Эккле́сская сага

Евгения Мухамедьярова (2024)

Это история о охваченной тяжким бременем Великой Экклесе, прибывающей в чаянии нового героя. Его ждёт и Властитель, активно насаждая свой Порядок, омывая руки в крови несогласных. Лесные охотники, озёрные жители, люди равнин и маги скалистых гор в очередной раз объединяются для борьбы. Действительно ли юный охотник тот, кого они все ждут, или пророчество ошибается? Можно ли вмешаться в провидение и взять судьбу в свои руки?

Предназначение

Двое путников наконец пришли в предгорный лес. Здесь жили ещё несколько родов фурру́ри. Тайго был беспокоен. Он не знал, как там сейчас его родная деревня и не знал, что ждёт их впереди. А вот Ве́рмон удивлял своим спокойствием. К тому же он оказался очень выносливым. Пройдя такое внушительное расстояние, он ни разу не пожаловался, делая лишь остановки на ночлег. Ели они дважды в сутки: утром и вечером. Изэтого мальчугана не вытянешь и слово. Загадочный народ эти лу́скусы, и у этого парня есть какая-то тайна.

Когда они остановились на привал недалеко от очередной деревни, Тайго спросил:

— Может поделишься своим планом? Я вижу, что он у тебя есть. Как ты собираешься спасать сестру?

Белокурый молчал. Ему не хотелось разговаривать со спутником. Не ясны были только причины. Но ему нужно было, чтобы Тайго шёл с ним, и он ответил:

— Мы дойдём до предгорных фурру́ри, посетим Саго́ни, доберёмся до поиссо́нов и наконец войдём в пане́мские земли. Теперь твоё любопытство должно быть удовлетворено.

— Что? Но теперь у меня ещё больше вопросов. Зачем нужен такой большой крюк, если нам нужен панемский предел? — снова расспрашивал охотник. Ве́рмон же, вздыхая, опять хотел оставить вопросы без ответов.

— Вот что. Я останусь у фурру́ри. Мне не за чем таскаться с тобой. Я тебе уже помог: скрыл тебя, вылечил, провёл через лес… — пытался манипулировать Тайго. Мальчишка сжал губы.

— Ты знаешь, что мне не дойти одному.

— Знаю, — ответил охотник, — мне нужны ответы.

И, слегка улыбнувшись, он уселся на бревно, лежащее рядом. Ве́рмон понимал, что без доверия всё может пойти не так.

— У меня есть план. Мы разработали его вместес моей сестрой. Я расскажу тебе, когда придёт время. Я очень устал.

— Я тоже устал. От твоих тайн. Либо ты говоришь, либо я с тобой не иду.

— Какой же ты… — уже начал злиться мальчишка. Тайго, натерпевшийся за это время, не выдержал и наконец высказал всё, что думает об этом лу́скусе, которого уже считал высокомерным, не по годам умным и невыносимым.

— Какой я? Ну скажи же! Скажи с какой стати я должен доверять мальчишке, который говорит загадками, тащит меня чуть не на край света для спасения призрачной сестры!

Ве́рмон смотрел исподлобья. Ноздри его надувались, он пыхтел от злобы, подкатившей к самому горлу. Костяшки на кулаках побелели. Его серо-зелёный хитон стал мокрым в области шеи. Их путь был долгим и утомляющим, ведь они шли не по лесным тропам и дорогам, а пробирались чрез чащи, чтобы не попадать в неприятности с разбойниками или легионерами, у которых всюду были блокпосты.

— Ты хочешь правды? — рявкнул мальчишка.

— Да.

— Я не могу всего тебе рассказать! — начал ходить из стороны в сторону, всплёскивая руками и судорожно берясь за голову, Ве́рмон.

— Что ты несёшь? Ты в курсе, что ты очень странный?! — раздражался охотник.

— Так говорят только глупцы, оценивающие наружность.

— Вот. Ты опять это сделал! Я перестаю тебя понимать. Объясни толком что с тобой не так!

Лу́скус сел, упершись спиной к дереву и прикрыл лицо руками. Тайго подумал, что слишком надавил на парнишку. Весь этот мир, что знал охотник, и тот, что описывала старуха Зилиау, трещал по швам. Напряжение витало в воздухе. Белокурый молчал. Тайго достал из вещмешка вяленого мяса и подал мальчишке. Тот не сразу обратил на это внимание.

— Давай, ешь. Ты уже почти прозрачный. — пытался примириться охотник.

Мальчик взял кусок, тяжело выдохнул. Охотник развёл костёр и приготовил всё к ночлегу. Молча поели. Улегшись возле костра, они молча смотрели на звёзды. Вдруг мальчик спросил:

— Тебя устраивает то что твориться вокруг? Я имею в виду Властителя, его методы усмирения — Резня, когда дети умирают от меча легионера, когда выжившие лишаются родителей. А поборы? Ты нормально себя чувствуешь, когда не имеешь возможности купить хлеб, когда и растить его не имеешь права? Разрешение на охоту?! Как тебе?! Может тебе нравится, что саджи́тты лучшие представители Великой Эккле́сы, а остальные — ничтожная чернь… И в худшем положении только лу́скусы, которые провинились тем, что живут…

— Стал бы я тебя тогда спасать? Я ненавижу его и всё, что он делает. Мой народ натерпелся, как и твой.

— Это верно… — немного помедлив, Ве́рмон продолжил, — моя сестра… просила не рассказывать тебе всего, пока сама не увидит тебя.

— Не понял.

— Я целенаправленно шёл к тебе, Тайго. Мне хочется доверить тебе больше, но я боюсь, что тогда ты не пойдёшь со мной.

Охотник молчал, обдумывая услышанное, он поджал нижнюю губу и прикрыл глаза. Оба они очень устали, даже слишком устали.

— Завтра утром ты мне всё расскажешь. Только правду! А сейчас будем спать.

— Доброй ночи.

— Доброй.

Белокурый мальчик быстро уснул, а Тайго поддерживал огонь. Было холодно. От их дыхания пар поднимался вверх. Через несколько часов они сменили друг друга. И так дважды. Они проделывали это каждую ночь.

Наутро, когда едва заблестел рассвет, они поели и охотник, устроившись поудобнее, приготовился слушать правду. Ве́рмон очень сильно сомневался и это отражалось на всём: он долго не мог как следует усесться, то складывал руки перед собой, то расставлял по сторонам, то прятал ладони в подмышки. Наконец, не выдержав этой возни, Тайго сказал:

— Успокойся!

— Я просто… не знаю… с чего начать… — стал оттягивать мальчишка.

— Начни с начала, — мягко и спокойно произнёс охотник, желая своим тоном успокоить беднягу, который мялся всё больше.

— Хорошо, — и, выдержав паузу, Ве́рмон продолжил, — я один из немногих лу́скусов, что выжил. Я и моя сестра… мы…родились не на своей родине, как ты, наверняка, уже понял. Мы родились в панемских землях.

— Бывает. Вашу семью, наверно, укрыл кто-то, пригрел. Многих тогда рассеяло по Эккле́се, — понимающе покачал головой Тайго.

Ве́рмон тяжело вздохнул. Правда тяготила его, но он продолжил:

— Нет. Не пригрели. Нашу беременную мать выдали легионерам. Эккле́сские войны доставили её прямо во дворец Властителя. Там родилась моя сестра и я. Это случилось семнадцать лет назад. Мы родились в один день.

— Не понял. Тебе разве не лет двенадцать? Хотя я уже давно понял, что ты, парень рассуждаешь не по-детски.

— Мне семнадцать. Это… — парень замолк. По нему было видно, что он вспоминает что-то и это приносит ему душевные страдания. Тайго, видя это, предположил:

— Магия?

— Откуда ты знаешь? — удивился Ве́рмон.

— Твои раны светились, когда я тебя лечил. Вот только это не та магия, что убила мою мать. Её она губила, а тебя исцеляла, — напряженно выдавил из себя охотник. Образ матери всегда был перед глазами, а сейчас особенно.

— Ты прав. Это Властитель сделал это со мной.Я теперь до конца жизни — странный магический эксперимент. — юноша отвернул лицо, поджав губы.

— Понятно. Хотя и странно. Властитель так рвался разрушить ну́бесскую крепость…, впрочем, мне жаль. А сестра?

— С ней он ничего не делал… Пока. У него какие-то планы на её счёт. Поэтому мы и убежали. Ещё во дворце мы начали подпольную работу. Знаешь у пане́мцев достаточно причин ненавидеть Властителя, но только этими силами не обойтись… — Тайго перебил его.

— Чтобы свергнуть его?

— Да. Поэтому я должен обойти все земли Эккле́сы. Таков был план. С сестрой мы должны были сделать так. Я должен был забрать тебя из Ха́мо, а она должна была сразу отправиться в Саго́ни.

— Стой! Стой! Стой! Забрать меня? — недоумевая начал переспрашивать охотник.

— Да. Я так и сказал.

— Но почему? Как вы про меня узнали? При чём тут я?

— Как много у тебя вопросов… — Тайго продолжал вопросительно смотреть на Ве́рмона, и тот продолжил, — у моей сестры был вещий сон, в котором ты был с нами и помог. Она расскажет тебе сама.

— Вещий сон… помог… — бубня повторял юноша, — что за бред?!

Ве́рмон опустил глаза. Потом подошёл к Тайго, который уже встал и не находил себе место.

— Она точно описала тебя, назвала твоё имя и…

— Что? — чуть не кричал юноша.

Белокурый испуганно посмотрел на него, но продолжил, отступя на шаг:

— Она сказала, что ты ненавидишь магию и предостерегала не говорить о моей магической особенности.

— Понятно, — уже спокойнее говорил Тайго, — это всё очень странно. Я даже не знаю… — пауза затянулась, — Зилиау мне говорила о моём призвании. Я думал, что это менее масштабно. Помогать другим и бороться с тьмой — это я обещал своему отцу.

— Это отличный шанс, — встрял в размышления вслух Ве́рмон, — исполнить обещанное.

Тайго затосковал. Ему представился отец, берущий с него обет. Зилиау, которая рассказывала вместо сказок на ночь мечты о его доблестном будущем, о его предназначении. «Она всё знала, — так и звучало в его голове, — знала и готовила».

— Ты с нами, Тайго? — неуверенно спросил Ве́рмон.

— Ве́рмон, я не чувствую, что у меня есть какой-то выбор, — он посмотрел на солнце, внутри будто появилась надежда, — идём, день предстоит тяжёлый.

Ве́рмон с облегчением выдохнул. Они собрали свои вещи, убрали следы своего присутствия, чтобы не бросались в глаза и, водрузив вещмешки себе на спины, отправились в предгорную деревню фурру́ри.