Портлендские будни

Ася Хоутен (2024)

Смайл — серийный убийца, который вырезает улыбки на лицах своих жертв и бросает тела в людных местах и «играет» с полицией. Очередная попытка поймать его сводит вместе странную компанию: агента ФБР, эксцентричного информатора и бывшего вора. Что стоит за выходками преступника? Кто способен выйти победителем из опасной игры? Следователям предстоит сложить ответ на загадку по маленьким кусочкам, часть из которых затеряна в прошлом.

Глава 4. Мёртвый привет

???

Взгляд зелëных глаз пронзителен. Отвлекает. Кажется, я сам нахожусь под прицелом, на спине — ярко-красная мишень, и каждую секунду тело может разорвать очередная пуля осуждения.

— Ненавижу, когда на меня пялятся. — Не выдерживаю. Говорю тихо, разглядывая на экране последние снимки. Тесса и правда вышла впечатляюще хорошей моделью. Она почти похожа на оригинал, но всë ещë неплохая копия, которая не способна дать мне нужное… Хотя кое в чëм она хороша. Провожу ладонью по лицу. Она делала так же, водила холодными дрожащими пальцами. Ты могла бы быть пригодной, Тесса. Только страх помешал. — Особенно, когда пялятся так.

«Мяр-р-р», — звучит в ответ как положено, но не так. Голос слишком высокий, а последняя «р» произносится не полностью. Йоль снова барахлит. Засада.

— Что, глазастый, опять проблемы? Ну, иди сюда.

«Мя-а-а».

Он подходит медленно, переваливаясь с лапы на лапу, как положено. Поднимаю холодное тельце и сажаю себе на колени. Настоящее чудище: ничего не ест, а кажется всë тяжелее, будто и правда скоро размером с быка станет. Знаешь, мне никогда не нравились животные. Но твоя привычка звать меня чëрным котиком и трепать по волосам… Приходится изменить мнение. Чтобы быть твоим котиком, можно даже отрастить уши и хвост.

Я немного улучшаю твой подарок, Алиссия, надеюсь, тебе он тоже нравится. Йолю ведь необязательно быть мифологическим чудовищем, которых ты любишь описывать. Современность требует новых решений.

— Потерпи, я быстро.

Натягиваю свежие перчатки взамен тех, что испачканы в крови. Раздвигаю короткую шерсть, нахожу выключатель и смотрю на застывшего кота. Батарейки садятся и смазку надо менять. Подвижные механизмы стираются быстрее. Почему ты не можешь быть лентяем, глазастый? Никаких материалов не напасëшься.

Запускаю, он приветственно мяукает и шевелит хвостом.

— Когда вернëтся истинная хозяйка, мы сможем жить, как в легенде: семья и монстрокот. Хорошая перспектива, да?

«Мяу», — тихо отвечает Йоль, и мне слышно в нëм «да».

Без Тессы здесь некому говорить и шелестеть цепями. Я слушаю тишину часами, и это сводит с ума. Медленно и настойчиво безмолвие расширяется и готовится разорвать голову давлением, раскидать кровавые ошмëтки по стенам и мониторам. Совсем не эстетично, мне не подходит. О каком требовании красоты может идти речь, если я сам нарушу это правило? Тишину прогоняет только Йоль, он мяукает, скрипит механизмами, а первое время даже пытается заговорить. Приходится ограничить часть функций. Йоль спасает меня… Потому что ты до сих пор присматриваешь за мной? Ведь в этом я не могу ошибиться?

— Спасибо, что не бросаешь меня в одиночестве. — Улыбаюсь и чешу Йоля за ухом, пока не приходит пора действовать дальше. Даже робокоту приятна ласка, и он сворачивается у меня на коленях с похожим на мурчание скрипом.

Нужно подготовиться к приходу следующей актрисы, ведь история невозможна без главной героини. Ведь так, моя маленькая книжная девочка?

Собираюсь переложить Йоля на стол, но отвлекает сообщение в Твиттере — оно всплывает в углу экрана.

Ясмин Грегори (@yasya01):

Хэй, Марти, отлично покатались, ты крутой водитель!

Только почему ты попросил одеться именно так?

Готическая лолита — это прикольно, но вроде как немного странно

Может показаться, что она взбудоражена, но за всю поездку из неë не удаëтся выцарапать даже слабой улыбки.

Ясмин, какую роль суждено сыграть тебе? Отправляю простое «так интереснее» и улыбающийся эмодзи в ответ, но мне не весело. Холодные слëзы замерзают на ресницах. Тесса — мой лучший образец, такой не забывается быстро. Особенно теперь, когда еë кровь стынет меж пальцев. Интересно, задумывается ли Ясмин, что там, за смайликами, прячется целая жизнь?

Йоль перебирается на стол сам, усаживается у самой клавиатуры, блëклыми глазами рассматривает примерный образ на случай брака. Щурится. Мне тоже не нравится: белый цвет сделает еë похожей на банальное привидение. Нужно узнать еë лучше, подобрать тот самый костюм. Но пока…

— На выход, котик. Пора искать.

Встаю. Теперь холод жжëт не только щëки, но и ступни. Скатываю старый плед, покрытый коричневатой коркой крови. Нужно сжечь, пока не начал вонять. Мне пока рано лично встречаться с агентами.

Йоль ждëт у лестницы.

НОЭЛЬ

В полдень дня благодарения даже солнце старалось жарить особенно сильно, будто каждый человек в Портленде превратился в несчастную индейку. Толпа людей окружила памятник Томасу Брекетту Риду, сильнее сжимала только что прибывших полицейских. Мерцали мигалки, жëлтым пятном раскатывалась оградительная лента, щëлкали вспышки камер. В воздухе стояла сладковатая вонь разложения.

— Мисс, сюда нельзя, — офицер из другого отделения выставил руку вперëд, не давая пройти. — Место преступления.

Ноэль не стала спорить: в гражданском опознать в ней агента слишком сложно. Достала из рюкзака ID и показала ему.

— Теперь можно?

— А… Да, проходите.

Проскользнув под заградительную ленту, она огляделась и постаралась задержать дыхание: вонь усиливалась с каждым шагом, тело явно не только что положили сюда. У самого памятника выделялось чëрное пятно. Ноэль узнала его и ругнулась сквозь зубы. Это ведь кукла, которую она искала! Та самая!

— Агент Винтер, ФБР. — она подошла к офицеру, который выделялся самым угрюмым видом и густыми тщательно причëсанными усами, и протянула руку.

— Детектив Хайд, полиция Портленда. — Он ответил крепким рукопожатием и недоверчивым взглядом. — Когда нам сказали, что в город приезжает ФБР, я ждал немного другого.

Ноэль поморщилась. Грëбаный сексизм — вещь неискоренимая и потому привычная, но абсолютно неуместная сейчас, когда рядом разлагался труп.

— Кто нашëл тело?

— Парнишку видите? — детектив кивнул на подростка в рогатой кепке на ближайшей лавочке. — Он и нашëл, долго не мог объяснить, что произошло.

Ноэль кивнула. Неудачный свидетель. Людям нужны хлеб и зрелища, но те, которые с готовностью предоставлял Смайл, не каждый взрослый мог вынести без последствий, а тут подросток.

— Пожалуйста, позаботьтесь о журналистах. Поговорю с мальчиком.

Парнишку трясло, кепка съехала набок и даже часть веснушек на казалась выцветшей. Он сжимал в руках напульсник, и с такой силой, что костяшки, казалось, вот-вот прорвут светлую кожу.

— Привет, — Ноэль села на скамейку рядом с ним. — Я Ноэль. Как тебя зовут?

— Томми, мисс… — он помедлил, а потом выпалил на одном дыхании: — Томас Эплстоун, мне шестнадцать, живу на Маршалл-стрит, а здесь гулял и… И…

— Всë хорошо, Томми. Возьми, пожалуйста, — она протянула бутылку воды.

Рюкзак Ноэль был своего рода походной аптечкой: там всегда лежали запасная бутылочка воды, влажные салфетки, антисептик, пара пластырей и упаковка таблеток от аллергии. С тех пор, как первокурсница в еë университете рухнула в обморок перед экзаменом в середине семестра, она предпочитала быть готовой к любым неприятностям. Ричард раньше шутил, что еë даже начало зомби-апокалипсиса не застанет врасплох: в рюкзаке обязательно найдëтся вакцина.

— С-спасибо, мисс.

Сделав пару глотков, Томми невидящим взглядом уставился на памятник. Толпу любопытных наконец-то отстранили, к лентам добавился переносной забор, проникнуть за который чуть труднее даже опытным папарацци. За лентой остановилась машина криминалистов.

— Можешь рассказать, что произошло?

— Угу. Я гулял и, — Томми натянул напульсник на правую руку, — увидел девушку. Она так сидела у памятника, я подумал, ей поплохело после того косплей-фестиваля, позвал — молчит. Ну, я тогда дотронулся, а она упала и…

Он шмыгнул носом и перевëл взгляд на накренившийся фонарный столб.

— Да, улыбка. Я понимаю.

Ноэль и правда понимала. Костюмы, тела в туристических местах — малая часть ритуала Смайла. Это могли повторить подражатели, но основную часть полиция старалась скрывать, поэтому знания куклы заставили еë думать о крысе среди полицейских. Смайл вырезал улыбки на лицах своих жертв. От уголков рта до самых ушей, обнажая челюсть и оставляя в зубах сухоцвет. Эксперты сказали, что это цветок кизила, но суть жеста пока не разгадали.

— Ты заметил кого-то странного?

— Сегодня тут очень много странных людей, но рядом точно никого не было.

— Спасибо за разговор, Томми. В ближайшее время с тобой свяжутся из полиции.

— Да, конечно. Что-то такое было в «Справедливости» — когда Ноэль вставала, Томми схватил еë за рукав и удержал. — А это… Значит, он правда здесь?

— Пока я не могу делиться такими деталями, сам понимаешь.

— Да, конечно, спасибо, мисс, — он часто закивал, понимая всë и без долгих слов.

Криминалисты продолжали осмотр места. Мешать им — себе дороже, и после этой ошибки в первом деле Ноэль не рискнула подойти ближе. Отчëт они передадут, и ни одна деталь действий этого придурка больше не ускользнëт от неë.

Детектив Хайд, что-то обсуждал с самым юным из офицеров, больше всего тонкостью и ростом напоминавшим Ноэль сухую берëзу. Форма на нëм болталась, будто офицер резко сбросил фунтов двадцать,¹⁴и казалось, он вот-вот сломается пополам. «Надо бы с ним поосторожнее, — подумала Ноэль, — если и дальше будем сотрудничать».

— Есть что-нибудь?

— А, агент, — детектив Хайд сухо кивнул. — Как всегда, людей было много, но никто не заметил ничего странного.

— Записи с камер есть?

— Так быстро это не…

— Пожалуйста, не надо читать мне лекции, — не выдержала она снисходительного тона детектива. — О бумажной части мне отлично известно. Что ещë?

— Там, на дереве было вот это, агент.

Только теперь Ноэль обратила внимание, что офицер-берëза сжимал в руках сумочку: квадратную, сделанную из розового искусственного меха, с белыми бусинами вместо ремешка. Легко подумать, что еë забыл кто-то из детей, если б не мех, слипшийся в неаккуратные пучки под слоем бурой жидкости.

— Камера, — голос Ноэль дрогнул, — включена?

— Так точно. Всë по уставу.

— Тогда открывайте.

С щелчком маленького замка на землю полетели тетрадный лист и идентификационная карта. Детектив Хайд успел поймать их. «Эксперты убьют его за прикосновение к уликам без перчаток», — подумала Ноэль. Жаль его почему-то не было.

— Идентификационная карта на имя Терезии Джейн Янг и письмо. У него точно не все дома.

— Что там? Кровью написано?

— Нет, — детектив Хайд показательно поднял густую бровь. — Обычной синей ручкой, вручную. Он даже почерк не скрывает. Читаю: «Что-то не вижу тëплого приветствия, господа полицейские! Так жаль, всë могло закончиться иначе, если бы вы только следили за знаками. Так жаль. До встречи». Вместо подписи — улыбочка.

— Ублюдок павлиний, — буркнула Ноэль. — Офицер, штаб расследования в участке, все зацепки понадобятся там. Детектив, тело надо как можно скорее доставить экспертам. И, бога ради, гоните журналистов подальше!

— Не надо учить меня работать, агент.

«Возомнила себя главным спецом, курица рыжая», — услышала Ноэль за спиной, покидая место преступления, и лишь чудом не показала средний палец в ответ. По крайней мере этот тип не в еë команде.

***

Дом на Данфорт-стрит небольшой и странный, прямо как весь Портленд. Боковые стены выкрашены бежевым, передняя — фиолетовым, а маленькое пространство у двери — красным. «Вот так креатив», — Ноэль поморщилась, пытаясь представить владельца дома с таким оригинальным дизайном. Просто с таким не будет.

Писк звонка утонул в шорохе шин машины за спиной. «Теперь он заставит ждать меня вечность за опоздание?» — подумала Ноэль после минутного нахождения перед закрытой серой дверью. Уходить без ничего от человека, который мог знать что-то важное, она не собиралась — только не после мëртвого привета от Смайла! — и села на каменную ступеньку. В голове снова множились вопросы.

Теперь на счету Смайла пять жертв и он наверняка в поисках шестой: женщины с инициалами «Я.Г.». Даже если залезть в список всех жителей Портленда и пригородов, найти ту самую почти невозможно. Она могла быть туристкой или вовсе мигранткой, вариантов — полно. Значит, он имел в виду другие знаки. Что-то более тайное и абсолютно очевидное. Нет более скрытой зацепки, чем та, что выложена прямо перед носом следователей.

— Не холодно? Зима почти.

Ноэль вздрогнула. Не было слышно ни шагов, ни скрипа двери, этот человек просто появился за спиной и легонько тронул за плечо. Этот человек…

— Няня Софи?..

Бледные губы тронула улыбка.

— «Джеймс» достаточно будет. Но вообще да.

Ноэль поднялась, теперь рассматривая его с бóльшим вниманием. Джеймс в этой серой рубашке был настолько обычным, что заподозрить в нëм «странного человечка» Стива. И голос в звонке казался бодрее. Джеймса же можно было легко рисовать в словаре как иллюстрацию к слову «усталость».

— А она?..

— У себя дома, как обычный ребёнок. Так чего надо?

— Мы же договаривались встретиться, просто раньше…

— А, так вот о каком рыжулике он трепался, — Джеймс усмехнулся, достал из кармана брюк сигарету, но поджигать не стал, только прикусил фильтр. — Ну проходи. В доме подождëшь.

Внутри дом оказался гораздо менее креативным. Светлая кухня-гостиная казалась такой пустой, что в первую секунду Ноэль засомневалась, жил ли там кто. Опустившись на край простого кожаного дивана, она попыталась найти хоть какую-то зацепку о личности владельца, но из идеального порядка выбивалась только баночка морского коктейля у клавиатуры — в Портленде такие были у каждого второго — и одинокая белая хризантема на кофейном столике. «Софи хотела сделать цветочную корону для кого-то по имени Джо», — вспомнила Ноэль. Справа доносился приглушëнный плеск воды.

— А Джо…

— На свидании с резиновой уточкой. Выйдет скоро.

Ноэль кивнула, краем глаза наблюдая, как Джеймс нарезал авокадо крупными кусками. Она хотела спросить, кто эта Джо, отчего-то представляя себе девушку, но ответ оказался даже проще ожидаемого.

Шум воды стих через пару минут, и Ноэль напряглась. До сих пор она в основном справлялась своими силами и как общаться с внешними информаторами представляла только примерно. Тем более этот Джо…

— Эй, а чего тут опять нет полотенца?

— Потому что нехер разбрасывать вещи! — Джеймс бросил взгляд на Ноэль, закатил глаза и направился к другой комнате. — Лады, сейчас принесу, только не выпирайся так.

— Ого-го, чего вдруг такая нежность? — скрипнула, приоткрываясь, дверь справа, и на секунду Ноэль утонула в пронзительно голубых глазах.

Джо, увидев еë, картинно вскрикнул и захлопнул за собой дверь. Ноэль снова осталась в одиночестве в полупустой гостиной.

— Знаешь, я не падаю в обморок от чужой наготы, — прислушиваясь к тишине в ванной, сказала она.

— А я?! О моих чувствах ты не подумала, рыжулик?!

Ноэль потëрла переносицу, и глянула на Джеймса, который как раз вышел из дальней комнаты с мятым розовым полотенцем и охапкой одежды.

— Извини, а он точно ничего не пил?

— Если бы, это его обычное состояние, — он хмыкнул и, ничуть не смущаясь, распахнул дверь.

Ноэль краем глаза успела заметить неестественно худого молодого человека и отвернулась. Никто не говорил, что будет просто.