Сломай мой лед

Анна Эйч (2024)

Элли Золотова спортивный агент КХЛ и бывшая фигуристка, трагично потерявшая свой шанс на олимпийскую мечту. Вынужденная каждый день доказывать свое место в жестоком мужском мире, она совершенно забыла, что значит быть хрупкой женщиной. Элли не боится влюбиться, но как это сделать, когда вокруг одни хоккеисты, а на них у нее строгое табу. Ее сердце лед, но все меняется, после небольшого путешествия за океан. Здесь она знакомится с дерзким хоккеистом Картером, который всеми силами пытается помешать ее бизнес-сделке. Коктейль из взаимной ненависти и страстной химии заставляет Элли нарушить свое правило, а Картера потерять голову и понять, что в жизни есть что-то важнее хоккея.

Глава 7. Чёртова Золушка

Картер.

Мы проиграли. Или это Монреаль накачался каким-то чудотворным допингом, или мы все дружно разучились играть, потому что разумного объяснения, почему лидеры турнирной таблицы смогли позорно пропустить 3 шайбы, у меня нет.

Настроение напиться и забыться, хоть я и не приветствую такие методы терапии.

— Адамс, я понимаю твоё желание научиться передвигать предметы силой мысли, но, боюсь, на это уйдёт весь хоккейный сезон. — Мэтт, наш полузащитник, наваливается на меня, припечатывая к барной стойке.

Видимо, я слишком глубоко ушёл в свои мысли и залип на свой бокал.

— Думаешь? А, мне кажется, у меня стало получатся, — отбиваю его шутку и допиваю виски.

— Капитан, иногда бывают просто неудачные дни. Посмотри на меня: это я должен убиваться, что не защитил ворота.

— Брось, ты не заметил, я не забил, Майк не выбросил, кто-то не заблокировал. Это не игра в одни ворота.

— В нашем случае получилась в одни, — смеётся Мэтт, и я невольно заражаюсь его позитивом.

— Да, ты прав, давай устроим сегодня вечеринку неудачников! — уже бодрее я показываю бармену пустой бокал, намекая обновить его.

— Вот это другое дело, — улыбается Купер. — Осталось найти цыпочку на вечер.

— Нет, сегодня я выбираю алкоголь, как говорится, один яд за раз.

Не то, чтобы я был главным монахом нашей команды, просто не люблю мешать секс и крепкие напитки. Считаю, нужно концентрироваться на чём-то одном, иначе пропадает сам смысл в этих удовольствиях.

— Как знаешь, а вот я не могу отказать гостям нашей Родины в показе главной достопримечательности. — Он проводит в воздухе вдоль своего тела, намекая, что главная достопримечательность — это он.

— М? Свою Пизанскую башню будешь показывать?

— Она же кривая…

— Именно, — поддакиваю я, и до Мэтта наконец-то доходит моя шутка.

— Ой, иди ты… — Он отмахивается, забирает два только что приготовленных коктейля и направляется в сторону высокого стола, за которым стоит миниатюрная брюнетка.

Девушка одета в хоккейную джерси, из-за чего сложно понять, какая у неё фигура и грудь, однако мне достаточно увидеть её спортивную попку, обтянутую джинсами, чтобы представить её обнаженной. Да, Мэтт не промах.

На этом надо бы перестать пялиться на «улов» друга, но я почему-то продолжаю размышлять. Она не выглядит очень худой, скорее подтянутой, спортивной: может, она чирлидерша? Стоп, Мэтт сказал «гостям нашей Родины»? Значит, она не из Канады… США? Неинтересно, не люблю болтливых американок.

Я всё ещё наблюдаю за тем, как Мэтт искусно флиртует с ней, а она заливисто смеётся. По её ответам и жестикуляции, а также по кратковременному непониманию на лице Мэтта я начинаю думать, что ошибся. Возможно, она из Европы и английский — не её родной язык. Может, француженка? Хотя тогда бы они говорили на французском. Испания? Италия? А это интересно: я бы послушал, как звучат стоны на этих языках.

Дальше я делаю вещь, за которую можно заслуженно получить по лицу. Иду к девушке, с которой уже общается мой товарищ по команде и, очевидно, застолбил её для себя.

— Bonjour! — приветствую красотку, ставя свой бокал рядом.

— Hi… — она протяжённо здоровается, раскрывая мне свою белоснежную улыбку.

— Мой друг сказал, что ты не местная: откуда ты?

— Россия, Москва. — Она подмигивает и обхватывает губами соломку.

Россия? Ещё лучше, у неё даже акцент сексуальный.

— Адамс, ты что здесь забыл?

— Общаюсь с нашей гостьей — наигранно непонимающе отвечаю я, а затем поворачиваюсь снова к незнакомке. — Как капитан команды, просто не могу проигнорировать наших очаровательных болельщиц.

Купер закатывает глаза и фыркает.

— Кто-то собирался напиваться в одиночестве? — напоминает он.

Я, не отрывая глаз от незнакомки, намекаю ему, чтобы свалил.

— Мэтт, тебя Слоун искал, иди узнай, что он хочет.

— Ну ты и мудак, Адамс, — фыркает и уходит в толпу.

Скажу ему завтра спасибо за то, что не стал устраивать сцен.

— Как тебя зовут?

— Э… Я Маша, Мария… — немного запинаясь, отвечает она.

— Ma-sha? — переспрашиваю, чтобы запомнить правильное произношение.

— Да, именно так.

— Что ты здесь делаешь, Ma-sha?

— Как видишь, веселюсь. — Она поднимет свой бокал.

— Болеешь за Торонто?

— Ты очень проницателен! — саркастично подмечает она.

И правда, она одета в джерси моей команды, ещё скажите, что эта красотка моя фанатка и я поверю, что этот день не так уж и плох.

— А что у вас там, в России, совсем в хоккей разучились играть?

— У нас в России в хоккей играют лучше, чем у вас! — выпаливает она с лёгкой агрессией, а затем добавляет на русском: — Umnik, nashelsya!

— Что, прости?

— Ничего. — Она тут же возвращает свою улыбку, и я решаю, что это было какое-то русское ругательство. — Извини, слишком близко к сердцу воспринимаю всё, что связано с хоккеем.

— Ха-ха, значит, мы не твоя любимая команда?

— Одна из любимых на этой части Земли, давай так?

— Такой ответ меня устраивает. — Подмигиваю, а затем склоняюсь ниже и шепчу фактически в губы: — А как насчёт любимого хоккеиста?

Её глаза расширяются и, будь я проклят, щеки заливаются румянцем. Кажется, у Мэтта изначально не было шансов.

— Я… мы… — она пытается сформулировать свои мысли, и я отчётливо понимаю, что попал прямо в цель. — В общем, да, ты меня подловил. — Она застенчиво смеётся. И как же это мило.

— Подловил? — Я строю из себя дурочка, хоть внутри всё кипит. Чёрт возьми, как же приятно быть для кого-то кумиром! И когда я говорю «для кого-то», я представляю вот таких сексуальных милашек с возбуждающим акцентом.

— Ты один из моих любимых хоккеистов, я смотрю с тобой почти все игры. Знаешь, когда сегодня тебя впечатали в борт, я думала, сорву голос. Не понимаю, почему тебя не прикрыл Слоу: он ведь…

— Тише, тише, — я перебиваю её бесконечный речитатив. — Слоун ещё не восстановился до конца, поэтому мы с ним заранее условились о такой тактике.

— О, Боже! С ним всё в порядке? Вам же играть скоро с Бостоном, а они…

— Всё с ним в порядке. — Я начинаю смеяться: надо же сколько эмоций, переживает за моих игроков больше, чем их жёны. — Только это секрет, если ты понимаешь, о чём я?

— Конечно! — Она тут же прикрывает свой рот ладошками, и я замечаю её изящные пальчики — Слушай, а как же твоя травма?

Она и это знает? Моё запястье давно в норме, но раз она спросила, я пользуюсь этим и рассказываю ей всё в красках, как героически выходил на лёд и забивал, несмотря на дикую боль в суставе. Она задала мне ещё пару вопросов, из чего я понял, что она не просто фанатка, а настоящий эксперт в хоккее. Особенно после того, как попыталась оспорить нашу тактику в игре с Бостоном.

— Ты здесь одна? — решаю сменить тему, чтобы продвинуть нас к следующему этапу: знаете, к тому, где мы в горизонтальном положении и без одежды.

— О, нет! Но… то есть да, теперь да. — Она разочарованно вздыхает. — Моя подруга уже убежала с каким-то парнем, она не очень любит хоккей и сюда пришла только ради меня.

— А ты приехала специально на игры?

— Я приехала посмотреть страну, и хоккей был первым в списке достопримечательностей.

— Ты очень красивая, знаешь? — Я склоняюсь ниже, алкоголь уже подобрался к моему мозгу, и возбуждение начинает смешиваться с помутнением рассудка.

— Сп-а-сибо — Она растеряна, и это разжигает мой интерес ещё сильнее.

— Не хочешь уйти в место, где тише? — С каждым словом я понижаю голос и придвигаюсь к ней ближе, моё плечо уже упирается в её.

— О, не думаю, что это хорошая идея. — Её большие глаза тёмно-коричневого оттенка с медным блеском обладают магнетическим эффектом, я просто не могу отвести от них взгляда.

— Почему? — нежно касаюсь пряди у её лица и закладываю за ушко, где замечаю серёжку в виде хоккейного конька.

— Надо же, и здесь хоккей… — бесстыдно шепчу ей в шею.

— Боже, что ты делаешь! — Она нервно сглатывает, а я чувствую, как её кожа покрывается мурашками. И это она у меня спрашивает, что я делаю? Да, меня просто рвёт от её реакции на мои прикосновения: ещё чуть-чуть и трахну её прямо на этом столе.

— Проявляю гостеприимство. — Осмелев окончательно, легонько кусаю её ушко и поддеваю серёжку языком. — Ищу эрогенные зоны, чтобы сделать твоё пребывание в Канаде просто незабываемым.

— И как ты планируешь мне запомниться? — Она отстраняется, чтобы вновь загипнотизировать меня своими ведьмиными глазами.

Чувствую, как уголок моих губ дёргается в улыбке, у меня в голове сразу всплывает множество непристойных картин с её участием. Я бы мог в красках рассказать ей, что нас ждёт, но зачем? Лучше один раз показать, чем портить впечатление спойлерами.

— Вот так…

Погружаюсь в её аккуратные карамельные губы и жадно захватываю их в плен. Она невероятно нежная, и мне становится слегка стыдно, что я, как дикарь, царапаю это совершенство своей грубой щетиной.

— М-м… — слышу её стон и принимаю его за зелёный свет. Обхватываю осиную талию рукой, полностью повернув к своему телу.

Она неуверенно кладёт руки мне на плечи, а я углубляю поцелуй, прорываюсь к ней в рот и наматываю длинный высокий хвост на руку. Ох, не спрашивайте какие сцены всплывают в моих фантазиях с этим хвостом!

Она такая приятная, прижимаю её ещё ближе, без стеснения трусь и дразню себя ещё больше. Моя рука по-собственнически спадает на её задницу и обхватывает соблазнительную окружность. Чёртов бар, нам нужно свалить отсюда! Она слишком хороша, чтобы довольствоваться быстрым сексом в туалете или где-то на заднем дворе бара.

Руки чешутся залезть к ней под свитер, стянуть резинку с волос, подхватить и наконец-то усадить на себя, чтобы всю ночь кричала моё имя. Надо же, днём кричит его на трибуне, ночью на мне. Идеально.

— Малышка, давай уже уйдём отсюда — говорю ей в губы, теребя восхитительную серёжку. — Иначе я просто взорвусь.

— Прости, мне не… не следовало. — Она испуганно трогает губы, приходя в себя от наваждения, растерянно отстраняется, будто не она сейчас самозабвенно отвечала мне на горячий поцелуй.

Что с ней? Я сделал что-то не так?

— Я пойду, было приятно. Пока! — Она рассеянно хватает куртку и убегает в толпу.

— Что за… Стой! — Я бросаюсь за ней. — Эй, Masha!

Я пытаюсь растолкать людей в баре, чтобы догнать свою незнакомку, но она словно растворилась. Подпрыгиваю, пробираюсь сквозь потные тела, но нигде не вижу эту макушку с пышным дерзким хвостом. Добравшись до выхода из бара, меня останавливает Мэтт.

— Что? Убежала от тебя русская красотка, Адамс?

— Ты видел куда? — нервно выпаливаю, игнорируя его злорадство.

— Ого, да ты не в себе, бро! Ты что будешь преследовать бедную девчонку?

— Просто ответь и катись дальше!

— Только что пробежала мимо как фурия. — Купер указывает на выход.

Что было и так понятно, только время потерял. Я выбегаю на улицу в надежде увидеть хотя бы отъезжающее такси, но нет. Тишина. Ни души, будто все, кто был на улице запихнулись в бар позади меня.

— Чёрт! — выкрикиваю я, подбивая какой-то камень на земле — Русская ведьма… — говорю на выдохе, сдерживая смех.

Это настолько странно: не помню, когда последний раз бежал за девушкой. Может, потому что ни разу и не бежал? Никогда они не исчезали так внезапно, не получив и половины внимания, которого я готов был им подарить. Хоккейных фанаток никогда не нужно уламывать: скажем так, после одного-двух заходов мы уже стабильно ехали ко мне, по пути раздевая друг друга. А здесь что? Я думал она сопротивляется в рамках флирта, а получается, и правда не планировала ничего со мной?

Да, не может быть. Наверно эта какая-то игра из разряда «побегай за мной»? Что ж, 1:0, Ma-sha. Сегодня шайба в моих воротах, но я уверен, мы ещё встретимся, и когда это случится, я буду играть первым номером.

Я невольно улыбаюсь, нащупывая в руке ту самую серёжку с хоккейным коньком, которую случайно снял, пока целовал её. Чёртова Золушка.