Ну ты, Маша, и коза!

Лина Филимонова (2024)

— Ты же все понимаешь. Мы же с тобой друзья, правда, малыш? Неправда! Мы не друзья! Я любила тебя до потери пульса все эти годы. Ты стал моим первым мужчиной. А теперь у тебя другая, и мы просто друзья? Ну ладно. Сам напросился. Давай дружить… — Я замуж выхожу. — За кого?! — он в шоке. — За твоего босса. Босс, правда, еще не в курсе. Но разве это проблема?

Глава 7

Маша

Жарко. Тут невыносимо жарко. Платье тесное и давящее. У меня кружится голова. Я не могу вздохнуть полной грудью… Подождите. Как раз на груди никакого платья нет. Там нет ничего! Ничто не мешает мне дышать. Кроме… пальцев. Которые сейчас нежно массируют невероятно чувствительную кожу.

И я ничего не могу сделать! Руки связаны за спиной. На голове мешок.

Секунду назад мне показалось, что незнакомец облизывает мои соски… На самом деле я не знаю, что он делает. И почему меня так дергает и прошибает током от каждого его прикосновения.

Из-за того. что я ничего не вижу, ощущения какие-то запутанные. Но невыносимо острые…

И… это все дико неприлично!

— Прекрати! — ору я.

Вернее, думаю, что ору. А на самом деле из моего горла вылетает хриплый шепот.

— Мне кажется, ты хотела сказать: продолжай…

У меня мурашки. По всему телу. От его низкого проникающего голоса. И горячее пульсирующее трепетание внутри…

Почему?! Что со мной происходит? Это ненормально! Я должна бояться. И я, правда, очень боюсь. Но…

— Как тебя зовут? — спрашивает незнакомец.

Его руки при этом не останавливаются. Его пальцы щекочут мои соски. Это просто кошмар!

— М-м-м…

— Неужели Моника?

Какая еще Моника?

— Ч-чего?

— Как зовут, спрашиваю.

— Маша.

— Ах, Маша. Та самая Маша…

Какая самая?

Я слышу характерный щелчок. Он запер кладовку изнутри! На защелку. Мы с ним вдвоем. В тесном помещении. Я голая сверху, а он… Он без штанов! Я сама их с него сняла…

— Отпусти меня! Тебе же хуже будет! — пытаюсь быть угрожающей.

Но очень плохо соображаю. Не знаю, что говорить, потому что… Его руки меня отвлекают! Мешают думать! Заставляют дрожать и…

— Я сейчас сниму с тебя мешок, и ты будешь хорошей девочкой, — произносит он.

— Что это значит?

— Сделаешь искусственное дыхание моему раненому другу.

— Кому? — не понимаю я.

И тут до меня доходит… Он точно маньяк!

— Нет! Я не буду этого делать! Ни за что! И… он не ранен.

— Но ты очень старалась его ранить!

— Ничего я не старалась…

— Секатором! — возмущается он.

— Да не было никакого секатора!

— Не было? А чем вы лязгали?

— Железным складным метром.

— Изобретательно…

— Это Риша придумала, — зачем-то говорю я.

И у меня в голове, наконец, проясняется.

— Мы ошиблись! — ору я.

— Ага, ага. Я понял. Ошиблись и признаете свою ошибку. Мне похрен. Я хочу расплаты. Вы мне чуть член не отрезали!

— Мы перепутали! Мы охотились на другого…

— У меня есть двойник?

— Нет… Просто… Я не знаю, как это вышло! Откуда ты тут взялся вообще? В этом коридоре?

— Я еще и виноват?

— Конечно! Нечего шляться где ни попадя! — распаляюсь я.

Во всех смыслах…

Чувствую, как он на секунду немеет от возмущения. Даже перестает ласкать мою грудь.

— Ну ты, Маша, и… коза!

— Сам ты козел!

Слышу короткий грозный рык. С моей головы слетает мешок. Но все равно перед глазами темно… Он выключил свет. Зачем?!

Чтобы… вот так прижать меня к стене… И впиться своими жадными горячими губами в мои губы. И… он задирает мое платье!

Его пальцы оставляют раскаленные дорожки на бедрах. Он нагло и бесцеремонно отодвигает трусики… Я даже не успеваю ничего понять. И сжать ноги.

— Течешь… Так и думал, — удовлетворенно хмыкает.

— Нет!

— Да, детка.

Да…

Еще один разряд тока от его пальцев. И после разряда — невыносимо острое и возмутительно непристойное желание…. Оно охватывает меня всю, и я уже не могу ему сопротивляться.

Продолжай. Пожалуйста, не останавливайся…

Это единственное, что крутится сейчас в моей голове. Я больше ничего не помню. Кто я, где я, зачем я…

Все мое нервное напряжение, весь страх и ужас от этой ситуации сконцентрировались в одной точке. Она пылает и пульсирует. И его палец сейчас там…. И… я умираю.

Я умру, если ты остановишься!

Плевать на все. Вообще на все. Я вся — там. Пульсирую под его пальцем. Хочу, чтобы он чуть замедлился…

— Да…

И передвинулся немного вниз….

— Да…

А теперь — ускорился. Быстро, легко, нежно и… чуть сильнее…

— А-а-а!

Я кончаю. Буквально через минуту. Бурно и несдержанно. Висну на нем, содрогаюсь, утыкаюсь в его шею и издаю хриплые задушенные стоны.

Случайно замечаю, что он развязал мне руки, и обнимаю его.

Я чувствую, как по бедрам течет. Что это? Я никогда так не… Что он со мной сделал?!

И ровно в этот момент раздается громкий стук в дверь. Черт…

— Маша, ты там?

— Дверь закрыта. Изнутри!

— Маша, отзовись!

— Да… — срывается с моих губ.

— Вы слышали?

— Я ничего не слышала. Маша!

— Да! — уже громче произношу я.

Незнакомец отстраняется. В глаза бьет резкая вспышка света. Это он щелкнул выключателем..

Я смущенно одергиваю подол платья, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне так стыдно!

Он полностью одет. И брюки на нем, и ремень застегнут. А я…

— Маша, открой!

— Сейчас…

Я стою, прислонившись к стеночке, пытаюсь отдышаться и жду, когда колени перестанут дрожать. Он смотрит на меня снисходительно и как-то… торжествующе, что ли. Как будто он собой доволен.

Но я ему ничего не сделала!

А он мне… Боже…

— Пойдем? — спрашивает он как ни в чем ни бывало.

Я молча киваю. Он поправляет платье у меня на груди. Его ладони скользят и как бы случайно касаются сосков… Я вздрагиваю и снова начинаю трястись.

Это как будто еще одна волна оргазма… И я никак не могу это остановить!

— Тихо, тихо, — незнакомец обнимает меня и гладит по голове.

Я еле держусь на ногах. Мне сейчас очень хочется упасть… в его объятия. И забыть обо всем.

— Ну ты горячая штучка! — шепчет он мне на ухо. И добавляет: — Мы с тобой не закончили.

— Маша! У тебя все в порядке? — девчонки никак не успокоятся. — Мы сейчас дверь вышибем!

И я не сомневаюсь — они вышибут. Найдут способ.

— Готова выйти? — еще раз спрашивает незнакомец.

Я снова киваю.

Он открывает дверь, пропускает меня вперед. Но сам не отстает, чувствую его своей… спиной.

И первое, что я вижу, выйдя из этой разратной кладовки — ошалевшие глаза Богдана…