Я взломал твое сердце

Крис Вудс (2025)

Уолтер Коллинз — ревнивый и опасный мужчина, готовый на всё, чтобы исправить свои ошибки. На что он готов ради девушки, с которой он знаком всего месяц? Эллисон Ведсон, девушка с жестоким отцом, который контролирует каждый её шаг. Но он упустил одно: она уже влюбилась в Уолтера. Их отношения — это не только страсть и эмоции. Это секреты, интриги и тени прошлого, которые бросают вызов их чувствам. Сможет ли любовь выдержать огонь испытаний, или она обратится в пепел?

Глава 5

Эллисон Ведсон

— Тебя забрать после учёбы? — мягко поинтересовался Уолтер.

Моё сердце сжалось и забилось быстрее. Эта простая фраза, этот ненавязчивый вопрос — они вдруг наполнили меня ощущением чего-то глубоко личного и светлого. Почему я только сейчас заметила, насколько он заботливый?

Я почувствовала, как на губах застыла улыбка, лёгкая, но настоящая, словно отвечая на его внимание. Слова не шли. И поэтому, вместо ответа, я кивнула. Просто и тихо, стараясь не отводить взгляд. В этот момент воздух вокруг стал другим — более насыщенным, тёплым, будто весь мир затаил дыхание, наблюдая за нами.

Я отметила, как взгляд мужчины смягчился. В его глазах мелькнуло что-то похожее на облегчение, но он тут же отвёл их, будто стараясь не выдать лишнего.

Уолтер припарковался рядом с моим университетом. Машина затихла, когда мужчина заглушил двигатель. В тишине салона я слышала только мягкий шелест ветра за окном и своё дыхание. Он посмотрел на меня коротко, взглядом, в котором, казалось, была смесь лёгкого волнения и привычной спокойной уверенности.

Калифорнийский университет. Одно из тех громких названий, которые чаще всего мелькают в рейтингах. То ли двадцать пятое место в списке какого-то известного издания, то ли ещё что-то такое же малозначительное. Но почему я выбрала именно его? Отец… Да, наверное, в первую очередь из-за него.

Его мечты, его планы на меня — всё это всегда оказывало больше влияния, чем я готова была признать. Но дело не только в нём. Этот университет действительно был живым, бурлящим, как река, в которой невозможно устоять на месте. Кажется, что только вчера мы танцевали на одной из наших вечеринок, смеялись до утра, обсуждали всё на свете, глядя на рассвет с крыши общежития.

Я обвела взглядом знакомые здания через окно. Они словно смотрели на меня с упрёком. Это было не просто местом учёбы — это место, где я искала себя. Где смеялась, ошибалась, пробовала, падала и вставала.

Калифорнийский университет располагался в сердце Лос-Анджелеса, словно сам город вырос вокруг него. Просторный кампус тянулся вдоль извилистой улицы, обрамлённой высокими пальмами, которые лениво шелестели под лёгким ветерком. Эти деревья казались немыми свидетелями всего, что происходило здесь десятилетиями.

Главное здание университета поражало своей архитектурой — смесью современного минимализма и классических мотивов. Высокие стеклянные фасады отражали небо, делая его частью здания. Солнце, столь щедрое в Калифорнии, играло в этих стеклянных стенах, словно хотело запечатлеть каждый миг. Рядом стояли старинные корпуса, покрытые тёмно-красной черепицей. Их стены украшали каменные арки, а окна казались картинами, в которых студенты мелькали, как живые мазки кисти.

Повсюду раскинулись зелёные лужайки, идеально подстриженные. На них всегда можно было увидеть студентов, сидящих на пледах с книгами, ноутбуками или просто чашкой кофе. Лавочки, окружённые цветущими кустами, приглашали к отдыху, а фонтан в центре площади создавал лёгкую, почти музыкальную атмосферу, успокаивая своим негромким журчанием.

Студенты были здесь такими же яркими и разными, как сама Калифорния. Кто-то спешил на лекции с рюкзаком, перегруженным книгами, а кто-то спокойно шёл с кофе в руке, обсуждая что-то с другом. Некоторые выделялись экстравагантной одеждой, словно их стиль был вызовом обыденности, другие держались скромно, предпочитая оставаться в тени. Но в этих людях, в их движении, жестах, смехе, всегда чувствовалась энергия. Она была почти осязаемой, как пульс, бьющийся у самого основания этого места.

Кампус жил своей жизнью. Здесь всё бурлило — от научных дискуссий в аудиториях до репетиций театральных постановок в маленьких, почти незаметных залах. Здания, деревья, студенты, даже воздух — всё здесь казалось частью одной, бесконечно большой и сложной симфонии.

— Во сколько ты сегодня заканчиваешь? — голос Уолтера мягко вырвал меня из мыслей.

Я вернулась в реальность. Его спокойный тон, в котором угадывалось лёгкое любопытство, звучал будто из другого мира — более размеренного и уютного.

— В три, — ответила я быстрее, чем собиралась, и потянулась к дверной ручке. Открыв дверь, добавила: — До встречи и не скучай.

Перед тем как выйти, я потянулась вперёд и быстро, почти как бы между делом, коснулась его губ своими. Этот жест был спонтанным, но от него внутри словно зажглось маленькое солнце.

Не дожидаясь ответа, я выскользнула из машины, чувствуя, как его взгляд остаётся на мне, даже когда я направилась ко входу. Воздух был прохладным, и солнце ласково согревало плечи, как будто подталкивая меня вперёд.

Возле дверей я заметила знакомую фигуру. Шеррил стояла, немного покачиваясь на пятках. Её лёгкое платье колыхалось под ветерком, а кардиган держал его, чтобы оно не поднималось слишком высоко.

— Привет, Элли! — помахала она, её голос звенел радостью. — Я уже думала, ты не придёшь сегодня! — она хихикнула.

— Мне пришлось, отец заставил, — выдохнула я, закатывая глаза, но с лёгкой улыбкой. Она понимала. Шеррил всегда понимала.

Мы вместе зашли внутрь здания. Высокие потолки, холодные каменные стены — всё здесь словно дышало чем-то древним, хотя университет и не был таким уж старым. Вроде бы. Пространство наполнялось гулом студентов, сливающимся в единый шум, который удивительным образом не раздражал, а наоборот, создавал ощущение жизни.

Мы достаточно быстро дошли до аудитории, выбрав места в середине зала. Шеррил любила сидеть именно здесь: ни слишком близко, чтобы быть под прицелом лектора, ни слишком далеко, чтобы не потерять суть.

Она начала говорить о своём младшем брате — его успехах в футболе, тренировках и том, как дорого это обходится ей. Голос девушки был оживлённым, с нотками гордости и лёгкой усталости. Я слушала, кивая в нужных местах, но мысли всё время ускользали. Слова Шеррил превращались в фон, пока перед глазами стоял образ Уолтера в моей постели и того тёплого взгляда, которым он провожал меня, оставаясь в машине.

Это утро начиналось с привычного шума в кампусе. Повсюду суетились студенты: кто-то торопился в аудиторию, другие беззаботно стояли группами, обсуждая вечерние планы. Воздух был свежим, пахло кофе из кафетерия.

В аудиторию зашла профессор Харпер — она сегодня ведет первую пару. Эта женщина всегда входила в аудиторию за несколько минут до начала лекции, держась уверенно, как истинный профессионал. Её голос был низким и спокойным, но в нём звучала мощь человека, который выиграл не один десяток дел в суде. Сегодня она рассказывала о сложностях ведения дел в международных судах.

Я сидела, опершись на руку, и внимательно слушала. Мой ноутбук был открыт, но клавиатура почти не использовалась. Шеррил, сидевшая рядом, периодически касалась моего локтя, шепотом комментируя что-то из услышанного. Её реплики обычно вызывали улыбку, но сегодня я была слишком сосредоточена, чтобы отвлекаться. И так много пропустила.

После лекции мы вышли на небольшой перерыв. Шеррил уговорила меня взять кофе, утверждая: «Без него сегодня нельзя выжить!». Мы устроились на лавочке под тенистой пальмой, где можно было отдохнуть от жары.

— Знаешь, Элли, я всё больше думаю о семейном праве, — призналась Шеррил, грея ладони о бумажный стакан. — Мне кажется, это моё. А ты?

Я замешкалась. Вопрос задел за живое, ведь ещё не была уверена, куда пойду дальше. Не хочу быть адвокатом.

— Пока не решила, — ответила уклончиво, глядя на танцующие в воздухе солнечные лучи.

Вторая пара была практической. Мы разбирали судебные дела, обсуждая стратегии защиты и обвинения. Каждая ошибка преподавателем фиксировалась безжалостно, но в этом был смысл: лучше ошибаться здесь, чем в зале суда. Я чувствовала себя уверенно, когда говорила и обсуждала, хотя перед каждым выступлением у меня всегда слегка дрожали пальцы.

После занятий мы с Шеррил остались в библиотеке. Лёгкий шелест страниц, негромкие разговоры других студентов — всё это помогало сосредоточиться.

— Ты думаешь, нам зададут ещё одно эссе? — спросила Шеррил, слегка вздохнув, перечитывая список дел.

— Уверена, что зададут. У Харпер на это талант, — улыбнулась я, чувствуя привычное напряжение в плечах, которое всегда сопровождало в учёбе.

Вроде бы было всего две пары, а ощущение такое, будто я весь день таскала мешки с песком. Ноет спина, плечи будто сковало тяжестью, а в голове шумит от информации, которую успели вбить за эти несколько часов. Достав телефон из сумки, я лениво глянула на экран, надеясь, что времени еще много. Но нет.

— Вот черт! — вырвалось громче, чем я рассчитывала.

В библиотеке тут же раздались шиканья и удивленные взгляды. Кто-то даже неодобрительно покачал головой.

— Что такое? — встревоженно спросила Шеррил. Она оторвалась от своих конспектов и обеспокоенно уставилась на меня.

— Почти четыре, — выдохнула я, чувствуя, как сердце пропускает удар. — И пять пропущенных от Уолта.

Меня словно окатило холодной водой. Быстро швырнув тетради в сумку, я поспешно начала собираться.

Шеррил растерянно наблюдала за мной, пока я поднимала свою сумку с кресла.

— Мы тебя подвезем, — на ходу предложила я.

— А твой парень точно не будет против? — неуверенно пробормотала она, закусывая губу.

В ее голосе слышалось смущение, как будто она боялась навязаться.

— Не хочу доставлять неудобства…

Я остановилась и чуть сбавила темп. Заставила себя глубоко вдохнуть, чтобы хоть немного успокоиться.

Будь ситуация другой, я бы просто махнула рукой на все планы и сама отвезла Шеррил домой. Но Уолтер уже почти час ждет меня у входа. Он терпеливый, конечно, но заставлять его ждать больше не хочется, да и времени нет — темнеет рано и библиотека начинает пустеть. А оставлять подругу одну? Она ведь точно просидит здесь до ночи, утопая в своих конспектах. Каждый день Джека забирает няня, поэтому иногда она и позволяет себе засиживаться допоздна.

— Все в порядке, Шерри, — сказала я мягко, наклоняясь чуть ближе, чтобы встретиться с ее взглядом. На секунду я позволила себе успокаивающую улыбку, чтобы развеять её сомнения. — Уолт не будет против.

Я сама себе усмехнулась — как будто он вообще способен возражать мне. Иногда казалось, что он терпеливо принимает все «внезапные планы», будто это самое естественное в мире.

Шеррил вздохнула и кивнула, хотя по глазам было видно, что ей неудобно. Я помогла собрать её сумку, закрыла ноутбук, аккуратно убрала учебники. Наконец мы двинулись к двери и, открыв их, на нас резко нахлынул теплый майский воздух.

Пока мы шли к парковке, я набрала номер Уолтера.

— Ты уснула там, что ли? — раздался его голос, чуть насмешливый, но всё же тёплый, как всегда.

Я прищурилась, чувствуя, как от напряжения мышцы на шее чуть расслабляются.

— Пупсик, это Эллисон? — услышала я знакомый голос на заднем плане.

— Нет, засиделись в библиотеке, — проговорила я в телефон, но не удержалась и показала ему язык, словно он мог это увидеть. — Кто с тобой?

— Итан, попросил подвезти его до автомастерской, — последовал ответ, — Ты поедешь со мной потом кое-куда?

— Куда? — переспросила я, но внезапное движение за спиной отвлекло.

Я оглянулась.

— Шеррил? — обратилась я к подруге.

Она вдруг остановилась, будто передумала идти. В её глазах было что-то неопределённое — тревога, сомнение или даже страх.

— Ты чего? — я шагнула к ней ближе.

Её взгляд опустился к земле. Казалось, она собирается что-то сказать, но не решается.

— Я… я не могу ехать с незнакомыми, — голос Шеррил задрожал, словно она сама себя не слышала.

Её руки беспомощно теребили ремешок сумки, а взгляд метался по земле.

Я сглотнула. Слова, которые в других обстоятельствах могли показаться капризом, сейчас прозвучали как мольба. Беззащитная, уязвимая, она стояла передо мной, пытаясь найти опору.

— Бэтмен, встреть нас, пожалуйста, — попросила я в телефон, быстро заканчивая разговор.

Спрятав телефон в сумку, я подошла ближе и обняла её. Моя рука инстинктивно легла ей на спину, нежно поглаживая, чтобы она могла почувствовать, что всё под контролем.

— Всё хорошо, Шерри. Ты не одна будешь. — мой голос звучал мягко, но уверенно.

Я знала, что ей нужно именно это — не жалость, не вопросы, а просто ощущение, что её поддержат.

Она слегка дрожала. Я старалась не думать о том, что скрывается за этим страхом. Она никогда мне не рассказывала почему боится незнакомцев, почему она начала стесняться. Когда мы только познакомились, она была совершенно другой. Но я не собиралась давить. Время для признаний придёт, когда она будет готова.

— Смотри, — я чуть отстранилась, заглядывая ей в глаза, — Давай ты сядешь спереди, рядом с Уолтом. Я сяду с Итаном сзади. Или, если тебе так спокойнее, мы можем вместе сидеть сзади. Как тебе будет удобнее?

Шеррил глубоко вдохнула, явно пытаясь взять себя в руки, и тихо кивнула.

— Х… хорошо, — почти прошептала она, но её голос стал чуть тверже.

Я выдохнула с облегчением и улыбнулась. Она согласилась — и это было главное.

Пока мы ждали Уолта, я думала о том, как сложно ей, как она научилась прятать свои страхи за вежливостью и сдержанностью. Меня это задевало, но я понимала, что каждый имеет право на свои тайны.

— Лисичка, что случилось? — громкий, слегка обеспокоенный голос Уолта вывел меня из мыслей.

— Ничего такого, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Мы сможем подвезти Шеррил?

Парни подошли, и я заметила, как их взгляды сначала задержались на мне, но затем быстро скользнули за мою спину.

— Привет, — Уолтер протянул руку в знак знакомства, что было странно.

Никогда не видела, чтобы он был вежлив с девушками. Но в этот момент я уловила странную паузу в поведении Итана.

Он просто… замер. Его взгляд словно приклеился к Шеррил, глаза расширились, а на лице мелькнуло выражение, которое сложно было не заметить: смесь удивления, восхищения и какого-то необъяснимого трепета.

Я мельком глянула на Шеррил, чтобы понять, что его так поразило, но она уже успела отвернуться, снова опустив взгляд к земле, будто спасаясь от его внимания. Щеки слегка порозовели, а она нервно заправила прядь волос за ухо, делая вид, что её всё это совершенно не касается.

Итан же словно перестал существовать в нашем времени. Его глаза ловили каждое движение Шеррил, будто он боялся упустить что-то важное. Я видела, как его привычное равнодушие растворилось.

Через пару секунд, которые показались вечностью, он вдруг резко моргнул, будто очнулся, и отвёл взгляд.

— Ну что, идём? — Уолтер явно заметил эту сцену, но не стал её комментировать, лишь бросил на Итана короткий насмешливый взгляд.

Мы направились к парковке, но я краем глаза видела, как Итан всё ещё украдкой смотрит на Шеррил. Казалось, он искал повод заговорить с ней, но не знал, как это сделать, чтобы не смутить её ещё больше. Удивительно. Знаю этого парня всего ничего, но могла с уверенностью сказать, что он не из робких. А тут вот оно что.

***

Когда машина остановилась у моего дома, я невольно задержала руку на дверной ручке. Сердце будто сжалось в предчувствии. Свет в кабинете уже горел — знак того, что отец дома. Мысль о том, чтобы сейчас войти, казалась невыносимой.

Я не смотрела на Уолтера, но почувствовала его пристальный взгляд. Его рука мягко коснулась моей щеки. Он аккуратно повернул мое лицо к себе, а его пальцы на секунду задержались, будто мужчина пытался понять, что происходит.

— Ты чего? — его голос прозвучал тихо, но с ноткой беспокойства.

Я не смогла встретить его взгляд. В груди вдруг стало тяжело, и я лишь прошептала:

— Не хочу уходить.

Я почувствовала, как уголки его губ дрогнули в лёгкой ухмылке, но он не спешил с ответом. Вместо этого его рука продолжала едва ощутимо гладить мою щёку, как будто он хотел успокоить меня без слов.

— Завтра снова светский приём, — добавила я с отвращением, глядя на освещённые окна дома. Голос прозвучал тихо, почти как упрёк самой себе.

Я никогда не любила эти приёмы. Вся эта показушная вежливость, натянутые улыбки, разговоры, в которых каждое слово — это либо ложь, либо скрытый укол. Но ещё больше я ненавидела последствия отказа. Перечить отцу значило снова найти способ скрыть синяки.

Я невольно потерла запястье, вспоминая, как в прошлый раз пришлось носить длинные рукава даже в жару, чтобы никто ничего не заметил. Адам не знал. И пусть так остаётся.

Уолтер молчал. Но я видела, как он посмотрел на дом. Его пальцы чуть сильнее сжали мою щёку, а потом он медленно убрал руку, будто давая мне время и пространство.

— Хочешь, я завтра там буду? — услышала я его тихий, почти шепчущий голос совсем близко к уху. От неожиданности и этой интимной близости по коже пробежали мурашки.

Я подняла на него взгляд, но вместо ответа просто застыла. В его глазах плескалась уверенность, какая-то решимость, а улыбка на губах выглядела почти дразнящей.

— Как? — тихо спросила я, — Там только по приглашениям.

Мой голос звучал грустно, я уже заранее знала, что это невозможно. Светские приёмы моего отца — это был мир, где всё подчинялось чётким правилам. Мир, где люди носили маски и играли в свои игры, а каждое приглашение ценилось как что-то особенное.

Но вместо того чтобы как-то опровергнуть мои слова, Уолтер просто рассмеялся. Легко, негромко, так, будто знал что-то, чего не знала я.

— Это будет уже моя забота, — ухмыльнулся он, уголки его губ приподнялись, придавая выражению лица почти мальчишескую дерзость.

Эта его уверенность сбивала с толку, но в то же время подкупала. Я чувствовала, как сердце пропустило удар, а тревога, которая только что сжимала грудь, начала отпускать.

— Бэтмен… — начала я, но он покачал головой, обрывая мои слова, как будто этим жестом говорил: «Не волнуйся».

Он нежно сжал мою руку, и я поймала себя на мысли, что с ним всё кажется чуть легче. Даже завтрашний приём, который обычно вызывал у меня только отвращение, вдруг перестал быть таким пугающим. Я не знала, что он задумал, но в глубине души появилась слабая искра надежды.

Когда мы вышли из машины, вечерний воздух окутал нас, словно напоминая, что ночь уже полностью вступила в свои права. Уолтер захлопнул дверь за собой и сделал несколько шагов ко мне. Я не успела даже сказать ни слова — он притянул меня к себе.

Его руки легли на мою талию, сильные и уверенные, но при этом бережные. Он смотрел на меня так, будто я была единственным, что имеет значение в этот момент. Его взгляд был тёплым, но в нем читалась неистовая решимость.

И прежде чем я успела что-то понять, он наклонился, и наши губы встретились.

Этот поцелуй был сладким, но в то же время безумно страстным. Его губы настойчиво, но нежно касались моих, словно он пытался вложить в этот миг всё, что не мог сказать словами. Я почувствовала, как его ладони чуть крепче сжали мою талию, притягивая ближе, словно он боялся, что я исчезну.

Мир вокруг словно замер. Прохладный ветер, шум проезжающих машин — всё исчезло, оставив только нас двоих в этом маленьком пузыре тепла и эмоций. Моё сердце колотилось так сильно, что я думала, он это услышит.

Я не могла удержаться и ответила, чувствуя, как в груди разгорается тёплое, почти обжигающее чувство. Поцелуй длился всего несколько секунд, но казался бесконечным. Это была не просто близость — это было что-то большее, что-то настоящее.

Уолтер отстранился, но не сразу. Его взгляд на мгновение задержался на моих глазах, и в нём было что-то такое, от чего у меня дрогнуло сердце. Словно он хотел сказать что-то важное, но вместо слов снова склонился, чтобы легко коснуться моих губ в последний раз — быстрый, почти мимолётный поцелуй, но такой приятный, что я задержала дыхание.

Он развернулся и направился обратно к машине, его шаги звучали размеренно, уверенно. Я стояла, словно укутанная этим моментом, пока он садился за руль.

Но он не уезжал. Фары машины продолжали освещать дорогу, а мотор тихо урчал. Он ждал. Возможно, это его способ сказать: «Я не оставлю тебя одну, пока не увижу, что ты в безопасности».

Собравшись с мыслями, я сделала несколько шагов ко входу, ощущая, как с каждым шагом моё сердце начинает биться всё спокойнее. Я обернулась только на мгновение, перед тем как войти в свой двор. Фары на мгновение мигнули, как прощальный жест, а затем раздался рёв мотора. Уолтер уехал.

Я осталась стоять перед домом, чувствуя на губах лёгкий привкус его поцелуя и замечая, как уголки моих губ сами собой тянутся вверх. Глупая улыбка появилась, и я вдруг подумала: Что ты задумал завтра сделать, Бэтмен?

С этой мыслью я открыла дверь и вошла в дом.

— Привет, Донна, — тепло поздоровалась я, столкнувшись с нашей домработницей в коридоре.

Я не видела эту женщину несколько недель. Вроде бы она брала отпуск из-за своего сына. Донна коротко кивнула мне, но, кажется, сразу заметила моё настроение.

— Хороший вечер был? — спросила она с лёгкой улыбкой.

Я только кивнула, чувствуя, как щеки слегка вспыхнули. Да, вечер был хорош. Очень хорош.