Неточные совпадения
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора
с знакомым,
с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова
с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном
лице,
с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное,
жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах,
выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.
Для любителей я записал некоторые его
выражения: транспорт скушан! напе! наперипе! угол! по рублю очко маз! в цвет и в масть, артиллерия!] рядом
с ним на нарах его любовница-каторжная — вялое, сонное и
жалкое на вид существо; далее каторжный, жена свободного состояния и трое детей; каторжный не семейный; каторжный, жена свободного состояния и двое детей; поселенец; каторжный, чистенький старичок
с бритым
лицом.
Осадчий, Николаев и Андрусевич уселись за карты, Лещенко
с глубоким вздохом поместился сзади них. Николаев долго
с ворчливым неудовольствием отказывался, но его все-таки уговорили. Садясь, он много раз
с беспокойством оглядывался назад, ища глазами Шурочку, но так как из-за света костра ему трудно было присмотреться, то каждый раз его
лицо напряженно морщилось и принимало
жалкое, мучительное и некрасивое
выражение.
Иногда она сносила в комнату все свои наряды и долго примеряла их, лениво одеваясь в голубое, розовое или алое, а потом снова садилась у окна, и по смуглым щекам незаметно, не изменяя задумчивого
выражения доброго
лица, катились крупные слёзы. Матвей спал рядом
с комнатою отца и часто сквозь сон слышал, что мачеха плачет по ночам. Ему было
жалко женщину; однажды он спросил её...
Наступило молчание. Самойленко совсем ослабел;
лицо его приняло виноватое, пристыженное и заискивающее
выражение, как-то странно было видеть это
жалкое, детски-сконфуженное
лицо у громадного человека
с эполетами и орденами.
Я поглядел на него внимательно. Он только что умылся и причесал гладко назад свои волосы, смочив их водой; они были еще влажны, и это придавало его
лицу жалкое, и невинное, и праздничное
выражение, за которым всего яснее чувствовалась близость смерти. Помню также, что он все время пристально и как будто
с удивлением рассматривал свои ногти и ладони, точно они были чужие.
Бедность,
жалкая обстановка мелких чиновников, всегда угрюмая мать, высокая тощая женщина
с строгим
выражением на худом
лице, постоянно точно будто бы говорившем: «пожалуйста, я не позволю всякому оскорблять меня!» Куча братьев и сестер, ссоры между ними, жалобы матери на судьбу и брань между нею и отцом, когда он являлся пьяным…
Я ее помню, эту «Титанию», — какая она была «нетленная и
жалкая»: вся в лиловом бархатном капоте на мягчайшем мехе шеншелб, — дробненькая, миниатюрная,
с крошечными руками, но припухлая, и на всех смотрела
с каким-то страхом и недоверием. Ее
лицо имело
выражение совы, которую вдруг осветило солнце: ей было и неприятно, и больно, и в то же время она чувствовала, что не может теперь сморгнуть в сторону.
Его возвратили к жизни. Он приезжает домой к отцу, — «бледный и худой,
с измененным, странно-смягченным, но тревожным
выражением лица». Как раз в это время родит его жена, маленькая княгиня Lise. От родов она умирает, и на
лице ее застывает
жалкое, испуганное
выражение: «ах, что и за что вы это со мной сделали?»
Теркин выслушал горбунью внимательно и
с почтительным
выражением лица; но внутри у него накипало желание „оттаскать“ ее — так она была ему противна. Под конец, однако, и эта злобная старая дева показалась ему
жалка, — чем-то вроде психопатки. Она ему не открыла главной причины своего поведения; но он хорошо помнил то. что рассказывала Федосеевна, и все сообразил.
И старик поднялся, чтобы уйти, но прежде чем начать прощаться, он минуту откашливался и пытливо, все
с тем же
выражением неопределенного ожидания во всей фигуре, глядел на спину благочинного; на
лице его заиграли стыд, робость и
жалкий, принужденный смех, каким смеются люди, не уважающие себя.
Все имели
лица с самым натянутым, а некоторые
с смешным и даже
с жалким выражением.