Цитаты со словом «виршеплёт»
Похожие цитаты:
Не потрафляй, даже если ты можешь рассчитывать на восемнадцать изданий.
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Чтобы обрести признанье в наше время,Потребно честь и стыд отбросить, словно бремя.Бесстыдство - вот кумир, кому подчиненыВсе сверху донизу: сословья и чины.
Издавна у меня была мечта — сделать антирусский рок. То есть чтобы тексты были не социальные, а такие тексты-истории. Что и получилось у «Короля и Шута».
Любовь выдумали трубадуры в XI веке.
Глупцы восхищаются всем в знаменитом писателе, но я читаю для собственного услаждения и люблю только то, что мне по душе.
Чтобы прослыть глубокомысленным, надо долго хмуриться.
Плохие книги не только бесполезны, но положительно вредны. Ведь девять десятых текущей литературы только затем и публикуются, чтобы выманить из кармана доверчивой публики пару лишних талеров.
Человеку, влюблённому в правду, нет нужды быть поэтом или великим. Без всяких усилий со своей стороны он и поэт и велик.
Наши великие демократии всё ещё склонны считать, что глупый человек скорее окажется честным, чем умный, а наши политики извлекают выгоду из этого предрассудка, выставляя себя ещё глупее, чем создала их природа.
Для создания литературного шедевра одного таланта мало. Талант должен угадать время. Талант и время нерасторжимы.
Не знаю ничего более гнусного, чем литературная сволочь.
Играй усердно фуги больших мастеров, особенно И. С. Баха. «Хорошо темперированный клавир» должен быть твоим хлебом насущным. Тогда ты безусловно станешь основательным музыкантом.
Мой завет всем пишущим и ораторствующим: хотя бы раз останьтесь наедине со своей совестью.
Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином.
Но если мы захотим соображать историю с пользою народного тщеславия, то она утратит главное своё достоинство, истину, и будет скучным романом.
Публика больше всего любит тех писателей, в произведениях которых она может дивиться своей собственной мудрости.
Писатель, которого сердце не переболело всеми болями того общества, в котором он действует, едва ли может претендовать в литературе на значение выше посредственного и очень скоропреходящего.
На посмертную славу рассчитывают только обыкновенные дураки, монументальные устраиваются при жизни.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Истинная философия состоит не в том, чтобы попирать ногами славу, а в том, чтобы не ставить в зависимость от нее своего счастья, даже оказавшись достойным ее.
Сколько людей называли меня фантазером, как насмехался над моими идеями наш заблуждающийся близорукий мир. Нас рассудит время.
Есть два способа установить свою репутацию — похвалы честных людей и поношения плутов.
Случайными добрыми делами слабые люди хотят вернуть себе собственное уважение, тщеславные — возвысить себя в глазах общества.
Лесть никогда не исходит от великих душ, она — удел мелких душонок, умеющих становиться еще мельче, чтобы войти в жизненную сферу важной персоны, к которой они тяготеют.
Всё-таки жаль, что не придумали такой премии для писателей, которым удается воздержаться от соблазна подарить миру ещё одну негодную книгу.
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Не удивительно ли, что публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей, но как только она нас порицает, признают неспособной говорить о произведениях ума.
Невежество бывает двоякого рода: одно — безграмотное, предшествует знанию, другое — чванное, следует за ним.
Лучшая сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьёт.
Cочинителю лучше быть талантливым дураком, чем разумнейшей и человечнейшей бездарностью.
Я не знаю ничего более презренного и жалкого, чем человек который посвящает все свое время тому, чтобы делать деньги ради самих денег.
Искусство заслуживает почета и любви лишь в том случае, если оно подлинно человечно и обращается ко всем решительно людям, а не к одной лишь кучке педантов.
Мне кажется, что писатель, имеющий в виду не одни интересы минуты, не обязывается выставлять иных идеалов, кроме тех, которые исстари волнуют человечество. А именно свобода, равноправность и справедливость.
Время — самый честный критик.
Не обольщайся успехом, который часто завоевывают так называемые большие виртуозы.
Молодость с её благородным энтузиазмом, с её смутными стремлениями к честному, справедливому, к общественной правде есть одна из величайших сил прогресса.
Великий писатель на то, чтобы дать жизнь своим героям, тратит свою собственную.
Быть интересным — первая обязанность малоизвестного автора. Право быть скучным принадлежит только тем писателям, которые уже прославились.
Все великие писатели и мыслители потому и были велики, что об
основах говорили.
Лучший способ хвалить живых и умерших — это извинять их слабости; но только не приписывать им добродетелей, которыми они не обладали, это все портит и даже истинное делает подозрительным.
На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
Мужчина, читающий мораль, обычно лицемер, а женщина, читающая мораль, непременно дурнушка.