Цитаты со словом «затаённый»
За отвращением ко лжи нередко кроется
затаённое желание придать вес нашим утверждениям и внушить благоговейное доверие к нашим словам.
Похожие цитаты:
Насмешка почти всегда не что иное, как робкая и скрытая злоба.
Гнев — это откровенная и мимолетная ненависть; ненависть — это сдержанный и постоянный гнев.
В своих произведениях я невольно отворачиваюсь от всего болезненного, не желая ворошить пережитые печали.
Нет более аристократического чувства, чем недоверие.
Только из глубины отчаяния может родиться надежда.
Любовь, ненависть, отчаяние, жалость, негодование, отвращение — что все это значит по сравнению с совокуплением планет?
Если ты с детства не научился смотреть в глаза матери и видеть в них тревогу или покой, мир или смятение, — ты на всю жизнь останешься нравственным невеждой.
Как безобразие есть выражение ненависти, так и красота — выражение любви.
Чем проще памятники, тем больше силы придают они чувству грусти.
Сдержанностью своей выведешь сдержанность другого из границ — тут то и обнаружатся его желания, хотя сердце его было непроницаемо.
Я знаю, что злость — трусливое продолжение грусти, на мой взгляд; намного проще злиться на кого-то, чем сказать кому-то, что ты чем-то расстроен.
Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.
Скорее смех, нежели печаль, делает нас рассудительными.
Остроумие — это отдушина для чувства враждебности, которое не может быть удовлетворено другим способом.
Нередко тоска по одной утраченной радости может омрачить все прочие услады мира.
И вот, что отличает меня от окружающих: во мне — страсти, в них — чувства.
Слышать смех — радость. Вызвать смех — гордость для меня.
Люди понимают только чувства, сходные с их собственными чувствами; другие, как бы прекрасно они ни были выражены, не действуют на них: глаза глядят, но сердце не участвует, а вскоре и глаза отворачиваются.
Женщина прощает презрение, грубость, ненависть. Она не прощает иронии.
Меня все еще держат за шиворот, на моем плече замирает вздох, это не сожаление, конечно, но в нем есть примесь грусти: вчера все было чудом, а завтра станет повседневной рутиной. В этом вздохе слышится: «Ну вот!».
Скука — это, несомненно, одна из форм тревоги, но тревоги, очищенной от страха. В самом деле, когда скучно, то не страшишься ничего кроме самой скуки.
Принимать близко к сердцу радости и горести Отечества способен лишь тот, кто не может пройти равнодушно мимо радостей и горестей отдельного человека.
В нашей сегодняшней печали нет ничего горше воспоминания о нашей вчерашней радости.
Вожделение, испытываемое нами к женщине, направлено лишь к стремлению избавиться от мучения, порождаемого пылким и неистовым желанием.
Женщины всегда постоянее в ненависти, чем в любви.
Где, как не в браке, можно наблюдать примеры чистой привязанности, подлинной любви, глубокого доверия, постоянной поддержки, взаимного удовлетворения, разделенной печали, понятых вздохов, пролитых вместе слез?
Ничто так не раскрывает глубины сердца и характер человека, как его желания.
Глупого мужчину всегда можно узнать по глупым глазам. Но женские глаза… Чёрт их знает! Не то глубина — не то томность; не то мысль — не то любопытство… и вдруг дура!
Пустые и малодушные люди нередко обнаруживают перед своими подчинёнными и перед теми, кто не смеет выказать им сопротивления, припадки гнева и страсти и воображают, что выказали этим своё мужество.
Остерегайтесь морально негодующих людей: им присуще жало трусливой, скрытой даже от них самих злобы.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии, высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Красота ума вызывает удивление, красота души — уважение.
В молодости не умеют таить своих чувств.
Больше всего в женщинах ценю застенчивость. Это красиво. Основа женственности не внешность, а повышенное чувство стыда и сочувствие окружающим.
Я всегда ненавидел ревность; она слишком похожа на зависть.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Я верю, что могущество смеха и слёз сможет стать противоядием от ненависти и страха.
…в нем было удивительное сочетание физической слабости и духовной — даже не скажу, силы, но — приветливости, в которой растворялась любая человеческая боль, любая тревога.
Толика жалости есть в любой форме привязанности: и в любви, и даже в дружбе, — исключая, впрочем, восхищение.
Трагедия в том, что никто не видит выражения безнадёжного отчаяния на моем лице. Нас тысячи и тысячи, мы проходим мимо и не узнаем друг друга.
Бойтесь малейшего начала непонимания или отчуждения.
Поверьте мне, истинная любовь скрыта от всех, настоящие романы - это те, о которых никто не подозревает, истинные страдания переносятся молча и не нуждаются в сочувствии или утешениях.
Мужчины женятся со скуки, женщины — из любопытства. И те, и другие испытывают разочарование. («Портрет Дориана Грея»)
Кто видит лишь недостатки, не видя их причин, тот видит лишь наполовину; если же он видит их причины, то гнев его может порой обратиться в самое нежное сострадание.