Портлендские будни

Ася Хоутен (2024)

Смайл — серийный убийца, который вырезает улыбки на лицах своих жертв и бросает тела в людных местах и «играет» с полицией. Очередная попытка поймать его сводит вместе странную компанию: агента ФБР, эксцентричного информатора и бывшего вора. Что стоит за выходками преступника? Кто способен выйти победителем из опасной игры? Следователям предстоит сложить ответ на загадку по маленьким кусочкам, часть из которых затеряна в прошлом.

Глава 2. Кукла в лифте

НОЭЛЬ

Говорят, повара не готовят дома, потому что полностью насыщаются процессом во время работы. Наверное, по такой логике Ноэль должна была полностью отказаться от чтения детективов: мало того, что преступлений достаточно на работе, так ещë следователей зачастую выставляли плоскими идиотами, чтобы дело мог раскрыть гениальный подросток. Отказаться от них не получилось, хотя обычно она угадывала преступника ещë в первой четверти книги. «Кто убил?» — не единственный вопрос в детективах. «Как?» и «зачем?» иногда даже интереснее. В каком-то то фильме полицейский жаловался, что из книг преступники узнавали, как лучше скрываться, но ведь и они сами могли учиться мыслить как противник. Больше всего Ноэль обожала следить за мотивацией преступника и «нетипичными» ходами главного героя: стремление избавиться от клише порой стреляло в логику истории. Сюжеты еë почти не волновали: даже самые волнующие из них не могли сравниться с реальной жизнью.

Иногда любопытство играло с ней злую шутку. Бодрая череда событий тянула за собой бессонную ночь и утреннюю разбитость. То же случилось сегодня. Всë валилось из рук, даже купленный на гаражной распродаже томик «Скелетов леди Винтер»³стукнулся о плиточный пол, с тихим треском из него выпали несколько страниц. «Леди сделала всего шаг, уже чувствуя, как еë лоно пылало от одного взгляда на офицера. Он замер в несвойственной ему нерешительности. Почему? Разве не знал он, как сильно она его любила?..» — бросились в глаза стоки. Ноэль поморщилась: почему даже в детективах сейчас обязательна любовная линия? Как будто все жанры вдруг решили, что они — любовный роман. Описание обещало таинственную смерть в поместье и интриги знати, а в итоге… «Надо бы посмотреть, что за таинственная А. К. и больше не брать еë книг», — решила она.

Ноэль влетела в лифт, зацепившись взглядом за девушка, от которой не смогла отвести взгляд: необычное притягивало, а в ней всë было как минимум странным. Длинные чëрные волосы казались смазанными слоем воска, лицо застыло пластиковой маской, объëмное кукольное платье с кучей оборок напоминало многослойный чëрный торт. Давно пора привыкнуть, что вокруг полно всяких готических не-таких-как-все, но всë же Ноэль нервно вздрагивала каждый раз, когда видела таких вот живых шарнирных кукол с кольцами на шее и руках. «Как будто в ошейнике», — подумала Ноэль и тут же мысленно ущипнула себя. Пусть делают со своими телами что угодно, только бы закон не нарушали.

Лифт вздрогнул и остановился. Свет мигнул, но на удивление не потух. Ранним утром, когда только-только просыпался персонал отеля, в лифте оказались они вдвоëм. Близость странной постоялицы вызывала почти забытую дрожь в ногах.

— Кажется, мир против того, чтобы я попала на работу, — Ноэль коснулась кнопки связи с ресепшеном, но ничего не произошло. — Проклятье!

— Божечки, — «кукла» прижалась спиной к задней стенке лифта, — с нами же не случится… Ну, как с мисс Лэм?⁴

— Не думаю, мы здесь вдвоём. Да и не гонится за нами никто.

Когда Штаты потрясло то странное дело, Ноэль как раз закончила учëбу в юридическом и собиралась на собеседование в адвокатскую контору, но жизнь распорядилась иначе. Так сказал бы кто-то, кто верил в бессилие человека перед лицом некой судьбы. Ноэль же… В тот день, листая сводки новостей, она подумала, что таких Элиз очень много. Одиноких, придавленных страхом, бегущих в пасть лифта за спасением, которого не будет. Ей хотелось верить только в одно: жизнь этих женщин могла бы стать лучше, вмешайся кто-то в процесс бесконтрольного разрушения. Она и попыталась стать «кем-то».

— Так страшно жить. — пробормотала кукла, чуднó заламывая руки, словно те и правда крепились на шарнирах.

Только теперь Ноэль присмотрелась к ней внимательнее — делать всë равно нечего — и заметила странность. Всегда казалось, что в таких нарядах по людным улицам бродили разве что искавшие свой стиль школьницы. У этой мисс в тени удлинëнных ресниц, прямо под осыпавшейся тушью, видны морщинки-лапки. Ей около тридцати, но косметика не того типа и тона. Теперь выбор казался вдвойне необычным.

— Вас что-то беспокоит?

— В этой жизни полно опасностей. То в лифте застрянешь, то с преступником столкнëшься…

«А мысли как у старушки Бэкон, — мысленно фыркнула Ноэль, вспомнив соседку из Бостона. — У неë тоже инопланетяне за каждым углом жили».

— Боитесь лифтов?

Кукла горько усмехнулась, качнула головой и одëрнула подол платья, которое оказалось едва ли длиннее колена. Человек, которому такая одежда привычна, вряд ли будет настолько нервничать. «Кто же ты такая?» — Ноэль прищурилась. Что-то во всей этой встрече было неправильное, но не хватало маленького пазла, чтобы наконец-то разобраться.

— Нет, не лифтов. Боюсь убийц. Они иногда так близко, а ты и не замечаешь. Вот идëт с тобой по улице человек — приятный с виду, даже говорит нежно. А потом у тебя нож между рëбрами. Вот даже вы… Кто вы, мисс?

— О, я не убийца. Наоборот, в полиции работаю. Хотя сейчас в отпуске.

Первое правило безопасности Ноэль Винтер: не сообщать незнакомцам информацию о себе. Еë ведомство тоже занималось расследованиями, но уже не считалось полицией, даже подчинялось другому министерству. Да и по работе она здесь, а вовсе не в отпуске. Этого ни одной подозрительной прохожей знать не стоило.

— Любой человек может убить. Разве вы не помните, пять лет назад, Санфорд?⁵

— Да, конечно. Чтобы оружие защищало, им нужно уметь пользоваться.

Своим пистолетом Ноэль обычно не пользовалась, даже держала его разряженным. Просто на всякий случай. До сих пор ей редко удавалось бывать в центре событий, арестовывать людей: сила — это не по еë части. Ноэль знала и вместо этого пыталась использовать голову. Поэтому сейчас и…

— Мне интересно, — бесцветный голос куклы прервал размышления, — почему местная полиция не замечает очевидного?

— Очевидного?

— Тот, который улыбки делает…

— Откуда ты знаешь? — Ноэль вздрогнула, попыталась рассмотреть эмоции в тëмных глазах, но увидела непроглядную черноту бездны.

— Ну, я тру-крайм блогер. Только начинаю, нужно выделяться внешне и историями, а тут такой сюжет…

— Да уж, сюжетец. И что с этим типом?

Ноэль хотела сказать, что мир был бы лучше, если б у тру-крайм блогеров не было бы повода для существования, но прикусила язык. Сейчас всë их расследование и так в гадском положении, а если кто-то ещë и информацию сливал… Она сжала пальцы, представляя шею какого-нибудь жадного офицера.

— Все жертвы женщины, наверняка в их истории должен быть общий мужчина. Любовь, ревность… Такая частая причина перейти черту.

— Думаете, убийца — этот мужчина?

Ноэль вздохнула, мысленно вычëркивая Ричи из списка возможных крыс. Человек он, конечно, дерьмо и хвастаться любил так, что выболтал бы всë, а не только часть про улыбки, но специалист хороший. У него с момента передачи дела возникла теория, что за маской Смайла прятался мужчина с травмой привязанности, а триггером служила внешность. Пусть даже Ноэль больше не хотела иметь ничего общего с Ричардом, семена сомнений в его навыках так и не взошли в еë душе. «А вот и гениальный гражданский расследователь. И к каким же выводам пришла ты, Энола Холмс?»

— На месте убийцы я бы хотела и не хотела, чтобы так думали. Вот он, убийца! Всë так просто. Но если представить, что я люблю его? Знаете ведь этот недуг… Вроде парасоциальных отношений, яндерных таких… Синдром Адели,⁶во.

«Опять эта любовь, теперь ещë и одержимая… Никуда от неë не деться».

— Интересный ход мыслей, — Ноэль криво улыбнулась. Гражданские, которые лезли в расследования еë скорее раздражали. — Кажется, вы очень заинтересованы в этом деле.

— Да. Сейчас это практически вся моя жизнь!

Лифт дëрнулся и поехал снова, будто техник всë время следил за ними и ждал этого момента, этих слов. Кукла выскочила в коридор на третьем этаже, как только открылась дверь, и Ноэль не смогла понять, куда она делась.

— И всë же ты как-то слишком заинтересована, — повторила Ноэль, пока закрывалась дверь лифта. Но профили жертв она решила проверить ещë раз. Просто на всякий случай. — Даже для тру-крайм блогера.

Ноэль вышла на улицу, огляделась. Если карты не врали, до Мидл-стрит можно было добраться минут за двадцать и пешком, без трат на такси. В полицейское управление нужно прибыть к восьми: взволнованный Ричи прошлым вечером собрал их с детективами в конференц-звонке и заявил, что у него какая-то новая теория. Если бы на его идее всë правда могло закончиться… В душе билось странное ощущение, что всë только начиналось.

???

Холодно. Даже пальцы не гнутся. Я поправляю капюшон, затягиваю тесьму до упора. Тусклый свет от монитора раздражает глаза даже закрытые веки. Странное чувство. Кажется, я задыхаюсь: ком в горле не даëт вздохнуть. Я не могу проснуться от тревожного сна окончательно, только прорываюсь через вязкую пелену.

— Мар… ти…

— М?

Шелест цепей отвлекает. Я убираю ноги со стола и разворачиваюсь в кресле. Скрипит немного. Надо бы найти другое. Лишние звуки портят гармонию и убивают эстетику.

— Я… Ты видел? Я всë сделала правильно?

— Конечно, Тесса. Молодец.

Встаю. Йоль лениво бродит вокруг и не даëт развернуться. Ещë немного, и я начну думать, что он имеет что-то против наших планов и моих действий. Бетонный пол кусает босые ступни ледяными иглами. Морщусь, подхожу к Тессе и устраиваюсь на многослойном пледе. Теплее, но всë равно недостаточно. Надо бы принести обогреватель, иначе моя чёрная мышка замёрзнет раньше, чем кончится эксперимент.

Тесса сжимается, втягивает голову в плечи и пытается отползти в угол, уже громче шурша цепью. Ну разве не смешно? Так дрожать из-за одного маленького укола и очаровательного браслета на лодыжке. Ей идут кандалы и этот мрачный образ отлично впишется в план следующих съёмок. Как жаль, что она по-прежнему не улыбается… Касаюсь щеки рукой — вздрагивает и жмурится. Смешная. Размазываю коралловую помаду по щекам, теперь похоже, что она мне улыбается. Актриса почти готова к финалу первого акта.

— Но зачем это?..

— Мне скучно.

Конечно, она не про помаду. Наше маленькое шоу с лифтом волнует Тессу с тех пор, как я прошу её об этой незначительной услуге. Тесса умеет быть убедительной, а бесполезные агенты такие медленные… Они вообще пытаются продолжить нашу игру? Пусть хоть немного взбодрятся и побегают за призраком влюблëнной леди Бармингтон… В конце концов, городская легенда про одержимую любовью убийцу до сих пор пересказывается портлендскими детьми.

— Но они же найдут тебя, твой профиль!

Проблема Тессы в одном: она не понимает, что этого я и добиваюсь. Скучно играть в прятки, если нет ни одного ловца. Плохи шахматы, где нет соперника. У нас с агентами… Всё ещё игра, даже если сценарий приходится поменять. Ты простишь меня за это, моя книжная девочка?

— Ай-яй… Расстраиваешь, Тесса. На живот, — под мой рык она неловко переворачивается и растягивается на пледе. Стягиваю ремень. — Разве я не говорил, что меня зовут не Марти?

В тишине подвала горькой мелодией звучит жалобный писк Тессы.