Забытое королевство

Ольга Гридина (2024)

Александра Блэквелл, молодой астрофизик с блестящей карьерой и практичным умом, всегда верила в науку, а не в сказки. Но однажды загадочная аномалия и древнее зеркало переносят ее в другой мир, где магия реальна, а дворцовые интриги опаснее вспышек звезд. В теле Розалии — сестры загадочной заговорщицы — Александра оказывается втянута в заговор против короля Лумирии, таинственного и могущественного правителя. Внезапно ей приходится держать в руках не только лук и стрелы, но и ключ к судьбе целого королевства. Находясь между своим рациональным миром и мистическим новым окружением, она пытается разобраться, кому можно доверять, а кто просто использует ее в своих играх. Смогут ли любовь к истине и вера в справедливость помочь Александре противостоять враждебным силам? Или она станет той, кто разрушит корону и запустит цепь событий, ведущую к катастрофе? Добро пожаловать в мир Лумирии — мир магии, тайн и невозможного выбора. Одно неверное решение может изменить всё.

Глава 5

Лес встретил меня спокойствием. Едва я вышла из машины, вокруг разлился лёгкий аромат хвои, перемешанный с сыростью земли. Осенний воздух был прохладным, но бодрящим — таким, который заставляет забыть о суете и сосредоточиться только на текущем моменте. Прямо передо мной простиралась просторная открытая площадка, окружённая высокими соснами. Здесь было всё, что нужно для тренировок: ряды мишеней на разных расстояниях, деревянные навесы для стрелков, а рядом — небольшой домик, где хранился инвентарь.

Я любила это место. Сюда я приходила не только за тренировками, но и за возможностью отключиться от повседневной суеты. Здесь, в окружении леса, с луком в руках, я могла быть просто собой.

— Александра! Ты сегодня рано, — голос Марка, моего тренера, отвлёк меня от созерцания.

Он стоял у стойки с инвентарём, держа в руках пачку стрел. Марк был лет сорока, высокий и подтянутый, с улыбкой, которая, казалось, всегда была готова появиться. В его манерах сквозило терпение и доброжелательность — два качества, которые делали его отличным тренером.

— Решила немного раньше выбраться, чтобы спокойно подготовиться, — ответила я, поднимая сумку с плеча.

Марк кивнул, кидая взгляд на мою экипировку. — Твой лук в порядке? Надо будет проверить натяжение тетивы. У тебя ведь соревнования через неделю.

— Всё нормально, — уверила я его, хотя поймала себя на мысли, что давно не проверяла снаряжение так тщательно, как раньше. Мелкие детали иногда ускользали из моего внимания в последнее время, но я старалась не давать себе поводов для лишней тревоги.

Площадка была почти пустой — только пара человек у дальних мишеней, тихо переговариваясь между собой. Их голоса сливались с шелестом листвы, создавая особую, умиротворяющую атмосферу.

Я прошла к одному из деревянных столов под навесом и положила сумку. Распаковка инвентаря всегда была для меня почти ритуалом: сначала проверить лук, затем — стрелы. Их гладкая поверхность и ровные перья всегда вызывали у меня какое-то необъяснимое удовольствие. Здесь, в этом процессе, было всё, что я так ценила: точность, концентрация, порядок.

— Сегодня попробуй сконцентрироваться на дальних мишенях, — добавил Марк, подходя ближе. — И не забывай о дыхании, а то ты иногда торопишься.

Я усмехнулась.

— Знаю, знаю. Ты каждый раз мне это говоришь.

Марк рассмеялся и кивнул в сторону мишеней:

— Что ж, тогда за дело. Лес и лук сделают своё дело — настроят тебя на нужный лад.

Я кивнула, чувствуя, как спокойствие этого места медленно вытесняет из меня накопленное напряжение.

Я встала на место, выпрямив спину и чувствуя, как все напряжение от работы и забот о матери начинает растворяться в воздухе. Лук в руках казался продолжением моих собственных пальцев. Его гладкая поверхность, лёгкий вес и натянутая тетива — всё это придавало мне уверенности, что сегодня я смогу добиться того, к чему стремлюсь.

Марк подошёл немного ближе, но я чувствовала, что сейчас мне не нужно его вмешательство. Я была готова.

Я натянула тетиву, почувствовав, как каждая мышца в теле напряглась, как дыхание стало глубоким и ровным. Стрельба для меня — не просто хобби. Это был способ не только угодить в мишень, но и быть наедине с собой, без лишних слов, без лишних чувств. Мой мир сужался до маленькой точки на дальнем конце поля, и я знала, что это единственное, что сейчас имеет значение. Никакой суеты, только цель.

Я прицелилась, затаив дыхание. Мишень была далеко — метра на тридцать, и хоть это не считалось большой дистанцией для опытных стрелков, каждый выстрел всё равно оставлял в сердце лёгкое волнение. Стрельба — это всегда баланс. Сила и лёгкость, концентрация и расслабление, точность и интуиция.

Когда я была маленькой, мне нравились мультики, где принцессы, попавшие в беду, ждали спасения. Я часто думала, что на их месте мне бы быть не хотелось.

Действовать.

Я не хотела быть той, кого нужно спасать. Я хотела быть той, кто спасает. Может, поэтому мне и понравилась стрельба. Лук — это не просто оружие, это возможность стоять на собственных ногах, сражаться и побеждать, не раскрывая себя.

Сейчас, когда я тянула лук, я как будто почувствовала, как исчезает весь мир вокруг. Не было ни забот о матери, ни переживаний по поводу работы, ни размышлений о том, что будет через месяц или год. Только я и мишень. Только здесь и сейчас.

Дыхание ровное. Пальцы сжимаются на тетиве. Момент. Выстрел.

Стрела почти невидимой тенью пронеслась по воздуху, и я тут же посмотрела на мишень. Она не попала в центр, но была близка. Чуть вправо.

Я нахмурилась и подошла ближе, оценивая результат. Хорошо, но могло быть и лучше. Я привыкла добиваться того, чего хотела. Стрельба всегда была для меня не только способом снять стресс, но и подтверждением того, что я способна быть точной, собранной и уверенной.

Марк заметил моё недовольство и подошёл с улыбкой:

— Ты почти попала в десятку. Хорошо, но попробуй снова.

Я кивнула, принимая его слова, но в глубине души не была до конца удовлетворена. В такие моменты я часто думала о своём отношении к жизни вообще. Работая в сфере науки, где всё поддаётся логике и расчетам, я всегда стремилась к идеалу. Но жизнь, как и стрельба, редко бывает идеальной. Это не всегда удаётся признать. Иногда выстрелы летят не в ту точку, и ты должен просто продолжать.

Я сделала ещё один выстрел. Этот оказался точным, но я знала, что для меня стрельба — это больше, чем просто попадание в цель. Это был способ сделать себя частью чего-то целого, почувствовать гармонию и порядок. И пока я стреляла, я могла забыть обо всех других неясных ощущениях, что начинали подкрадываться ко мне в последнее время.

Стрела в мишени — это была не просто победа, а момент, когда я чувствовала, что могу контролировать хотя бы что-то в своём мире.

Я снова натянула тетиву, готовясь к очередному выстрелу. Мышцы напряглись, сосредоточенность стала абсолютной. Но тут, как гром среди ясного неба, раздались аплодисменты.

— Браво! — воскликнула Анна, появившись из-за ближайших деревьев. В её руках был лук, но выглядела она больше как зритель на премьере, чем как участник тренировок. — Ваше Высочество, так точно в цель ещё никто не попадал!

Я вздрогнула от неожиданности, а вместе с этим стрела сорвалась с тетивы и ушла в сторону мишени, ударившись где-то в самый край. Я повернулась к Анне с укором.

— Если бы ты кричала еще чуть громче, я бы уложила эту стрелу тебе под ноги, — сказала я, но не смогла сдержать улыбки.

Она только рассмеялась. Её голос звенел, как солнечные лучи, отражённые в стекле. Она была из тех, кто может поднять настроение одной лишь своей энергией. Её светлые волосы были собраны в высокий хвост, а глаза, серо-голубые, как утренний туман, всегда искрились озорством. Анна казалась неугомонной: если она не шутила, то обязательно что-то организовывала.

За ней появился Зак, который нёс в руках колчан и выглядел так, будто ему больше нравится болтать, чем стрелять. На его лице была та характерная ухмылка, которая говорила: «Сейчас я скажу что-то остроумное, а ты просто приготовься смеяться.»

История нашего знакомства с Анной и Заком была настолько странной, что, расскажи я кому-нибудь, — вряд ли поверили бы. Это не было ни дружбой с детства, ни случайным знакомством в кафе. Всё началось, как ни удивительно, со стрел.

Я тогда только начала увлекаться стрельбой из лука. Увидела объявление о наборе в клуб и, сгорая от желания попробовать, пришла на первую тренировку. Тренер поставил меня рядом с какой-то девушкой, которая смотрела на меня с едва заметной улыбкой. Её звали Анна, и она явно уже была «звездой» этой группы — сосредоточенная, с идеальной осанкой и взглядом, который мог бы пробить насквозь не хуже стрелы.

Я не знала, как себя вести, но очень старалась быть на уровне. Анна наблюдала за моими попытками выстрелить, пока я не сорвалась:

— Если ты хочешь сказать, что я держу лук, как криворукий новичок, можешь просто сказать.

Она слегка приподняла бровь и произнесла:

— Нет, но если хочешь услышать совет, расслабь плечи. И держи стрелу чуть увереннее.

Её тон был строгим, но не высокомерным, и я почувствовала себя немного увереннее.

Зак появился позже. Это был день первой общей тренировки на природе. Все были уже в сборе, когда он, запыхавшись, влетел на площадку. На нём была помятая футболка, а лицо выглядело так, будто он пробежал марафон.

— Извините, я… просто… — начал он, пытаясь отдышаться.

— Поздно, стрелы уже закончились, — прокомментировала Анна, не поднимая глаз от своего лука.

— А, ну тогда ладно, я домой.

Его легкость сразу разрядила атмосферу. Зак был таким… настоящим, с лёгкой небрежностью, которая выглядела скорее очаровательной, чем раздражающей.

Мы начали проводить вместе больше времени, чем требовалось на тренировках. Сначала это было просто «остаться подольше, чтобы доработать технику», а потом — кофе после занятий, случайные разговоры. Анна окзалась не такой строгой, как казалось в начале: за её серьёзностью скрывалась теплая забота, особенно когда дело касалось нас. А Зак… Он стал связующим звеном между нашими разными характерами.

Теперь, когда я оглядываюсь назад, понимаю: никто из нас не искал дружбу. Она сама нашла нас. И, что удивительно, сработала.

— Да ладно тебе, Алекс, — сказал он, подкатившись ближе. — Мы тут с Анной как раз поспорили, кто первым заставит тебя промахнуться. Я выиграл.

— Заставите меня промахнуться? — переспросила я, прищурившись.

— Ну… не совсем, — Зак выдержал паузу. — Мы же хотим помочь тебе стать лучше. А тут сразу два плюса: ты стреляешь в условиях стресса, а я держу пари и обогащаюсь. Все довольны!

— Не переживай, Алекс, — вступила Анна. — Тренер же всегда говорит, что важно попадать в мишень, а не пугать людей в радиусе трёх километров.

— Это он тебе сказал? — я приподняла бровь.

— Нет, Заку, — быстро нашлась Анна. — Ты ж видела его последний выстрел. У меня есть подозрение, что он случайно сбил шишку с той сосны.

Зак развёл руками, изображая невинность.

— Ну, у сосны точно нет претензий. А вот мишень, возможно, меня уже ненавидит за то, что я упорно игнорирую её существование.

Я рассмеялась, наконец полностью расслабившись.

— Если бы у мишеней был характер, Зак, ты бы сейчас тренировался в одиночку.

Анна прыснула со смеху.

— А ещё, представляешь, Алекс, если бы твои стрелы умели говорить? Они бы наверняка устроили пикет против таких, как Зак. «Дайте нам шанс попасть в десятку!» — она сымитировала воодушевлённый голос.

— Ладно, всё, хватит, — сказала я, приподняв руку в знак капитуляции. — Или я сделаю ещё один выстрел, но на этот раз мишенью будет кто-то из вас.

Зак с Анной переглянулись, как будто решая, кто пойдёт добровольцем, а потом синхронно отступили на пару шагов назад.

— Мы тебя любим, — сказал Зак с серьёзным выражением лица.

— Но не настолько, чтобы проверять, как хорошо ты стреляешь, — добавила моя подруга, и мы все засмеялись.

Анна и Зак были моим якорем. Со своими шутками, лёгкостью и простотой они вытаскивали меня из моего перманентного состояния «всё под контролем». Пусть иногда мы спорили или даже раздражались друг на друга, но в этом поле я всегда чувствовала себя частью чего-то настоящего.

Тренировка подходила к концу. Люди начинали расходиться: кто-то убирал луки и стрелы в чехлы, кто-то помогал собрать мишени. Солнце садилось, его мягкий золотистый свет проникал сквозь листву, отбрасывая длинные тени на траву.

Я и Анна задержались у деревянного навеса, рядом с остальными стрелками. Тренер привычно встал в центр небольшой толпы, а мы скучковались вокруг него, словно маленькие детки у ног воспитательницы. Это кажется мне забавным, так как всем членам нашей команды давно уже не восемнадцать.

— Отличная работа сегодня, — начал он, оглядывая нас с лёгкой улыбкой, которая, казалось, означала одобрение. — У некоторых стрелы летят всё ещё мимо цели, но это лишь вопрос времени и практики, — он взглянул на Зака, и все рассмеялись.

Зак театрально закатила глаза.

— А у некоторых настолько точный глаз, что можно только позавидовать, — продолжил тренер, обратившись уже ко мне.

Я смущённо отвела взгляд, но всё же почувствовала, как уголки губ слегка дрогнули в улыбке.

— Но! — продолжил Марк, повысив голос. — На следующей неделе вы не просто тренируетесь. У нас будет показательное выступление.

Толпа оживилась, послышались вопросы:

— Где? Что за выступление?

— Я как раз к этому перехожу, — поднял он руку, призывая к тишине. — Один из наших спонсоров, мистер Ховард, устроил большой праздник в своём поместье. Потребовалась развлекательная часть с исторической тематикой, и он решил включить в программу наш клуб. Так что, ребята, у вас будет возможность показать себя.

— Ого, старинное поместье, — произнесла Анна, широко раскрыв глаза. — Это звучит так… аристократично!

— А мне звучит как куча нарядных гостей, которые будут смотреть, как я позорюсь, — заметил кто-то из группы, вызывая очередной смех.

Марк не обращал внимания на наши комментарии.

— У вас ровно неделя, чтобы подготовиться. Всё оборудование будет предоставлено, но, Алекс, — он вдруг обратился ко мне, — ты могла бы взять свой лук. Я знаю, что ты лучше чувствуешь баланс, когда стреляешь из своего.

— Конечно, — кивнула я, уже мысленно продумывая, как мне настроить тетиву и проверить стрелы.

— А где это поместье? — спросил кто-то из нашей группы.

— В двух часах езды отсюда. Старое, но хорошо сохранившееся. Настоящая историческая жемчужина, говорят. Идеально подходит для нашего выступления, — объяснил Марк.

— Может, там привидения водятся? — шутливо спросила Анна, толкнув меня локтем.

Я не успела ответить: Марк распустил нашу группу, попрощавшись до следующей недели.

Собирая лук, я ещё раз посмотрела на свою подругу. Анна что-то жизнерадостно обсуждала с другими членами команды, а тренер тем временем делал заметки в своём блокноте.

Внутри меня боролось странное чувство. С одной стороны, показательные выступления были шансом для нашей команды, чем-то новым и интересным. Но с другой — почему-то я ощущала лёгкое напряжение.

Старое поместье… Почему от одной только мысли об этом у меня появились мурашки на коже?