Неточные совпадения
Влачители правого крыла остановились, увидя, что действительно
случилась непредвиденная оказия:
барин запутался
в сети.
Случись же так, что, как нарочно,
в то время, когда
господа чиновники и без того находились
в затруднительном положении, пришли к губернатору разом две бумаги.
Гордость его страдала, и он мрачно обращался с женой. Когда же, однако,
случалось, что Илья Ильич спрашивал какую-нибудь вещь, а вещи не оказывалось или она оказывалась разбитою, и вообще, когда
случался беспорядок
в доме и над головой Захара собиралась гроза, сопровождаемая «жалкими словами», Захар мигал Анисье, кивал головой на кабинет
барина и, указывая туда большим пальцем, повелительным шепотом говорил: «Поди ты к
барину: что ему там нужно?»
(Сделаю здесь необходимое нотабене: если бы
случилось, что мать пережила
господина Версилова, то осталась бы буквально без гроша на старости лет, когда б не эти три тысячи Макара Ивановича, давно уже удвоенные процентами и которые он оставил ей все целиком, до последнего рубля,
в прошлом году, по духовному завещанию. Он предугадал Версилова даже
в то еще время.)
Вот и
случилось, что однажды (давненько это было),
в одну сентябрьскую светлую и теплую ночь,
в полнолуние, весьма уже по-нашему поздно, одна хмельная ватага разгулявшихся наших
господ, молодцов пять или шесть, возвращалась из клуба «задами» по домам.
— Экая я! — проговорила вдруг Лукерья с неожиданной силой и, раскрыв широко глаза, постаралась смигнуть с них слезу. — Не стыдно ли? Чего я? Давно этого со мной не
случалось… с самого того дня, как Поляков Вася у меня был прошлой весной. Пока он со мной сидел да разговаривал — ну, ничего; а как ушел он — поплакала я таки
в одиночку! Откуда бралось!.. Да ведь у нашей сестры слезы некупленные.
Барин, — прибавила Лукерья, — чай, у вас платочек есть… Не побрезгуйте, утрите мне глаза.
Все это очень кстати
случилось как раз во время великого поста, и хотя великопостные дни,
в смысле крепостной страды и заведенных порядков, ничем не отличались
в нашем доме от обыкновенных дней, кроме того, что
господа кушали «грибное», но все-таки как будто становилось посмирнее.
Вообще вся его жизнь представляла собой как бы непрерывное и притом бессвязное сновидение. Даже когда он настоящим манером спал, то видел сны, соответствующие его должности. Либо печку топит, либо за стулом у старого
барина во время обеда стоит с тарелкой под мышкой, либо комнату метет. По временам
случалось, что вдруг среди ночи он вскочит, схватит спросонок кочергу и начнет
в холодной печке мешать.
Лопахин. До сих пор
в деревне были только
господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чаи пьет на балконе, но ведь может
случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным…
Вскоре после истории с
барином случилась еще одна. Меня давно уже занимал тихий дом Овсянникова, мне казалось, что
в этом сером доме течет особенная, таинственная жизнь сказок.
— Мне,
господа, как и всякому,
случалось делать поступки не совсем изящные
в моей жизни, — начал генерал, — но страннее всего то, что я сам считаю коротенький анекдот, который сейчас расскажу, самым сквернейшим анекдотом из всей моей жизни.
Странные дела
случаются на нашей, так называемой святой Руси,
в наш век реформ и компанейских инициатив, век национальности и сотен миллионов, вывозимых каждый год за границу, век поощрения промышленности и паралича рабочих рук! и т. д., и т. д., всего не перечтешь,
господа, а потому прямо к делу.
Один
господин, привязавшись к слову, вдруг поклялся,
в чрезвычайном негодовании, что не продаст имения, что бы там ни
случилось; что, напротив, будет ждать и выждет и что «предприятия лучше денег»; «вот-с, милостивый государь,
в чем состоит моя экономическая система-с, можете узнать-с».
С этим
господином в самое это время
случилось смешное и неприятное происшествие, как будто
в наказание за его охоту дразнить людей, которому я, по глупости моей, очень радовался и говорил: «Вот бог его наказал за то, что он хочет увезти мою сестрицу».
Заинтересуйся
в это время Клеопатрой Петровной какой-нибудь
господин с обеспеченным состоянием — она ни минуты бы не задумалась сделаться его любовницей и ушла бы к нему от Павла; но такого не
случилось, а время между тем, этот великий мастер разрубать все гордиевы узлы человеческих отношений, решило этот вопрос гораздо проще и приличнее.
— Все со мной разговаривал: «Аленушка, говорит, что это у нас с барином-то
случилось?» У нас, батюшка, извините на том, слухи были, что аки бы начальство на вас за что-то разгневалось, и он все добивался, за что это на вас начальство рассердилось. «Напиши, говорит, дура,
в деревню и узнай о том!» Ну, а я где… умею ли писать?
Чего доброго, не надоумил ли его
господь и не ходил ли он
в самом деле к Наташе, да одумался дорогой, или что-нибудь не удалось, сорвалось
в его намерении, — как и должно было
случиться, — и вот он воротился домой, рассерженный и уничтоженный, стыдясь своих недавних желаний и чувств, ища, на ком сорвать сердце за свою же слабость,и выбирая именно тех, кого наиболее подозревал
в таких же желаниях и чувствах.
С самого первого дня появления Лаптева
в Кукар-ском заводе господский дом попал
в настоящее осадное положение. Чего Родион Антоныч боялся, как огня, то и
случилось: мужичье взбеленилось и не хотело отходить от господского дома, несмотря на самые трогательные увещания не беспокоить
барина.
— А слышал, Михей, что с Петрушкой с Порфирьевским намеднись
случилось… Барин-от пришел, а он спал на лавке, да вскочивши спросоньев, и ну
в холодной печке кочергой мешать…
— Намеднись вот проезжал у нас
барин: тихий такой… Ехал-то он на почтовых, да коней-то и не
случилось, а сидеть ему неохота. Туда-сюда — вольных… Только и заломил я с него за станцию-то пять серебра, так он ажио глаза вытаращил, однако, подумамши, четыре серебра без гривенника за двадцать верст дал… Ну, приехали мы на другую станцию, ан и там кони
в разгоне… Пытали мы
в ту пору промеж себя смеяться!..
Общее у всех этих
господ: во-первых, «червяк», во-вторых, то, что на «жизненном пире» для них не
случилось места, и, в-третьих, необыкновенная размашистость натуры.
— Это что говорить! Знаю я и помещиков, которые… Позвольте вам доложить, есть у нас здесь
в околотке
барин, Федор Семеныч Заозерцев прозывается, так тот еще когда радоваться-то начал! Еще только слухи об воле пошли, а он уже радовался!"Теперь, говорит, вольный труд будет, а при вольном труде земля сам-десят родить станет". И что же, например,
случилось: вольный-то труд пришел, а земля и совсем родить перестала — разом он
в каких-нибудь полгода прогорел!
— Вы, кажется, очень обиделись моими выражениями про вас и ваше поведение? Вы очень раздражительны,
господин Лебядкин. Но позвольте, я ведь еще ничего не начинал про ваше поведение,
в его настоящем виде. Я начну говорить про ваше поведение,
в его настоящем виде. Я начну говорить, это очень может
случиться, но я ведь еще не начинал
в настоящемвиде.
Вообще говоря, если осмелюсь выразить и мое мнение
в таком щекотливом деле, все эти наши
господа таланты средней руки, принимаемые, по обыкновению, при жизни их чуть не за гениев, — не только исчезают чуть не бесследно и как-то вдруг из памяти людей, когда умирают, но
случается, что даже и при жизни их, чуть лишь подрастет новое поколение, сменяющее то, при котором они действовали, — забываются и пренебрегаются всеми непостижимо скоро.
— Да вот что, хозяин: беда
случилась, хуже смерти пришлось; схватили окаянные опричники
господина моего, повезли к Слободе с великою крепостью, сидит он теперь, должно быть,
в тюрьме, горем крутит, горе мыкает; а за что сидит, одному богу ведомо; не сотворил никакого дурна ни перед царем, ни перед
господом; постоял лишь за правду, за боярина Морозова да за боярыню его, когда они лукавством своим, среди веселья, на дом напали и дотла разорили.
Вероятно, когда-нибудь еще
в детстве, будучи дворовым, босоногим мальчишкой,
случилось ему увидать красиво одетого
барина с тросточкой и плениться его уменьем вертеть ею, и вот впечатление навеки и неизгладимо осталось
в душе его, так что теперь,
в тридцать лет от роду, припомнилось все, как было, для полного пленения и прельщения всего острога.
Но здесь
случилось что-то неслыханное. Оказалось, что все мы, то есть вся губерния, останавливаемся
в Grand Hotel… Уклониться от совместного жительства не было возможности. Еще
в Колпине начались возгласы: «Да остановимтесь,
господа, все вместе!», «Вместе,
господа, веселее!», «Стыдно землякам
в разных местах останавливаться!» и т. д. Нужно было иметь твердость Муция Сцеволы, чтобы устоять против таких зазываний. Разумеется, я не устоял.
— Скажи своему
господину, — закричал я, — что если мне
случится быть
в другой раз его гостем, то это будет не иначе как с целою ротою русских солдат. Пошел!
— Извольте, сударь молчать! Или вы думаете, что ротный командир хуже вас знает, что Демин унтер-офицер исправный и
в деле молодец?.. Но такая непростительная оплошность… Прикажите фельдфебелю нарядить его дежурить по роте без очереди на две недели; а так как вы,
господин подпоручик, отвечаете за вашу команду, то если
в другой раз
случится подобное происшествие…
— Прощайте,
господин офицер! — сказал Дольчини Рославлеву, — не забудьте вашего обещания. Если когда-нибудь вам
случится быть
в Лейпциге, то вы можете обо мне справиться на площади против театра,
в высоком красном доме, у живущего под номером шестым. До свиданья!
Так и
случилось: Домна Осиповна
в очень недолгом времени сумела пленить
господина Олухова, молодого купчика (теперешнего супруга своего), и, поняв юным умом своим, сколь выгодна была для нее эта партия, не замедлила заставить сего последнего жениться на себе; и были даже слухи, что по поводу этого обстоятельства родителями Домны Осиповны была взята с
господина Олухова несколько принудительного свойства записочка.
Наташа умолкла; она старалась собрать рассеянные мысли. Что-то с нею
случилось, но что именно? не могла вспомнить Служанка всё стояла перед нею, ожидая приказанья.
В это время раздался снизу глухой шум. — Что такое? — спросила больная. — «
Господа откушали», — отвечала служанка; — «встают изо стола. Сей час придет сюда Татьяна Афанасьевна». — Наташа, казалось обрадовалась; она махнула слабою рукою. Служанка задернула занавес и села опять за самопрялку.
В дверях, которые герой наш принимал доселе за зеркало, как некогда тоже
случилось с ним, — появился он, — известно кто, весьма короткий знакомый и друг
господина Голядкина.
Так как, с своей стороны,
господин Голядкин почти всегда как-то некстати опадал и терялся
в те мгновения,
в которые
случалось ему абордировать [Абордировать (франц. aborder) — подступать вплотную.] кого-нибудь ради собственных делишек своих, то и теперь, не приготовив первой фразы, бывшей для него
в таких случаях настоящим камнем преткновения, сконфузился препорядочно, что-то пробормотал, — впрочем, кажется, извинение, — и, не зная, что далее делать, взял стул и сел.
Она шла как ветер, но колыхавшийся
господин настигал, настиг, девушка вскрикнула — и… я благословляю судьбу за превосходную сучковатую палку, которая
случилась на этот раз
в моей правой руке.
Этого никогда еще не
случалось, да, сверх того, с этим
господином во все последнее время мы были
в самых чуждых и
в самых натянутых отношениях.
Вот, например, если я вздумаю увезти Мари, а это очень может
случиться,
в таком случае эти
господа могут оказать мне великую помощь; то есть одни будут свидетелями, другой
господин кучером, третий лакеем.
Ему уже, правда, давно приходила мысль заглянуть туда хоть раз, посмотреть, все ли шло там должным порядком, да как-то все не удавалось: то, как назло, одолеют ревматизмы, и надо было покориться воле врача, предписавшего непременную поездку
в Баден или Карлсбад, а оттуда
в Париж, где, по словам врача, только и можно было ожидать окончательного выздоровления; то опять являлись какие-нибудь домашние обстоятельства: жена родила, или общество,
в котором
барин был одним из любезнейших членов, переселялось почти на все лето
в Петергоф или на Каменный остров, на дачи; или же просто не
случалось вдруг, ни с того ни с сего, денег у нашего
барина.
— Не
случалось ли кому из вас, почтенные
господа, бывать
в Кронштадте?
Алексей. Да… Очень я был бы хорош, если бы пошел
в бой с таким составом, который мне послал
Господь Бог
в вашем лице. Но,
господа, то, что простительно юноше-добровольцу, непростительно (третьему офицеру) вам,
господин поручик! Я думал, что каждый из вас поймет, что
случилось несчастье, что у командира вашего язык не поворачивается сообщить позорные вещи. Но вы недогадливы. Кого вы желаете защищать? Ответьте мне.
— Да, так и многие располагают, что все это
случилось самым обыкновенным манером, и даже не только образованные
господа, которым об этом известно, но и наша братия,
в раздоре остающиеся, над нами смеются, что будто нас англичанка на бумажке под церковь подсунула.
Федор Иваныч. Да пришли из нашей курской деревни землю покупать; дело ночное, да и земляки. Один буфетному мужику отец. Ну и провели их
в кухню. А тут
случись угадыванье мыслей; спрятали вещь
в кухню, пришли все
господа, увидала их барыня — беда! Как, говорит, люди, может быть, зараженные, а их
в кухню!.. Очень она напугана заразой этой.
Взмыленный конь и запыленный гонец всполошили болдухинскую дворню; все подумали: «Уж не
случилось ли какого несчастья?» Но когда узнали, что такая скакотня будет происходить каждый день и что к вечеру приедет другой курьер с парою заводских лошадей для того, чтобы лошади и люди могли переменяться, то все подивились только затеям молодого
барина и еще более утвердились
в мысли, что он нареченный жених их барышни.
В Англии, например,
в разговорном языке не существует слова «ты»: фабрикант своему работнику, землевладелец нанятому им землекопу,
господин своему лакею говорит непременно «вы» и, где
случится, вставляют
в разговоре с ними sir [Сэр (англ.).
Степанида (усаживается у печки). А вот, девонька, видишь ты, какое дело-то вышло. Город-то наш на проезжей дороге; мещане мы. Живем-то хоть бедненько, а домишко-то у нас хоть куда. Вот и останавливаются у нас купцы и
баре,
случается. Семья-то у нас небольшая была: я с мужем да дочка Дашенька; хозяин-то у меня уж старенек. Останавливался у нас проездом купец молодой, начал он Дашу-то уговаривать да улещать. Нам и невдомек такое дело. А
в прошлом году, около святок, и сманил ее у нас.
Она уже навсегда теперь вышла из пеленок, и что бы ни
случилось, не получат
в ней теперь права гражданства ни швейцарские поздравления с высокоторжественным праздником, ни лакейские оды на пожалование такого-то
господина таким-то чином, ни трактирные дифирамбы
в честь какого-нибудь праздника с фейерверком и иллюминацией.
— Нас, актрис, — говорила Любовь Онисимовна, — берегли
в таком же роде, как у знатных
господ берегут кормилиц; при нас были приставлены пожилые женщины, у которых есть дети, и если, помилуй бог, с которою-нибудь из нас что бы
случилось, то у тех женщин все дети поступали на страшное тиранство.
— Вот что, старик, — начала Фекла, заглядывая ему пристально
в лицо, — ступай-ка ты лучше от нас с богом, мы те проводим, а то пришел ты,
господь тебя знает, отколе… неравно еще беда с тобой
случится, всем нам хлопот наживешь… ступай, до греха…
— Да у своего же мужичка… на хлебах… Подсоблял ему кое-что править… пока
господь сил не отнял… Он меня и кормил, матушка… Ну, как сил-то не стало,
случилась со мной беда-то, расшибся, пришел ему
в тяготу… Он кормить-то и не стал меня… Вестимо,
в чужих людях даром хлеба не дадут…
— Откуда вы достали этого
господина, который по горло заряжен всякими «если»? Все, что он предполагает, может
случиться, хотя мне это и
в голову не приходило. Но ведь и дом этот может провалиться! — вдруг рассердился он. — Ведь может?