Одинокие сердца

Мила Дрим

Михаил Таранов прошел свой личный ад и вернулся за своей любимой, чтобы они, как в сказке, жили долго и счастливо.Сказки не случилось.Любимая не помнит Михаила, и, кажется, его место скоро займет другой.Оставить и пожелать ей счастья?Ни за что!Он будет бороться за них, за их любовь! ‍Хэ! Эмоционально! ‍В этой книге вы узнаете про Михаила и его прошлое, и, конечно, насладитесь их со Златой счастьем! Книга содержит нецензурную брань.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Этой ночью не спалось.

Не помогал даже ромашковый чай, который она, Злата, выпила уже две чашки. Теперь от него в животе была неприятная тяжесть, а языке жгло.

Вот тебе и успокаивающая травка!

Хотя, впрочем, никто её не заставлял пить так много. Так нечего жаловаться. К тому же, внутренний голосок подсказывал — даже без ромашки, она, Злата, вряд ли бы заснула.

Не после такой встречи.

Уставившись в потолок, девушка с интересом, словно разглядывала экран телевизора, смотрела на него.

Где-то на кухне тихо мурчал холодильник, за стенами слышались шаги и скрипы. Жители дома потихоньку готовились ко сну. Время стояло позднее — половина первого. Еще полчаса — и фонари погаснут.

Мир станет сонным и тихим.

Хоть телом Злата была здесь, но мыслями находилась за пределами квартиры. И в душе её далеко было не тихо.

Она вновь стояла там, на морозе, и смотрела на бородатого незнакомца.

Теперь, когда Злата осталась наедине с собой, мысли и чувства, поднимаясь внутри мощной волной, начали подкатывать к её душе.

Все выше и сильнее. Казалось — еще немного, и она, душа, захлебнется в них.

Откуда этот мужчина знает её имя?

Злата, перебирая различные варианты, так сильно нахмурилась, что у неё заныл лоб. Увы, это действие никак не помогало ей в вопросе.

Губы Златы зашевелились, и она беззвучно произнесла:

— Михаил… Миша…

Девушка не могла точно утверждать, но в эти секунды ей показалось, что её губы стали чуть теплее.

Она удивилась, а потом испугалась.

Потому что неизвестность всегда пугает. Вот и ей, Злате, было совсем неизвестно, что связывало её с этим бородатым мужчиной.

И чем дольше она размышляла о нем, тем беспокойнее становилось.

Злата со стоном повернулась набок.

Одеяло сползло, и ей пришлось поправить его на себе. Простое действие вызывало раздражение. За этим раздражением скрывалось бессилие, в котором девушка не готова была признаться.

Завернувшись в одеяло, как в кокон, Злата снова легла и зажмурилась.

Спать! Нужно спать, а не накручивать себя!

Так просто сказать, и так сложно сделать!

В памяти Златы пронесся взгляд, которым одарил её Михаил. Сердце в груди болезненно заныло. Оно билось странно, вызывая у девушки отдаленно знакомые чувства.

Несколько минут она боролась сама с собой, потом пыталась дать определение этим чувствам.

В голове все вертелось, грудь прожигало, и дышать стало так тяжело, что Злата невольно вспомнила те дни, когда болела пневмонией.

Уже когда сон тяжелым облаком придавил Злату, и её руки-ноги, охваченные приятной слабостью, не шевелились, она, вдруг, поняла значение одного из этих чувств.

Тоска.

Её сердце тосковало. И, кажется, тосковало оно по Михаилу.

***********

— Ну, как тебе? — Маша, крутясь возле зеркала, бросила взгляд на сестру.

Злата, в это время разглядывавшая старый фотоальбом, подняла на неё взгляд.

На Маше были облегающие кожаные штаны и кофточка, усыпанная пайетками. При малейшем движении эти пайетки шевелились и блестели. Совсем как чешуя какой-то сказочной змеи.

— Очень эффектно, — тщательно подбирая слова, ответила Злата. — А это куда ты так нарядилась?

— Ой, ну голова у тебя, дырявая, — Маша развернулась к сестре и окинула её недовольным взглядом.

Тактичности Маши хватило только на первые недели после возвращения Златы домой, затем старшая сестра уже не сдерживалась.

Да и зачем? Пусть Златка привыкает, вспоминает! Полезно для здоровья!

— Какая есть, — губы Златы дрогнули, девушка чуть не расплакалась.

Резкость сестры частенько вызывала неприятные чувства и ощущение, что с ней, Златой, что-то не так.

Вот и сейчас слова Маши больно кольнули.

— Да что ты закисла, Злата, — Маша демонстративно громко вздохнула, — слово тебе не скажи! Сразу обижаешься! Короче, день студента! Тусовка будет! Я б тебя позвала, но там народу много будет, вдруг тебе не понравится.

— Ты права, мне там не понравится, — Злата опустила взгляд на выцветшую фотокарточку, на которой была запечатлена мать.

Ей здесь было 23 года. Улыбчивая, с волосами гофре, она самоуверенно смотрела на Злату. Девушка украдкой посмотрела на Машу, которая сейчас, застыв возле зеркала, красила губы.

В глаза бросалось их сходство. Маша была очень похожа на мать. Та же улыбка, тот же взгляд, да и внешность — обе блондинки, невысокие, хрупкие. Разве только у Маши фигура была чуть спортивнее, оно и понятно, сестра занималась фигурным катанием.

Говорят, она, Злата, тоже умела, а потом с ней случилось несчастье, и потому у нее была больная правая нога.

Девушка ничего не помнила об этом, зато замечала, сколько неудобств вызывала у родных эта тема. Поэтому она старалась не поднимать её. Злата вообще очень старалась быть такой, чтобы не мешать родным. Она искренне жалела их, и иногда испытывала чувство вины перед ними, которое эти родные с энтузиазмом подпитывали.

— Ой, блин, Златка! Я ж хотела еще браслет надеть! Такой большой, типа золотой, — Маша спешно убрала помаду в сумочку и начала открывать ящики тумбочки, — да где же он?

— Может, в шкафу? — отложив в сторону фотоальбом, Злата подключилась к поискам браслета.

Открыла нижние полки и начала доставать оттуда содержимое. Коробки с летней обувью, какие-то бумаги, еще коробки. Злата открыла их и обнаружила там разобранный светильник. Не то. Дальше…

Пальцы Златы коснулись чего-то пушистого.

На короткий миг она, испугавшись, одернула их. Лихая мысль, что это — крыса, тут же погасла, и любопытство взяло верх.

Девушка снова засунула руку, схватилась за мягкий плюш и вытащила наружу игрушку.

— Ой, какой симпатяга, — сама того не понимая, что повторяет слова, сказанные полгода назад, улыбнулась Злата.

На неё, глядя мудрыми глазами, смотрел Чебурашка.