Просто любить

Мария Тодд (2024)

Марго встречает Лео спустя шесть лет после их первой ночи в Париже.Теперь Марго работает на его семью. Марго знакомится с друзьями Лео, вливается в высшее общество большого города. Но что делать с вновь вспыхнувшими чувствами?

Глава 9

Лео

— Ты уже проигрываешь, — заявила Катя.

Плюхнувшись своим тощим телом поперек моей кровати в коттедже. Она сменила купальник, но была одета только в красную шелковую ночнушку. Она явно пыталась привлечь моё внимание всей этой демонстрацией, но мне не нравились вещи, которые были настолько откровенными.

— Вряд ли, — ответил я, повернувшись к ней спиной, схватил блокнот и опустился в кресло. — Мы только начали.

— Она исчезла вместе с Марком на полчаса. Как ты думаешь, чем они там занимались?

— Думаю, она осматривала его библиотеку.

— О, это так сейчас называется? — Съязвила Катя.

Я закатил глаза.

— Она любит читать книги. Она, на самом деле, осматривала библиотеку.

— Ради Бога. — Катя покрутила левой рукой в воздухе. Алмаз блеснул на свету, и она нахмурилась, глядя на него. — Я думаю, что она не готова будет еще раз рискнуть своим маленьким сердцем.

— И поэтому у тебя на пальце кольцо Перси?

Она перевернулась на живот и ухмыльнулась.

— Ревнуешь?

Я проигнорировал ее и вернулся к своей последней записи. Я нацарапал заметку на полях — мысль о Никомаховой этике Аристотеля, возникшей у меня на яхте, наконец пришла в голову.

— Ты пишешь обо мне?

— Угу, — пробормотал я.

— Что ты написал? Ты не разрешаешь мне читать твои работы.

— Там написано, что ты стерва.

Кэтрин усмехнулась.

— Лжец.

Я усмехнулся, глядя на нее снизу вверх.

— Ты не читала. Откуда можешь знать?

— Потому что я знаю тебя, Коновалов.

Я добавил еще одну заметку с напоминанием о трактате, который хотел расшифровать. Затем сунул ручку в блокнот и бросил его на стол.

— Почему ты так одержима моим блокнотом?

— Потому что ты все время что-то в нем пишешь. Это же интересно? Ты никогда не разрешал нам читать его.

— Думаю, тебе просто придется умереть от любопытства.

Катя закатила глаза и соскользнула с кровати. Ее шаги были хищными, когда она двинулась ко мне. Я всего лишь бесстрастно смотрел на него. Мы с Катей уже очень давно играли в эту игру. Здесь не было победителя. Обычно все заканчивалось гневом, сексом, слезами или криками. Иногда всем вместе. Но никогда не заканчивалось хорошо. Черт, да и начиналось все тоже не хорошо.

Мы были замечательными друзьями. Но мы были просто ужасными во всем остальном. Она знала это. И я знал это.

И все же она оседлала мои колени своим крошечным телом в ночнушке и запустила пальцы мне в волосы.

— Давай сегодня поиграем во что-нибудь другое, — промурлыкала она.

Я сохранял невозмутимое выражение лица.

— Я пас.

— Это будет весело.

— Если ты выбрала такой путь, у тебя ничего не выйдет, — сказал я ей совершенно спокойно.

— А кто говорит о победе? Может я просто хочу тебя.

Я усмехнулся и встал, опустив её в кресло.

— Мы играем только в одну игру сейчас, Катерина. — Я использовал её полное имя как оружие. — Другие игры меня не интересуют.

Она каким-то образом заставила себя грациозно подняться на ноги, но я видел ненависть в ее взгляде. И тут должен был последовать тайфун гнева… может крик. Хотя я никогда не знал, что она выберет.

— Я всего лишь пошутила, — наконец выдала она. — Ты оказывается можешь держать себя в руках.

Держать. Мать твою. В руках?

Иногда я готов был поклясться, что она говорит такие вещи только для того, чтобы меня позлить. Я отгородился от семьи, чтобы отгородиться от всего. Я безумно любил своих друзей. Но было легко отойти от них и от Кати.

— А ты?

— Что я? — спросила она, остановившись на полпути к двери.

— Зачем подначиваешь?

— О, наблюдать, как ты выставляешь себя дураком — забавный вид спорта. Мне нравится наблюдать, как я выигрываю, даже не пошевелив пальцем.

— Ты еще не выиграла.

Она коварно ухмыльнулась и осторожно подошла ко мне, провела наманикюренным ногтем по моей щеке.

— Ты даже не заметишь моих ходов в игре.

Затем она подмигнула и неторопливо вышла из моей комнаты.

Я снова опустился в кресло. Скатертью дорожка.

Как бы она ни раздражала меня, я не мог не беспокоиться какие шаги она планирует предпринять. Единственное, что я знал о Кате — никогда, ни за что не стоит недооценивать её.