Грандиозная история. Часть вторая

Андрей Владимирович Сизов (2024)

В книге «Грандиозная история. Часть вторая» читателя ждёт захватывающий сюжет с неожиданными поворотами. Главные герои — Сергей Александрович Ветров, Николай Вернер и Юрий Григорьевич Сербинский — собираются в Введенской больнице, чтобы обсудить недавние события. Юрий Григорьевич возвращается из Лиссабона, где он участвовал в семинаре, и узнаёт о загадочной смерти Александра Ивановича. Герои пытаются разобраться в произошедшем и понять, кто стоит за отравлением. Далее действие переносится в резиденцию на Загородном проспекте, где герои встречаются с новым главой мафии Дмитрием Кацем. Они обсуждают ситуацию в криминальном мире и пытаются найти ответы на возникшие вопросы. Книга полна интриг, тайн и неожиданных открытий. Читателю предстоит погрузиться в мир, где каждый шаг может стать последним, а правда скрыта за завесой лжи.

Глава XIII. Да здравствует мафия!

I

Восемнадцатого июля Мафия начала активную подготовку к инаугурации Каца на должность дона. Члены Совета помимо того, что занимались набором новых людей, ещё и рассылали всем приглашения на торжественную церемонию, которая должна была пройти в двенадцать часов дня двадцатого числа. Среди приглашённых ладожцев были Калугин, Ветров, Гончаров, Темирланов и Дмитриев. Также были приглашены двое представителей вологодцев Ангаров и Лосев и по одному представителю от других более мелких банд, что орудовали в Ленинградской области (Выборгская ОПГ, Сертоловская ОПГ, Волховская ОПГ и т.д.). Помимо криминальных делегатов были приглашены родственники нынешних и прошлых мафиози (в том числе родные и близкие Александра Букки), а также друзья и знакомые Каца.

Местом для торжественной инаугурации была выбрана арендованная часть Южно-Приморского парка, что была создана специально под такие мероприятия. Этот парк располагался рядом с Петергофским шоссе. Парк действительно был идеальным местом для церемонии инаугурации. Помимо гостей в количестве ста одиннадцати человек были приглашены музыканты с оркестром; официанты, что должны были разносить закуски и напитки гостям; повара с полевой кухней от местного ресторана. В общем, целый набор. Ну и, конечно же, были приглашены члены Совета мафии, но остальные мафиози приглашены не были, поскольку Кодекс прямо запрещал остальным посещать торжественную церемонию инаугурации.

Что именно подразумевала под собой инаугурация? Стоит указать, что её следует рассматривать как достаточно длительный процесс, разбитый на четыре этапа. Первым этапом был так называемый «провод». Под проводом подразумевалась церемония встречи новоиспечённого дона. Под звучание кульминации из девятой симфонии Бетховена Кацу необходимо было пройти по дороге, устеленной красным ковром. Два меченосца должны были скрестить мечи перед его проходом, а затем виртуозно развести их обратно. Предполагалось, что сама красная торжественная дорожка прокладывалась между двумя разделёнными надвое группами гостей (70 и 45 человек).

Гости были обязаны поприветствовать Каца стоя и при этом поаплодировать ему (они, конечно, могли и отказаться, но это являлось бы невежеством и оскорблением, они же всё-таки гости). Далее Дмитрий должен был подойти к трибуне, с которой он должен был зачитать текст так называемой «присяги делу Мафии» (что являлось вторым этапом). Перед непосредственным зачитыванием клятвы, Кацу вручат шпагу с его инициалами и указанием полной официальной должности дона (Председатель мафии, Дон мафии и Председатель Совета мафии). Её он должен будет взять и положить рядом с трибуной, прежде чем он положит руку на Кодекс и начнёт зачитывать клятву.

В третьем этапе Кац должен будет прочитать клятву криминального сообщества, положив руку на так называемый «Кодекс четвёртого криминального конгресса». Этот Кодекс был выработан криминальными группировками 21 июня 2024 года на четвёртом криминальном конгрессе, который проходил с 11 по 23 июня того же года в Смоленске. И Кац как избранный глава мафии был обязан поклясться в верности криминальному миру, он мог, конечно, во время своей каденции нарушить данные им обещания, но всё равно соблюсти ритуал он должен был, чтобы его признали легитимным председателем мафии.

И, наконец, наступал долгожданный четвёртый этап. А долгожданный потому, что начиналось праздничное веселье с ритмичной музыкой и вкусной едой. Ну, что-то наподобие вечеринки. Кто ж не любит такие мероприятия, где можно выпить, закусить, поболтать и потанцевать или даже попеть? Чисто риторический вопрос. В общем, веселье длится дольше всего по времени, а именно два часа.

Да, что касается самой первой инаугурации, которая уже проходила подобным образом и стала прецедентом для последующих торжественных церемоний, то стоит отметить, что она проходила 18 мая 2021 года, то есть аж через четырнадцать лет нахождения Александра Букки во главе мафии. Почему же так произошло? Хотя бы потому, что не было надобности в так называемой инаугурации, не нужно было до 2021 года подтверждать свою легитимность. Что же изменилось в первой половине 2021 года? А произошло вот что: качественно изменилась ситуация в рамках существования криминалитета, когда массово стали появляться банды и группировки. И тогда-то появилась надобность в подтверждении своего владения бандой/мафией/группировкой/ОПГ, практически как при владении собственностью.

II

19 июля, примерно в час пополудни, Сергей Александрович получил через господина Сербинского официальное приглашение принять участие в качестве гостя в церемонии инаугурации. Приглашение было получено подполковником по электронной почте. Впрочем, как и Калугиным, как и Гончаровым, как и всеми остальными. Андрею Ивановичу Кац лично позвонил (где-то в два часа дня) и оповестил его на всякий случай о том, кого из Ладожской группировки было решено пригласить. Шляпник сразу же сказал, что полностью одобряет предложенный им список гостей.

Он после этого вновь поинтересовался у Дмитрия насчёт приверженности их общему устному соглашению, что было достигнуто 27 июня. Кац достаточно убедительно ответил, что он исполняет эти договорённости «на сто процентов». Благо Андрей Иванович поверил ему, поскольку Мяснику ничего существенного выяснить не удалось по причине закрытости информации о состоянии дел в мафии. Кац смог обеспечить секретность массового набора людей в свои ряды за счёт запрета распространения этой информации. Когда Дмитрий узнал от самого Курикина, что тот вскользь «сообщил Мяснику о повышении расходов на оружие на пять процентов», то устроил Павлу скандал и жёстко отчитал того за подвергание опасности устойчивого развития клана.

После этого Кац заставил членов Совета запретить всем распространять столь важную и чувствительную информацию. Совет принял временную резолюцию «о нераспространении данных о состоянии финансового и военного обеспечения за пределами Совета и его Главы». В качестве наказания за нарушение этой резолюции было выбрано изгнание из Совета и затем из мафии. Курикина это до смерти напугало, и он, осознав, что так делать не надо, немедленно сам себе запретил разговаривать на любые темы с Мясником, потому что у Павла был не язык, а помело. Он порой не мог контролировать себя в разговоре, а потому ему не следовало в принципе с кем-либо из людей Шляпника разговаривать.

Хоть Андрей Иванович и поверил Кацу, что тот исполняет всё «на сто процентов», он всё же приказал Мяснику продолжить наблюдение за мафией. Таким образом Мясник невольно превратился в смотрящего за мафией. Называется доверяй, но проверяй. Шляпник попросил его проследить за тем, сколько людей заходит в штаб мафии и сколько выходит, чтобы примерно понять масштаб набора людей. Мясник в ответ на это пообещал своему дорогому шефу, что обязательно займётся этим 20 июля, в разгар торжественной церемонии инаугурации.

III

Наступило двадцатое июля, наступила последняя декада месяца, которая ознаменовалась в 2025 году чрезвычайной влажностью и жарой. На двадцатое число как раз пришёлся пик жары, столбики термометров достигли отметки в 36,7 градусов. Была ужасно аномальная жара, но это, слава богу, не коснулось приглашённых гостей, поскольку та площадка, что была арендована под церемонию, была предусмотрительно скрыта от солнца специальным вертикальным навесом с рулонно-рычажным механизмом раскрывания (такие используются на пляжах и в различных кафе на открытом воздухе). Кстати, что касается дресс-кода, то он никак практически не регламентировался, ведь не будешь же заставлять гостей напяливать на себя пиджаки, галстуки и рубашки в такую-то жуткую жару. Однако, брюки или джинсы были обязательным атрибутом одежды. Любые шорты были под запретом.

На 09:30 Андрей Иванович вызвал к себе Калугина, Ветрова, Гончарова и Дмитриева, что были среди приглашённых. Когда они все прибыли в штаб, Шляпник наказал им всем внимательно исследовать обстановку и доложить ему потом, если они увидят что-то подозрительное. Он до конца не верил, что Кац говорит ему правду; чувствовалось, что тот что-то да скрывает. Андрей Иванович был этаким хладнокровным (не в биологическом смысле) хищником, который чуял, что его потенциальная жертва где-то рядом и что она не может вот просто так от него ускользнуть. А он непременно вцепится зубами в шею своей добыче.

В 09:47 они разъехались обратно по домам, готовясь к праздничной церемонии. Ветров вернулся домой в 10:39 и принялся немедленно собираться, так как времени оставалось совсем немного, всего-то час двадцать. А ведь нужно было ещё доехать до этого парка, что находился на самом краю города, и добираться до него было ужасно неудобно, просто хотя бы потому что Сергею Александровичу нужно было ехать с востока города на запад (немного юго-запад).

Он быстро прошёл в ванную комнату, дважды умылся, побрился, почистил тщательно зубы, после чего усердно вытерся, намочил волосы и зачесал их назад. Далее Сергей как сверхзвуковой самолёт пронёсся по коридору, а потом так же стремительно вбежал в комнату и принялся переодеваться. Он нацепил на себя праздничную белую рубашку, кажется, немецкого производства, чёрный галстук-бабочку поверх застёгнутой сорочки, затем прицепил к рукавам новые запонки. Потом одел часы на левую руку, переодел брюки, вместо джинсов нацепив тёмные брюки, застегнул ремень на поясе.

Далее подполковник надел лакированные туфли, косящие под гангстерский стиль с удлинённым носом у ботинок, и подушился туалетной водой. Ветров вышел из комнаты, схватив телефон со стоящей у дверей тумбы, включил его и принялся вызывать такси через приложение. Он нашёл ближайшую по времени машину, которая предварительно должна была приехать через три минуты, и сразу же выбрал её. Ветров взял солнцезащитные очки, одел их и, открыв дверь, вышел из квартиры. Он, естественно, вызвал лифт и спустился на нём вниз, далее он вышел из подъезда и принялся ждать таксиста. Такси несколько подзадержалось, приехав на две минуты позже, но водитель зато быстро сориентировался и подъехал почти прямо к подъезду. Ветров быстро подошёл к машине и, отворив дверь, сел в неё, на заднее сиденье. Таксист, повернувшись лицом к нему, немедленно спросил:

— Это Вы едете по адресу Петергофское шоссе, 27, в Южно-Приморский парк?

— Да, абсолютно верно. Это я. — уверенно произнёс Ветров, пристёгиваясь ремнём безопасности.

— Что-то у Вас уж больно длинный маршрут получается… — настраивая навигатор, констатировал таксист. — Как Вас так далеко забросило, м? — посмеялся водитель.

— Слишком долгая история, чтобы всё рассказать. Ну, бывает, что ж делать-то?

— Пожалуй, верно говорите. Ладно, поехали тогда уж. — выворачивая руль и нажимая педаль газа, произнёс решительно водитель и дальше спросил: — Вам ко времени там надо быть?

— Да, к двенадцати часам.

— М-да, сложную Вы мне задачу подкинули, навигатор показывает, что ехать придётся почти полтора часа, а сейчас одиннадцать ровно. Мы можем не успеть к двенадцати, но я всё же постараюсь довезти Вас туда ко времени. Эх… — вздохнул водитель, выезжая из кармана на Индустриальный проспект.

IV

В 11:56 таксист привёз Ветрова к парку, и тот, поблагодарив его и заплатив, вышел из машины и отправился пешком к крытой навесом площадке, что находилась примерно в двухстах шагах от него. Сергей практически сразу обнаружил то место, где собрались гости, и полубегом дошёл туда. В 11:59 Ветров, обливаясь потом, наконец-таки пришёл к пункту назначения. Приглашённые гости стояли по отношению к нему как бы перпендикулярно. Сергей принялся глазами разыскивать своих товарищей по банде. Никого из них не обнаружив, он принялся звать Калугина. «Калугин!» — крикнул Ветров во всеуслышание.

И кто-то откуда-то из глубин толпы протиснулся, расталкивая гостей локтями, этим «кем-то» оказался Николай. Он опрокинул взглядом Сергея и моментально крикнул в ответ: «Серёга, иди сюда!» Ветров прошёл за ним сквозь толпу гостей. Они оба смогли протолкнуться через огромную кучу людей и встать рядом с другими ладожцами. Бандиты Шляпника встали близко к красной ковровой дороге, по которой с минуты на минуту должен был элегантно пройти Кац к трибуне. Неподалёку от них стояли члены Совета мафии, кроме Сербинского, которому было поручено стоять рядом со своим шефом, когда тот будет зачитывать текст клятвенной присяги.

Уже к тому времени, когда Ветров прибыл на этот праздник жизни и когда он присоединился к своим так называемым коллегам, оркестр во всю разогрелся вместе с оперными певцами, играя некоторое время девятую симфонию Бетховена, последнюю симфонию великого композитора. По ощущениям Ветрова, неплохо знавшего классическую музыку, вовсю приближался кульминационный взрывной момент во всей симфонии, поскольку началось некоторое плавное утихание, после которого почти всегда неизбежно наступает кульминация. Прошло буквально полминуты и одновременно с мощной радостной кульминацией на дорогу вырвался Кац и неспешно пошёл к трибуне.

На середине пути к нему вышли два меченосца, они вытащили свои шпаги из футляров и, резко выхватив их, преградили Дмитрию путь накрест сложенными мечами. Кац вытянул руку тыльной частью ладони вперёд, как бы показывая знак «стоп». Тот меченосец, что был справа от Каца, протянул к его руке шпагу, и Дмитрий принял этот «дар», схватив его рукой, направив клинок концом в небо. Меченосцы ушли с дороги, а Кац под хоровую кульминацию продолжил свой путь, но уже с мечом в руке. Когда он подошёл к трибуне, то положил шпагу на специальную подставку, после чего Кац придвинул к себе микрофон и положил левую руку на Кодекс, а правую руку приложил к сердцу. Далее он принялся произносить свою инаугурационную речь, которую он заучил наизусть:

«Я, Дмитрий Владимирович Кац, даю торжественную клятву, что буду ответственно выполнять свои обязанности на посту Главы Мафии и обязуюсь полностью соблюдать, защищать и всячески поддерживать Священный Кодекс Мафии. Я готов умереть за Кодекс, если кто-то посмеет осквернить и уничтожить его. Я приношу клятву, что не собираюсь злоупотреблять данными мне полномочиями и прописанными в Священном Кодексе. Я при любом раскладе готов обеспечить законность, легитимность и безопасность самой Мафии, я приложу все усилия для защиты Её и Кодекса. Я, равно как и другие члены Мафии, готов сражаться со своими недоброжелателями. Да поможет мне Бог».

Зачитав текст первой присяги, Дмитрий дождался момента, когда Сербинский подойдёт к трибуне и положит на подставку вместо Кодекса Мафии Кодекс четвёртого криминального конгресса. Когда документ в жёстком переплёте синего цвета был положен Юрием Григорьевичем на трибуну, то Дмитрий немедленно приступил к зачитыванию второго текста, так же выученного им наизусть:

«Я, Дмитрий Кац, как председатель Мафии и наиболее ответственный за неё человек, буду представлять свою организацию, когда она совершит те или иные действия. За любые Её правильные и неправильные действия полностью отвечаю я, как своей жизнью, так и своей свободой. Обращаюсь к делегатам группировок, представленных на Четвёртом Криминальном Конгрессе, в качестве Главы одной из множества группировок. Я имею все те права и обязанности, что и другие главы других организаций. Я ничем не отличаюсь от них. Я приношу данную присягу, чтобы меня признали другие криминальные Авторитеты в качестве единственного, легитимного и законного Главы Мафии. Я готов поклясться своей кровью, что не отойду от своих принципов по взаимодействию с Авторитетами. — Дмитрий на глазах у изумлённой публики взял шпагу и её клинком порезал себе левую ладонь, затем сжал кулак таким образом, чтобы кровь стекла прямо на Криминальный Кодекс. Когда кровью была залита книга, то Кац убрал руку оттуда и продолжил свою инаугурационную речь. — Только что я поклялся на крови, что буду делать всё так, как мне и положено по моему статусу. Если я предам или нарушу клятву, то приму смерть от рук любого из Авторитетов. Да будет так».

Кац договорил свою вторую речь, отодвинул от себя микрофон, после чего крикнул гостям: «Теперь можно праздновать!» — и элегантно покинул трибуну со шпагой в руке, уйдя между сценой и гостями по направлению к полевой кухне. Ему сильно захотелось пить, и он бегом бросился утолять жажду, которая была вызвана не только тем, что он наговорил много слов, не прерываясь, но и фактором жуткой жары, что прорывалась через нагретое солнцем полотно навесной крыши. Пока он хватал бутылку с водой и пил из неё, члены Совета мафии прошли вслед за ним, а гости пошли к столам и стульям, что были расставлены неподалёку от полевой кухни.

Официанты в количестве тридцати шести человек принялись разносить газированные напитки, алкогольные коктейли и различную еду, включая шашлыки, жареную и копчёную рыбу, морепродукты, фрукты, запечённые овощи и так далее. Оркестр вместе с певцами и дирижёром неспешно удалились, после чего через некоторое время заиграла современная ритмичная музыка, которую включили через переносной проигрыватель, что принадлежал Курикину. Кстати, хоровым певцам и оркестру (которых насчитывалось сорок семь человек, между прочим) за предоставленные ими услуги Дмитрий заплатил порядка двухсот тысяч долларов. Ветров, Калугин и Гончаров пошли в сторону кухни, попутно обсуждая прошедшее «шоу».

— Я, конечно, не ожидал, что Кац порежет себе руку! — Гончаров остался под впечатлением от порезанной Кацем руки. — Странный какой-то ритуал!

— Гончар, ты, что, разве не помнишь, как Андрей Иванович давал клятву?! — сильно удивился Калугин тому факту, что это стало для Гончарова открытием века.

— Я не присутствовал тогда! — объяснил Гончаров.

— Ну, значит, я ошибся. Извини тогда. — сказал Калугин, после обратился к Ветрову. — Серёга, а тебе как эта церемония?

— Весьма неплохо, но мне кажется, что чрезмерно помпезно всё прошло.

— Ну, это ещё не помпезно… Если б ты видел, какая церемония была у шефа четыре года назад, ты бы так не сказал. Это ещё весьма скромная инаугурация.

— Что, тоже с оркестром? — иронично подметил Ветров.

— Нет, у нас-то, конечно, никаких таких пышных концертов по заявкам не было от слова совсем. — усмехнулся Калугин, смотря себе под ноги, а затем взглянул на Ветрова и принялся разъясняться по поводу своих сказанных слов. — Думаю потому, что Андрей Иванович терпеть не может классическую музыку.

— Постой-постой, почему же тогда он в качестве основного штаба выбрал старинное здание, если он так сильно не любит старую музыку?

— Лично я здесь никакой связи не улавливаю, ну нравятся человеку особняки и при этом не нравится классическая музыка. Здесь нет противоречия.

— Интересно всё-таки, почему была выбрана именно эта композиция?

— А, ты про ту, что звучала во время принятия присяги? — начал соображать Калугин, о какой композиции идёт речь.

— Да, я про неё.

— Не знаю, но если бы я ещё знал, о чём поётся, то я бы смог, наверное, ответить на твой вопрос. Это ведь Бах? — по-дилетантски спросил Николай, который явно не разбирался в музыке.

— С чего это Бах? Это, вообще-то, девятая симфония Бетховена.

— Да я плохо разбираюсь в этих симфониях, честно говоря. Ну, буду теперь знать.

— Ладно, я у Каца спрошу, о чём там поётся. Ведь неспроста было выбрано данное произведение.

— Давай. Ты мне потом только доложи, а то мне тоже стало интересно.

— Да, конечно. — сказал Ветров и пошёл к Кацу, который в это время беседовал с Вернером.

Сергей Александрович протолкнулся между гостей со словами «Извините…простите!» и подошёл к сидящим за столом Кацу и Вернеру. Кац сидел к нему спиной и потому не заметил подкравшегося незаметно Ветрова. Но Вернер его увидел и предупредил об этом Дмитрия, который тут же обернулся и спросил:

— Серёга, ты к нам пришёл?

— К вам. Могу присесть?

— Да-да, конечно. Присаживайся.

— Спасибо! — садясь на стул, поблагодарил его Сергей.

— Ну я тогда пойду. — несколько пространно произнёс Вернер и ушёл, у него было ещё полно нерешённых вопросов.

— Ты по серьёзному, надеюсь, делу? — подозрительно спросил Дмитрий Владимирович, откинувшись на спинку стула.

— Как тебе сказать… Мне просто интересно, почему играл именно этот фрагмент симфонии?

— А-ха-хах, я понял тебя. Ну, этот отрывок выбирал не я, а Александр Иванович. Но это ладно. Если отвечать на вопрос по существу, то в этом хоровом исполнении поётся ода благословления кого-то. Её, кажется, Шиллер писал. Александру Ивановичу это показалось очень подходящим текстом, который как бы благословляет человека на его начальном пути. Согласись, это соответствует церемонии присяги. Вот как-то так.

— Ясно. В общем, ничего необычного.

— Да, весьма прозаичное объяснение.

— Ну как, ты разобрался с настойчивостью Андрея Ивановича? — внезапно спросил Ветров полушёпотом, оглядываясь по сторонам, чтобы никто их не подслушал.

— Можно сказать, что да, но с переменным успехом. Кстати, спасибо тебе большое за то, что ты простимулировал меня принимать самостоятельные решения и вести свою независимую политику в мафии.

— Пожалуйста, но я всего лишь дал тебе подсказку, а ты уже справился дальше без меня. Поэтому тебе стоит себя поблагодарить в первую очередь за это… Но я так понял, что вопрос до сих пор не решён?

— Я не могу прямо говорить здесь об этом… но могу ответить косвенно. Значит, Андрей Иванович по-прежнему не отводит глаз с мафии, его этот Мясник постоянно шпионит за нами, это уже определённым образом поднадоело. Но это ладно, чёрт с ним… — сказал Кац, слегка наклонился вперёд и, осмотревшись, принялся говорить дальше с более серьёзным лицом. — Надвигается катастрофа, в ближайшую неделю мы, вероятно, столкнёмся со Шляпником в схватке. Мафия может прекратить в таком случае своё существование, но мы будем сражаться до последнего своего вздоха. Лучше умереть свободными, чем при жизни превратиться в рабов.

— Чёрт, как ты классно и чётко сказал! — оценил слова своего друга Ветров. — За свободу не грех умирать. Лучше уж за это, чем ни за что. Однако, как ты собираешься его одолеть? У тебя же нет людей.

— Ну, вообще-то… — Кац кивнул головой, тем самым намекнув, что у него есть, кому сражаться за мафию. — Надеюсь, ты меня понял.

— Да, я понял твой тонкий намёк.

Ветров взбодрился, поскольку он сообразил, что появляется уникальный шанс выбить Шляпнику его «острые клыки». Ведь Кац, имея в наличии достаточное количество людей, мог нанести огромный урон Андрею Ивановичу, который, вероятно, потеряет часть своих бойцов и понесёт тем самым невосполнимые потери. Это должно будет привести к резкому ослаблению Шляпника и его банды. Однако, Сергей Александрович понимал, что у того куча своих связей и что тот всё равно попытается сделать всё возможное, чтобы мафия исчезла, даже если многие его люди погибнут. А вот то, как в таком случае Андрей Иванович будет решать данную проблему, оставалось под очень большим вопросом.

— Я, надеюсь, что у тебя всё получится.

— Я тоже хотел бы надеяться на лучшее, но, видимо, придётся готовиться к худшему, что в общем я и делаю со своей командой.

— Знаешь, если Андрей Иванович примет решение напасть на мафию и начнёт готовиться к непосредственному нападению, то я немедленно доложу тебе об этом. Можешь положиться на меня.

— Да, спасибо большое. Это было бы очень кстати. Если б я хотя бы заранее знал, к чему готовиться, то было бы проще отбиваться от наших противников. А так ты нам окажешь огромную услугу.

— Не благодари, любой другой на моём месте сделал бы то же самое… Андрей Иванович пока ещё не назначал тебе очную встречу?

— Нет, не назначал, что меня, собственно говоря, и беспокоит. Это лишь сигнализирует о его готовности к эскалации отношений между нами. Поэтому мы и не видим приглашения на диалог, что весьма прискорбно. И с чего Шляпник так яростно прицепился к нам?! — недоумённо и возмущённо произнёс Кац. — Что мы ему сделали? Если он хочет войну, то он её получит! Но он получит такую войну, которая ему и не снилась, чем я его сильно огорчу… Короче, не знаю, посмотрим, как будут развиваться события. — закончил Кац свой монолог и допил стоящий на столе кофе, который он попросил у одного из официантов.

Сергей, конечно, под впечатлением остался от такой решительности и твёрдости Каца, который как трибун-оратор сокрушался по поводу агрессивных намерений Андрея Ивановича. Ветров, безусловно, знал, почему тот так себя вёл с мафией, но он не стал об этом говорить Дмитрию, который был явно не в курсе той игры, что вёл Шляпник за его спиной. Да и к чему Кацу знать, почему так происходит. Ведь неважно, по какой именно причине Шляпник так снисходительно относился к Мафии. Важно, что Шляпник был главным инициатором повышения напряжённости между двумя крупными бандами.

Кац совершенно был прав, говоря, что это будет катастрофа. Представляете, что произойдёт, если в центре крупного города будет происходить натуральная битва в условиях плотной застройки. Сколько будет жертв и разрушений! Всегда поражало, когда кто-то где-то радовался разрушению городов, явно не понимая, к чему это приводит. А приводит это к многочисленным жертвам среди гражданского населения, что совершенно недопустимо. Так вот, если представить, что в Петербурге (втором по величине городе) две крупнейшие региональные банды столкнутся между собой и будут стрелять по друг другу, то картина просто ужасает. От центра города просто ничего не останется.

И, интересно, как в таком случае среагируют правоохранительные органы? Кого они будут арестовывать в первую очередь? Ну, если ещё будут. А могут ведь сказать, что, мол, нас это не касается, и вообще, это их разборки, вот пусть сами и разбираются. Здесь, конечно, вряд ли будет использоваться полиция, вероятнее всего местным властям придётся вводить режим чрезвычайного положения и задействовать местный спецназ. Конечно же, МВД начнёт задействовать спецназ против Мафии, а не против Шляпника, потому что не могут же пчёлы быть против мёда, это оксюморон. Но здешнее Главное управление МВД должно будет как-то объяснить федералам, почему настолько избирательно стали арестовывать членов мафии и при этом не стали трогать ладожских бандитов. Наверняка что-нибудь да придумают, Лесковец не даст соврать.

— Ты, главное, держись и не опускай руки. Вы все должны с этим справиться. — обнадёжил Сергей Александрович Дмитрия.

— Хотелось бы, конечно, верить… — задумчиво произнёс Кац.

— Ну, удачи тебе тогда! — похлопал Каца по плечу Ветров и, встав из-за-стола, пошёл прочь.

— Ты уже ходишь? — удивился Дмитрий.

— А что мне здесь делать-то? У меня ещё полно всяких дел.

— Ладно, давай. Звони, если что узнаешь нового.

— Договорились! — сказал Сергей и направился к выезду, попутно заказывая такси.

V

21 июля 2025 года, 10:03. Штаб Ладожской группировки

Андрей Иванович буквально недавно прибыл к себе в офис. Казалось бы, ещё было только начало дня, а он уже был обескуражен. Поскольку Мясник, проследивший вчера вечером и сегодня утром за резиденцией мафии, поторопился доложить шефу, что в штаб прибыло очень много людей. Лично он насчитал порядка тридцати семи человек, что явно выпадало за рамки договорённостей, причём радикально. Эта информация потрясла Андрея Ивановича до глубины души, он не ожидал такого «вероломного предательства» со стороны Каца и был сильно подавлен. Да настолько, что практически ничего не сказал Мяснику и поднялся к себе наверх.

Каким образом его, матёрого и авторитетного бандита-рецидивиста, обманул какой-то нелепый проходимец? Которому полностью доверился он, и которого Шляпник лично сам сделал главой мафии? Какая ирония судьбы! Более того Андрей Иванович ещё вчера официально признал Каца главой мафии, отправив тому письмо с поздравлениями и пожеланиями, а уже сегодня он узнаёт, что новоиспечённый дон чудовищно обманул его. Даже не обманул, а нагрел. Шляпник в подавленном состоянии дошёл до рабочего стола и с горя, достав бутылку виски, налил себе две трети стакана. Он принялся жадно пить, после чего заметно покраснел. Его прошиб насквозь пот, но даже так он не смог прийти в себя.

Лишь спустя минуту что-то стало проклёвываться у него в голове. «Господи, что я делаю! — внезапно воскликнул Андрей Иванович, потихоньку начав приходить в сознание. — Может, всё не так уж и трагично? Нет, мне непременно следует встретиться с Кацем, надо всё обговорить! Возможно, мы недопоняли друг друга». После того как его посетила эта рациональная мысль, он резко оживился и заметно переменился в лице. Андрей Иванович отодвинул рукой в сторону бутылку с виски, из которой он изначально хотел налить себе ещё немного алкоголя, и вытащил из кармана свой телефон. Он, не теряя ни секунды, набрал номер Каца и решительно позвонил ему. Дмитрий моментально ответил на звонок.

— Привет, Дим. Это я, Андрей Иванович.

— Здравствуйте, Андрей Иванович! Вы по какому поводу звоните?

— Слушай, как ты смотришь на то, чтобы мы встретились завтра где-нибудь?

— О, давайте. Я как раз ждал от Вас, что Вы предложите мне встречу. Нам нужно обсудить множество вопросов.

— Да, именно поэтому я и решил организовать очную встречу. У нас до сих пор есть множество нерешённых проблем. Предлагаю встретиться в бизнес-центре, он находится возле площади Конституции.

— Вы имеете в виду гигантский синий небоскрёб?

— Именно про него я и говорю. Значит так, запоминай: тридцать шестой этаж, офис под номером 364. Жду там в двенадцать часов ровно.

— Договорились. Я подъеду завтра обязательно. До встречи.

Шляпник отключил телефон и облегчённо начал обзванивать своих подчинённых и раздавать поручения. Первым, кому он позвонил, был как ни странно Гончаров. Он попросил Гончарова подъехать сегодня к небоскрёбу и подняться на десятый этаж, где располагался офис компании… (барабанная дробь) Blue Lake Company. Это, как можно было догадаться, компания, что была связана с упоминаемой ранее корпорацией Green Lake Limited. А связана она была тем, что являлась её материнской компанией. Уже ранее говорилось, что именно корпорация Green Lake спонсировала предвыборный штаб прокурора Грачевского, который не постеснялся плотно сотрудничать с Андреем Ивановичем.

Так вот, возвращаемся к нашей теме. Компании Blue Lake принадлежал небоскрёб, и её сотрудники сдавали офисные помещения в аренду юридическим лицам. На имя Гончарова была оформлена компания, где он выступал в качестве директора. Андреем Ивановичем ему было поручено от имени компании арендовать весь тридцать шестой и весь тридцать пятый этажи, и не только для того, чтобы организовать встречу с Кацем, но и для того, чтобы переместить штаб-квартиру банды туда. Шляпник принял твёрдое решение, что нужно поменять постоянное место дислокации и переехать на новое место. Причин такого решения было несколько. Во-первых, Андрею Ивановичу уже надоело сидеть на одном месте последние четыре года. Во-вторых, истекает срок аренды старинного особняка первого сентября, то есть остаётся буквально месяц с небольшим, чтобы убраться оттуда.

VI

22 июля 2025 года, 11:57. Башня «Leader Tower», площадь Конституции

Андрей Иванович попросил своего шофёра остановить машину возле тротуара. Шофёр подъехал к тротуару, Шляпник вышел из автомобиля и направился в сопровождении своей охраны ко входу в башню. Он стремительно прошёл с ними к лифтам, и вскоре они поднялись на тридцать шестой этаж. Охранники остались стоять у лифтов, а то мало ли что, может быть, киллер какой-нибудь попытается убить Андрея Ивановича. Шляпник дошёл до офиса под номером 364 и, открыв дверь, обнаружил стоящего у окна Каца, который с высока осматривал городскую панораму. Он услышал, как Андрей Иванович открыл дверь, и повернулся к нему лицом.

— Добрый день, Андрей Иванович.

— Добрый. Что ж, может, присядем? — предложил Шляпник, показывая на круглый стол для переговоров и закрывая дверь.

— С удовольствием. — согласился Кац и уселся на стул.

— Чтобы не терять времени, предлагаю сразу приступить к серьёзному обсуждению наших совместных дел. — сказал с деловым видом Андрей Иванович и уселся напротив Дмитрия.

— Я полностью поддерживаю такой подход. — весьма уверенно произнёс Кац в ответ, еле заметно ухмыльнувшись.

— Хорошо. Я приказал недавно проследить за деятельностью мафии. И всё шло нормально, пока сегодня мне не доложили, что у вас насчитали тридцать семь человек, которые заходили к вам в резиденцию. Мне эта информация показалась очень и очень неприятной. — спокойно говорил Шляпник, закинув ногу на ногу. — Как ты, Дима, сможешь объяснить мне это? Любопытно услышать твой ответ.

— Хороший у Вас вопрос… — начал заговаривать Кац зубы Андрею Ивановичу, попутно выкручиваясь и придумывая, что ответить по существу.

— Ты будешь отвечать на вопрос или как? — повысил голос Андрей Иванович, настоятельно намекнув Кацу, чтобы тот не тянул особо с ответом.

— Да, я отвечу. Дело в том, что это были кандидаты, пришедшие по объявлению. Мы просто решили массово принимать кандидатов и проводить среди них отбор. В том, что к нам приехало тридцать семь человек, нет абсолютно ничего сверхъестественного. Из всех них лишь два человека были нами приняты. — убедительно объяснил Кац, сумев найти нужные слова, а потом сделал короткую паузу и ещё добавил для правдоподобности: — Я даже больше скажу, Совет пока наотрез отказывается утверждать их, ссылаясь на то, что не позволено принимать более трёх человек в неделю. Они (члены Совета) говорят, что нужно дождаться двадцать седьмого числа, и только тогда можно будет утверждать новых людей, а пока этот вопрос закрыт. Так что, Андрей Иванович, Вы зря беспокоитесь. Я готов Вас полностью заверить, что я исполняю все наши договорённости.

— Хорошо, я тебе верю. Ну, значит, я чрезмерно подозрительно отнёсся к этой информации. — усмехнулся Андрей Иванович, поняв, что он совершенно зря искал чёрную кошку в тёмной комнате, хотя, конечно, она там была, но это отдельная история. — Тогда прошу меня извинить… Что ж, мы этот вопрос решили, значит, пора перейти к другим нашим вопросам. Касательно этого, как его там, Купчино хочу сказать, а точнее пожаловаться на то, что какой-то придурок из муниципальной власти с фамилией Викентьев решил через подставную компанию отжать Купчино, включая арендуемый нами склад.

— Неужели?! — сильно удивился Кац, поскольку только сейчас узнал, что территорию мафии кто-то пытается присвоить себе. — Я даже и не знал об этом ничего. Как они посмели?

— Вот так вот. Никто ни с кем ничего не согласовывает, а потом все кивают друг на друга. Так это со слов директора компании ему предложил Викентьев сделку. Но когда мы попытались выяснить у самого Викентьева, что за чертовщина происходит, то он сказал, что якобы ничего не знает и что вообще-то директор предложил ему отторгнуть землю… Дима, я тебя прошу разберись с этим вопросом, всё-таки твою территорию пытаются своровать!

— Спасибо, что Вы мне об этом сказали, а то я ни сном ни духом. Но ведь в Купчино больше всего у нас проблем с вологодцами, которых мы всё никак не можем выдавить. Нам одним просто не справиться с ними, у них всё очень хорошо укреплено. Я предлагаю совместными усилиями разобраться с этими бандюганами. Как Вам моё предложение?

— Хм, это весьма сложный вопрос. Я в принципе готов направить на подмогу своих «орлов». Но только при условии, что это будет не раньше августа. Сейчас у меня такой возможности нет, поскольку все мои в данный момент сидят в городе.

После этих слов Кац заметно напрягся, поскольку ему стало ясно, с какой целью Шляпник стянул своих бойцов в город. С той лишь целью, чтобы, если что, применить их для быстрого разгрома Мафии (а Андрей Иванович на самом деле планировал решить этот вопрос за два-три часа от силы одним смертоносным ударом). Поэтому Дмитрий стал быстро соображать, как и где отбивать потенциальную атаку ладожцев.

— Ну, этот вопрос пока не горит. — слегка потирая ладони, ответил Кац. — Ещё можно подождать. А вот насчёт Кудрово я, честно говоря, сомневаюсь, что можно ждать… — Дмитрий попытался вынудить Шляпника отвести своих на позиции в северной части Кудрово, но Андрей Иванович не поддался на эту провокацию и подверг сомнению предложение своего ближайшего союзника. Пока ещё союзника.

— Ты хочешь, чтобы мы прямо сейчас начали зачищать Кудрово от вологодцев?

— Ну, хотелось бы побыстрее решить этот вопрос.

— Слушай, я спорить не буду, но это моё дело, и я пока не вижу никаких причин, чтобы делать это сию минуту. Так что, и с Кудрово, и с Купчино можно спокойно подождать, совсем не горит. Ты решай пока что вопрос со складом, а уже потом, в августе, мы вместе разгромим вологодцев.

— Хорошо, я обязательно решу вопрос со складом. Вы, Андрей Иванович, в обмен на это должны меня заверить, что борьба с вологодцами будет начата совместными усилиями не позднее десятого августа.

— Ну хорошо… я готов пообещать тебе, что так оно и будет. Кстати, половину Кудрово в случае нашего успеха я тебе гарантирую.

— Да, это отличная идея, но сперва надо очистить территорию от инородных элементов.

— Согласен. Ладно, Дим, спасибо, что пришёл на встречу со мной. — довольно и при этом бодро произнёс Андрей Иванович под конец их разговора. — Надеюсь, мы очень хорошо сработаемся. Ты мне стал почти как родной сын, и мы должны и впредь находить общий язык. — польстил он Кацу.

— Я очень рад, что Вы оказались расположены к диалогу. — сказал искренне Дмитрий.

VII

Где-то ещё минут пять они посидели, а потом довольно быстро разъехались по своим резиденциям. Дмитрий через сорок минут подъехал на своём автомобиле к углу Гороховой улицы и Загородного проспекта и припарковался на первом же свободном месте. Он вышел из машины, осторожно перешёл дорогу и прошёл ко входу в штаб мафии. Кац поднялся наверх, на второй этаж, и зашёл в комнату отдыха. Он там ожидал встретить много кого, и так оно и случилось. В комнате кого только не было, в общей сложности человек двенадцать-тринадцать было. Первым человеком, увидевшим входящего в комнату Каца, оказался Курикин. Он побросал все свои дела и стремительно подошёл к своему шефу. Павел кашлянул перед тем, как что-либо сказать, а потом, улыбаясь, спросил у него:

— Ну как тебя принял Андрей Иванович?

Все находящиеся в комнате мафиози обернулись и резко умолкли, стремительно наступила абсолютная тишина. Все, затаив дыхание, принялись ждать, что же скажет их шеф, поскольку были заинтригованы тем, как прошла его встреча со Шляпником. Дмитрий, смотря каждому из них в лицо и радостно ухмыльнувшись, всё же стал отвечать.

— Друзья, я рад сообщить вам… что моя беседа с нашим союзником и главным товарищем прошла очень конструктивно. Мы, кажется, смогли найти общий язык. Он принял меня, да и всех вас он воспринимает, как отец. Да, отец, я совсем не преувеличиваю. — придал оптимизма своей речи Кац, но, кстати, он вполне правдиво обрисовал ту атмосферу, которая сложилась при его разговоре с Андреем Ивановичем. — Он заверил меня, что никаких разногласий у нас нет и не предвидится, он поклялся, что никогда не будет идти в атаку на нас.

А вот тут Кац уже манипулятивно подтасовал факты, представив всё так, будто бы Шляпник дал ему какие-то гарантии. Сделал это Дмитрий для того, чтобы потом использовать этот якобы «факт» для борьбы с ним, если тот посмеет атаковать резиденцию мафии или совершит кровавую провокацию. Любая агрессия Андрея Ивановича в таком случае приобретёт вероломную форму, а раз так, то реакция членов мафии окажется достаточно острой и бескомпромиссной по отношению к врагу. Это сплотит людей мафии, и они в едином порыве будут твёрдо защищать свою организацию до последнего. На это и был коварный расчёт у Каца, когда тот рассказывал басни подчинённым о том, что Андрей Иванович якобы что-то пообещал. А потом уже в случае резкого обострения ситуации он скажет всем им, что тот нарушил обещание, вероломно предав их всех, и что теперь нужно давать жёсткий отпор предателю.

Впрочем, если мы посмотрим на то, какую тактику использует неуважаемый Андрей Иванович, то мы с удивлением обнаружим (а может, и без удивления), что он действует точно так же, совершая подмену понятий и чудовищно манипулируя фактами. И делает он это с ещё большим остервенением, нежели Кац. Дмитрий по сравнению с ним просто младенец. Так что, если один так поступает, то почему же другому нельзя поступать так же? Тут должен быть паритет, определённо, иначе один просто затопчет другого. Каца можно лишь похвалить за то, что он наконец-таки начал бороться со Шляпником его же методами: при помощи хитрости, коварности и тактики столкновения. Парадоксально, что и Сергей Александрович стал действовать подобным образом, ну, кроме, наверное, второго пункта. Это называется лечить подобное подобным. А что? Весьма проверенный метод. Хоть он и является не очень красивым и эстетичным, зато дешёвым, надёжным и практичным во всех отношениях.

Ну что же, возвращаемся к нашей сцене, которая развернулась непосредственно в гостиной в главной резиденции, когда туда вошёл Дмитрий и проговорил свою речь. Как только он произнёс слова про то, что Андрей Иванович потенциально пойдёт в атаку, то многие изумились и несколько впали в ступор, кроме членов Совета, которые подозревали о таком раскладе. Они не понимали, как такое в принципе возможно, чтобы главный союзник Мафии, как Шляпника обозначил сам Кац, внезапно смог оказаться возможным противником. Однако, Кац, несмотря на недоумённое молчание остальных, продолжил свою речь, дабы всех успокоить.

— Ребят, расслабьтесь. Никто нападать не собирается, нам лишь в очередной раз дали очередные гарантии. В нашем полукриминальном мире это случается сплошь и рядом! Так что можете выдыхать. Ведь было бы гораздо хуже, если б такие гарантии нам не давались.

— Я хотел бы надеяться, что ничего не произойдёт! Но если он нападёт на нас, все его люди погибнут от наших рук! — воинственно воскликнул Резо, который стоял у окна с чашкой кофе в руке.

— Верно! Если он сорвёт любые соглашения, в этом будет только вина Шляпника. Ответ будет в таком случае незамедлительным. — поддержал своего товарища по мафии шофёр Савва.

Маслов, Дубровский и Майский тоже согласились с ними, поддержав всеобщий боевой настрой. Дмитрий мастерски зарядил своих людей на продолжительную борьбу и упорное сопротивление любым коварным планам Андрея Ивановича. Так началась эпоха противостояния банды Шляпника и мафии под руководством Каца. Хотелось бы посмотреть на реакцию Андрея Ивановича, если он узнает, что Кац в очередной раз его надул. Понятно уже, что будут крики и вопли, но интереснее всего здесь было то, насколько они будут громкими и долгими. Вот в чём вся загадка.

VIII

Двадцать второе июля закончилось вполне обыденно, да и двадцать третье, и двадцать четвёртое, и двадцать пятое число. Наступило двадцать шестое, началось оно тоже вполне спокойно, пока Мясник не забрался тайно ночью в штаб мафии и не вытащил из тумбы в кабинете Каца папку с бухгалтерским отчётом, составленным накануне главбухом Марком Дубровским. Когда Евстигнеев отсканировал первые три страницы папки и начал разглядывать их у себя дома в четыре часа утра, то с ужасом он увидел, что на одной из страниц (второй по счёту) было указано число членов мафии количеством в сорок два человека. Как только Мясник понял, что Кац их всех обманул, то он немедленно позвонил шефу полшестого утра (он знал, что Андрей Иванович, вероятно, уже не спит). Небыстро Мясник до него дозвонился, но тем не менее Шляпник всё же ответил на этот нежданный звонок.

— Алло, шеф! Это я, Евстигнеев. Я звоню по поводу моего тайного визита в штаб мафии. Так вот, Кац нас обманул! Их сейчас сорок с лишним человек!

— Что-о-о-о?! — воскликнул Андрей Иванович. — Вот сволочь!!! — стуча кулаком по столу, заорал он нечеловеческим голосом, что его вопли раздавались чуть ли не на весь Лиговский проспект. — Я убью этого чёртового Каца! А потом лично повешу его труп на Дворцовой площади! Чёрт его подери, этого сукина сына! Я клянусь, что он будет висеть на Колонне!

Мяснику пришлось молча выслушивать крики и ругань своего шефа, попеременно затыкая уши, поскольку он чуть не оглох. Настолько громко орал его шеф в трубку. Наконец, Шляпник перестал орать как недорезанный и перешёл на спокойный разговор на повышенных тонах.

— Значит так, сегодня же ночью мы заставим Каца отвечать за то, что он нас нагло обманул! Мясник, я попрошу тебя созвать сейчас же всех ко мне! Слышишь?

— Да-да-да, понял. — чуть запинаясь, ответил тот от страха. Уж напугать Мясника надо было ещё суметь, и Андрей Иванович успешно справился с этой задачей, вогнав своего подчинённого в нервозно-дрожащее состояние. — Выполняю!

— Давай! Жду результатов!

— Хорошо-хорошо, всё будет сделано. Не беспокойтесь… — судорожно произнёс Мясник, вешая трубку, и принялся вызывать всех в штаб-квартиру.

Прошло почти что два часа с половиной, и к восьми утра все шестьдесят семь человек, большую часть из которых обзвонили Калугин и Евстигнеев, прибыли в штаб к Андрею Ивановичу. Они все дружно столпились в гигантском холле второго этажа, поскольку всё-таки холл был значительно просторнее, чем кабинет Шляпника, что позволяло вместиться большому количеству людей. Например, на памяти Калугина, который был в банде фактически с первых дней её основания, такие перформансы с участием всех-всех происходили всего-то два раза до этого в истории группировки. Кажется, это было в июне 2021 года и в ноябре 2023 года, если, конечно, Николай ничего не перепутал.

Последним туда прибыл Гончаров, у которого была привычка постоянно опаздывать. Такой вот был человек, неорганизованный и безответственный, чего не скажешь о его визави Калугине. Он поднялся по лестнице наверх и пошёл вдоль коридора, где рядом стояли Мясник и Ветров. Гончаров нервно посмотрел на часы и спросил вскользь у своих коллег:

— Вроде бы успел?

— Ага. Но только-только. — ответил ему Сергей Александрович, который всё ещё не мог проснуться до конца и стоял со слипшимися ото сна глазами, попутно зевая. — Ещё бы немного, и точно бы не успел.

— Интересно, почему нас так рано вызвали сюда? Неужто случилось что-то неприятное? — задал вопрос Гончаров Ветрову, но тот лишь пожал плечами, и тогда Гончар переадресовал свой вопрос Мяснику. — Евстигнеев, может, ты что-нибудь знаешь?

— Нас ждут серьёзные разборки с мафией, похоже. — не вдаваясь особо в подробности, ответил ему Евстигнеев, а после моментально замолчал, сложив руки перед собой с важным видом и осматривая всех вокруг.

«Ну вот, кажется, началось. — подумал в мыслях Сергей Александрович, внимательно подслушивая их разговор. — Каца надо срочно предупредить о том, что готовится атака».

— Ого, ну ни фига себе. — покачал головой Гончар. — Никогда не думал, что доживу до такого.

«Гончар, вот зачем ты лукавишь? Ты ведь прекрасно знаешь, каков по характеру и по натуре Андрей Иванович. Это человек, который так или иначе всегда избавлялся от своих партнёров. Да, в общем-то, и партнёров как таковых у него никогда и не было. Временные союзы, да, были. Любого своего союзника он видел лишь в качестве очередной сакральной жертвы. Это хищник, который лениво ждёт, когда добыча сама придёт к нему», — справедливо рассудил в мыслях Ветров, но он ещё по-прежнему не был уверен на сто процентов, что Шляпник готовит полноценную кровавую бойню.

Нужно было убедиться в этом, услышав это из уст самого Андрея Ивановича. Только он мог сказать точно, готовит ли он нечто подобное, или же это пока слухи и домыслы. Оставалось уже меньше полминуты до того момента, как Шляпник откроет дверь своего кабинета и выйдет навстречу к своим бандитам. И чуть меньше минуты, когда Ветров узнает, нужно ли бить во все колокола и предупреждать Каца об опасности, или же выяснится, что игра не стоит и свеч. Вот и Андрей Иванович вышел из кабинета и, стремительно зашагав, подошёл прямо к ним. Встав перед ними и откашлявшись от сухости во рту, он принялся объяснять, зачем всех срочно позвал сюда.

— У меня для вас плохие новости. Наш главный союзник в лице главы Мафии Дмитрий Кац грубо нарушил наши с ним «июньские» соглашения, поставив нас под удар. Я его предупреждал ранее, чем это закончится для него. Но он не услышал меня, приняв сказанное мной за излишний алармизм. Ну, видимо, Кац посчитал, что у него много сил, чтобы противостоять нам. Отнюдь! Он просчитался в этом вопросе, решив обмануть меня, а значит, и вас. Кац заплатит кровью за своё высокомерие и за свою ложь. Я принял принципиальное решение начать операцию по захвату главной резиденции мафии. Если будет нам оказано жёсткое сопротивление, то мы перебьём их всех. Мы покараем их и сожжём их Кодекс прямо у них в штабе. Да! Мы это сделаем. Сегодня ночью мы им устроим ад, массированно поливая огнём. После мы им дадим время на раздумье. Если наш ультиматум о выдаче Каца будет выполнен, то больше мы их не тронем. Операцию по обстрелу и, возможно, захвату мы начнём, когда полностью стемнеет. То есть в полночь. Ровно в двенадцать мы откроем по Мафии огонь из пулемётов. Я рассчитываю, что мы справимся с ними достаточно быстро, поскольку большинство из них не готово давать отпор. Кац наспех набирал новых людей в мафию, это и повлияет решительно на плачевные итоги их существования. В двенадцать начинаем. Спасибо всем за внимание! Можете расходиться кто куда. — Шляпник договорил свою воинственную речь и ушёл к себе в кабинет, хлопнув дверью.

IX

Все принялись расходиться, попутно обсуждая выступление своего дорогого шефа, из-за чего поднялся громкий гул, поскольку почти все стали одновременно разговаривать. Сергей Александрович был одним из немногих, кто шёл молча. Он думал только об одном: о том, чтобы как можно скорее сообщить информацию о планах Шляпника Дмитрию. Подполковник практически со стеклянными глазами неторопливо дошёл до ближайшей остановки. Когда автобус подошёл к остановке и Ветров сел в него, то, убедившись, что в автобусе нет никого, кроме водителя, Сергей немедленно позвонил Кацу.

— Алло! — добродушно сказал Кац, отвечая на звонок. Он в это время сидел у себя в кабинете вместе с некоторыми членами Совета и вёл обсуждение ряда ключевых вопросов, но тем не менее Дмитрий посчитал, что ответить стоит, и прервал свой разговор.

— Дим, привет.

— Здравствуй, Серёга. По какому поводу звонишь?

— Я хочу экстренно доложить тебе о том, что сегодня в полночь вы будете атакованы… — Ветров услышал, что Кац обомлел и лишь продолжил молча выслушивать друга, тогда Сергей добавил ещё пару слов к ранее сказанному: — Приказ об этом сегодня отдал Андрей Иванович, собрав нас у себя в особняке. Вы все должны быть во всеоружии, понимаешь?

— Да, Серёж, я понял тебя. Хорошо, спасибо тебе за информацию! Ты нас серьёзно выручил.

— Я рад, что хоть чем-то смог помочь. Знаешь, береги себя, может быть, мы разговариваем последний раз в жизни. Держитесь все там.

— Ну я бы не стал так уж пессимистично на это смотреть. Прорвёмся! Не переживай. Всё будет нормально.

— Звони, если что. До связи.

— Давай, удачи тебе.

Дмитрий Владимирович отключил свой телефон. Не говоря ни слова, он поднялся с места и продолжил стоять как вкопанный возле своего кресла, придерживаясь правой рукой об стол. Спустя полминуты Кац оглядел своих и на вопрошающие возгласы Петровича и Курикина «Что там?» принялся отвечать.

— Шляпник де-факто объявил нам войну. Сегодня он нападёт на нас, это уже точно. — сказал Дмитрий вполне спокойным, но в то же самое время напряжённым, голосом.

— Эм, но ты же говорил, что во время вашей последней встречи Андрей Иванович отнёсся к нам как отец. Разве не так?! — сурово вопросил Курикин, его глаза стали наливаться кровью от злости на Андрея Ивановича, который предал их.

— Оказался наш Отец не отцом, а сукою… — справедливо заметил Кац, вспомнив фразу из творчества поэта Александра Галича. — Ну, что же делать. Придётся воспринять этот факт как данность. Да, Андрей Иванович показал всю свою сволочную натуру. Волк, наконец, сбросил с себя овечью шкуру.

— И когда же готовится нападение? — поинтересовался Юрий Григорьевич, вставая с кожаного дивана.

— В полночь. Будем готовиться… — твёрдо и решительно произнёс Кац.

X

В одиннадцать часов Мафия так же, как и Шляпник тремя часами до этого, провела собственное экстренное совещание, на котором Дмитрий объяснил всем своим людям важность и значение предстоящей оборонительной борьбы против агрессора, который решил всё же нанести страшный и вероломный удар. Кац рассказал о плане подготовки к отражению удара перед тем, как банда Шляпника будет атаковывать резиденцию. Он предложил подогнать к резиденции множество самосвалов с бетонными блоками и мешками, после чего разгрузить все материалы на дорогу и построить бетонные укрепления и баррикады из мешков с песком.

Укрепления предусматривалось соорудить с двух сторон при въездах на Загородный проспект с Разъезжей улицы и Владимирского проспекта, отгородив таким образом квартал, где находилось ядро обороны в виде штаба. В ходе работ по строительству защищённых пунктов между самодельными баррикадами и непосредственно заездами были поставлены грузовики, создав таким образом первую линию обороны. Несложно догадаться, что вторая и третья линия будут в данном случае представлены мешками, которые были наложены плотно друг на друга, и расставленными бетонными блоками, что выполняли роль щитов.

Когда к шести часам вечера вся эта кропотливая и трудоёмкая работа была сделана, то члены мафии принялись создавать импровизированные огневые точки, с которых они будут стрелять по противнику, когда тот будет яростно наступать на их позиции. Огневые точки были сделаны в виде специальных подставок для автоматов и специальных окон в бетонной крепости, из которых предполагалось вести огонь по врагам. Когда и этот этап был пройден, начали минировать минами подход к дверям штаба. У них на складе скопилось огромное количество неиспользуемых мин, чего ж пропадать добру? Нужно всё использовать с максимальной пользой, извините за тавтологию. Мафиози это проделывали очень аккуратно, таким образом, чтобы их можно было быстро обойти, не навредив при этом себе.

Они плотно заминировали проход, расставив противопехотные и противотанковые мины по диагоналям. На этом их работа по созданию защитных рубежей была закончена, и они с чистой совестью отправились отдыхать в штаб-квартиру после работ под палящим солнцем. Все были грязные и насквозь мокрые от жуткого зноя. Вдобавок ко всем многочисленным трудностям, которые были испытаны при строительстве защитных сооружений, им пришлось ещё выслушивать от какого-то гражданина на дорогущем внедорожнике матерные вопли. Этот браток с наколками и татуировками на мерседесе был сильно возмущён «попранием его прав». Курикин доходчиво на могучем русском языке объяснил тому, куда следует запихать его права, и пригрозил расправой, после чего браток успокоился и, продолжая недовольно материться из окна своей машины, уехал восвояси.

— Хорошо поработали! — добротно сказал Вернер, проходя осторожно между мин к штабу.

— Вот это я понимаю, подготовились! — согласился с ним Шоташвили, доставая бутылку с минеральной водой.

— Пусть Шляпник выкусит! — дерзко произнёс Курикин. — Не позволим ему захватить нас.

— Да обломает зубы он об нас, чего уж скрывать. — зарядил всех Петрович своим оптимизмом.

— Уж хотелось бы верить! — верно заметил Сербинский, намекнув, что пока не стоит расслабляться и уж точно не нужно недооценивать грозящую опасность, что исходила от противника.

XI

Полвосьмого вечера все собрались в достаточно просторной комнате отдыха. Мафиози не только отдыхали, но и готовились морально к схватке. Многие расселись по диванам и по барным стойкам и разговаривали, причём, абсолютно на разные и порой отвлечённые темы. А что ещё оставалось делать, как не разговаривать? Тем более кто-то из них доживал последние часы своей жизни. Почему бы не подзадорить немного себя перед возможной смертью? Неужто нужно непременно умирать в мрачном настроении? Так не лучше ли провести последние часы перед смертью в кругу своих боевых друзей, которые будут биться за свободу, справедливость и за право остаться человеком. И ты при этом знаешь, что если ты поднимешь лапки кверху и сдашься на милость врагу, который хочет тебя поработить, вероломно и злобно смотря тебе в глаза, то тогда это будет хуже, чем если б ты просто погиб, дав бой противнику. Да даже если просто живёшь мирной жизнью, то лучше, чем общение в уютной компании друзей, и придумать что-либо сложно.

Эти четыре с лишним часа прошли практически незаметно. Когда Кац поглядел на часы, которые показывали уже 23:53, то немедленно крикнул своим: «Парни, нам пора вставать на позиции. Идём скорее!» Они все дружно вышли из здания штаба и стремительно подошли к огневым точкам. Со стороны Разъезжей улицы у своих позиций встали Резо, Курикин, Вернер, Дубровский, Майский, Савва, Жариков, Амфоров, Викторов, Доронин. Резо и Курикин решили взобраться на грузовики и уже с них рассматривать местность. Предположительно, бандиты Шляпника должны были пойти на штурм именно с этого направления.

С противоположного въезда на Загородный проспект непосредственно у огневых точек расположились Петрович, Маслов, Кременев, Лыков, Беляшев, Филимонов, Норманов, Олегов, Василевский, Никитин, Бородин, Дорожевский. Остальные мафиози засели в штабе, они также готовились к боям, если вдруг другие не справятся с натиском ладожской орды. Но Кац, например, остался внизу вместе с теми, кто отважился сражаться в первых рядах. Хотя, конечно, ему бы не стоило находиться в непосредственной близости от места стрельбищ, поскольку он запросто мог погибнуть. Но Дмитрия это не смущало, он знал, что должен поддержать моральный боевой дух у своих подчинённых. Он должен был показать, что ничего не боится и что готов наравне со всеми сражаться до последнего.