Цитаты со словом «пасквильный»
Похожие цитаты:
Поэт может вынести всё, кроме опечатки.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
Нет понятия «плагиат»: само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
Совершенно невозможно написать произведение, которое удовлетворило бы всех читателей.
Фразы сочиняют за неимением идей.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Корректор — злоумышленник, который делает вашу книгу бессмысленной, но искупает свою вину тем, что позволяет наборщику сделать ее неудобочитаемой.
Пушкин, … не только не скрывал, что печатание его сочинений даёт ему средства в жизни, но даже особенно настойчиво указывал на это, постоянно говоря, что он печатает свои стихи не для славы и похвал, но для денег.
Не потрафляй, даже если ты можешь рассчитывать на восемнадцать изданий.
Решено было не допустить ни одной ошибки. Держали двадцать корректур, и всё равно на титульном листе было напечатано: «Британская энциклопудия».
В любом случае, песня пишется сама по себе, так что мне больше нечего сказать.
Публицист — это редактируемый своим журналом или газетой писатель.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Полагаю, люди иногда забывают то, что, когда я пишу песни, я зачастую пишу их за 20 минут.
Главный грех журналистики в том, что в своих статьях газетчик выставляет в ложном свете себя самого.
Я сказал бы писателю белорусскому: почему ты, если написал неплохое стихотворение, тащишь его в Москву, а плохое публикуешь здесь?
Если бы я действовал в соответствии со своим первым побуждением, я бы только и делал, что целыми днями писал бранные и прощальные письма.
Журналист — это писатель, редактируемый своим журналом.
Если у автора написано «солнце садилось», не кричи, что это украдено у Пушкина или у Шекспира, — автор мог сам до этого додуматься.
Лучше писать для себя и лишиться читателя, чем писать для читателя и лишиться себя.
Лучшие книги те, о которых читатели думают, что они могли бы написать их сами.
«Наряду с достижениями есть и недочёты». Это вполне безопасно. Это можно сказать даже о Библии. Наряду с блестящими местами есть идеологические срывы, например, автор призывает читателя верить в бога.
И вот как пишется история!
Один приём буржуазной печати всегда и во всех странах оказывается наиболее ходким и «безошибочно» действительным. Лги, шуми, кричи, повторяй ложь — «что-нибудь останется».
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
Людей можно исправлять, только показывая им, каковы они. Правдивая комедия полезнее лживой или академической речи.
Чтобы писать историю достойным образом, надо забыть о своей вере, своем отечестве, своей партии.
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
К историческому повествованию должно присовокупить лишь такие рассуждения, до которых здравомыслящий читатель не может дойти своим умом.
Газетные объявления содержат больше правды о том, что происходит в стране, чем газетные передовицы.
Буржуазия именно такова, как я её рисую в своих романах; если в моих сочинениях много грязи, так это потому, что её в жизни столько же.
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
Мне известны причины революции в Мексике, но я ничего не знаю о причинах ссоры у ближайшего соседа. Это свойство современного человека называется космополитизмом и вырабатывается в результате чтения газет.
Письмо, достойное именоваться таковым, пишется под воздействием восхищения или негодования — в общем, крайних чувств. Понятно, почему рассудительное письмо — это письмо мертворожденное.
Подлинная история писателя содержится в его книгах, а не в фактах биографии.
Стоя написать рассказа нельзя. А я ведь чаще всего пишу стоя. … Гоголь писал, стоя за конторкой.
Нападки христианской апологетики на
совершеннолетие мира я считаю, во-первых, бессмысленными, во-вторых, нечестными, в-третьих, нехристианскими («Письма другу», июнь 1944)
Вагричу Бахчаняну удалили желчный пузырь, после чего он придумал объявление: «По многочисленным просьбам читателей сатирику Бахчаняну удалён желчный пузырь».
Не знаю ничего более гнусного, чем литературная сволочь.
При всем том всегда помни, что всякий читатель — критик и всякий критик — читатель. Это тебя охладит во всякое время.
... любой издатель может вам растолковать, что пытаться выжать из автора книгу, когда она «не идёт», всё равно, что торопить казнь через повешение.