Договорились. Цена, которая себе

Ирина Воробей (2021)

Карина подрабатывает веб-моделью, чтобы быть независимой, и скрывает это от всех, даже от младшей сестры. Пережив предательство первой любви, она больше не хочет никого к себе подпускать.Только Зайкина это не останавливает. Мажор, баловень судьбы, король вечеринок, самый популярный парень в университете, Зайкин умеет получать желаемое. И судьба опять ему благоволит. Карина допускает прокол, и он узнает ее секрет. Зайкин предлагает сделку, и она соглашается, ведь плата чисто символическая — всего-то поцелуй… # неунывающий герой, который добивается героиню, а она сложная, и оба неидеальные # флешбэки # много сложностей и обстоятельств # драма # отцы и дети # глубокие чувства # эмоционально # студенты Мат. Откровенные сцены. 1 часть дилогии. Читать отдельно не получится.

Глава 3.3

Зайкин снял ботинки и присел на корточки, чтобы достать из спортивной сумки тапочки. Объемная, та вмещала в себя много всякого. Точно такая же лежала у Карины на балконе. Туда помещались и наряды, и игрушки, и продукты, и даже обувь. Он вынул голубые тапки с искусственным мехом и, обувшись в них, прошел дальше в комнату. Остальные ходили босиком. Карина молча следила за тем, как гости сами обустраивались в ее квартире, в душе метая молнии.

— Че вы приперлись сюда?! — наконец, взорвалась она, когда Зайкин полез в шкаф, чтобы повесить голубую кожанку.

— Тесно у тебя тут, — невозмутимо проворчал он, беря пустые плечики.

— Разумеется! Мне здесь столько народу не нужно. Я вас не звала.

Она подошла к шкафу и задвинула дверцу купе, прежде чем Зайкин успел повесить куртку. Он посмотрел на нее, поджав губы. Варданян с Гогой усмехались. Игнатьева скрестила руки, опершись лопатками на дверь ванной. Настена вытирала подошвы ботинок о жесткий коврик.

— Ты же знаешь, Кариш, меня звать не нужно, — ухмыльнулся Зайкин.

— Настена, блин!

Подруга пожала плечами.

— Ну, Зайка мне позвонил… Ты скучала, они скучали. Ну, вот я и…

— За что продалась в этот раз?

— «Айфон». Последний, — Настена опустила плечи. И взгляд.

Варданян помотал головой с улыбкой. Игнатьева тоже подошла к шкафу за спиной Карины и сняла хлопковое пальто.

— Расслабься, Ермакова. Мы только на одну ночь.

— Вы еще и ночевать будете?! — глаза, казалось, вот-вот выпадут из глазниц, а из ушей выплывет кровавый дым.

— С нами будет не страшно. Расслабься, — Гога похлопал Карину по плечу и обернулся на ванную. — Сикать там?

Она натужно кивнула. Гога скрылся за узкой дверью. Неудобно, кажется, было только Варданяну. Он, обычно всегда прямой и гордый, немного краснел и сутулился то ли от тесноты прихожей, то ли от неловкости. Карина стрельнула в него умоляющим взглядом в надежде, что он сможет образумить всех остальных. Но Зайкина уже было не остановить. Он прошел за нишу и открыл балконную дверь наверх для проветривания.

— Кар, ну, не дуйся только, — подошла к ней Настена, когда все ушли за Зайкиным. — Весело будет зато.

— Предательница, — процедила Карина и ушла в «гостиную», где длинная фигура Зайкина плюхалась на ее постель.

Он распластался в позе морской звезды и приподнял голову. Игнатьева с Гогой уставились на картину с вагиной. Варданян встал, опершись одной рукой на дощатую перегородку, отделяющую зону кухни от гостиной. Настена осталась между гарнитуром и столом.

— Крутая штука! Уютно, — восхищался Зайкин.

— Слезь с моей кровати!

С идиотской улыбочкой он встал под ее грозным взглядом и поднял руки, будто чист и ни при чем. Карина села в центре ниши, чтобы никто больше туда не сунулся.

— Концептуально, — заметила Игнатьева, вглядываясь в расплывающиеся лепестки бутона на картине, а потом фыркнула на Карину. — Не знала, что ты феминистка.

— И дальше не знай. Это не моя квартира, а съемная.

— Прикольно. Мне тут нравится, — Гога развалился на диване.

Игнатьева упала рядом. Зайкин уже шел к столу.

— О, винишко! Как элегантно.

Он схватил двумя пальцами дольку яблока и зажевал вместе с ломтиком сыра, а во второй руке вертел бокал. Настена прошла мимо него и села на диван к парочке. Зайкин обернулся.

— А у нас все просто: виски, кола, водка. Будешь?

Игнорируя вопрос, Карина оглядела всех грозно — хотела каждому внушить неловкость. Напряжение словно электризовалось в воздухе. Гости скованно молчали. Она хмурилась. Только Зайкина ничто не смущало.

— Блин, круто, — набитые фруктами щеки не мешали ему разговаривать. — Я вот тоже думаю от мамки с папкой съезжать. Ты одна здесь будешь жить?

— Ну не с тобой же.

— Мало ли. Может, с хомячком. Или… кхм… с Труновым… вдруг.

Карина посмотрела на него устало и поняла, что выпить ей остро необходимо. Открыв штопором красное вино, она плеснула его в бокал до половины и выдула залпом. Зайкин, улыбаясь, тоже себе налил, однако пить не торопился.

— А вы че скромничаете? Присоединяйтесь. Расслабиться всем надо, — сказал по-хозяйски. — Так и быть, за дамами я поухаживаю.

Он стал открывать все шкафчики друг за другом, которые оказались пустыми. Карина еще не успела туда ничего положить. Только пыль вылетала наружу. Зайкин чихнул, а глаза покраснели.

— Нахер ты приперся? — спросила она сквозь зубы, открыв ему нужную дверцу над мойкой, где хранились чашки и тарелки. — На что ты надеешься?

— На хэппи энд, — Зайкин растянул персиковые губы в широкую ухмылку.

Он схватил два стакана с верхней полки, а потом потянулся к потолку и спокойно приложил ладонь к нему полностью.

— Низковато. Не угнетает?

— Меня угнетает только твое присутствие, дылда, — глядела Карина снизу.

— Значит, надо музыку включить, — Зайкин взглянул на ноутбук, спящий в раскрытом виде у стены на столе.

Включил его тут же. Карина не успела среагировать. Экран вышел из сна. Открылась последняя открытая вкладка — она забыла ее закрыть. То был вебкам сайт, профиль смазливого паренька, который как раз вел трансляцию в латексном костюме. Зайкин отпрянул. Остальные только-только развернули головы к столу. Карина захлопнула ноутбук с треском, надеясь, что никто больше ничего не увидел.

— Блядь, Зайкин! Ты заколебал лезть во все щели! — взревела она, чувствуя, как лицо нагревается от стыда.

Он предусмотрительно отошел на пару шагов в сторону прихожей, вжимая голову в плечи.

— Че там? Че там? — приподнялся Гога, будто мог что-то увидеть на закрытом экране.

— Порнуха какая-то, походу, — хихикнула Игнатьева. — Специфическая причем.

— Ой, — Настена прикрыла рот рукой.

Карина сжала кулаки и стиснула челюсти. Зайкина давно стоило придушить, но раньше не хватало злости. Теперь ее накопилось сполна, только свидетели мешали. Хотя их тоже хотелось положить одним револьвером за раз. Настену самой первой за предательство.

— Да ладно, Кариш, все смотрят порно. Ниче такого в этом нет, — Зайкин постепенно выпрямлялся.

— Да блин, Ермакова, мы с Гогой вообще вместе это делаем, — Игнатьева махнула на своего парня, тот чмокнул ее в руку. — Даже Вард смотрит, только тайно.

Варданян покраснел и изобразил гневное лицо, украдкой поглядывая на Настену. Та смотрела на него с ошеломлением. Таким сконфуженным Карина его еще не видела.

— Вот именно, Рита, тайно, — процедил Варданян.

— Вард, а че скрывать? — усмехнулся Зайкин, подмигивая другу. — Мы же вместе с тобой смотрели.

Варданян залился краской по самую макушку и спрятал глаза подальше от Настены. Карина вытаращила на него свои. Кровь отливала от лица. Сердцебиение приходило в норму.

— Так что, Ермакова, успокойся. Подумаешь, спалили, — Игнатьева фыркнула. — Здесь, наверное, только Настена не смотрит. Но ей простительно.

— Вообще-то… смотрю, — тихо отозвалась Настена и положила руки на бедра треугольником.

Челюсти отвисли у всех. У Карины напрочь, она еще после Варданяна не восстановилась. А он впивался в Настену с неистовым недоумением. Она румянилась и робко пожимала покатыми плечами. Смущаться у нее всегда классно получалось, как будто шло от природы, как Зайкину — по-идиотски лыбиться, Игнатьевой — высокомерно щуриться, а Карине — закатывать глаза.