Бар вредного дракона

Зинаида Владимировна Гаврик (2024)

Ну зачем, зачем я вошла в эту дверь с вывеской «Бар дракона», а?! Ведь ещё мелькнула мысль, что утром здесь была лишь пустая кирпичная стена… Так я оказалась среди монстров, главный из которых холодный жестокий дракон в человеческом обличии, искренне ненавидящий людей… А бар уже скакнул сквозь миры, и за порогом нет привычной улицы родного города… Выход один — притвориться таким же монстром, как остальные, и попытаться устроиться в этот бар помощницей. Ведь рано или поздно он вернётся в мой мир. Главное, чтобы до тех пор меня не раскрыли. Хотя нет. Главное — не влюбиться в дракона. Не влюбиться, я сказала! В книге: Умная и хитрая попаданка; Властный дракон с вредным характером, холодный, как все льды Арктики; Скачущий по мирам бар, в котором постоянно творится какая-то чертовщина (зато не скучно, да?) Интересные азиатские монстры: хитрые кицунэ (лисы-оборотни) и удивительные существа, равных которым вы ещё не видели; Шпионские игры, тайны и интриги.

Глава 33

Впрочем, спорить с Мастером Луном определённо было худшей из идей. Никто не мог знать, что творится у него в голове. Перед тем как зачерпнуть ещё воды, я ополоснула кружку, вылив грязную воду в специальную лохань, которую тётушка использовала для слива отходов, поскольку они там бесследно испарялись, не достигая дна.

Мастер потянулся к кружке, наполненной чистой водой, в тот момент, когда я ещё только собиралась поставить её на стойку, и сделал это так стремительно, что я рефлекторно отдёрнула руку вместе с кружкой, слегка расплескав воду. А потом, увидев, как полыхнули его глаза и гневно дёрнулся уголок рта, будто дракон собирался оскалиться, охнула и поспешно поставила кружку на стойку.

— Простите, — выдохнула я, судорожно ища оправдание. — Просто меня так сегодня уже разыграли посетители. Летучая голова нарочно ударила по дну кружки и опрокинула на меня содержимое. Поэтому я слегка… задёрганная, одним словом.

Я слегка исказила правду, заменив миску на кружку, чтобы оправдание звучало более убедительно. Дракон, кажется, вообще не ожидал такого ответа.

— Думаешь, я способен сделать нечто подобное? — холодно уточнил он. — Вот, значит, какого ты обо мне мнения?

— Меня часто обижали в жизни… — Я постаралась сказать это так грустно, как это только возможно, поскольку внезапно кое-что вспомнила. Тётушка ведь рассказывала о том, как Мастер Лун её спас от преследования односельчан! Значит, он вполне может поверить в то, что меня, полукровку, тоже не принимало общество. С чего бы ещё мне сбегать от хорошей жизни работать в этот бар?

Видимо, выбор ответа оказался удачным, поскольку мне определённо удалось сбить Мастера с прежней волны.

Не знаю, что происходило у него в голове, но взглядом он меня прожигать перестал, а потом, немного помолчав, обхватил рукой кружку и вновь заставил воду нагреться. К счастью, совсем уж до кипения не доводил: видимо, понял, что в прошлый раз я нарочно дала воде немного остыть.

А когда напиток был заварен и размешан, Мастер первым сделал несколько крупных глотков и лишь тогда вернул кружку мне. Я озадаченно уставилась в неё: шоколада там осталось на донышке. Хватило лишь на маленький глоток. Как-то странно он проводит повторную проверку…

— Да, определённо, напиток хорош… — пробормотал дракон, а потом облизнулся, как сытый кот, прищурив жуткие разноцветные глаза, развернулся ко мне спиной и… просто ушёл!

Похоже, теперь точно можно считать, что проверку я прошла. От облегчения у меня подкосились ноги. Чтобы не упасть, пришлось опереться на стойку. Бог мой, я только что ходила по краю… Один неверный шаг или жест, одно неверное слово, и всё…

Не знаю, как я дошла до своей комнаты. Меня шатало из стороны в сторону. Шоколад я оставила пока в баре, спрятав его на одной из полок. Вряд ли сегодня мне ещё захочется его пить… Да и руки трясутся так, что есть риск попросту выронить и рассыпать всю пачку…

В комнате я с некоторым трудом распустила волосы, поскольку пальцы дрожали и не слушались, а потом, не раздеваясь, рухнула на кровать, застеленную стыренным из чемоданного отеля одеялом.

— Ни за что теперь не усну… — пробормотала я, устроив голову на нормальной человеческой подушке, которая после деревяшки показалась мне невероятно мягкой и удобной. — Полежу и…

Сон навалился так резко, что я просто отключилась, так и не успев договорить.

И как будто почти сразу над ухом раздалось:

— Вставай, Элечка…

— Нет, — буркнула я, дёрнув ногой. Мне почему-то спросонок вдруг показалось, что меня будит мама. Она часто приезжала на выходные, проверяла, как я без неё справляюсь с взрослой жизнью, прибиралась в квартире и готовила мне завтрак. Потом мелькнула ещё одна сонная мысль, что вот сейчас я ещё посплю, а потом надо не забыть рассказать маме, какой странный жуткий сон мне приснился! Будто меня занесло в набитый монстрами бар, скачущий по мирам, с привлекательным, но холодным и страшным хозяином.

— Элечка, вставай, на смену пора! Мне тебя ещё в порядок привести надо! И платье разгладить, оно у тебя жутко мятое.

Я рывком села на кровати. Этот резкий переход от облегчения, что кошмарный сон закончился, к осознанию, что это вовсе не сон, взбодрил меня сильнее, чем ведро холодной воды, вылитой на голову. Кроме того, тут же вернулись воспоминания о том, что происходило вчера ночью.

— Ох, тётушка, — простонала я, схватившись за голову. — Вчера такое было… Утром ты могла меня здесь и не найти…

— Почему?! — напряглась тётушка, видимо, оценив выражение моего лица.

На краткий пересказ ночных событий ушло минут пять. Надо было видеть её лицо! Оно меняло выражение от испуганного до… очень-очень сердитого! А в конце мне внезапно… отвесили знатную такую затрещину!

— О чём ты думала! Зачем было так рисковать! Ради какого-то шоколада! Хотя, конечно, я тебя понимаю, — тут же смягчилась она и потрепала меня по взлохмаченным волосам. — Должно быть, тебе очень сложно влачить безрадостное существование, каждый миг ожидая гибели. Хочется хоть немного радости. Но ты хоть понимаешь, что любое твоё слово вчера могло стать последним?!

Эту фразу она снова рявкнула. Я на всякий случай прикрыла голову. Получить вторую затрещину не хотелось. Крошечная тётушкина ручка была какой-то невероятно тяжёлой…