Последняя из рода

Отто Диас

Спасаясь от преследования Светоносцев, Хизер присоединяется к группе наемников и отправляется на восток. Путь к арене и долгожданной мести неблизок. Мёртвые встают из могил, маги уничтожают деревни, а оружие шархадарт сводит свою носительницу с ума. Сможет ли она исполнить задуманное вопреки злой насмешке шархадарт и защитит ли её сила, к которой Хизер так стремилась?

Глава 10 Мертвец

Их отправили патрулировать местность уже через пару часов. Смеркалось, а Хаара ненавидела оставаться в полной темноте. Решили зажечь факел, чтобы хоть как-то ориентироваться, но он давал так мало света, что девушка представляла весёлую ночь во всей красе. Сыпал мокрый снег, заставляя и без того крошечное пламя натужно трепетать. От влажности знобило, так что Хаара старалась думать о чём-нибудь приятном. Мерзкий сезон нужно пережить. Придёт лето и тогда… что тогда? Летом грянет турнир, Хааре придётся вернуться в Архорд. Она живо представила себе арену, сражение с Лонгреном, если до него, конечно, дойдёт… Если всё удастся, то уже к началу вилиля¹ она станет королевой. И каким правителем она будет? Признают ли её?

— О чём задумалась? — спросил Цурий, наблюдавший за тем, как на лице Хаары играют зловещие тени.

— О тёплой ванне.

— О… может, ещё о троне помечтаешь?

Хаара хмыкнула, на мгновение подумав, что мужчина читает мысли.

— Сапоги вязнут будто в дерьме…

— Вы сами хотели на юг. Или думали, тут трава зеленеет?

— Вообще-то, надеялись, — пробубнил Хэльсин. — Кто ж знал, что нас заставят в лесу торчать. Кому вообще приходит в голову через эти дебри пробираться?

— Отрядам, желающим ограбить и навести шумиху. Отвлечь от основной проблемы, — ответила Хаара. — Сциланцы никогда не умели мирно жить. Вечно на что-то претендуют. Войны, набеги. За последние сто лет они раз пятьдесят нападали на Эндагон.

— Правда? — удивился Цурий.

— Одна из самых затяжных войн получила название «Война Белого гулана»². Длилась почти десять лет, в результате чего Эндагон потерял почти треть территорий. Тогдашний правитель — Дуррай Эн-Во — был хитрым стратегом, им восхищались и верили, что Дуррай способен завоевать весь мир. Он щедро награждал преданных воинов и жестоко убивал предателей. Даже казнил дочь эндагонского короля, когда тот не пошёл не сделку. Принцесса Лаффия, кажется, так её звали. Церковь сделала её мученицей. Дуррай разрубил девушку на пять частей и отослал самым знатным людям Эндагона в качестве предупреждения и проклятья. Говорят, ему помогали маги, потому что после армия Эндагона терпела неудачу за неудачей. Есть даже версия, что Лаффию принесли в жертву ради ритуала, дарующего нечеловеческие силы, поэтому Дуррай был непобедим. Эндагон смог освободиться лишь после его смерти, и с тех пор положение на границах весьма шаткое. Думаю, Сцилла никогда не оставит желание пожрать это государство, чтобы потом посоперничать с Ревердасом.

— Откуда такие познания? — поинтересовался Цурий, удивлённый тем, с каким спокойствием Хаара выдала информацию. Девушка неплохо ориентировалась в истории: годы с лучшими учителями страны высекли в её памяти множество сведений. Она пожала плечами.

— Да так… умею слушать.

Неподалёку раздался треск, и наёмники вздрогнули. Цурий, державший факел, тут же направил его в сторону шума, а остальные схватились за мечи.

— Кто здесь?

Ответа не последовало, но все прислушались, и через секунду различили приглушённый хлюпающий звук. Кто-то двигался в густой темноте. Человек, зверь, чудовище? Хаара выставила перед собой Ардисфаль. Неужели очередным сциланцам пришло в голову побродить по лесу в такую погоду? Не хотелось драться в темноте, тем более что ноги вязли в грязи, замедлявшей движения. Звуки слышались всё ближе, и наёмники присматривались, пытаясь различить человека или зверя, не побоявшегося выдать присутствие. Вскоре фигура выступила к ним, и первое, что бросилось в глаза Хааре — разорванная глотка. Секундой позже она увидела искажённое, перепачканное грязью лицо. Узнала его и отступила на шаг. Сердце бешено заколотилось. Хаара точно помнила, что прикончила этого человека днём. Ардисфаль вошёл ему в глотку, где до сих пор чернела дыра. Ничего не выражающие глаза светились тускло-красным.

— Шаахово дерьмо… — простонал Цурий, — это ещё что?

Мертвец вытянул скрюченные руки и что-то низко прохрипел. Он разинул чёрный от земли рот, будто приготовился укусить, и бросился в сторону Ромула, стоявшего ближе всех. Наёмник рубанул по твари мечом, но мертвец не почувствовал боли. Он быстро дотянулся до мужчины, схватил его за руку, притянул рывком и укусил за ухо. Ромул закричал. Подоспевший Хэльсин ударил тварь сзади, но мертвец не отстал. Хаара бросилась на помощь, надеясь, что Ардисфаль каким-то чудом усмирит восставшего из мёртвых, однако даже меч Дэррада не отправил тварь в её обитель. Она продолжала жрать Ромула, тот истошно кричал, пытаясь вырваться, бился, словно муха в паутине, абсолютно беспомощный и жалкий. Хаара перерубила существу ноги, затем отсекла левую руку. Мерзкие пальцы продолжали цепляться за глотку Ромула. Хэльсин обрубил правую руку, затем снёс трупу голову, но свалившееся тело продолжало дёргаться, а зубы не разжались. Хаара проткнула сердце твари мечом. Ромул тщетно пытался сбросить с себя вцепившуюся голову, но зубы мертвеца продолжали вгрызаться в плоть.

— Что это за хрень?! — вопил Хэльсин, пытаясь помочь товарищу. Хаара, видя, что традиционные методы не работают, запаниковала.

— Огонь! Надо сжечь эту тварь! — бросила она Цурию. Он склонился с факелом, но ни влажная одежда, ни тем более кожа не хотели гореть.

— Твою мать… — выругался мужчина, откупорил флягу, привязанную к поясу, и вылил её содержимое на барахтающееся тело. Наконец-то огонь захватил его. Цурий и Хаара отступили.

— Забери меня Шаах, что за мерзкое пойло ты с собой носишь?

— Лекарство от любых тревог.

Хэльсину удалось сбить голову в снег. Он пнул её к горящему трупу, и по лесу разнёсся мерзкий протяжный крик. Ромул упал в снег, зажав рану рукой. Остальные подскочили к нему, но с первого взгляда Хаара поняла, что мужчина — нежилец. Тварь прокусила артерию. Ромул захлёбывался кровью.

— Держись, — сказал Цурий, положив руку ему на грудь. Ромул отчаянно вцепился в неё.

— Проклятье… он… — Хэльсин не закончил мысль. Испуганный взгляд Ромула упёрся в него, потом в Цурия. Мужчина бледнел, пока на заднем фоне горели извивающиеся конечности. Хаара поняла, что дрожит от ужаса. В последний раз она испытывала нечто подобное в Дэрраде. Ожившие трупы. Она видела их единожды и даже представить не могла, что подобное случится за пределами леса мертвецов. Почему он поднялся? Кто или что помогло ему? Ромул обмяк на руках у Цурия, и мужчина выругался, сжав его плечи. Тёплая кровь заливала одежду. Осознавая скверность ситуации, Хаара оценивала возможные последствия.

— Его тоже надо сжечь.

— Что? — возмутился Хэльсин. — Он даже остыть не успел!

— Он умер.

— Я вижу, шаахова бездна! Ты что, даже посочувствовать не можешь? Он был нашим товарищем!

— Знаю! Твою мать, я знаю! На нас только что напал труп! Я понятия не имею, почему он встал, и не хочу, чтобы в следующий раз Ромул вцепился кому-то в глотку! Мне жаль, да… Я в не меньшем ужасе, чем вы, но надо обезопасить себя, или тоже хочешь сдохнуть?

— Она права, — согласился Цурий, — нельзя рисковать.

Хэльсин цыкнул, но помог Цурию дотащить Ромула до огня. К тому времени мертвец уже перестал подавать признаки жизни. В тусклом свете пламени стволы деревьев казались чёрными, и Хааре почудилось, будто она снова в Дэрраде и вот-вот попадёт в окружение призраков. Холод, тишина, нарушаемая сбившимся дыханием троицы. Что-то зловещее витало в воздухе. Хаара чувствовала, что оно травит пространство, сочится отовсюду, что этот мертвец — только начало. И они ничего не смогут сделать. Будто что-то сломалось, мир перестал быть прежним.

— Мы даже молитву над ним не прочтём? Что за хрень?

Цурий пробубнил что-то похожее на молитву за упокой души, хотя не был особо верующим. У Хаары свело желудок. От мерзкого запаха горящей плоти захотелось блевать. Смерть бывает слишком внезапной. А если бы там был не Ромул, а она? Стоило представить себя в ледяной грязи, с разорванной шеей, горящей вместе с ходячим покойником, тело пробил озноб, а голову заложило. Хаара пошатнулась и невольно отступила, затем всмотрелась в темноту. Прислушалась. Один ли ходячий мертвец или следом придут товарищи?

— Поверить не могу… — прошептал Цурий. — Что это было?

— Шаахова тварь. Это забытая магия, не иначе.

Хаара не знала, что сказать. Ей хотелось быстрее убраться от этого места. В лагерь вернулись втроём.

По отсутствующим взглядам наёмников Ллар сразу почувствовал неладное. Он внимательно присмотрелся к деревьям, но не заметил четвёртого. Конечно, Ромул мог отойти по нужде, но командующий сразу подумал о дурном. Ему было плевать на потери едва знакомых охотников за золотом, но неприятное осознание, что враг снова пересёк территорию, скребло на душе.

— Где ещё один? — спросил он как можно спокойнее. К тому времени солдаты, жующие сухари и затвердевший сыр, уставились на вернувшихся.

— Погиб, — отозвался Цурий, — нам нужно вам кое-что сказать.

— Враг? Их много? Я же говорил не ввязываться в бой, а докладывать мне.

— Выслушайте. Прозвучит безумно. Первое, что вы захотите сделать, — это посмеяться или оскорбить нас, послать в шаахову бездну, но то, с чем мы столкнулись ночью, куда хуже любого врага, и это стоит воспринять серьёзно.

Мужчины насторожились. Даже перешёптывания смолкли, а Ллар поднялся, чувствуя, как тревога заполняет нутро.

— Говори.

— На нас напал мертвец, — перехватила инициативу Хаара. — Сциланец, которого я зарезала вчера.

— Что за чушь? Колоть надо острым концом, чтобы «убитые» не приходили мстить.

Среди мужчин пронеслись издевательские смешки, но Хаара на такую реакцию и рассчитывала.

— Часто видели выживших, у которых меч вышел с обратной стороны глотки?

— Она права, он был мёртв. Мы все видели это. Тварь не сдохла, даже когда мы разрубили её на части. Помог только огонь, — поддержал Цурий, но в глазах Ллара не мелькнуло и толики веры.

— Вы меня за идиота держите? Мёртвое навсегда остаётся мёртвым. Если ваш товарищ сдох нелепой смертью, и вы решили оправдать это такой небылицей, то глупый ход. Мы здесь серьёзным делом занимаемся, и наш враг реален. Врага можно убить мечом. Вот что я знаю наверняка.

— Что ж, посмотрим, как вы сразите мечом подобную тварь, когда она придёт по вашу душу.

Хаара слишком вымоталась, чтобы что-то доказывать. Незрячему не рассказать, как выглядит мир. Им никто не поверит. Собственно, ей и самой не хотелось верить в случившееся. Все оставшиеся часы до утра она пыталась придумать разумное оправдание происходящему. Может, он и правда не был мёртв? Нет. Хаара знала, что был… Они все знали это. Забытая магия? Неужели остался кто-то, способный обратиться к ней? Хаара думала, что маги брезгуют подобным, не хотят рисковать жизнями. Оценка Леоссара бы сейчас пригодилась, но он был далеко, вернулся к тому, с чего начал, и Хаара не могла винить его в этом. Оставалось надеяться, что другие трупы не пошли их искать.

— Вчера мы убили нескольких сциланцев. Нужно пойти проверить, вдруг они уже не там. На всякий случай сжечь, если тела обнаружатся. Мы понятия не имеем, с какого рода магией столкнулись, и не говорите, что не верите в неё. Ваши земли кишат магами.

— Наши земли? — Ллар приподнял бровь. — То-то я думаю, у вас странный выговор. Вы нездешние. Неужели в Ревердасе закончились те, кого можно убить?

— В каком-то роде.

Командующий хмыкнул.

— Такие, как вы, вечно бегут от правосудия. По правде говоря, я вам совсем не доверяю и лучше бы вздёрнул, чем нанял, но у его высочества на этот счёт другие взгляды. У тебя почти нет акцента, — сказал он Хааре. — Давно живёшь в Эндагоне?

Девушка пожала плечами.

— То тут, то там. Жизнь наёмников непостоянная.

— И правда. Вы бежите туда, где больше платят. У вас нет ни совести, ни понятия о чести. Я презираю вас за слабость души. Ну да ладно. Посмотрим на ваши трупы.

Хааре захотелось сломать мужчине лицо, но легче от этого никому бы не стало, так что она проглотила высказывание. Ллар собрал нескольких солдат и вместе с наёмниками они отправились на место, где накануне встретились с Расмусом. Хаара молилась, чтобы трупы остались на там. Желательно в прежнем окончательно неподвижном положении. Ночного кошмара хватило на вечность вперёд. В худшие из моментов жизни ей подсознательно хотелось обратиться за помощью к богу, но с чего бы Геулу откликаться на её зов? Он давно отвернулся, в тот день, когда она к нему не пришла. Теперь она принадлежит Шааху во всех смыслах. Сколько ни отрицай, она служит ему. Убивает ради него. Ради той силы, что ей дали.

С наступлением дня лес утратил зловещие черты. Послышались голоса птиц. С веток неприятно капало, хотя снег прекратился несколько часов назад. Хаара радовалась любым признакам жизни, они убеждали её в том, что Дэррад далеко, а всё, что находится по эту сторону, не так уж и страшно. Когда солдаты, наконец, добрались до места схватки, они заметили покрытые грязью тела, частично взбухшие, приобретшие отвратительный вид. Они лежали в раскорячку, в тех позах, в каких встретили смерть, и не было похоже на то, что кто-то пытался подняться. Хаара посчитала их. Не хватало только одного. Того, что напал на них ночью.

— Ну? — спросил Ллар. — Все на месте? Убедились?

Наёмники переглянулись.

— Да.

— В следующий раз закусывайте, когда пьёте.

Хаара нахмурилась. Этот мужлан им не верил. Ну и к Шааху. Лучше так, чем сражаться с мертвецами.

— Надо сжечь их.

— Чепуха. Предлагаешь запалить костёр, который на версты вперёд видно будет? Сейчас бы выдавать себя из-за вашего бреда. К тому же жечь трупы проблематично, кожа не то, что хорошо горит, ещё и при такой влажности. Если переживаете, что мёртвые придут вам мстить, выройте могилы и похороните лицами вниз. Когда оживут, начнут закапывать себя глубже. — Сказал Ллар с явной издёвкой и хохотнул. Обведя взглядом своих расслабившихся людей, он упёрся в каменное лицо Хаары. — Они мертвы и точно не поднимутся. Просто признай, что не убила последнего. Мы устали от этого представления, клянусь богом…

Хаара стиснула зубы и глянула на Цурия. Тот кивнул.

— Ладно, мы их похороним.

— Вот и славно. Возвращаемся. Пора менять смену.

Солдаты потянулись за Лларом в лагерь, недовольно бурча что-то вроде: «совсем свихнулись» и «какого хрена мы пёрлись сюда». Хаара тихо выругалась. Цурий и Хэльсин окинули взглядом пространство.

— Дерьмо… тут работки на весь день, я уже с ног валюсь.

— Давайте разрубим их, — предложила Хаара, — в таком состоянии точно не встанут.

Так и поступили. Хаара поймала себя на мысли, что никогда не занималась чем-то столь отвратительным. От трупов ужасно несло, тела раскисали в лужах, образовавшихся от таявшего снега. Наёмники рубили конечности и головы, затем копали влажную землю, размешивая грязь, что забивалась под ногти и буквально въедалась в кожу. К полудню снова начался мокрый снег. Хаара вспотела. Лоб покрылся испариной, волосы прилипли к вискам, щёки горели. Немудрено слечь с лихорадкой после такого, но не могла же она рисковать и всё бросить. Лес дышал, держал их в своих объятиях, и Хаара начинала думать, что ненавидит ряды деревьев, кустарники и бездорожье. Ненавидит то, что скрывается во мраке, что неожиданно приходит, когда ты слабей. Как только станет королевой, она в жизни не вернётся в лес, вообще не станет покидать Архорд. Зачем лишать себя уюта, тепла и чистоты? Они возились почти до вечера, и под конец стали напоминать оживших чудовищ. Промокшие и грязные, наёмники едва добрели до лагеря и потеснились в одной палатке, чтобы провалиться в сон. Оставшиеся часы до дежурства Хаара видела кошмары.

Примечания

1

Вилиль — второй летний месяц.

2

Гулан — титул верховного правителя Сциллы.