Тысячелетник

Андрей Бауман

Дебютная книга стихов Андрея Баумана представляет собой движение к целостной картине европейской истории: от ее греческого истока через христианское обновление мира к катастрофическому опыту последнего столетия, достигшему предельной интенсивности в мировых войнах, концлагерях и новейших конфигурациях террора и ставшему определяющим для русского культурно-исторического космоса. На протяжении всей книги происходит интерпретация осевых векторов европейской поэзии, обретших воплощение у Данте, Гёльдерлина, Рильке, Мандельштама, Целана, Элиота, и ключевых маршрутов западной философской мысли. Но главная новация автора «Тысячелетника» — возрождение языка богословских и литургических текстов как одного из оснований для современной поэтической практики. Неоплатонический словарь, переосмысленный Дионисием Ареопагитом, каппадокийцами и Максимом Исповедником, опыт сирийских гимнографов и рейнских мистиков становятся тканью новой стихотворной речи, которая достигает кульминации в описании крестного пути Христа и Его непосредственного присутствия в современном мире после Катастрофы.

Встреча

Густаво Фонтану

Старый человек обнимает умершее дерево,

посаженное в год рождения сына:

обнимает самого близкого друга,

изъеденного острым воздухом

и секундными древоточцами на циферблате.

Завтра он положит кроткое, сморщившееся тело

на погребальный костер

и будет петь песнь перед огненной постелью.

Через несколько лет они встретятся,

старый человек и старое дерево:

жить сызнова — и внове.

Среди золотящихся ветвей

станет вдоволь

бабочек, птиц,

писем, фотографий, ленточек,

пчелиных песнопений, муравьиной заботливости,

облаков, ветра, тишины, свободы, отваги.

Они не будут больше нуждаться —

единственно друг в друге.

Вечером дерево покинуло человека —

приготовить стол и кров

за последней калиткой их долгих, натруженных лет;

утром человек будет петь песнь перед встречей.

29–30 сентября 2010