Трудно удержать

Кристи Бромберг (2020)

ЛЕННОКС Контракт с Профессиональной футбольной лигой должен был обелить мою испорченную репутацию. Но потом я обнаружила, что заключила сделку с дьяволом: игроком, которого мне нужно сделать своим клиентом, оказался плохиш и звезда Премьер-лиги Раш Маккензи. Татуированный сексуальный британец. Юноша, который стал центром невероятного скандала. Какая у меня цель? Убедить его остаться в США. Но я решила немного повеселиться. Просто скоротать вместе время, пока мы оба пытаемся показать миру, на что способны. Но если кто-то узнает, что нас связывает не только бизнес, все слухи, что о нас ходили, станут реальностью. РАШ Мне не стоило брать вину на себя. Но я это сделал и готов на все, лишь бы сдержать слово. Даже рискнуть тем, над чем так усердно трудился. Единственный плюс во всем происходящем — Леннокс Кинкейд. Восхитительная. Дерзкая. Девушка, с которой мне не стоит связываться. Проживание в одном доме с притягательной сотрудницей спортивного агентства должно было отвлечь меня от царящего вокруг хаоса. Но безобидная интрижка переросла в то, чего я совсем не ожидал.

Глава 7. Леннокс

— Что значит, это твоя уборная? — спрашиваю я и чувствую себя нелепо, смотря на Раша, который все в тех же низко сидящих на бедрах штанах опирается одной рукой о дверной проем. Он пахнет мылом, цитрусами и грехом… Неужели необходимо пахнуть настолько соблазнительно?

— Нет, я сказал, что мне нужно в уборную. А это ванная, и она моя. Я пользовался ею с того момента, как приехал. Все, что ты сложила в ящик, — указывает он свободной рукой на туалетные принадлежности, которые я только что убрала, — принадлежит мне.

Что-то в том, что он стоит здесь — может, я хочу, чтобы он заметил меня после того, как весь вечер был замкнут, — заставляет меня подшучивать над ним, спорить, делать что угодно, лишь бы ослабить сексуальное напряжение, возникшее между нами.

— И к чему ты клонишь? — мило улыбаюсь я своему отражению в зеркале и плотнее запахиваю халат.

— В этом доме полно других ванных комнат, — замечает Раш.

— Прекрасно, тогда ты без труда найдешь ту, что тебе подходит. В этой идеальное освещение, чтобы наносить макияж, — объясняю я, а после, скрестив руки на груди, поворачиваюсь к Рашу лицом. Даже сейчас я поражена его видом — линией подбородка, полнотой губ и густыми ресницами, обрамляющими кристально-зеленые глаза. Он восхитителен в самом мужественном смысле этого слова.

— Жаль, что тебе придется обойтись без этого, ведь эта ванная мне идеально подходит, — возвращает он мне точно такую же кошачью улыбку. — Я первым ее занял.

Раз уж он решил пойти таким путем…

— Попу поднял, место потерял.

— Серьезно? — смеется он и проводит ладонью по волосам, чтобы убрать их с лица. — Да ты нечто.

— Мне такое уже говорили, — смотрю я на Раша, наклонив голову. Воцарившееся молчание так и побуждает меня задать вопрос, который совсем не соответствует игривому тону нашей беседы. — Почему ты приехал сюда?

— К Джонни? — Меня не удивляет то, что он заменяет вопрос на более удобный. — Похоже, по той же причине, что и ты. Мне нужно было место, где меня не станут судить, а Джонни как раз из таких людей. А прекрасный вид и бассейн стали приятным дополнением.

Я, удивленная и впечатленная правдивостью его ответа, лишь киваю. В мыслях всплывает разговор с Джонни.

И все же, разве мой рассказ о том, что Раш натворил, не побуждает тебя перестать строить глазки?

Нет.

На самом деле в этом даже есть особая привлекательность. Желать того, от кого любой советует держаться подальше. Как и любой бунт, этот — заманчивый и волнующий.

В ожидании моего ответа Раш приподнимает брови, но, думаю, возникшего между нами напряжения и так достаточно. Я знаю, что он тоже это чувствует: его нельзя отрицать, и ни один из нас не хочет, чтобы оно рассеялось или исчезло.

Так что мы стоим в тесном пространстве, буквально в нескольких дюймах друг от друга. В моей голове вертится множество вопросов, которые я не решаюсь задать: «Как долго ты собираешься тут оставаться? Какие у тебя планы?» И навязчивее остальных тот, который я уже задавала Джонни: «Так ты это сделал?»

Раш не обязан отвечать. Черт, он едва меня знает, и все же мы стоим здесь, пока мой разум блуждает, а тело жаждет его.

Мне так и хочется протянуть руку и дотронуться до него. До его челюсти. Волос. Руки. До чего угодно, лишь бы установить контакт, что довольно странно, ведь я не из тактильных.

Но я воздерживаюсь от порыва, поскольку то немногое, что мне о нем известно, подсказывает мне отступить. Интуиция говорит мне, что этот мужчина станет разрушением — для моих чувств, моего статус-кво и моего сердца, которое не привыкло к сантиментам.

— Что мы делаем, Леннокс? — голосом не громче шепота спрашивает Раш.

Я приоткрываю губы, чтобы ответить, и вижу, как он смотрит на них прежде, чем снова взглянуть мне в глаза.

— Ведем переговоры, — бормочу я, так же как он уклоняясь от прямого ответа.

Гостевая ванная довольно большая, но, когда в нее входит Раш, возникает ощущение, будто из помещения выкачали кислород. И этот мужчина — все, чем я могу дышать.

— Вот как ты это называешь? — уточняет он, подходя еще на один шаг ближе. — Переговоры?

Как я уже сказал, Лен, ты ему не нужна.

— Да. Мы вели переговоры. И я выиграла. — Я одариваю его победоносной и слишком наигранной улыбкой. — И теперь нам нужно решить, какой ванной ты будешь пользоваться, раз уж эту заняла я.

— Не уверен, что мы друг друга поняли. Я не уступлю тебе эту уборную, — на губах Раша появляется мальчишеская улыбка, будто его забавляет то, как неправильно ^[6] я употребляю британские слова. Лучше бы этой улыбке, как и этому очарованию, исчезнуть. Не хватало найти что-то еще, что привлекает меня в Раше Маккензи.

— Ты уступил. Я все слышала.

— Не сказав ни слова? — смеется он.

— Ага, — киваю я. — Я умею читать мысли.

— Устраивайся поудобнее, — низко и соблазнительно усмехается он и подходит ближе, отчего у меня по спине бегут мурашки.

— Тебе стоит поработать над навыками ведения переговоров, Маккензи, — дразню я.

— Как и тебе, — отзывается Раш. Я вскрикиваю, когда его штаны оказываются на полу, и он переступает через них.

— Что ты делаешь…

— Кажется, теперь мы делим одну ванную, так что — мы встречаемся взглядом в зеркале — не стоит удивляться, что я хочу принять душ. Ты ведь сказала, что читаешь мысли.

Я смеюсь, запрокинув голову. Честно говоря, ничего другого я сделать просто не в состоянии. К тому же это менее противоречиво, чем пожирать взглядом его великолепное тело.

— Рада за тебя, — заявляю я, решительно кивая. — Валяй, принимай душ.

— И приму.

— На будущее, меня не так легко шокировать.

— Принято к сведению. Хотя я всего лишь ориентировался на то, что хочу принять душ, а ты в моей ванной. — Он едва сдерживает улыбку. — Впечатлена?

— Чтобы меня впечатлить, требуется нечто большее.

— Знаю. Судя по твоим навыкам вести переговоры, ты еще не отошла от увиденного у бассейна.

— Ой, да ладно, — закатываю я глаза, когда он включает воду и заходит в душевую кабину.

— Не волнуйся, дорогая. Я и сам еще не отошел от твоего бикини.

Я вскидываю голову, чтобы встретиться с ним взглядом сквозь запотевшее стекло, и получаю в ответ сногсшибательную улыбку.

Я могу лишь качать головой, стараясь не обращать внимания на его слова, пока выхожу из ванной, пересекаю коридор, возвращаюсь в комнату и прислоняюсь спиной к двери.

Прикрыв глаза и улыбаясь, я раз за разом мысленно проигрываю наш разговор. Раш умеет дразнить и флиртовать, и у меня проблемы, раз уж я делаю такие выводы, поговорив с ним лишь дважды.

Последние несколько дней сильно ударили по моему эго и самооценке. Разве плохо, что благодаря Рашу я чувствую себя немного лучше? Неужели это еще хуже, чем то, что я работала без остановки несколько месяцев подряд и совсем не заботилась о себе?

Под заботой о себе я подразумеваю возможность получить то, что хочу. И черт меня дери, я хочу Раша.

У меня возникло ощущение, что и Раш не из тех, кто стал бы медлить. Он берет и требует, а если ты за ним не поспеваешь, переходит к новой цели.

В этом есть особый вызов, притяжение.

Почему меня так привлекают спортсмены? Сильные руки, мощные тела, надменность человека, который знает, что хорош в своем деле, преданность профессии… Для меня они словно криптонит.

— Господи, — шепчу я и заправляю прядь волос за ухо.

Раш может стать ужасной ошибкой. Ужасной, великолепной ошибкой, способной принести невероятное удовольствие. Это стало ясно после одного дня, но все веселье в том, что я уже знаю, что совершу эту ошибку.

И совсем об этом не жалею.

Я женщина, которая получает желаемое, ничего не стыдясь и не страшась… И я хочу Раша Маккензи.

Примечания

6

Путаница происходит из-за того, что Раш употребляет слово «loo», что в фамильярном британском английском обозначает «уборная», в то время как Леннокс ориентируется на общепринятый вариант «bathroom».