Затмение Огня. Пробуждение

Даяна Райт (2023)

Продолжение цикла «Лунное затмение» и первая часть трилогии «Затмение огня».Есть ли место в современном мире для легенд и мифов? А что, если древние сказания не были вымыслом, а отражали реальность? В это сложно поверить, особенно в мире, где нет места необъяснимому и сверхъестественному.Оливия Уильямс находится на пороге получения научной степени по психологии. Она заканчивает Стэнфорд и хочет показать себя как грамотного и достойного психоаналитика. Однажды она получает заманчивое предложение от одного из профессоров Стэнфорда и без колебаний соглашается. Однако научный проект, в который она ввязывается, оказывается роковым для неё и переворачивает её жизнь с ног на голову.

Глава 5

Я внимательно слушала Скотта, стараясь не упустить ни слова из его красноречивой речи. Прошло несколько дней после нашего побега, но, к моему удивлению, никто в клинике не выразил недовольства этим поступком. Мне пришлось объясняться с профессором Джейкобсом, и я убедила его, что моё решение было правильным. После небольшого спора и моих аргументов он согласился со мной и перестал выражать недовольство.

Сегодня у нас был первый сеанс после нашего побега. Мне показалось, что Скотт немного изменился: он стал более раскрепощённым в общении и вёл себя иначе. Я связала это с теми небольшими вспышками памяти, которые у него были накануне.

Уже час я пыталась узнать у Скотта, что он чувствовал после нашей вылазки в город.

— Так что вы сейчас чувствуете? Что-то изменилось в вашем мышлении или восприятии?

— Если только желание как можно скорее уйти отсюда, — ответил Скотт в своей обычной язвительной манере, что меня озадачило.

— Я прекрасно помню о вашем желании, но сейчас я спрашиваю вас о вашем внутреннем состоянии.

— Не знаю, как описать состояние, но то, что теперь я плохо сплю, — это факт.

— Плохо спите? Почему? — спросила я, удивлённо посмотрев на Скотта. Ручка в моих руках замерла над блокнотом.

— Меня стали мучить кошмары.

— Кошмары? Что они из себя представляют?

— Как и в том приступе, я вижу какие-то непонятные вспышки. Но все они содержат в себе огонь и то, как он уничтожает всё вокруг.

— Вам страшно в такие моменты или вы всё так же продолжаете испытывать воодушевление, как при первом приступе?

— Мне стыдно это признавать, но мои ощущения остались неизменными. Стихия притягивает меня.

— Вот как, — сказала я, быстро просматривая записи в своём блокноте. — Может быть, в этих кошмарах появилось что-то ещё? Что-то новое?

— Вы знаете, сегодня ночью я видел нечто странное. Впервые была вспышка, в которой было очертание человека в огне. Он напомнил мне некое подобие божества, которое состояло из огня и подчиняло его себе.

— Даже так? Вы видели какую-то фигуру? Почему вы решили, что фигура контролировала огонь?

— Огонь не навредил этому человеку и никак на него не действовал. Кем ещё он может быть?

— Логично, — сказала я, делая очередную заметку в блокноте. «Некое божество. Очертание фигуры. Что это значит и что она может олицетворять в сознании пациента?».

— Док, я всё же считаю, что всё это бессмысленно. Возможно, в прошлом я был пожарным или каким-нибудь разработчиком компьютерных игр, вот моё сознание и выдаёт мне все эти странные видения.

— Не исключено, — ответила я, отрывая взгляд от блокнота. — А как вы считаете, почему вы испытываете всё это и видите эти картины в своей голове?

— Из нас двоих вы психотерапевт, и я надеялся, что вы ответите мне на этот вопрос, — сказал Скотт, включая свой язвительный тон, который иногда начинал меня раздражать.

— Я уже говорил вам, что до потери памяти работал там, где имел дело с огнём. Возможно, я был пожарным, разработчиком игр или спасателем. Вариантов много. — Но я хочу услышать вашу версию произошедшего.

— То есть вы предполагаете, что ваша работа была связана с огнём?

— Да, я так думаю, но не могу утверждать наверняка.

— Хорошо. А что вы можете сказать об этой фигуре? Кем может быть этот человек и что он символизирует?

Скотт закатил глаза, явно раздражённый.

— Понятия не имею, — ответил он.

— Вы заметили что-то особенное в этой фигуре? Кроме того, что огонь не причинил ей вреда?

— Нет. Единственное, что я могу сказать, — это то, что мне показалось, что это был мужчина, а не женщина.

— Значит, это был мужчина. Вы предположили, что это божество. Почему вы так решили? Верите ли вы в божественные силы?

— Я не верю в божественные силы. А что касается фигуры, то я просто поделился своими ощущениями и мыслями на этот счёт. Почему и как я так решил, объяснить не могу.

Лицо Скотта становилось всё более напряжённым, и он сидел с недовольным выражением лица. Я не понимала, что его так разозлило и что ему не понравилось в моих вопросах. Скотт явно был не в духе.

Я решила закончить этот неприятный для него разговор и оставить его в покое на сегодня.

Выйдя из клиники, я села в свой автомобиль и задумалась обо всём услышанном. Видения Скотта и образы, которые возникли у него, явно что-то значили. Рассматривать их буквально было бы глупо, но мне нужно было понять, что его подсознание пыталось показать. Я не знала, что делать дальше, поэтому решила отправиться в центральный парк и прогуляться на свежем воздухе.

Я шла по аллеям парка, любуясь богатой и яркой местной флорой. Вскоре я решила купить кофе и продолжить прогулку с горячим напитком в руках. Я подошла к будочке с кофе и встала в небольшую очередь перед кассой. Передо мной стояла девушка с тёмными волосами и смуглой кожей, которая ярко выделялась на фоне осеннего парка. Она разговаривала по телефону и её голос звучал слишком громко и возмущённо.

Когда девушка подошла к кассе, она заказала напиток и начала искать наличные. В конце концов, она призналась, что забыла кошелёк дома, и отказалась от своего заказа. Не знаю почему, но мне стало жаль её, и я решила сделать что-нибудь хорошее.

— Посчитайте, пожалуйста, счёт для этой девушки, включая мой. Я оплачу её кофе, — обратилась я к бариста.

Девушка повернулась ко мне, и её карие глаза широко раскрылись от удивления.

— Благодарю вас, но не стоит так тратиться. Я могу оплатить кофе сама. Просто я забыла кошелёк дома, — виновато и смущённо сказала она. — А карту я ещё не успела подключить к телефону.

— Не нужно смущаться и оправдываться. Три доллара — это не такая большая сумма, — я улыбнулась незнакомке и протянула ей стаканчик с кофе. — Я хочу вас немного порадовать и сделать этот день лучше.

— Вы очень кстати, — в голосе девушки послышались усталые и грустные нотки. — Мне сегодня как никогда плохо.

— Что-то случилось? — спросила я, взяв свой кофе и отходя в сторону.

— Я бы так не сказала. Просто небольшой кризис личности, — девушка одарила меня дружелюбной улыбкой. — Ещё раз благодарю вас за кофе. Для меня было бы невыносимо не выпить кофе в парке, ведь это единственное, что напоминает мне о прошлой жизни.

— А что с вашей жизнью сейчас не так?

— Всё так. Просто есть некоторые вещи, которые не дают мне покоя. Но довольно о моих проблемах. Не совсем правильно рассказывать о личных проблемах незнакомому человеку.

— Как раз вы сейчас обратились по адресу. У меня есть квалификация психотерапевта, поэтому я смогу вас понять.

— Правда? А вы, случайно, не знаете Рэйчел Торн?

— Рэйчел? — теперь пришла моя очередь удивляться. — Знаю. Она помогает мне с пациентом и временно приютила меня у себя. А вы откуда её знаете?

— Мы с ней пять лет делили общую комнату, а затем ещё год снимали одну квартиру на двоих, пока я с сестрой не переехала в собственное жильё, — девушка широко улыбнулась и протянула мне руку. — Стефани Пайнс.

— Вы Стефани? Подруга Рэйчел? — я стала осматривать девушку. — Рэйчел мне столько о вас рассказывала и о ваших с ней приключениях.

— Надеюсь, она не рассказала вам о наших Хэллоуинских вечеринках? — девушка громко засмеялась, а её щёки смущённо покраснели.

— Нет. Она лишь обмолвилась, что на позапрошлый Хэллоуин она вытащила вас в клуб, где вы хорошо повеселились, после чего вы куда-то пропали и бросили её одну.

— Всё было немного иначе, но давайте не будем об этом. Могу я узнать ваше имя?

— Меня зовут Оливия Уильямс. Но вы можете звать меня Лив.

— В таком случае, Лив, предлагаю перейти на «ты».

— Согласна, — я пожала мягкую ладонь девушки. — Стефани, Рэйчел сказала, что вы с профессором Уайтом сейчас в отношениях. Это правда?

— Ты знакома с Дэмианом? — глаза девушки широко открылись, и в её взгляде был явный испуг.

— Лично я не знакома с профессором, но я много слышала о нём в Стэнфорде. Он же легенда всего научного сообщества. Он так молод, а уже успел столько всего сделать для науки и внёс огромный вклад в развитие американского научного сообщества.

— Дэмиан довольно активный и амбициозный, — я заметила, как глаза девушки засверкали при упоминании профессора. «Значит, Рэйчел не врала, когда говорила об их безумной и безграничной любви друг к другу».

— Как ты можешь описать профессора Уайта? Какой он по жизни, а не в университете?

— Не знаю, как в науке, а по жизни он довольно своенравный и порой упёртый. Но не смотря на это, он безумно внимательный и благородный. Таких, как он, один на миллиард людей, — Стефани говорила это с такой нежностью, что я невольно позавидовала столь ярким эмоциям у неё. — Я его люблю всего и всецело. Со всеми его плюсами и минусами.

— А у профессора есть минусы?

— Есть. Но я оставлю эту тайну при себе, — Стефани смущённо засмеялась. — Дэмиан не любит, когда я о нём говорю с кем-то.

— Стефани, Рэйчел немного рассказала мне вашу с профессором историю. И у меня возник профессиональный вопрос, который я не решалась задать Рэйчел.

— Вот как? Рэйчел тебе о нас рассказала?

— Ничего плохого! Лишь то, что вы оба пережили множество проблем как физического, так и психологического плана, но в итоге обрели себя и приняли все стороны друг друга.

— Всё так и есть. Я долго бежала от этих чувств и сторонилась их, но в итоге я поняла, что не смогу без него.

— Стефани, можно всё же задать свой вопрос?

— Давай.

— Как ты поняла, что именно профессор Уайт твоя любовь? И как ты смогла понять, что ты его принимаешь полностью, со всеми его особенностями и какими-то недостатками?

— У нас с Дэмианом довольно странные отношения, — Стефани заметно смутилась. — Я не могу тебе описать всего, но одно я могу сказать тебе точно. Если тебе комфортно с человеком, и ты при нём можешь быть самой собой, то это явный повод задуматься. Если ты почувствуешь, что ты готова кинуться в омут с головой ради него, что ты готова простить ему всё и принять любую правду о нём, то это однозначно твой человек.

— Ты испытала нечто подобное с профессором?

— И испытываю до сих пор. Вл… — Стефани осеклась, чем немного озадачила меня. — Дэмиан — это всё, о чём я могу мечтать, и он единственный, кто мне нужен.

— Спасибо тебе за столь явное откровение. Не каждый решится откровенничать с незнакомым человеком.

— Лив, я чувствую, что ты чем-то обеспокоена. Могу я тебе чем-то помочь?

— У меня небольшие проблемы с пациентом, которого я пытаюсь спасти.

— Вот как? И что у тебя за проблемы?

— Сложно рассказать в двух словах. Там довольно запутанная история.

— Если у тебя есть желание и время, то я готова выслушать её, — сказала Стефани.

Мы со Стефани ещё несколько часов бродили по осеннему парку, и я поведала ей историю о Скотте и его проблеме. Я рассказала ей о нашем с Рэйчел плане и о том, как я воплотила его в жизнь. Закончила я свой рассказ тем, что у Скотта появились видения, и теперь я должна всеми силами расшифровать эти непонятные послания его подсознания.

— И вот теперь я вышла от Скотта и думаю, что мне делать со всем этим дальше.

— Я правильно поняла, что этот Скотт видит после того приступа видения?

— Именно. И он видит это «божество», которое связано как-то с огнём и с его стремлением всё уничтожить.

— Звучит жутко. Но знаешь, что я могу тебе сказать?

— Что? — спросила я.

— Что ты права в том, что эти видения что-то значат и что-то важное.

— Мне кажется, что мне надо понять, кого он видит в своих видениях и что это «божество» олицетворяет или значит.

Стефани задумалась, а затем с широкой улыбкой произнесла:

— И я могу тебе в этом помочь.

— Ты мне поможешь? Каким образом?

— Как ты сама заметила, я состою в отношениях с именитым профессором истории. Я могу поговорить с Дэмианом на этот счёт и узнать, что известно ему о подобных божествах.

— То есть, ты попросишь помощи у профессора Уайта? — воскликнула я, не веря своей удаче. — Я не хочу отвлекать профессора от его дел.

— Поверь, если Дэмиан будет занят, то он сам откажет. Но если у него будет на это время, то он обязательно поможет тебе.

— Стефани, я не могу передать тебе свою благодарность.

— Считай это моей платой за твой кофе, — девушка подняла вверх стаканчик в своих руках. — Я сообщу тебе, как только поговорю с Дэмианом. Я думаю, он лично захочет с тобой поговорить в случае чего.

— Я не могу поверить, что увижу самого профессора Уайта! — я стала испытывать жуткое волнение. — Он точно не будет нагружен моими проблемами?

— Я узнаю у него, но могу тебя заверить, Дэмиан всегда поможет, если у него будет возможность.

Мы со Стефани провели ещё несколько часов в непринуждённой беседе, а затем разошлись. Я не могла поверить, что познакомилась с лучшей подругой Рэйчел и с возлюбленной профессора Уайта.

Стефани пообещала устроить нам встречу и помочь с моей проблемой, связанной с божествами и видениями Скотта. Я всё ещё не могла прийти в себя от такого удачного стечения обстоятельств и, пребывая в прекрасном расположении духа, направилась в сторону квартиры Рэйчел.

Спустя пару дней мне позвонила Стефани и сообщила, что профессор Уайт готов мне помочь. Он будет ждать меня в своём университете для личной встречи. Я всё ещё не могла поверить, что увижу профессора Уайта и смогу поговорить с ним лично. Собравшись как можно лучше, я отправилась в Колумбийский университет в назначенное время.

Предъявив свой пропуск студента Стэнфорда, я без проблем прошла в университет. С трудом, но я нашла нужную аудиторию и дрожащими ногами вошла в комнату. Там никого не было, кроме одинокой мужской фигуры за преподавательским столом. Мужчина был одет в безупречный брючный костюм, его тёмные волосы аккуратно спадали на глаза, а взгляд был опущен на бумаги на столе. Я медленно направилась к профессору, пытаясь унять дрожь.

Когда я подошла к столу, профессор поднял на меня свои пронзительные и насыщенные зелёные глаза. Я никогда не видела таких глаз. Теперь я понимала, о чём говорила Рэйчел, описывая взгляд профессора Уайта. Я стояла перед ним полностью парализованная и растерянная, не в состоянии произнести ни слова.

— Мисс Уильямс, если я не ошибаюсь? — в пустой аудитории раздался бархатный и величественный голос.

— Да, это я. А вы, должно быть, Дэмиан Уайт. Профессор Уайт, для меня огромная честь познакомиться с вами лично.

— Вот как? Вы знаете, кто я?

— Конечно! Вы же известный научный деятель. У вас столько заслуг и наград перед американским научным сообществом, что всех и не перечислить.

— Не сказал бы, что мои заслуги так уж велики и знамениты, но кое-чем я всё же успел запомниться, — губы профессора дрогнули в лёгкой улыбке. — Как я понял, вы познакомились со Стефани и сейчас живёте с Рэйчел, которая вам помогает в работе.

— Всё верно. Я случайно встретила вашу девушку и узнала от неё о вашей связи. Я не хотела вас беспокоить или напрягать своими делами. Стефани сама предложила мне помощь.

— Не стоит вам оправдываться передо мной. Стефани всё мне рассказала. Я буду рад немного поучаствовать в вашем важном деле.

— В таком случае, профессор, сможете ли вы мне помочь в одном вопросе?

— Что за вопрос?

— Я получаю научную степень по психологии в Стэнфорде. Моя диссертация посвящена изучению пациентов с глубокой амнезией и разработке метода помощи таким пациентам. Мой научный руководитель отправил меня сюда, чтобы я применила свою теорию на практике с одним тяжёлым пациентом. Этот молодой человек на первый взгляд кажется совершенно нормальным. Если не считать его амнезии, он не заслужил находиться в психиатрической клинике, и я всеми силами стараюсь помочь ему покинуть стены лечебницы.

— Вот как? Если он нормальный, почему его до сих пор держат в клинике?

— Потому что ему некуда идти. И он сам боится выходить в большой мир, боясь отсутствия собственной личности внутри себя.

— Так вы хотите вернуть ему память, чтобы вернуть его к нормальной жизни?

— До недавнего времени я хотела вернуть ему память, но теперь… — я замолчала, поняв, что сболтнула лишнего.

— Что теперь? Что вы хотели сказать? — профессор пронзил меня настолько пристальным взглядом, что мне стало не по себе, а по телу прошлась дрожь.

— Я не думаю, что мне стоит об этом распространяться, профессор. Это было бы крайне непрофессионально с моей стороны.

— А мне кажется, что мне можно доверять. Вы можете смело рассказать мне всё, что хотели сказать ранее, — пронзительный взгляд профессора прожигал меня насквозь, и в один миг я прониклась к профессору сильным доверием и решила доверить ему свои секреты.

— Мне кажется, что в Скотте что-то запрятано. Его амнезия защищает его от самого себя. А внутри него может прятаться что-то страшное и опасное. Поэтому его забытая личность должна оставаться где-то далеко, без возможности выйти наружу. Скотт итак неплох, даже без воспоминаний. Некоторые его мысли и действия пугают меня и дают мне основания защищать его от самого себя.

— Хм, — профессор Уайт нахмурился и странно посмотрел на меня. — Возможно, вы правы, и этой личности лучше оставаться в своём «сундуке». Ваше стремление помочь этому парню похвально, но могу ли я дать вам совет?

— Какой?

— Если вы не хотите возвращать этому парню память, то будьте готовы к тому, что он не будет полноценным и до конца счастливым человеком. Но если вы желаете ему счастья и добра, то вы должны вернуть ему его личность.

— Но что, если я верну кого-то страшного, кто будет пугать меня и делать зло?

— Не стоит заранее вешать ярлыки на людей, мисс Уильямс, — профессор посмотрел на меня своим гипнотическим взглядом. — Ответьте мне честно. Что вы чувствуете к этому пациенту? Верите ли вы, что он может быть злым и опасным?

— Нет, профессор Уайт, я не верю в это. Я не вижу в Скотте злодея или одержимого идеей убийств маньяка. Даже если ему и видятся эти видения, и он получает удовольствие от них, это не значит, что он одержимый маньяк. Я в это не верю.

— В таком случае, я бы настоятельно советовал вам придерживаться этого мнения и полностью опираться на него при общении с этим парнем, — глаза профессора внезапно приобрели странный отблеск, и я почувствовала лёгкое головокружение.

— Да, профессор. Я так и сделаю.

— Рад это слышать, — профессор мгновенно стал самим собой и спросил: — Так что у вас был за вопрос ко мне?

— Профессор, я знаю, что вы в основном специализируетесь на средневековой истории. Но, может быть, вы знаете что-то о божествах?

— О божествах? О каких конкретно?

— Меня интересуют божества, связанные с огнём и подчинением огня.

— Даже так? Зачем вам эта информация?

— У моего пациента после того, как он увидел горящее здание, возникают видения. В них он видит какое-то божество, которое якобы подчиняет себе огонь или связано с огнём. Вот я и подумала, что это может быть за божество и почему Скотт видит его теперь.

— Я немного знаю о божествах, — профессор Уайт задумался и напрягся. — Самым первым и главным божеством является сам Дьявол. Он повелевает адом и, следовательно, адским огнём. В истории человечества было множество божеств, кто повелевал огнём и был с ним связан. Например, в греческой мифологии огнём заведовал Гефест, но в свою очередь Прометей завладел божественным огнём и даровал его людям. В древнеримской мифологии существовал бог всеразрушительного огня — Вулкан. А в скандинавской мифологии богом огня был также бог коварства и обмана Локи.

— Постойте. Как Локи связан с огнём? Ведь, насколько я помню, он был богом коварства и обмана, а его брат ведал молниями.

— Вы это решили, посмотрев современные фильмы?

— Честно говоря, я смотрела «Мстителей» и все части «Тора». Поэтому и думала, что Локи не может быть связан с огнём.

— На самом деле в кино все исказили. Изначально Локи был богом огня, а не коварства. Он был сыном ледяных великанов Ётунхейма, а если быть точнее, королей-великанов Фарбаути и Лаувейи. Когда Один убил его отца, мать Локи подкинула младенца в Асгард, а сама решила покончить с собой.

Так что Локи изначально обладал силой огня и был богом огня. А уже потом его сложный характер и бунтарская натура привели к тому, что он стал богом коварства и обмана.

— Даже так? А что насчёт других богов? Какие ещё боги были связаны с огнём?

— Есть ещё индийский бог Агни, но он внешне совсем не похож на человека. По преданиям у него две головы и множество рук.

— Нет. Это точно не то, что видит Скотт.

— Есть ещё бог огня Арат. Это божество иранской мифологии, которое изображается в виде трёх существ, олицетворяющих три пути любого живого существа.

— Нет. Тоже не то. Какие боги имеют более человеческий вид?

— Гефест, Прометей, Люцифер, Локи, Решеф, Сварог — профессор задумался. — Вроде так. Но я могу ошибаться. Я не сильно специализируюсь на мифологии.

— Но ваши знания в этой области явно выше моих. Профессор, как вы думаете, что может объединять всех этих божеств?

— Мы привыкли считать, что огонь — это зло и это плохо. Но в древности люди считали его очищающим и благословенным. Все божества огня олицетворяли чистоту и очищение. То есть избавление от зла, даже через всепоглощающий огонь.

— Значит, огонь олицетворял не зло, а очищение?

— По общему представлению древних народов — да. Так было принято считать в древние времена.

«Значит, Скотт видит не огонь, который всё вокруг уничтожает. Возможно, его видения олицетворяют какое-то очищение и защиту от чего-то плохого. Вдруг парень до своей амнезии защищался от чего-то негативного, но в итоге не справился и потерял память. Тогда его подсознание этими видениями огня пытается защитить его и тем самым избавить от чего-то болезненного и тяжёлого».

Слова профессора Уайта сильно воодушевили меня и вселили надежду, что со Скоттом всё в порядке. Я не знаю, как описать нахлынувшие эмоции, но они точно заставляли меня двигаться дальше и ни в коем случае не сдаваться.

— Профессор, вы мне очень помогли. Я постараюсь строить лечение Скотта на немного других принципах.

— В этом я вас полностью поддерживаю. Не стоит делать поспешных выводов о человеке, пока не узнаешь его и не разберёшься в мотивах, что им движут. Всё может оказаться намного сложнее и неоднозначнее, чем вы могли предположить изначально.

— О чём вы? Что вы имеете в виду?

— Я говорю о том, что иногда стоит рискнуть, несмотря на страх и сомнения. Иногда нужно довериться своим чувствам, а не здравому смыслу.

«Стоп. Кажется, профессор Уайт цитирует Стефани. Значит, они оба столкнулись с чем-то подобным в своих отношениях. Но что может быть опасного в жизни профессора истории и скромной девушки?» — подумала я.

Слова профессора насторожили меня, и в голове возникло множество вопросов. Я заинтересовалась историей профессора и его отношениями со Стефани. Позже я решила узнать об этом у Рэйчел.

Сейчас меня больше интересовали видения Скотта. Я решила не отвлекаться на посторонние вопросы и сосредоточиться на своих целях.

Профессор Уайт снова посмотрел на меня строгим взглядом и спросил с ухмылкой:

— О чём задумались?

— О ваших словах, — я попыталась изобразить уверенность на лице. — Вы считаете, что видения Скотта могут означать очищение огнём, а не его желание навредить и творить зло?

— Я лишь предположил такую возможность. Но я не могу быть уверен в этом. Согласно теории вероятности, нельзя исключать ни одну из возможных версий.

— Вы правы, профессор. Но всё же, какую из версий вы считаете наиболее вероятной?

— Мисс Уильямс, моё мнение не должно играть для вас решающую роль. Вы должны опираться на своё мнение и ощущения.

— И всё же, профессор Уайт, я бы хотела услышать ваше мнение.

— Если для вас это так важно, то я считаю, что ваш пациент не может быть чем-то злым и уж тем более он не может быть одержим идеей убийства. Поверьте, я в этом разбираюсь.

— Откуда у вас такие глубокие познания в таких вопросах?

— У меня был небольшой опыт в подобных ситуациях.

— И что это был за опыт?

— Эта тема немного личного характера, поэтому я бы не хотел вдаваться в подробности перед вами.

Профессор сверкнул своими изумрудными глазами и улыбнулся мне.

— Надеюсь, вы не в обиде на меня.

— Профессор Уайт, я безмерно благодарна вам за эту встречу и вашу помощь. С чего мне обижаться на вас?

— Мне показалось, что вы немного расстроились моим нежеланием откровенничать с вами.

— Это лишь банальный человеческий интерес и стремление узнать немного больше, чем полагается, — я попыталась перевести свой вопрос в шутку, чтобы не вызвать у профессора негативных эмоций.

— В таком случае, я могу попрощаться с вами и пожелать вам удачи в вашей работе.

— Спасибо, профессор Уайт. Я ваша должница.

— Я бы хотел напоследок дать вам совет. Будьте всегда верны себе и никогда не сдавайтесь. Даже если кажется, что весь мир против вас, и вас будет одолевать страх и сомнения, никогда не поддавайтесь им. Полагайтесь на себя и свои внутренние ощущения.

Профессор как-то странно посмотрел на меня, а затем своим обычным строгим тоном произнёс:

— Всего вам доброго, мисс Уильямс. Удачи вам в вашем деле и всего наилучшего вашему пациенту.

Когда я уходила от профессора Уайта, я ненароком кинула на него взгляд. Не знаю почему, но профессор вызывал во мне странные чувства. Словно в нём самом было что-то таинственное и сильное. Взгляд его пронзительных глаз я запомню надолго, а его невероятную энергетику я буду ощущать ещё долгое время.

Когда я выходила из аудитории, краем уха я услышала напряжённый и странный тон профессора:

— Грета, я надеюсь, у тебя для меня хорошие новости, и я не буду разочарован. Ты знаешь, что стоит на кону, и то, что всё это должно остаться в стороне от Стефани и её семьи.