть всех
случаев, так как больные обыкновенно не лечатся от этой
болезни и переносят ее на ногах, а если лежат, то дома на печи.
Что же касается возвратного и сыпного тифа, то все
случаи, до сих пор бывшие на Сахалине, я отношу к привозным, как скарлатину и дифтерит; надо думать, что острые инфекционные
болезни до сих пор находили на острове почву, неблагоприятную для своего развития.
Было много
случаев, когда погибали целые семьи от разных эпидемических
болезней или пропадали без вести в тайге, замерзали около дома или тонули в воде.
Давеча Лизавета Прокофьевна, не найдя князя на смертном одре, действительно сильно преувеличила удовлетворительность состояния его здоровья, судя по наружному виду, но недавняя
болезнь, тяжелые воспоминания, ее сопровождавшие, усталость от хлопотливого вечера,
случай с «сыном Павлищева», теперешний
случай с Ипполитом, — все это раздражило больную впечатлительность князя, действительно, почти до лихорадочного состояния.
С тех пор как Лиза, по поводу
болезни Райнера, только числилась в Доме и показывалась там лишь гостьею, здесь в самом деле водворилось гораздо более тишины и согласия, на что Белоярцев и не пропускал
случая обращать внимание своих сожителей.
Это замечается также в монастырях, банках, департаментах, полках, учебных заведениях и других общественных учреждениях, где, подолгу не изменяясь, чуть не десятками лет, жизнь течет ровно, подобно болотистой речке, и вдруг, после какого-нибудь совсем не значительного
случая, начинаются переводы, перемещения, исключения из службы, проигрыши,
болезни.
Слышал я также, как моя мать просила и молила со слезами бабушку и тетушку не оставить нас, присмотреть за нами, не кормить постным кушаньем и, в
случае нездоровья, не лечить обыкновенными их лекарствами: гарлемскими каплями и эссенцией долгой жизни, которыми они лечили всех, и стариков и младенцев, от всех
болезней.
От него я узнал, что все гости и родные на другой же день моей
болезни разъехались; одна только добрейшая моя крестная мать, Аксинья Степановна, видя в мучительной тревоге и страхе моих родителей, осталась в Багрове, чтоб при
случае в чем-нибудь помочь им, тогда как ее собственные дети, оставшиеся дома, были не очень здоровы.
— Ну, а тут вышел такой
случай: после
болезни я сделался религиозен, и Егор Егорыч произвел на меня очень сильное впечатление своими наставлениями и своим вероучением.
Мало-помалу догадались доктора, что
болезнь притворная: воспаление постоянно небольшое, хуже не делается, да и не вылечивается, все в одном положении,
случай подозрительный.
Рассмотревши дело и убедившись в справедливости всего вышеизложенного, начальство не только не отрешило доброго помпадура от должности, но даже опубликовало его поступки и поставило их в пример прочим. «Да ведомо будет всем и каждому, — сказано было в изданном по сему
случаю документе, — что лучше одного помпадура доброго, нежели семь тысяч злых иметь, на основании того общепризнанного правила, что даже малый каменный дом все-таки лучше, нежели большая каменная
болезнь».
— А все же, — говорю, — этот
случай нимало не приводит нас ни к какому заключению о том, как избавить народ от его
болезней и безвременной смерти.
Обыкновенные земские врачи решаются производить резекцию коленного сустава, на сто чревосечений один только смертный
случай, а каменная
болезнь считается таким пустяком, что о ней даже не пишут.
После уж от Васи я узнал все. «Адамовой головой» кто-то со злости назвал Анну Николаевну, о чем до этого
случая никто не знал. Действительно, бледная, с большими темными, очень глубоко сидящими добрыми глазами и с совершенно вдавленным носом, она была похожа издали на череп. Судя по лицу, можно было думать, что это результат известной
болезни, но ее прекрасный голос сразу опровергал это подозрение.
И его в этом
случае поражало не столько то, что Елена ушла от него и бросила его, как то, что она после, в продолжение всей его
болезни, ни разу не заехала к нему проведать его.
— Зачем же вы в таком
случае спрашивали меня? Посылайте, за кем хотите! — произнес он и затем, повернувшись на каблуках своих, проворно ушел к себе: князь полагал, что княгиня всю эту
болезнь и желание свое непременно лечиться у Елпидифора Мартыныча нарочно выдумала, чтобы только помучить его за Елену.
Болезнь эта с ним приключилась от беспрестанно переживаемого страха, чтобы как-нибудь не узнали о припрятанных им себе в карман деньгах Елизаветы Петровны: Елпидифор Мартыныч во всю свою многолетнюю и не лишенную разнообразных
случаев жизнь в первый еще раз так прямо и начисто цапнул чужие деньги.
Он
болезнь выносил довольно равнодушно; но по
случаю диеты был мрачен, как теленок, отнятый от соска матери…
— Ну да! пожалуй, в другой раз. Это, может быть, и не так интересно слушать. Я теперь соображаю… Но все-таки это чрезвычайно любопытная
болезнь. Есть разные эпизоды… Напомни мне, мой друг, я тебе ужо вечером расскажу один
случай в под-роб-ности…
Я совсем не против народной медицины и верю ей, особенно в соединении с магнетизмом; я давно отрекся от презрительного взгляда, с которым многие смотрят на нее с высоты своего просвещения и учености; я видел столько поразительных и убедительных
случаев, что не могу сомневаться в действительности многих народных средств; но мне тогда не помогли они, может быть оттого, что не попадали на мою
болезнь, а может быть и потому, что мать не согласилась давать мне лекарства внутрь.
До сих пор Жегулеву как-то совсем не приходило в голову, что мать могла умереть от потрясения и горя, и даже без всякого потрясения, просто от какой-нибудь
болезни, несчастного
случая.
Как только
болезнь сделалась опасною, любимцы Петра пришли в ужас, уже предвидя владычество Софии и ожидая ссылки и казни; более близкие к Петру лица, Лефорт, князь Борис Алексеевич Голицын, Апраксин, Плещеев, «на всякий
случай запаслись лошадьми, в намерении бежать из Москвы» (Устрялов, том II, стр. 144).
Мы очень хорошо знаем, что уродливость — следствие
болезни или пагубных
случаев, от которых особенно легко уродуется человек в первое время развития.
Во всей природе видит дикарь человекоподобную жизнь, все явления природы производит от сознательного действия человекообразных существ Как он очеловечивает ветер, холод, жар (припомним нашу сказку о том, как спорили мужик-ветер, мужик-мороз, мужик-солнце, кто из них сильнее),
болезни (рассказы о холере, о двенадцати сестрах-лихорадках, о цынге; последний — между шпицбергенскими промышленниками), точно так же очеловечивает он и силу
случая.
Я помню у одного охотника ястреба шести осеней; это была чудная птица, брал все что ни попало, даже грачей; в разное время поймал более десяти вальдшнепов; один раз вцепился в серую дикую утку (полукрякву) и долго плавал с ней по пруду, несмотря на то, что утка ныряла и погружала его в воду; наконец, она бросилась в камыш, и ястреб отцепился; уток-чирят ловил при всяком удобном
случае; в шестое лето он стал не так резов и умер на седьмую зиму внезапно, от какой-то
болезни.
— Во всяком
случае, через год тебе будет меньше цена, — продолжал я с злорадством. — Ты и перейдешь отсюда куда-нибудь ниже, в другой дом. Еще через год — в третий дом, все ниже и ниже, а лет через семь и дойдешь на Сенной до подвала. Это еще хорошо бы. А вот беда, коль у тебя, кроме того, объявится какая
болезнь, ну, там слабость груди… аль сама простудишься, али что-нибудь. В такой жизни
болезнь туго проходит. Привяжется, так, пожалуй, и не отвяжется. Вот и помрешь.
— Коньяк тоже во многих
болезнях отлично помогает, — говорил лесничий из-за рояля, — со мной раз был
случай…
Иван Ильич был сотоварищ собравшихся господ, и все любили его. Он болел уже несколько недель; говорили, что
болезнь его неизлечима. Место оставалось за ним, но было соображение о том, что в
случае его смерти Алексеев может быть назначен на его место, на место же Алексеева — или Винников, или Штабель. Так что, услыхав о смерти Ивана Ильича, первая мысль каждого из господ, собравшихся в кабинете, была о том, какое значение может иметь эта смерть на перемещения или повышения самих членов или их знакомых.
Случай был неожиданный и печальный. В самую весеннюю ростепель, когда, по народному выражению, «лужа быка топит», из далекого тетушкина имения прискакал верховой с роковым известием об опасной
болезни дедушки.
При благоприятном
случае, егда от свирепеющих
болезней многие умирают, угобзится тебе не мало толико!
По
случаю гостей поставили самовар. От чая пахло рыбой, сахар был огрызанный и серый, по хлебу и посуде сновали тараканы; было противно пить, и разговор был противный — все о нужде да о
болезнях. Но не успели выпить и по чашке, как со двора донесся громкий, протяжный пьяный крик...
Следовательно, оставалось только упросить его, чтобы он для общего блага к приезду начальства слег в постель под видом тяжкой
болезни и сдал свою амуницию на этот
случай Рыжову, которого отец протопоп, надеясь на свой духовный авторитет, тоже взялся убедить — и убедил.
Над нашей душой царствует неистовая игра
случая; народная «истовая» душа спокойно связана с медлительной и темной судьбой; она источает свою глубокую и широкую поэзию, чуждую наших творческих «взрываний ключей», [Неточная цитата из стих. Ф. И. Тютчева «Silentium!»] наших болей и вскриков; для нее прекрасны и житейские заботы и мечты о любви, высоки и
болезнь и здоровье и тела и души.
Вскоре представился
случай, по внезапной
болезни одного актера, выучить в один день и сыграть другую роль, еще позначительнее.
— Да что тут? Деньги пустые: всего каких-нибудь по оценке за мельницу пятьсот рублей да за пустошь двести… Такие найти можно-с… я приищу вам… — говорил Иосаф, сам, кажется, не помнивший, что делает, и имевший в этом
случае в виду свой маленький капиталец, нажитой и сбереженный им в пятнадцать лет на
случай тяжкой
болезни или выгона из службы.
— Ох, — говорил Михаиле Степанович, притворившийся больным, — ох, ma chere, зачем это ты употребляешь такие слова, мое ухо не привыкло к таким выражениям. У меня от забот, от
болезни (он жаловался на аневризм, которого у него, впрочем, не было) бывают иногда черные минуты — надобно кротостью и добрым словом остановить, а не раздражать, я сам оплакиваю несчастный
случай, — и он остановился, как бы подавленный сильными чувствами.
Что было бы с ней в
случае моей
болезни, смерти, или просто если бы мы разлюбили друг друга?
В большей части
случаев,
болезнь вовсе и не относилась к тем органам, которые необходимы были для их специальности (как исключение, можно бы привести Бетховена; но и у него повреждение слуховых органов не было так сильно в то время, когда он создавал лучшие свои творения); местное же поражение в этом
случае не должно быть принимаемо в расчёт.