Грандиозная история. Часть вторая

Андрей Владимирович Сизов (2024)

В книге «Грандиозная история. Часть вторая» читателя ждёт захватывающий сюжет с неожиданными поворотами. Главные герои — Сергей Александрович Ветров, Николай Вернер и Юрий Григорьевич Сербинский — собираются в Введенской больнице, чтобы обсудить недавние события. Юрий Григорьевич возвращается из Лиссабона, где он участвовал в семинаре, и узнаёт о загадочной смерти Александра Ивановича. Герои пытаются разобраться в произошедшем и понять, кто стоит за отравлением. Далее действие переносится в резиденцию на Загородном проспекте, где герои встречаются с новым главой мафии Дмитрием Кацем. Они обсуждают ситуацию в криминальном мире и пытаются найти ответы на возникшие вопросы. Книга полна интриг, тайн и неожиданных открытий. Читателю предстоит погрузиться в мир, где каждый шаг может стать последним, а правда скрыта за завесой лжи.

Глава XV. Охота на ведьм

I

В то время как Дмитрий успешно пересёк государственную границу, несмотря на все потуги полиции и пограничников, Лесковец рвал и метал в своём кабинете. Ему оперативно доложили, что Кац, объявленный в федеральный розыск, неожиданно скрылся в Эстонии, откуда не представлялось возможным экстрадировать Дмитрия Владимировича. Хотя генерал подсознательно понимал, что Эстония Каца не выдаст ни при каких обстоятельствах, он всё же настоял, чтобы по дипломатическим каналам передали российскому консульству в Таллинне, что требуется немедленно начать переговоры с эстонским правительством об экстрадиции граждан, «подозреваемых в террористической деятельности».

В общем, Михаил Евгеньевич никак не мог угомониться и честно признать свой провал. Он решил мстить за свою неудачу разыскиваемому Кацу, он собирался любой ценой достать того буквально из-под земли. Уж слишком генерал Лесковец был заносчив и кичлив и полностью отказывался признавать свою ответственность за упущение «столь опасного преступника». Ему же придётся отвечать перед губернатором за свою «чудовищную оплошность» (так в мыслях думал Михаил Евгеньевич).

Он дал распоряжение написать экстренное письмо российскому консулу в Эстонии, в котором он собирался от своего имени рекомендовать тому начать процесс экстрадиции Дмитрия Каца. Абдурманов думал что-либо возразить своему начальнику, но решил, что не стоит лишний раз нервировать генерала. Абдурманов параллельно передал эту информацию губернатору на всякий случай. Мицкевич ответил, что «можно передать эту информацию консулу, но процесс экстрадиции запускать не стоит, поскольку это может на данном этапе ударить по репутации мэрии».

Таким образом, Роман Александрович намекнул, что не особо хочет рисковать своим постом. Ведь, если выяснится, что российское консульство запускает процесс экстрадиции гражданина, сбежавшего от регионального МВД, то федеральная власть будет использовать этот инцидент в качестве козыря, чтобы убрать Мицкевича со своего поста. Это вовсе не означало, что увольнение губернатора произойдёт непременно, но это означало, что власть точно не допустит Романа Александровича до выборов, которые должны были состояться уже 14 сентября.

Губернатор знал, что в случае выборов он победит в первом же туре с разгромным отрывом от основного оппонента из партии «Альянс социал-демократов Петербурга» Алексея Плотникова. Так что Мицкевичу было бы обидно упустить свою победу из рук и отдать её на тарелке с голубой каёмочкой своему злейшему противнику, который остро критиковал его за недостаточную борьбу с криминалитетом, за чудовищную коррупцию и за затыкание рта местным газетам. Первое и второе были вполне справедливыми замечаниями, и не потому, что Мицкевич был таким уж плохим и ужасным руководителем. Просто возможности были у него значительно ограничены в силу власти криминала над большей частью города, которая напрямую не подчинялась местной власти.

Поэтому, исходя из вышесказанного, Роман Александрович чисто политически не мог позволить Лесковцу совершать подобного рода выкрутасы. Также он в жёсткой форме передал помощнику генерала Абдурманову, чтобы тот предупредил своего шефа о недопустимости каких-либо взаимодействий с персоналом консульства. Губернатор поклялся, что иначе отправит в отставку генерала и даже глазом не моргнёт. Вдобавок, Роман Александрович посоветовал уделить больше внимания тем разыскиваемым лицам, которые всё ещё находились на территории страны. Абдурманов всё понял и немедленно передал данное послание губернатора Михаилу Евгеньевичу, что несколько остудило его пыл в отношении Каца.

Теперь же его яростный орлиный взор был обращён в сторону ещё не успевших бежать из страны «фигурантов дела о терроризме». Из этого всего следует, что Галицкий, Вернер и Курикин оказывались под основным ударом, им угрожала опасность быть арестованными или убитыми. Когда Шляпник узнал, что эти трое живы и находятся неподалёку, то он порадовался этому и приказал своим также начать охоту на них. Но Андрей Иванович в отличие от МВД был менее гуманным, а потому дал команду сразу расправляться с «фигурантами» в случае чего. Так началась «охота на ведьм».

II

Тем временем Вернер, заехавший к себе домой, на Бухарестскую улицу, за ноутбуком Руздева, поехал отвозить эту весьма ценную вещицу вдове покойного Ивана Константиновича Светлане. Она жила в совершенно другой части города, а именно в Парголово. У чёрта на рогах, согласитесь. Из-за всевозможных пробок Николай потратил на дорогу без малого два часа. Примерно в двенадцать часов он прибыл с ноутбуком к подъезду дома, где жила вдова. Он позвонил в переговорное, и тут же ему была открыта дверь — Светлана уже знала, что он приедет, поскольку Вернер заранее предупредил о своём визите.

— Привет, Свет! — заходя к ней в квартиру, поздоровался Вернер.

— Привет… Ты привёз его?

— Да, привёз. Вот, — протянул ей пакет Николай, — держи.

— Спасибо большое. — взяла Светлана пакет в руки, а после поставила на тумбу. — Он запаролен?

— Да, пароль от него: дата вашей свадьбы.

— Поняла.

— Как дела-то?

— Ну, нормально в принципе. Конечно, тяжело воспитывать сына одной, без мужа. Но вроде пока справляюсь.

— Это… если тебе нужна будет какая-то материальная помощь, то обращайся. Мы сможем тебе помочь.

— Спасибо, но с этим проблем пока что нет. Хорошо, буду иметь в виду.

— Надеюсь, ты не будешь использовать ноутбук не по прямому назначению.

— Я не буду им пользоваться, скорее всего.

— Хорошо… Ну, давай. — обнял её по-дружески Николай и попрощавшись ушёл. — До встречи!

— До встречи.

Вернер быстро вышел из подъезда и стремительно пошёл к своей машине. Когда он подошёл к ней, то с удивлением обнаружил, что задняя дверь была открыта. Удивление быстро сменилось на испуг, просто потому, что он не открывал её от слова совсем. Он до конца отворил её и визуально осмотрел салон, но ничего подозрительного не обнаружил. Он, конечно, изрядно перепугался, когда начал прокручивать в голове самые жуткие домыслы, что бы это могло означать. Вернер, сильно вспотев, захлопнул дверь и сел на водительское сиденье. Совершенно ни о чём не подозревая, он спокойно завёл двигатель и спустя некоторое время тронулся с места.

Хоть он ничего и не заподозрил, но предчувствие чего-то очень опасного его не покидало. На самом деле ему было о чём беспокоиться, поскольку следивший за ним всё это время Мясник прикрепил под переднее кресло маячок, который передавал GPS-сигнал ему на телефон. Теперь он видел, где находился в тот или иной момент времени Вернер. Странно, что Николай не проверил досконально салон своей машины. Ведь у него было очень хорошее чутьё, так почему он внезапно сделал такой грубый просчёт? Совсем было неясно, почему Вернер повёл себя так в данной ситуации.

Николай проехал на своём Ягуаре через шлагбаум и вскоре выехал на основную дорогу, а следом за ним через некоторое время поехал и Евстигнеев. Вернер не заподозрил хвоста за собой и спокойно продолжал лететь по окружной трассе на достаточно большой скорости. Мясник уже начинал нервничать, поскольку он ехал медленно по сравнению с преследуемым, и ему стало казаться, что он потерял Николая из вида. Его выручало лишь то, что машину Николая он всё время видел на карте, и только так Мясник продолжал ориентироваться.

Внезапно Мяснику на помощь пришла гигантская пробка на автотрассе, буквально недавно образовавшаяся из-за большого потока машин. «Чёрт подери, очередная пробка!» — возмутился Николай. Он думал свернуть куда-то, но это совершенно не представлялось возможным, поскольку деваться было некуда, всё-таки это была огороженная с двух сторон трасса. «Ладно, подождём…» — подумал вновь Николай и принялся доставать из бардачка машины бутылку с минеральной водой, ему жутко хотелось пить. И в каком-то смысле он был благодарен тому, что у него появилась возможность утолить свою жажду.

Тем временем Мясник нагнал его, но всё равно не смог его обнаружить. Здесь всё дело было в том, что их обоих отделяло несколько машин, из-за этого Евстигнеев не видел его. Мясник посмотрел в свой навигатор и к радости для себя обнаружил, что пробка-то растянулась на три километра. И вот тогда он понял, что у него есть время, чтобы выйти из машины и убить ничего не подозревающего Вернера. Он быстро отстегнулся от ремня безопасности, открыл дверь и выскочил из машины.

Поскольку Вернер остановился в правом ряду, то Мясник на всякий случай пошёл вдоль полосы слева. На ходу он зарядил свой пистолет-пулемёт и затем снял с предохранителя. Пока он подходил к Вернеру, тот включил музыку в телефоне на полную громкость и наслаждался последними в своей жизни минутами хорошей ретро-музыки. В тот момент, когда у него заиграла мелодия под названием Riddle, Мясник вплотную подошёл к его машине и расстрелял Николая, целясь в грудь и в голову. Тот замертво, весь в крови, повалился на соседнее сиденье с пространным взглядом в глазах, смотревших куда-то наверх.

Убедившись, что тот умер, Мясник наклонился через разбитое окно и достал из кармана брюк убитого драгоценный пистолет, подаренный Александром Букки. Евстигнеев решил преподнести сей кровавый дар своему шефу. Ну что сказать, типичный моральный урод. Если внимательно приглядеться, то можно обнаружить, что в чём-то такое поведение было очень уж похоже на древние ритуалы у язычников, которые совершали жертвоприношения своим богам. Так и здесь, Евстигнеев решил преподнести в дар своему «божеству» столь дорогой подарок. Ему это, конечно, здорово аукнется, но об этом Мясник ещё не догадывался. Он взял пистолет и положил его к себе в карман. Под шумные крики и вопли, что раздавались среди перепуганных до смерти автолюбителей, кто-то из них даже умудрился побросать свои машины и убежать куда глаза глядят. Но циничного Мясника это нисколько не смутило, и он спокойно прошёл к своей машине и сел в неё.

III

Дмитрий Владимирович, в тот момент пересекавший российско-эстонскую границу, ещё не подозревал, что один из его лучших друзей был дерзко убит прямо в своей машине на глазах у множества водителей и долгое время оставался лежать в луже крови. Если бы Кац это узнал, то был бы точно шокирован столь беззастенчивым нападением на своего друга, которого он очень уважал, как настоящего современного рыцаря. Но, видимо, для Вернера и была уготована такая преждевременная смерть. Николай хоть и обманул смерть, когда его застрелил Борис Букки, но смерть всё равно придёт за своим рано или поздно. В общем, как это было продемонстрировано в одном из кинофильмов, где главные герои сначала чудом увернулись от смерти, и как потом она забирала каждого из них, несмотря на все препятствия. Здесь, видимо, был абсолютно идентичный случай.

Мясник в чём-то, кстати говоря, облегчил задачу городскому МВД. Ведь теперь им нужно было разыскать не трёх фигурантов, а уже двух. Примерно в половину первого, то есть через десять минут после убийства Вернера, Курикин и Петрович на такси прибыли в аэропорт. К тому моменту до их вылета оставалось чуть больше двух часов. Курикин вытащил из багажника свою сумку на колёсах и, выдвинув рукоять из механизма, повёз её за собой. А рядом с ним пошёл Петрович. Однако, у него в отличие от Курикина не было никакого багажа. У него с собой был лишь чемодан, в котором хранились все его документы, включая липовые. Хотя поддельные документы ему вряд ли помогут, если полиция будет искать его. Входя в здание терминала, Петрович вдруг спросил у него:

— Зачем тебе столько вещей? Ты, что, в кругосветку отправляешься? — подколол он своего друга.

— Слушай, Петрович, это не твоё дело! Ты за собой лучше следи.

— Так всё-таки, зачем ты насобирал себе такой гигантский багаж?

— Захотелось мне так.

— Ладно.

— К чему вообще эти вопросы?

— Да просто интересно. Мало ли…

— Я бы на твоём месте больше беспокоился о том, что сюда может нагрянуть полиция и арестовать нас.

— Не боись. Всё обойдётся. Увидишь.

— Я бы не был так уж уверен.

— Ну, скажи мне, с чего ты взял, что нас найдёт полиция? У них полно своих дел помимо нас с тобой. Ты, что, думаешь рядовые сотрудники МВД будут пытаться найти нас? Это смешно. Они наверняка поглядели на то, как мы расправились со спецназом, и им скорее всего расхотелось ловить нас. Так что я не думаю, что они горят желанием заниматься этим делом. Уж поверь, я знаю точно.

— Мне бы твой оптимизм… Ладно, посмотрим.

Курикин на входе обратился к одному из сотрудников аэропорта, чтобы тот запечатал его сумку специальной защитной плёнкой. Когда сумка была запечатана, он взял её и немедленно ушёл. Затем они с Петровичем где-то час простояли на утомительной регистрации. Странная, конечно, процедура, а, главное, абсолютно лишённая всякого здравого смысла. Впрочем, не суть. Затем они сквозь многочисленную толпу прошли в зал ожидания и уселись на двух свободных местах. До того как их самолёт должен был взлететь, оставалось примерно сорок-сорок пять минут. Как ни странно, они, уже вовсю находясь в розыске, абсолютно обыденно прошли через регистрационные процедуры. Видимо, их ещё не успели внести в регистрационную базу служб аэропорта.

— Видишь, нас никто не ищет. Мы никому не нужны. — успокоил Петрович Курикина. — Я же тебе говорил.

— Надо всё равно быть начеку. Я-то знаю, как оно бывает. Быстро и неожиданно. — Курикин посчитал, что пока рано расслабляться и что стоит ещё ожидать возможных сюрпризов.

Через двадцать две минуты всем пассажирам, которые ожидали самолёт в зоне вылета, был подан звуковой сигнал со словами: «Уважаемые пассажиры рейса! Просим вас проходить к автобусу номер четыре. Спасибо за внимание!» Проснувшийся от этого Курикин внезапно обнаружил, что Петрович куда-то запропастился. «Куда ж он девался?! — подумал он в мыслях и крикнул: — Петрович!» Однако, тот не отозвался, только другие пассажиры недоумённо переглянулись и стали что-то обсуждать, показывая на Павла. Курикин почему-то решил, что Петрович уже вышел наружу и направился к автобусу. «Точно! Он пошёл туда».

Выйдя вместе с толпой пассажиров на улицу, Курикин увидел садящегося в автобус Петровича и облегчённо вздохнул. Он узнал его по кепке. Вскоре все пассажиры рейса сели в автобус, и шофёр повёз их к самолёту, который относительно недавно приземлился. Это был Airbus A350, рассчитанный на триста с лишним пассажиров. Пока они ехали, Курикин вдруг понял, что тот мужик, которого он принял за Петровича, оказался каким-то незнакомцем, нацепившим на себя похожую кепку. «Зараза, это не он!» — чуть слышно проворчал Павел и начал разглядывать пассажиров. Стоило ему случайно выглянуть из окна, то к своему ещё большему ужасу он увидел как с противоположной стороны аэропорта в сторону самолёта ехало несколько машин полиции с воющими сиренами.

Надо было что-то предпринять и немедленно. Курикин понял, что из автобуса он прямо сейчас не сможет выйти, тогда он стал думать, как действовать дальше. Пришлось ждать, пока шофёр довезёт их до самолёта. Тем временем Курикин поглядел на то, как сотрудники терминала из тележек расфасовывают сумки и чемодан в багажный отсек самолёта, и ему пришла в голову гениальная мысль. Автобус подъехал к самолёту, и пассажиры один из другим и направились к трапу. Полицейские моментально перегородили им путь и начали всех досматривать. Они проверяли буквально каждого пассажира. Пассажиры, естественно, возмущались и роптали, покрывая отборным матом полицию. Но ничего нельзя было поделать, пришлось подчиниться требованию полицейских. Осмотрев всех пассажиров, которых было, между прочим, двести сорок четыре человека, полицейские не смогли обнаружить ни Петровича, ни Курикина. Будто те сквозь землю провалились.

— Похоже, мы упустили их… — с досадой произнёс лейтенант полиции Никольский.

— Значит, они должны быть в аэропорту. Пошли туда! Будем искать там. — ответил ему капитан.

Полицейские в полном составе бегом направились в здание терминала, чтобы провести обыски и, наконец, найти «фигурантов». Но они совершенно не подозревали, что их здорово надули. Петрович хоть и не верил, что полиция может прийти за ними, но в какой-то момент ему показалось, что он услышал звук сирены. Прежде чем уйти он собирался разбудить уснувшего Курикина, но тот всё никак не мог проснуться. Поэтому Петрович плюнул на это всё и стремительно ушёл из здания, накинув сверху капюшон и нацепив очки, взятые им из чемодана. Он незаметно для всех перебежал через взлётно-посадочную полосу и вскоре оказался у дороги, где он принялся ожидать попутную машину.

Что касается Курикина, то он, выбежав из автобуса, подкрался с одному из укладчиков и, схватив за голову, свернул тому шею, после чего искусно оттащил тело в сторону и снял с трупа специальную жилетку. Он нацепил её на себя и под видом укладчика принялся складывать в отсек багаж пассажиров. Когда двое других укладчиков ушли, Курикин успел протиснуться через закрывающуюся дверь в самолёт. Хоть там, в отсеке, и было темно, но вполне нормально можно было там переждать длительный перелёт. Главное было каким-то образом выйти оттуда, когда самолёт приземлится в Мехико.

Полицейские тем временем осмотрели помещение и ничего не обнаружили существенного. После того, как самолёт улетел, лейтенант Никольский, посмотрев в окно, заметил, что на взлётной полосе валяется чьё-то тело.

— Капитан, на полосе кто-то лежит. Мне кажется, надо проверить.

— Похоже на труп… — выглянул в окно капитан Каримов. — Обследуйте!

Полицейские вскоре подбежали к телу убитого укладчика. Лейтенант, визуально осмотрев труп, убедился, что это не тот, кого они ищут. Капитан подошёл к ним и стал разглядывать тело. Он сразу же догадался, что Курикин скрылся в грузовом отсеке самолёта. Каримов распорядился немедленно передать диспетчерам данные о нахождении на борту опасного преступника. Лейтенант ответил ему, что вряд ли кто-то принудительно приземлит самолёт, поскольку нет для этого серьёзных оснований. Да и может оказаться, что никого нет в самолёте. Каримову пришлось согласиться с доводами своего подчинённого. Капитан принял решение прекратить поиски и в отчёте начальству написал, что «не удалось разыскать подозреваемых в терроризме лиц».

Петрович на попутной машине добрался прямиком до штаба ладожцев, чтобы переговорить с Андреем Ивановичем. Он собирался совершить своеобразный обмен по схеме «безопасность в обмен на свободу». То есть Петрович был готов перейти на службу к Шляпнику, будучи ограниченным в своих возможностях, и при этом сохранить себе жизнь. Галицкий был уверен, что Андрей Иванович позволит тому перейти под своё покровительство. Вполне себе это был рабочий вариант для Петровича, поскольку других сколь-либо приемлемых вариантов для него не было. Он мог, конечно, улететь следом за Кацем и Курикиным, но он совершенно не хотел менять свой привычный образ жизни, а потому решил остаться.

IV

Ветров, выходя из штаба банды, к своему удивлению, увидел идущего к нему Петровича. Петрович невозмутимо прошёл мимо него и ничего не сказал, однако, они обменялись взглядами. Петрович, поглядев на него, намекнул своим выражением лица, что у него есть важное дело, которое он должен был обсудить с Андреем Ивановичем. Этот посыл ясно прочитывался в его глазах. Он вошёл в дверь и поднялся по лестнице. На самом входе на второй этаж его встретил Янычар. Янычар слегка замешкался, и было видно, что он хочет достать пистолет и убить своего врага одним выстрелом наповал. Но Петрович спокойно на это отреагировал и не менее спокойным голосом сказал ему следующее:

— Ты можешь меня убить, поскольку я без оружия пришёл сюда. Но, может, ты позволишь мне переговорить с шефом?

— Чего ты хочешь, Петрович? Говори.

— У меня есть с собой выгодное предложение, от которого Андрей Иванович вряд ли откажется.

— Ладно, проходи. — опустил пистолет Темирланов и позволил Галицкому пройти к шефу. — Имей в виду, мы тебя убьём, если ты солгал.

Петрович не стучась открыл дверь и стремительно вошёл в кабинет Андрея Ивановича. Тот абсолютно не ожидал, что к нему войдёт внезапно Галицкий, и поперхнулся чаем, который он пил. Шляпник принялся натужно откашливаться от чая, попавшего ему не в то горло. Поняв, что это не помогает, он стал стучать кулаком в грудь. Наконец, он смог откашляться и хмуря брови сурово вопросил у незваного гостя:

— Чёрт тебя подери, Петрович! Что тебе нужно от меня?! Кха-кхарх. — вновь закашлял Шляпник, злостно посмотрев на Галицкого. — Какого лешего ты пришёл сюда?

— Я хочу предложить сделку. — невозмутимо произнёс Петрович.

— Какую ещё сделку?! Что ты несёшь! — жёстко рявкнул на него Шляпник.

— Я приехал сюда, чтобы заявить, что я готов работать на тебя.

— Интересное кино! И кто ж тебя надоумил врываться сюда и предлагать свои услуги?

— Да никто, я лично принял это решение.

— Ты вообще в курсе, что я на всех вас объявил охоту? Если твоё предложение мне не понравится, ты отсюда не выйдешь!

— Я знаю об этом. Можешь не напоминать. Так что насчёт сделки?

— Чтобы была заключена сделка, у нас должен быть предмет торга, а его пока что нет. Может, расскажешь, что я получу взамен?

— А разве не понятно? Я ведь предлагаю свои услуги в обмен на то, что ты меня не убьёшь… По-моему, весьма честный обмен.

— На хрена ты мне сдался? С какого перепуга я должен тебя принять к себе на работу?

— Мне кажется, что ты сейчас остро нуждаешься в людях. А уж после того, как мы перебили вас всех…

— Чёрт возьми, не напоминай мне об этом даже! — Андрея Ивановича сильно покоробило от слов Петровича, ему было неприятно, что ему лишний раз напомнили о грандиозном провале. — Это не имеет отношения к нынешним реалиям… Вашей мафии больше нет! Вы уже всё проиграли. Диктовать условия вашей капитуляции буду я.

— Без спецназа у тебя бы ничего не вышло.

— А кто, по-твоему, надоумил их разгромить вас? — задал риторический вопрос Шляпник. — То-то же! А ты говоришь!

— Не цепляйся к словам. Я всё верно сказал.

— Слушай, не морочь мне голову! Ты мне так надоел уже со своей болтовнёй, что я сделаю всё что угодно, только не болтай! — у Андрея Ивановича здорово разболелась голова и подскочило давление, что он аж схватился двумя руками за лоб и принялся растирать его. — Хочешь, чтоб я тебя принял? Да пожалуйста! Только оставь меня в покое, ради бога!

— Я рад, что мы договорились. Ну я пошёл…

— Уходи уже! — проворчал Андрей Иванович.

Как только Петрович ушёл вниз по лестнице, Андрей Иванович, кряхтя от головной боли, вскочил с места и подошёл к стоявшему у кабинета Янычару. Именно Янычар отвечал за кадровую политику в банде, если это, конечно, можно так назвать. Этим делом Темирланов занимался с лета 2023 года, сменив на данном посту внезапно умершего Григорьева, у которого якобы произошёл разрыв аорты. Хотя поговаривают, что Калугин по приказу Шляпника отравил Григорьева в рамках проводившихся тогда чисток, когда погибло ещё три человека. Вообще говоря, массовые чистки, что были запланированы на август 2025 года, не были первыми, перед этим они проводились как минимум три раза: в марте 2022 года, в октябре 2023 года и в июне-июле 2024 года.

И, кстати, именно нынешние чистки пошли совсем не по изначальному плану, который был составлен Шляпником и исполнителем убийств Гончаровым (уже покойным). Пошли не по плану, поскольку половина расстрельного списка погибла в схватке с мафией 27 июля. Хоть Андрею Ивановичу категорически не понравилось, что всё пошло наперекосяк, но, с другой стороны, это значительно облегчало работу по зачистке от неугодных элементов. Похоже, что к трём жертвам списка вскоре добавится и Петрович, потому что никакой абсолютно ценности он не представлял для банды. Так, по крайней мере, считал сам Шляпник.

По поводу погибшего Гончарова хочется сказать следующее. Он находился в расстрельном списке, и его казнь должна была состояться пятого августа, но ему «посчастливилось» покинуть этот мир раньше. На самом деле весомых причин, чтобы его убить, у Шляпника не было. Это был самый преданный и самый лояльный его сотрудник, готовый услужить любым способом своему начальству. Но Гончарова это не спасло, а, скорее наоборот, погубило. Его услужливость сыграла с ним дурную шутку, когда он взялся за приведение в исполнение массовых чисток. Впрочем, именно по этой же на самом деле причине Самсонов попал в список на «расстрел».

Как известно из истории, тех, кто выполняет такие приказы, рано или поздно самих убивают, и ничто не спасает: ни связи, ни лояльность, ни деньги. Во-первых, это закон бумеранга, а во-вторых, закон перерастания количества в качество. Здесь сочетались два этих закона. Почему именно Янычара Андрей Иванович утвердил на должность «главного рекрутера по вопросам кадров» (такое название было официальным у его должности)? Дело всё в том, что он больше подходил на эту должность, чем кто-либо другой. Да и вдобавок, Шляпник доверял ему.

Интересно, что Янычар изначально был полицейским и служил закону, а уже потом резко перекрасился, примерно в 2022 году, в оголтелого бандита. Сложно объяснить, почему с ним произошла такая метаморфоза. Возможно, это как-то связано с его коррупцией в органах. Разнеслись в определённый момент слухи о том, что ему давали взятки собственные подчинённые. В качестве доказательства ряд СМИ приводил информацию, что именно из-за коррумпированности лейтенанта Темирланова разгорелся скандал в МВД Невского района, после чего его с позором вышвырнули из органов. Вообще, его собирались арестовать, но за него вступился кто-то из прокуратуры, и уголовное дело было прекращено. Наверное, Грачевский помог ему с этим, не иначе в благодарность за содействие в убийстве следователя, изучавшего дело будущего прокурора.

— Вы его отпустили? — удивлённо спросил Янычар у своего шефа.

— Да, я принял его предложение.

— Что он предложил?

— Хочет работать на нас. Кстати, хорошо, что ты оказался тут. Займись, пожалуйста, проработкой этого вопроса, трудоустрой его к нам официально. Пусть поработает на нас какое-то время, а там посмотрим…

— Мы его убьём?

— Да, мы избавимся от него, как только представится такая возможность. Я дам ещё месяц пожить ему, потом избавимся от него. Скажи, а Мясник сообщал тебе, как у него продвигаются дела с Вернером?

— Нет, он мне ничего не сообщал. Он только позвонил мне час назад где-то и сказал, что засёк Вернера в Парголово. Больше он мне ничего не говорил.

— Ладно… А, кстати, где тот самый водитель, что видел нашего предателя? Он же вроде обещал до сегодняшнего дня прибыть к нам. В итоге, не видно и не слышно никого. Что за дела?!

— Странно. Может, ещё до вечера подождать?

— Не надо никого ждать. Если он нам не звонит, то, значит, что-то с ним случилось… Как думаешь?

— Пожалуй, Вы правы. Это лишь может свидетельствовать о том, что наш крот разузнал о готовящихся показаниях и предусмотрительно грохнул водителя.

— А вот это уже весьма интересно… Получается, что это кто-то из узкого круга, которому я сообщал об этом шофёре.

— Кому Вы говорили об этом?

— Известна эта информация тебе и ещё шестерым: Мяснику, Калугину, Каменскому, Светлицкому, Шабанову и Журавлёву. Вот, кажется, и всё. Теперь понятно, что крота надо искать среди вас всех.

— Да, я тоже соглашусь с Вами, Андрей Иванович, что кротом является кто-то из них.

— Нам нужно во что бы то ни стало вычислить предателя и убить.

— Но как мы это сделаем? У нас же нет никаких данных.

— Ох, чёрт, пожалуй, ты прав. Ну, скажем так, если крот продолжит свою вредоносную деятельность против нас, то у нас появится больше шансов вычислить его.

— Думаете, он продолжит наносить нам ущерб?

— Безусловно, продолжит. Особенно если среди нас затесался засланный легавый. Вот тогда сто процентов он будет продолжать нам гадить. Чтобы остановить этого ублюдка, его нужно убить.

— Вы подозреваете, что кто-то из наших является сотрудником в погонах? — удивлённо нахмурил брови Темирланов. — Фантастическая, конечно, версия.

— Отнюдь. У меня есть небезосновательные подозрения на этот счёт.

— И какие именно?

— Очень умело крот добывает информацию и оперативно передаёт её нашим врагам. Этот человек или та организация, которая за ним стоит, явно заинтересованы в нашем ослаблении. Деньгами тут совершенно не пахнет. Никакой коммерческой выгоды я здесь в упор не наблюдаю. И организаций, которые могут преследовать цель по нашему уничтожению, нет так-то много. Это либо МВД, либо контртеррористический комитет при правительстве, либо контрразведка.

— МВД? Но ведь мы через Лесковца контролируем эту организацию…

— Да, ты прав. Остаётся либо контора, либо правительство. Что из этого хуже, я не знаю. Но, знаешь, Янычар, я бы ещё не стал исключать третий вариант.

— Какой же?

— Например, то, что это может быть полицейский-одиночка на пенсии, который решил поиграться в супергероя.

— Вы серьёзно так думаете? — усмехаясь спросил Янычар.

— Я бы совершенно этого не исключал. Слишком уж много странностей. То есть выходит, что в лицо этого легавого мы не знаем… Вот что весьма странно! Калугин, Каменский, Мясник вряд ли являются сотрудниками полиции. А, например, ты когда-то им был… — подозрительно поглядел на Темирланова Шляпник, смотря слегка искоса.

— Вы меня подозреваете что ли? — недоумённо вопросил Янычар, которому явно не понравилось, что его абсолютно безосновательно заподозрили в работе на правоохранительные органы.

— Скажем так, я бы не исключал, что ты двойной агент. Тебя же не зря назвали Янычаром.

— Это Вы верно подметили, но у меня есть алиби…

— Вот зря ты употребил ментовский сленг… Теперь я ещё больше заподозрил в тебе шпиона. Ладно. Говори, что ты хотел мне сказать по поводу твоей невиновности.

— Я, вообще-то, в тот день, когда мы собирались, после собрания оставался здесь.

— Чем можешь подтвердить?

— Я разговаривал с Гончаровым.

— И что? Гончар уже не в состоянии подтвердить это, и ты прекрасно об этом знаешь.

— Хм, точно. Чёрт, как-то даже и не подумал сперва. Да, пожалуй, мне нечем доказывать…

— Ну, короче, если что вспомнишь, то немедленно сообщай. Понял?

— Хорошо.

Итак, тридцатого июля (ух какой насыщенный выдался денёк) во второй половине дня Андрей Иванович сделал немаловажный вывод в свете последних событий. Он, наконец, понял, что кто-то в его команде ведёт двойную игру, причём очень и очень умелую. Конечно, можно было просто взять всех подозреваемых и перестрелять, не выясняя, кто прав, а кто виноват. Но подозреваемые, к своему счастью, были весьма ценными для Шляпника кадрами, переоценить роль которых было невозможно. И потому расстрелять их всех не представлялось возможным.

Оставалось только ждать очередных проделок со стороны «крота», то есть подполковника Ветрова. И тогда, возможно, методом исключения Андрею Ивановичу станет ясно, кто раскачивает ситуацию в банде. С каждым новым таким случаем у Ветрова сужался бы коридор действий, которые он мог бы предпринять, потому что с каждым разом он бы становился всё более уязвимым. Теперь Сергей Александрович должен будет просчитывать последствия каждого своего «шахматного» хода, прежде чем что-то сделать, что было достаточно логично. Ветров, кстати, отдавал себе отчёт в том, что в какой-то момент он будет вынужден действовать ещё осторожнее, чем он действовал раньше, до краха мафии. И этот момент наступил.

V

Примерно полдевятого вечера 30 июля Мясник прибыл в штаб банды и доложил об убийстве Вернера. Андрей Иванович поблагодарил его за успешно проделанную работу и принялся расспрашивать о деталях. После того как Евстигнеев ему сказал, что Вернер заезжал в Парголово, то Шляпник искренне удивился этому факту, поскольку никогда ранее не слышал, чтобы Вернер околачивался на севере Выборгского района. Он немедленно спросил у Мясника, зачем Вернер заезжал в Парголово, на что тот ответил, что не знает, что погибший делал там.

Андрея Ивановича очень заинтересовала данная информация, и он потребовал от Евстигнеева сказать адрес места, куда приезжал Вернер. Мясник сказал, что Николай прибыл на своём автомобиле в жилой комплекс под названием «Шуваловский дуэт», который располагался по адресу Ольгинсксая дорога, дом семь, и зашёл в подъезд дома-точки. Евстигнеев поведал также шефу, что Вернер взял с собой какой-то пакет, а когда пошёл обратно, то в руках у него уже ничего не было.

— Значит, он приехал туда для того, чтобы передать некую вещь… Чтобы это, интересно, могло быть? — Шляпник нашёл эту информацию весьма любопытной, он принялся натужно думать, что Вернер мог завозить, а главное, кому это предназначалось. Вот в чём был весь фокус. — Как думаешь, что могло находиться в пакете?

— Судя по тому, что я видел, там явно лежал какой-то малогабаритный предмет… — Евстигнеев принялся вспоминать свои впечатления от слежки за объектом. — Возможно, устройство от чего-то. — стал он думать в верном направлении, как потом выяснится.

— Может, оружие какое-нибудь? — предположил Андрей Иванович.

— Хм, сомневаюсь я что-то. У меня-то сложилось впечатление, что там лежал предмет прямоугольной формы.

— Ты уверен в этом?

— Сто процентов. У меня зрение — единица.

— Я в курсе, что у тебя острое зрение, но это ни о чём не говорит. Кстати, судя по всему, Вернер немедленно поехал после передачи пакета в аэропорт. Вот что меня смущает…

— С чего Вы решили, что он отправился в аэропорт?

— А ты, что, разве не в курсе? Сегодня по новостям передавали, что полиция нагрянула в терминал «Пулково-2» в поисках Курикина и Петровича, но никого вроде бы им не удалось обнаружить. Я уверен, что Вернер должен был приехать туда тоже.

— Хм, нет, я об этом ничего не слышал. А во сколько это было примерно?

— Ну, по крайней мере, согласно официальной информации, их разыскивала полиция в промежутке между двумя и тремя часами дня.

— Да, он, похоже, действительно ехал в аэропорт. Вернера я подстрелил, когда на часах было 12:20.

— Вот видишь, всё сходится. Интересно, может быть, Петрович нам расскажет, с какой целью Вернер мотался через весь город, поехав сначала на север, а потом на юг?.. Это неспроста он ездил туда-сюда. Я более чем уверен.

— Петрович? Он, что, в нашей команде? — недоумённо спросил Мясник.

— Да, он сам попросился работать на нас. Как ты понимаешь, я решил разрешить ему на нас поработать. Думаю, не надо объяснять, что это решение временное.

— Ясно. А что с Кацем? Лесковец смог его экстрадировать обратно?

— Слушай, это надо спрашивать самого Михал Евгенича. Это в его компетенции. Мне тем более наплевать, не я же буду отвечать перед городскими властями за поиск фигурантов дела. А о Каце можешь забыть, он уже в зоне недосягаемости. По моей информации, сегодня в одиннадцать часов вечера он вылетит из международного аэропорта Таллинна в Мехико. Поверь, мы уже и так сделали много, чтобы уничтожить мафию. Мы этой цели благополучно добились…

— Эх, жаль. Я так хотел прикончить этого Каца!

— Ладно, как уж получилось. Я должен послезавтра созвониться с Лесковцом, мы все вопросы обсудим. А ты можешь сейчас ехать домой… — Андрей Иванович отпустил своего подчинённого, а сам продолжил работать допоздна.

VI

Солнечным утром первого августа, примерно в восемь часов, Лесковец, как и пообещал, позвонил Шляпнику. Он ему доложил, что Курикин, Галицкий и Кац ускользнули от полиции, и сказал, что не может себе больше позволить искать их, поскольку губернатор затребовал результаты к первому числу. В противном случае, он будет уволен со своей должности. Генерал попросил Шляпника отнестись к этому с пониманием и дать возможность ему объявить своему непосредственному начальнику об окончании операции по розыску лиц, «причастных к террористической деятельности».

Андрей Иванович, конечно, без особого воодушевления воспринял эту новость, поскольку он, естественно, жаждал продолжения банкета и желал «отомстить» своим «обидчикам». Однако, Шляпник спокойно, с прохладной трезвостью выслушал своего друга Михаила Евгеньевича и достаточно быстро согласился с его доводами. Нет, Андрей Иванович мог, конечно, начать спорить с генералом, но профита от этого не было никакого, поскольку генерал был весьма ценным человеком в его неформальной команде, и потому рисковать его положением он не был намерен.

Лесковец душевно поблагодарил Шляпника «за проявленное великодушие», как он сам выразился. После этого генерал поинтересовался у Шляпника по поводу того, не он ли причастен к убийству «фигуранта Николая Вернера». На что Шляпник с гордостью ответил положительно, заявив, что «лично причастен к этому делу». Лесковец на какое-то время замолк, было слышно, как он о чём-то серьёзно задумался. Через секунд десять он, наконец, спросил у своего собеседника, знал ли тот, что убитый Вернер имел звание ветерана боевых действий в Чечне, которого уважали многие в армейском сообществе. Андрей Иванович сказал, что не был в курсе, после чего недоумённо спросил, к чему такие вопросы.

Лесковец поторопился объяснить ему, что по его данным инициативная группа военных из клуба петербуржских ветеранов потребовала от полиции досконально расследовать убийство их боевого товарища и найти убийцу. Генерал выразил беспокойство по этому вопросу и спросил у своего друга, что делать в такой ситуации. Андрей Иванович ответил, что ответственность за убийство Вернера пусть на себя возьмёт полиция, ведь им был отдан приказ брать «фигуранта» живым или мёртвым. Всё-таки его разыскивали как особо опасного террориста, которого можно было ликвидировать, тем более у него было при себе оружие. Лесковец сказал на это, что постарается обеспечить приоритетность данной версии.

Михаил Евгеньевич вскоре попрощался с дорогим другом и отключил связь, поскольку ему пора было выезжать, чтобы успеть к девяти часам прибыть на своё рабочее место в штаб-квартире главного управления регионального МВД на Суворовском проспекте. Примерно без пятнадцати десять ему по видеосвязи позвонил губернатор Мицкевич, впрочем, как и предполагал генерал Лесковец. Для него это не было неожиданностью. Роман Александрович был немного не в настроении, а потому, нахмурив лицо, строго посмотрел на подчинённого и суровым голосом поздоровался с ним, а потом немедленно задал вопрос:

— Добрый день! Как ваши успехи, Михаил Евгенич? Вам удалось наконец разыскать всех фигурантов по делу о терроризме?

— Докладываю, Роман Александрович, Вам, что один из террористов был ликвидирован днём тридцатого числа на автомагистрали. При задержании фигурант оказал ожесточённое сопротивление органам правопорядка с оружием в руках, за что и был моментально застрелен.

— Хм, то есть это ваша работа?.. Интересно, конечно, работают ваши сотрудники. Валят с калаша или с чего там, не знаю, беглого преступника средь бела дня в пробке, пугая всех водителей вокруг, что многие от ужаса побросали свои машины. Что это за варварские методы такие? Можете объяснить?

Губернатор, как и предполагалось, оказался крайне недоволен тем, как именно «полиция расправилась» с одним из фигурантов. Понятно, что он был совершенно не в курсе того, что Лесковец его нагло обманывает, тем самым подставляя себя в первую очередь и всё МВД. Михаилу Евгеньевичу, однако, пришлось пойти на такой непростой шаг, чтобы остудить горячие головы офицерского сообщества. Очень уж он опасался непредвиденных последствий от досконального расследования этого убийства. И теперь генералу нужно было оправдывать то, чего не происходило.

— Наши сотрудники не могли поступить по-другому. Им не оставили никакого выбора.

— Интересная трактовка. Знаете, такой формулировкой можно оправдать совершенно любое преступление. Выбор-то есть всегда, надо просто грамотно определить приоритеты в том или ином вопросе… А я вижу, что ваши сотрудники не очень-то умеют делать верный выбор.

— Перед этим фигурант грозился взорвать свою машину тротиловой бомбой и убить при этом множество невинных людей. Так что с точки зрения сохранения человеческих жизней всё было сделано весьма грамотно.

— Если так, то ладно. Но всё же я бы на вашем месте привлёк полицейских к дисциплинарной ответственности, чтобы это не повторялось больше.

— Хорошо, Роман Александрович. Всё будет сделано.

— А что можете сказать по поводу других фигурантов? Какова их судьба?

— Двух других мы арестовали… Террористы пытались сбежать из аэропорта, но сотрудники полиции доблестно выполнили свой долг, скрутив руки преступникам и нацепив на них наручники. Сейчас они сидят в изоляторе, ведутся процессуальные действия в их отношении. В дальнейшем полиция разберётся, что делать с заключёнными.

Генерал смог выкрутиться и из этой неоднозначной ситуации и предложить вполне правдоподобную и рабочую версию произошедшего. По сценарию Лесковца, который он старательно продумывал у себя в голове, нужно было подписать двух каких-нибудь заключённых именами Галицкого и Курикина, затем вывезти их в другую тюрьму и при этапировании сжечь конвойную машину. А потом там уже никто не будет разбираться, кому принадлежали тела. В общем, весьма интересный сценарий. Он-то и позволит объяснить, куда девались преступники, и никто ничего не докажет. У Лесковца был запас в пять дней, чтобы обеспечить себе подушку безопасности.

— А вот такие новости мне нравятся больше. Что ж, поздравляю с успешно проведённой операцией по поимке двух этих объектов… Хоть что-то позитивное от Вас, Михаил Евгенич, я сегодня услышал… Кстати, можете теперь передать нашему посольству в Эстонии, что им уже не стоит беспокоиться по поводу фигуранта Дмитрия Каца. Прошу Вас донести до российского консула, господина Юналлтаева Александра Павловича, что вопрос с беглецом был решён.

— Да, я понял Вас. Немедленно через своего помощника Абдурманова я оповещу консула о ваших пожеланиях.

— Будьте добры, сделайте это сегодня же, потому что мне не нужны проблемы на предстоящих выборах в сентябре. Если я проиграю выборы, то Вы, Михаил Евгенич, автоматически лишитесь своего поста.

— Да, я прекрасно понимаю Вас. Всё будет выполнено безупречно.

— Отлично… Выполняйте!

— До связи, Роман Александрович.

После этого разговора Лесковец вызвал к себе в кабинет Абдурманова, нажав на специальную кнопку на приборах спецсвязи. Абдурманов через минуту вошёл в кабинет. Он, видимо, не выспался и отрывисто зевнул несколько раз, и плюс ко всему у него были заспанные глаза. Тем не менее генерал не стал с ним церемониться и немедленно попросил его связаться с Юналлтаевым, чтобы донести до консула столь важную информацию. Абдурманов сказал, что принял всё к сведению, и быстро удалился из кабинета, небрежно и громко захлопнув дверь. Было слышно по его шагам, как он стремительно пошёл к своему офису, что располагался в противоположном конце коридора.

Хоть Абдурманов и не выспался и был каким-то заторможенным этим утром, он всё же ответственно подошёл к данному приказу и быстро принялся выполнять его. Помощник Лесковца позвонил заместителю консула и доложил всю необходимую информацию. Заместитель консула достаточно в резкой и грубой форме ответил ему, что данный вопрос находится не в компетенции министерства внутренних дел, а иностранных дел, и что, мол, это сугубо их дело и ничьё более. В буквальном смысле заместитель по-хамски отреагировал на запрос Абдурманова и фактически послал того куда подальше, говоря примерно следующее: «Вы никто и звать вас никак, мы сами всё сделаем без вашего непосредственного участия. Нам плевать, что вы там себе думаете, так что отвалите по-хорошему».

Абдурманов, конечно, не стал терпеть такого хамского отношения к себе и министерству внутренних дел и затребовал у заместителя срочный разговор непосредственно с консулом. Заместитель ответил, что это невозможно, и хотел было отключить связь с Абдурмановым, но тот был непреклонен и спросил, куда ему обращаться по этому вопросу, поскольку помощнику Лесковца стало ясно, что именно МИД всячески блокирует инициативы МВД и что только сотрудники МИДа смогут дать ему точный ответ, назвав причину столь странного своего поведения по отношению к полиции. Заместитель понял его требование и сказал, что этот вопрос стоит переадресовать главе отдела по Эстонии Юрию Аркадьеву. Абдурманов поблагодарил его и отключился. Он стал звонить Аркадьеву. Как ни странно, достаточно быстро он до него дозвонился. Абдурманов слегка наехал на Аркадьева, когда принялся объяснять, по какому поводу он звонит. Он ему доходчиво объяснил, почему он не прав. Аркадьев вытаращил глаза в фигуральном смысле и принялся оправдываться. В общем, он ответил, что помощник консула дезинформировал Абдурманова, и что сам не имеет никакого отношения к этому делу. Вот тогда-то и стало ясно, что именно консул Юналлтаев блокирует инициативу МВД.

Абдурманов поблагодарил Аркадьева и закончил разговор. Он отправился докладывать шефу о результатах телефонных разговоров. Лесковец выслушал своего помощника и хладнокровно сказал, что «разберётся с этим вопросом самым радикальным способом». Что именно он имел в виду под «радикальным способом», Абдурманов не понял. Но он даже и вникать в это не стал, поскольку это была уже не его компетенция. С чего-то он решил, что здесь речь идёт об убийстве консула, но, конечно, Лесковец говорил о нечто ином. Генерал подразумевал давление на МИД, чтобы Юналлтаев был уволен со своей должности. Михаил Евгеньевич понимал, что это может и не сработать. Вот тогда-то и пришлось бы организовывать «несчастный случай», то есть убийство консула.

VII

А пока они разбирались с консулом, Мицкевич созвонился с федеральным представителем Обоймовым. Кстати, Мицкевич его постоянно называл Обломовым в частных разговорах, поскольку эта фамилия больше подходила представителю. Хотя бы из-за того, что Обоймов постоянно был чем-то недоволен и каждый раз при разговоре с губернатором Петербурга ругал последнего по абсолютно любым вопросам. То есть всегда у него находился повод, по которому можно было непременно поругать Мицкевича. Видимо, Обоймов всегда мечтал стать большим начальником, но он всё время оказывался на второстепенных ролях, и потому он обожал докапываться до кого-либо, изображая из себя главного. Только так можно было объяснить его поведение.

— Доброе утро, Фёдор Васильевич!.. Я звоню Вам, чтобы доложить об успешном завершении операции по нейтрализации особо опасных преступников… Да, именно тех, что устроили в ночь на 27 июля перестрелку в центре города. В общем, всё прошло как по маслу… Ну, я рад, что Вы довольны… Что? Слушайте, а Вы как думали? Да, десять спецназовцев погибли, без жертв тут было не обойтись. А Вы себе как это представляете?.. Ну вот именно. Главное, что поставленные цели были достигнуты. Большинство бандитов было ликвидировано, лишь четверо из них выжили, но были немедленно арестованы… Да, двух из четырёх мы ещё три дня искали, но мы их всё же нашли. Так что операция в целом прошла весьма успешно… Да, это всё, что я хотел Вам сказать… Давайте, до связи!

VIII

Третьего августа Андрей Иванович примерно в 12:20 вызвал к себе в кабинет Мясника и Светлицкого (прозвище «Ярый») по особо важному делу. Как нетрудно было догадаться, речь шла о подготовке чрезвычайно сложного убийства киллера Самсонова. Хотя Мясник уверял своего шефа, что убить Иннокентия достаточно просто, но Шляпник со скепсисом отнёсся к подобного рода уверениям, поскольку прекрасно понимал высокий уровень профессионализма Самсонова, считавшегося одним из лучших киллеров в Северо-Западном регионе. К слову сказать, на счету Иннокентия Яковлевича было 147 совершённых по заказу убийств.

Алексей Ростиславович Светлицкий по прозвищу «Ярый» (такое прозвище он получил за то, что когда-то яростно и в упор расстрелял полицейскую машину, убив трёх сотрудников; с тех пор оно за ним устойчиво закрепилось) был приобщён к этому делу в качестве непосредственного исполнителя нынешних чисток в банде. Мясник же нёс ответственность перед Шляпником за выполнение этого нетривиального убийства и в то же время выступал в качестве организатора, все роли были уже распределены. Потому-то он всячески уверял Шляпника, что всё пройдёт гладко. Ему проблемы были не нужны.

Почему именно Ярому было поручено убить Самсонова? Здесь всё дело в том, что он сам был когда-то киллером и весьма неплохо разбирался в психологии наёмных убийц, потому что был ровно таким же и прекрасно понимал, как он бы стал поступать в той или иной ситуации. Надо отдать ему должное, что он предупредил заранее Андрея Ивановича, что нет никаких абсолютно гарантий, что Иннокентия удастся ликвидировать. В отличие от Мясника, Светлицкий не давал излишне радужных прогнозов и был бо́льшим реалистом, нежели его коллега по цеху. Ярый со знанием дела разъяснил своему шефу, что у многих профессиональных киллеров острое чутьё и хорошо развита интуиция. Светлицкий спрогнозировал, что весьма вероятно Самсонов почувствует для себя опасность и из-за этого попытается скрыться из виду.

— Я думаю, что как только он почувствует для себя явную угрозу, он обязательно начнёт скрываться от нас.

— Ты бы на его месте так же поступил?

— Да, разумеется. Я ведь и сам так делал, когда был киллером. Меня частенько разыскивала полиция, и я каждый раз умудрялся при этом от них ускользнуть. Просто когда давно исполняешь заказы, то набивается рука, и ты начинаешь чувствовать такие моменты.

— Но я всё же надеюсь, что Самсонов не успеет ничего предпринять. — обнадёживающим голосом проговорил Шляпник, глядя на Светлицкого.

— Это всего лишь моё предположение. Возможно, что он ничего и не предпримет, но как знать. Практика показывает, что это возможно. Я на самом деле говорю это лишь к тому, что весь план может быть сорван, если он почувствует угрозу своей жизни. Он будет всячески пытаться выжить.

— Спасибо, что предупреждаешь об этом… Хотелось бы, чтобы всё у нас получилось с первого раза. Мясник, ты тогда езжай с Ярым, подстрахуешь его на всякий случай.

— Хорошо, будет сделано. — ответственно заявил Евстигнеев.

— Ладно, выполняйте.

Мясник и Светлицкий вдвоём отправились в западную часть Васильевского острова, где проживал Иннокентий. Они знали его точный адрес, который тот тщательно скрывал от своего начальника. Однако, в момент какого-то очередного телефонного разговора между ним и Андреем Ивановичем Репейникову по просьбе шефа удалось запеленговать со спутника местонахождение самсоновского телефона. Затем был выполнен анализ того, куда чаще всего перемещался Иннокентий. Выяснилось, что зачастую спутниковый сигнал с телефона исходил из жилого комплекса бизнес-класса Neva-Neva, располагавшегося по адресу: 24-ая линия Васильевского острова, 25. Этот комплекс состоял из двух корпусов. Дом, в котором проживал Иннокентий, относился к корпусу под номером два. Это было невысокое современное здание с типичным стилем для дорогих комплексов. Самсонов проживал на последнем, девятом, этаже. Его квартира находилась в самом конце этажа.

Он неслучайно выбрал именно эту квартиру, поскольку посчитал её самой безопасной в случае чего. То есть уже в середине 2022 года, когда происходила покупка квартиры, Самсонов отдавал себе отчёт в том, что за ним могут прийти и попытаться убить. Почему он при этом был уверен в том, что Андрей Иванович никогда не отдаст приказ убить его, было не очень понятно. В общем, угроза со стороны Шляпника воспринималась киллером как почти невозможная, а то и вовсе нулевая. И лишь где-то в июле 2025 года он почувствовал, что его попытаются убрать.

Такой вывод был им сделан, как ни странно, на основании того факта, что Шляпник неожиданно начал вести себя весьма агрессивно по отношению к мафии. Андрей Иванович сначала поспособствовал ликвидации старого руководства в лице трёх братьев, чтобы «улучшить отношения с главными партнёрами», как он это объяснил Самсонову в частном разговоре, состоявшемся первого июля. Иннокентий тогда попросил Андрея Ивановича объяснить мотивы данного решения. Самсонова устроило это объяснение.

И когда киллер узнал о том, что между Кацем и Шляпником стало резко расти напряжение, он был повергнут в шоковое состояние. Вдруг выяснилось, что «улучшение отношений», которое гордо продекларировал Андрей Иванович, обернулось очередным ухудшением ситуации. Тогда-то Самсонов понял, что Шляпник задумал уничтожить всех, кто представляет хотя бы минимальную угрозу его интересам. Стало ясно, что после уничтожения мафии Андрей Иванович был намерен не останавливаться и продолжать террор в отношении своих союзников. Самое милое дело было убить неподконтрольного Иннокентия.

В конце концов, до последнего быстро дошло, что дело пахнет керосином. 26 июля Иннокентий совершил последнее убийство по приказу шефа, а 28 июля он прекратил отвечать на звонки Андрея Ивановича. Самсонов вовремя сообразил, что ему грозит смертельная опасность и временно затаился у себя в квартире. Он в принципе прекратил выходить из квартиры и всё делал из дома, в том числе заказывал доставку продуктов. Было принято решение не подвергать себя риску быть убитым. Также Самсонов приготовился отражать атаку на тот случай, если его место жительства будет вычислено и к нему ворвутся люди Шляпника. Единственное, что ему оставалось делать, так это ждать.

Вскоре люди Андрея Ивановича прибыли на автомобиле к жилому комплексу и, припарковавшись неподалёку, вышли из машины и отправились убивать Самсонова. Теперь киллер был в роли жертвы. Забавное перевоплощение, не правда ли? Вскоре они зашли в подъезд. Прежде чем отправиться наверх, они ещё раз убедились в том, что сигнал с телефона Иннокентия находился в его квартире.

— Он там? — спросил Светлицкий у Мясника, который принялся проверять местонахождение телефона.

— Да, он, судя по всему, сейчас находится в своей квартире. Вызывай лифт…

Они поднялись на девятый этаж, и Мясник приказал своему визави выдвинуться вперёд, а сам пошёл следом, тем самым страхуя от непредвиденных обстоятельств, которые могли произойти. Светлицкий осторожно подкрался к двери и прислонил ухо к замочной скважине. Он пытался расслышать, что происходит внутри, однако, кроме шума, похожего на закипание чайника, он ничего расслышать не смог. «Можно начинать!» — произнёс полушёпотом Светлицкий и под звуки заряжаемого Мясником пистолета принялся вскрывать замок.

Иннокентий услышал подозрительный шум, сидя на кухне, где он уже хотел было выпить чай с имбирём. Он схватил пистолет, прикреплённый у него под столом, и быстро прошёл в спальню, где у него находилась лоджия. Там Самсонов решил спрятаться за стеной, где всё было заставлено всякими коробками. Таким образом, с одной стороны его закрывала стена, а с другой всякое барахло, что позволило ему надёжно затаиться там. Эта комната была ближайшей к выходу из квартиры. Иннокентий решил дождаться, пока незваные гости пройдут вглубь квартиры, после чего он воспользуется моментом и выбежит к лифтовой площадке. Таков был первоначальный план.

Светлицкий стремительно забежал в квартиру, а следом за ним прошёл Мясник. Евстигнеев прошёл вглубь и принялся осматривать дальнюю комнату вместе с санузлом. Тем временем Ярый ворвался в спальню и виртуозно открыл ногой дверь, вытянув руку с пистолетом впереди себя, и сразу же пустил три пули по постели на всякий случай. Далее он опустился вниз и стал смотреть под кровать, нет ли там Самсонова. Увидев, что там никого нет, Ярый моментально вскочил и пошёл осматривать лоджию. С одной стороны оказалось пусто, и он посмотрел в противоположную сторону, где увидел коробки. Он стал их отпихивать, чтобы разглядеть, что находится за ними.

Иннокентий два раза выстрелил в него и попал в область лёгкого. Светлицкий от боли схватился за раненое место и выронил пистолет, а после свалился на пол. Самсонов сбросил на него завалы коробок и немедленно выбежал из комнаты. Его обнаружил Мясник, выходящий с кухни, и стал стрелять по нему в надежде остановить. Но Самсонову каким-то образом удалось увернуться от его выстрелов, и он моментально выбежал в общественный коридор по направлению к лифтам. Когда Евстигнеев подбежал к стонущему Светлицкому от боли, то тот ему сказал:

— Догони его и убей!

Евстигнеев вышел из квартиры и побежал вслед за Самсоновым. Он подошёл к лифтам и увидел на цифровом табло, что один из них спускался вниз и уже находился на седьмом этаже. Мясник догадался, что именно на нём умчал вниз Иннокентий. Евстигнеев вышел на чёрную лестницу и бегом принялся спускаться. Он знал, что Самсонов спускается в подземный паркинг. Мяснику было понятно, что он не успеет догнать Самсонова на цокольном этаже, и тогда он решил действовать по-другому.

Вскоре Форд, на котором мчался Самсонов, показался на выезде из подземного паркинга. Иннокентий уж было подумал, что ему удалось ускользнуть от преследователей, как внезапно ему на крышу машины бахнуло что-то очень тяжёлое и сильно смяло верх машины. Это был приземлившийся Мясник, который ухитрился спрыгнуть прямо на крышу автомобиля. Он от отчаяния стал стрелять вниз, ему было уже всё равно, разобьётся ли он на машине, которую понесёт в разнос из-за гибели водителя, или не разобьётся. Он хотел просто убить киллера. Но Мяснику удалось выстрелить только один раз и то мимо, после чего Иннокентий крутанул руль, и тот просто свалился на газон.

Самсонов ликуя умотал дальше, а Мясник продолжал лежать на газоне. Наконец, он принялся вставать на ноги, кряхтя от боли и отряхиваясь. «Ох, чёрт! Ну и поездочка…» — сказал он, поднявшись на ноги. Тем временем Иннокентий поехал к своему тайному «убежищу», которое находилось в одном из дачных садоводств под Выборгом, недалеко от границы. Киллер, конечно, мог как Кац пересечь границу, но он бы не смог этого сделать, поскольку при себе у него не было загранпаспорта. Ведь Самсонов последний раз выезжал из страны более десяти лет назад, а поддельные документы он не успел подготовить. Теперь он будет вынужден каким-то образом найти эти документы и при первой же возможности выехать за рубеж. А пока оставалось переждать этот непростой период.

Через полтора часа перебитые и раненые Мясник со Светлицким прибыли к шефу. Когда те вошли к нему в кабинет, Андрей Иванович подглядел на них с досадой и осторожно после этого спросил:

— Убили Самсонова?

— Он сбежал от нас. — принялся отвечать Ярый, держась за кровоточащую рану на ключице. — Меня он ранил, а Мясника сбросил с капота машины.

— Да с крыши, а не с капота! — поправил его Мясник.

— Ну с крыши… — исправился неохотно Светлицкий. — В общем, как я и предупреждал, он почувствовал опасность для себя и очень профессионально подготовился к нашему визиту.

— Дьявол! — хлопнул ладонью по столу Андрей Иванович, услышав достаточно неприятное известие. — Как же он ускользнул-то от вас?!

— Вот так и ускользнул! Он всё-таки профессионал высокого уровня… — вновь стал объясняться Ярый.

— Слушайте, вас было двое! Что, неужели, два мужика не могут убить одного-единственного? Я теперь даже и не знаю, кому поручать это дело… Кто так же хорошо знает повадки киллеров?

— Каменский! — внезапно выронил Мясник. — Он хорош в убийстве кого бы то ни было.

— Думаешь?

— Да, поручите это дело ему. Он наверняка согласится. Я его уже изучил сполна.

— Плевать, согласится или не согласится. Я ему прикажу, и он пойдёт выполнять это, даже если он не захочет исполнять моё поручение. Моё слово важнее. Я не давал никому вольницы относительно моих приказов. Никто из вас не имеет права отказаться подчиняться мне.

— Вы нас освобождаете от этого дела? — спросил с осторожностью в голосе Светлицкий.

— Пока что да. Если уж и Степаныч не справится с Самсоновым, то вы вновь будете привлечены к делу. Вы вернётесь в то же состояние, в котором вы находитесь сейчас… Самсонов должен быть уничтожен во что бы то ни стало. Мне не нужны проблемы, а он весьма важный свидетель. Он должен замолкнуть раз и навсегда. Я не допущу, чтобы он беспрепятственно сбежал от нас. Все свободны!

IX

Светлицкий и Мясник покорно вышли из кабинета и разошлись кто куда. А в это время Андрей Иванович позвонил ещё ни о чём не подозревающему Ветрову, который, конечно, бы сильно удивился тому, что именно его просят убить чрезмерно опасного киллера, вышедшего из-под контроля Шляпника. В общем, в очередной раз судьба подбросила Ветрову тяжёлое испытание, явно отягчающее и без того незавидное положение, в котором оказался подполковник. Потенциальная схватка с Самсоновым была куда тяжелее, нежели схватка с Каймановым или со Смотрителем, просто потому что Ветров должен был противостоять профессиональному убийце, да ещё и одному из лучших в регионе.

Пока Андрей Иванович ещё не позвонил подполковнику, тот читал досье на Калугина, которое смог разыскать специально для него Кащенко. Ветров заплатил ему за это восемьдесят тысяч рублей. Досье на Грачевского, например, Ветрову встало в десять тысяч долларов. То есть разница была стократной, что в общем объяснялось статусом Грачевского, который был главным прокурором города. Хотя стоит отметить, что досье на Калугина Кащенко искал достаточно долго, около двух недель, в то время как информация о прокуроре была им обнаружена за шесть дней поисков.

Так вот, возвращаясь к этому самому досье, в нём содержалась весьма любопытная информация. Начнём по порядку. В период с 2000 по 2006 годы Калугин учился на врача-анестезиолога. С марта 2006 по июль 2020 года, как уже говорилось ранее, он работал анестезиологом, причём в абсолютно разных местах: в двух поликлиниках и в одной частной клинике. А вот в 2020 году начинается самое интересное. В июне 2020 года, то есть за месяц до увольнения, четыре пациента Калугина скончались прямо у него на приёме. Со временем выяснилось, что лекарства, которыми врач Калугин делал инъекции своим пациентам, оказались просроченными.

Тем не менее, в результате судебных прений и слушаний, организованных родственниками умерщвлённых клиентов, городской суд постановил, что господин Калугин обязан выплатить компенсации в размере двухсот тысяч рублей семье каждого из клиентов (то есть всего шестьсот тысяч рублей), а также должен быть подвергнут лишению права заниматься врачебной деятельностью. В итоге, мало того, что Калугин был обязан выплатить обозначенную судом компенсацию, так ещё он потерял своё место работы на десять лет. То есть заработка лишили, а оставшиеся деньги просто забрали. И тут спрашивается, на что, собственно говоря, на какие шиши он должен был жить?

Калугин от отчаяния принимает судьбоносное решение вступить на тропу криминала. Он в октябре 2020 года вступает в банду с неформальным названием «Питерские львы», которая орудовала в Петроградском и Василеостровском районах и занималась разбойными нападениями и грабежами банков. В январе 2021 года банду арестовывают, а членам преступного сообщества инкриминировали несколько уголовных статей и назначили тюремные сроки от двух до пяти лет. Калугин, как самый нерецидивный бандит, проще говоря новичок, получил минимальный срок в два года.

Но тут его спасло, наверное, то, что преступники и криминалитет и их дело начали в то время расцветать пышным цветом. Стало возникать множество организованных преступных группировок, которые имели определённое влияние и, главное, власть в городе и его агломерации. Было в тот момент впечатление, что как будто бы по щелчку пальцев преступность хлынула потоком на улицы города. То есть с бандитами боролись-боролись, и вдруг ни с того ни с сего борьба прекратилась. Она, конечно же, не прекращалась ни минуты, просто всё дело было в нескольких причинах.

Первой причиной был обыкновенный саботаж со стороны органов полиции и бюрократического аппарата, который стал закрывать глаза на серьёзные преступления. Саботаж отчасти был порождён второй причиной, а именно разрушением основных функций государственного аппарата, который буквально разложился в результате чрезмерной неэффективности в экономической сфере, социальной сфере и в политической. Третьей причиной стал региональный фактор, который выразился в том, что только в Санкт-Петербурге бандитские группировки обрели силу и могущество, поскольку это всячески поощрялось местными элитами, в отличие от других регионов. То есть бандитизм превратился из проблемы в систему.

Так вот, примерно в марте-апреле 2021 года стало появляться множество бандформирований. В это же самое время набирает обороты банда, что была создана Андреем Ивановичем. Достаточно быстро банда превратилась в могущественную структуру, имеющую влияние. Во многом благодаря, конечно, своему тайному покровителю, который не поскупился щедро вложиться в проект под названием «Ладожская ОПГ». Шляпник, естественно, согласовал создание группировки со своим спонсором, который пожелал остаться в тени и не отсвечивать особо. Создание группировки преследовало множество целей, о которых будет сказано позже. Вклад в финансы банды, в конце концов, принёс много приятных гешефтов для покровителя. Это и контроль над стратегическими предприятиями города, и над правоохранительными структурами, и над «золотой жилой города» — портовой зоной. Тут тебе и экономическая сверхприбыль, и фактический контроль над властью в городе. Прекрасная выгода для начала, не правда ли?

В Кресты, где отсиживал свой срок Калугин, 15 апреля 2021 года прибыл полковник Мареев. Формально, он должен был провести очередной следственный допрос обвиняемого, поскольку вскрылись новые подробности уголовного дела. Мареев прибыл в тюрьму в качестве спецпосланника от Андрея Ивановича, поскольку тот отчаянно нуждался в людях. Он специально направил полковника в Кресты с целью предложить заключённому Калугину выгодную сделку. Шляпник, как мы знаем, специально подбирал людей к себе на службу таким образом, чтобы они были обязательно замешаны в каком-нибудь нехорошем деле.

Это было ключевое условие, а в тюрьме таких людей найти проще всего, вот Мареев и был направлен к Калугину под видом расследования дела, в котором вдруг выяснились «ранее неизвестные детали», которых, конечно, не было, поскольку они являлись бурными фантазиями господина Мареева (надо же было как-то объяснить начальству спонтанное наведывание к одному из преступников). Полковник прибыл утром в следственный изолятор, заблаговременно известив об этом местного кума (главу тюремной охраны). Он по прибытии попросил выпустить Калугина на прогулку во внутренний дворик. Это условие было выполнено, и Николая выпустили во двор на «беседу со следователем».

Калугин искренне удивился, что для разговора со следователем его зачем-то вывели во внутренний двор. В тот момент он ещё не догадывался, что его ждёт впереди. Мареев начал издалека, рассказывая, что есть много предложений по поводу трудоустройства для заключённых. Николай всё никак не мог врубиться в тему разговора и только лишь недоумённо смотрел на полковника. Наконец, Мареев всё же соизволил объяснить, к чему он клонит. Он заявил, что «прибыл от одной очень важной персоны с целью предложить некую сделку».

Калугина это заинтересовало, и он поторопился уточнить, что имеется в виду под «сделкой». Полковник рассмеялся и сказал, что он так и думал, что это предложение всерьёз заинтересует Николая. Мареев объяснил ему, что если Калугин согласится работать на «шефа» (Мареев не упоминал имени Шляпника), то тогда он немедленно выйдет на свободу. Николай без раздумья согласился на это весьма заманчивое предложение, поскольку не хотел ещё почти два года провести в местах лишения свободы и есть при этом баланду. 19 апреля 2021 года он вышел на свободу, так как благодаря господину Марееву суд постановил, что «Калугин полностью оправдан из-за отсутствия состава преступления в его действиях».

22 мая 2021 года, через четыре дня после «инаугурации» Андрея Ивановича, Калугин был назначен главным заместителем Шляпника, то есть он фактически стал вторым человеком в банде. Лишь потом Шляпник постепенно начнёт расширять штат заместителей, и Николай потеряет часть своих полномочий в ходе этого процесса. Сведения о преступной деятельности, которая имела место быть у Калугина, были предусмотрительно записаны полковником Мареевым и переданы прокурору Грачевскому. Далее уже Максим Андреевич принялся разбираться с данным вопросом.

По поручению Шляпника Грачевский приказал своим подчинёнными положить дело в закрытую часть архива и не доставать вплоть «до востребования». Формулировку «до востребования» прокурор добавил неслучайно. Он почему-то посчитал, что Калугин может пойти против Андрея Ивановича, и потому решил на всякий случай сделать такой хитрый ход, чтобы в случае угрозы для Шляпника можно было немедленно арестовать Николая. То есть прокуратура бы помпезно вытащила из нафталина это дело, и Калугину было бы попросту некуда деваться от глаз правосудия. Другу Ветрова Виктору удалось обнаружить в электронном архиве копию этого дела, и тот передал дело Сергею по просьбе последнего. Также были найдены и другие документы, которые интересовали подполковника, они были тоже предоставлены Ветрову.

Сергей Александрович дочитал досье на Калугина и закрыл папку с документами, как только он услышал звук раздающегося из его телефона звонка. Он немедленно отложил документы в сторону и принялся отвечать на звонок.

— Алло! Да, слушаю Вас, Андрей Иванович.

— Здравствуй. Я звоню вот по какому поводу. Я хочу, чтобы ты ликвидировал одного киллера, вышедшего из-под моего контроля.

— Какой киллер? — не понял сразу Ветров.

— Мой бывший киллер, он на меня работал одно время. Но он предал меня, как только почуял, что могут к нему возникнуть вопросы с моей стороны… — начал на ходу сочинять Андрей Иванович всякую белиберду, чтобы объяснить свой мотив хоть как-то подполковнику. — Он нарушил всевозможные договорённости со мной, касательно нераспространения чувствительной информации…

«Опять двадцать пять! Уже я, кажется, слышал ранее от Андрея Ивановича ровно такие же отговорки, когда он пытался объяснить своей пастве, почему надо непременно уничтожить мафию. В очередной раз он придумывает поводы для уничтожения конкурентов, ну, или просто неудобных для него людей, которые много чего могут рассказать и засвидетельствовать», — подумал в мыслях Сергей, как только услышал очередную ересь от Шляпника по поводу того, что его «в очередной раз обманули». Ветрова так и подмывало спросить у Андрея Ивановича, что «уж если Вас в очередной раз обманули, то, может быть, это с вами что-то не так, а не с другими? Может, проблема в том, что Вы всем беспрекословно доверяете? Ну, если дела обстоят именно так, как Вы говорите». На самом деле Ветрову незачем было говорить это вслух, просто хотя бы потому, что было понятно, что тот брешет.

— Хорошо, я постараюсь выполнить ваше поручение… Я-то киллеров ещё не убивал ни разу, поэтому результата не гарантирую. — Сергей принялся обдумывать, как он сможет убить киллера.

— Я понимаю. Тем более я уже поручал это дело Светлицкому, и он его благополучно провалил. Так что я не жду каких-то грандиозных успехов от тебя.

— Получается, что Светлицкий погиб? — осторожно спросил Ветров.

— Ну если бы с ним не было рядом Мясника, то наверняка кончилось бы всё летальным исходом. Они Самсонова просто упустили. Похоже, что он умотал куда-то.

— И как я его найду, этого Самсонова? — с неким скепсисом в голосе поинтересовался Сергей.

— Я попрошу моего программиста Репейникова запеленговать сигнал телефона со спутника. Так мы выясним, где он околачивается. К утру я обещаю, что мы пришлём тебе всю необходимую информацию на этот счёт. Так что можешь быть спокоен, весь необходимый инструментарий будет в твоих руках к завтрашнему дню.

— Значит, я должен завтра же приступить к выполнению этого дела? Верно?

— Да. Как только к тебе придёт информация, сразу же приступай к исполнению… Да, и ещё. Я предупреждаю, что Самсонов не только хорошо стреляет, он ещё и достаточно профессионально дерётся. Так что будь внимателен, когда приблизишься к нему.

— Понял. Принимаю к сведению. Ну всё тогда, жду информацию.

— Давай. До встречи!