Ритуал. Живые и мёртвые

Рина Нова (2024)

Очнувшись от чар контроля, надолго подчинивших его волю, некромаг понял, что слегка разрушил мир. Теперь пропитанный магией Даймар гибнет, но Реймар не оставит это так. Пришла пора прибегнуть к древней и могущественной магии, способной переписать историю — к ритуалу. Чтобы провести его, нужно собрать живые ингредиенты — представителей всех рас Даймара. Даже тех, что были истреблены столетия назад.

Два в одном и снова один

Нарраи, устроившись на широком подлокотнике кресла, рассматривала портрет молодого парня, которого, вероятно, едва перестали называть мальчишкой. В этом человеке было мало примечательного: чистая кожа без отметин, модная сейчас среди аристократов короткая стрижка — и без того светлые волосы дополнительно выбелены, глаза ярко-синие, как лепестки поднебесника. По меркам людей его можно было назвать красавцем, впрочем, некромаги ценили во внешности совсем другие черты. Даррак, расположившийся в самом кресле, внимательно изучал собранную о цели информацию, уперевшись языком в щёку. Внешность его интересовала в куда меньшей степени. Нарраи вернула портрет в папку, и маг лишь мазнул по изображению взглядом, тут же вернувшись к тексту. Алинар — старший ребёнок и единственный сын от рода Эльтер, наследник и типичный молодой аристократ. Совсем недавно парнишка был принят в королевскую гвардию и всё чаще, увиваясь за сослуживцами, посещал злачные места. Некромагам это было на руку. Закончив, Даррак отложил листы, и посмотрел на сидящего за столом Реймара. — Доставить живым? — И без сильных повреждений. — К ночи будет твой. — Отлично, не хочу с этим тянуть. Я подготовлю всё к процедуре, ваша задача доставить парня. Делайте всё, что посчитаете нужным, только тело не повредите. Или хотя бы не сильно. — Мы не подведём, Кмар Тан, — подала голос Нарраи, поднимаясь. Глянула на напарника и кивнула на дверь. — Идём. Я хочу на него посмотреть. Найти Алинара оказалось несложно: королевский гвардеец на своём посту маялся от скуки и играючи перепинывался с товарищем камнем. Как Даррак и просчитал, вечером «очень уставшие за день» гвардейцы решили отдохнуть в трактире. Некромаги, следуя за весёлой компанией, скользили по теням, оставаясь незаметными. На Детей Смерти вообще мало обращали внимание, если не пытались их использовать.

Они остановились неподалёку от трактира «Крылатый белогрив». Вывеска в форме парящего копытного покачивалась на ветру. — У-у-у! Поркарины ленивые, — брезгливо поморщилась Нарраи. — Ничего же не сделали за сегодня! — Будто у нас любителей выпить меньше, — Даррак усмехнулся, глянув на напарницу и снова вернул внимание на трактир. Порылся в карманах, но яблоки, как назло, закончились. — Ты не понимаешь, это другое! — Она отмахнулась от его слов, как от назойливой феи. — Нам нра-а-авится пить, а они строят из себя мучеников, заслуживших награду. — Люди. Другого ждала? Давай к делу: нам надо вытащить Эльтера. Предложения будут? — М-м-м… Проще всего дождаться, пока захочет отлить. — Долго, скучно и сложно просчитать. Он может не захотеть или выйти с кем-то. И светил я потом тащить мистера промокшие штанишки к нашему чистюле. — М-м-м, может тогда тумана напустить и утащить под шумок? — Ага, и дать светочам повод обвинить некромагов в нападении на трактир? Реймар будет в восторге. — Мрак! Отвергаешь — предлагай! — не сдержалась девушка, бросив на напарника гневный взгляд, чем вызвала у него усмешку.

Даррак задумался, пытаясь просчитать возможные варианты, и снова упёрся языком в щёку. Хмурился, размышляя, но, когда, наконец, появилась идея, заметно повеселел, щёлкнув пальцами. Как можно мягче, чтобы не спугнуть, уточнил: — Ты на актёрку ходила? — Бы-ыло де-е-ело. Что ты задумал? — Идём-ка, подкрасим тебя чуток и устроим маленькое шоу… «Крылатый белогрив» был заведением весьма характерным для Даймара. Религиозный трактирщик напрочь отказывался обслуживать любые расы кроме людей и светочей. Вторые, правда, злачные места не посещали вовсе и вообще предпочитали аскетизм. Расположенный недалеко от центра трактир был увит плющом с золотыми побегами — явный признак большого одобрения: это растение нельзя было купить, лишь получить в награду. «Крылатый белогрив» имел своеобразную славу, здесь собирались гвардейцы и аристократы, любители повеселиться, часто захаживали музыканты и ублажающие мужчин русалины, а за азартом игры нередко мог укрыться шулер. И при всём этом трактир продолжал считаться эталонным, ведь захаживали туда только люди. Дверь распахнулась с таким грохотом, что на этот звук обернулись вообще все, кто-то выронил кружки, проливая дорогие напитки, и те глухо ударились о дощатый пол — с эффектом Даррак слегка переборщил. На пороге оказалась девушка, будто отлитая из лунного света: идеально выбеленная чистая кожа, лишь лёгким розоватым оттенком отдавали губы и гневно алели щёки, точёная фигура и светлый наряд, настолько открытый, что притягивал беспрестанно мужские взгляды, и всё же достаточно скромный, чтобы не счесть нежданную гостью русалиной. Волосы полностью скрывал капюшон, и тень его падала на пылающие гневом глаза — яд бальдрана позволил высветлить радужку до серебристого оттенка, отчего в уголках собирались слёзы. Облизнув кончиком языка непривычно сухие без чернильной помады губы, Нарраи начала представление: — Эльтер! Я вижу тебя! Ты — грязное похотливое животное! Хедер в бальдрановой коже! Она направилась к совершенно растерянному и уже подвыпившему парню, который лишь поражённо смотрел на незнакомку и беспомощно хлопал круглыми, как золотые души ^*, глазами. От резких быстрых шагов удлинённая лишь сзади юбка взметнулась, сильнее обнажая стройные ноги. Перестук каблуков бил по нервам. Оказавшись возле Эльтера, она с размаху отвесила ему звонкую пощёчину, да такую, что голова гвардейца безвольно мотнулась на тонкой шее. — Как ты мог так поступить с моей маленькой сестрёнкой?! В трактире повисла мрачная удручающая тишина. Одно дело русалины и карты, выпивка, но совсем другое… Такие поступки строго порицались. В Эльтера упёрлось множество осуждающих взглядов, сам он смог разве что икнуть в оправдание, прижать руку к горящей пламенем щеке. Нарраи схватила Эльтера за грудки, заставила подняться — совсем уж растерявшийся, он практически не сопротивлялся, да и окружающие не вмешивались частично из-за ступора, а частично из-за того, что были на стороне девушки. Нарраи буквально вытолкала Эльтера на улицу, и лишь прохладный воздух его немного отрезвил. Язык заплетался, но он всё же выдал: — Да ты кто вообще?! Я тебя не знаю даже! И ни с какой сестрой ничего не делал! Нарраи только фыркнула, сбросив капюшон и обнажив собранные в тугую косу и заколотые на макушке смолисто-чёрные локоны. Возмущённый возглас Эльтера никто так и не услышал — появившийся позади Даррак вырубил молодого аристократа одним точным ударом, и закинул бесчувственное тело на плечо. — У-а-а, какая мерзость эти их белёсые наряды, — Нарраи поморщилась, повела плечиками и потёрла глаза. — Дело сделано и ладно. Переоденешься в особняке. Товарищи Эльтера, опомнившись лишь через пару минут, выскочили на улицу, но его, как и некромагов, уже и след простыл.

Тощее тело в слишком яркой и хорошо узнаваемой форме сильно замедляло некромагов, приходилось идти безлюдными улочками, которых в центре города было не так и много. И всё же особняк Реймара располагался, на их счастье, недалеко.

Высокий квартал, где располагались дома богатеев города, всегда выглядел слишком пёстрым, здесь многие хотели выделиться. Готический особняк на окраине мало кого удивлял. Старый песчаник потемнел от времени, зато витражи в окнах будто стали от этого ярче. Люди считали, что много лун назад его построил какой-то сумасшедший аристократ и что особняк давно заброшен… Никто и не подозревал, с кем водит соседство.

Нарраи открыла дверь Дарраку, пропуская напарника внутрь — руки его были слишком заняты обмякшим телом, что так и норовило свалиться на землю. Нарраи обернулась на ночное небо прежде, чем закрыть дверь.

— Ха, всего два часа от заката, неплохая скорость.

Услышав её голос, Реймар вышел из столовой и, чуть склонив голову, оценил бессознательное тело и вид Нарраи.

— Вижу, справились. Прекрасно. Продолжаете меня радовать.

— Всегда готовы тебе послужить, Кмар Тан, — Нарраи ответила лёгким поклоном.

— Доставьте нашего дорого гостя в мой кабинет и всё проверьте. Зафиксируйте. Мы скоро подойдём. — Он бросил ещё один взгляд на девушку. — Нарраи, твоя помощь может ещё пригодиться, если тяжело — возьми что-нибудь у меня в шкафу.

Даррак беззвучно закатил глаза и двинулся на второй этаж, в кабинет. Нарраи ответила Реймару благодарной улыбкой и, кивнув, поспешила за напарником. Глава же некромагов посмотрел им вслед несколько мгновений и вернулся в столовую, чтобы закончить переговоры.

Кабинет изменился: диван и столик были вынесены, кресла и стол сдвинуты к стенам. В центре комнаты появился старый внушительный стул из камня: на подлокотниках висели стальные кандалы, частично вбитые в камень, для ног была приготовлена верёвка. Напротив же кресла расположилось внушительное тройное зеркало.

Даррак щёлкнул языком, оглядевшись, прошёл к дальней стене и сгрузил тщедушное тело в кресло для начала. Нарраи даже присвистнула, но шкаф её сейчас интересовал больше всего — единственное, что так и осталось на своём месте.

Реймар всегда хранил в кабинете пару запасных комплектов одежды, об этом знали практически все жители особняка. Нарраи выудила чистую мужскую рубашку и, едва не сорвав с себя надоевшее белое платье, переоделась. Даррак предпочёл отвернуться, чтобы не получить потом по шее. Он присел перед Эльтером, лежащим в кресле, рассматривал его какое-то время, а после хмыкнул.

— Кого только не берут в эту королевскую гвардию… Кукарёныш, не иначе.

— Ха! Сам знаешь, кого. Просто пригретое местечко для аристократов, они даже не делают ничего-о-о.

— А им оно надо? Жалованье платят, народ восхищается, и всё, живи себе да радуйся.

Нарраи подошла, подворачивая слишком длинные рукава. Мужская рубаха доходила ей до середины бедра. Туфли были сброшены вместе с платьем, и она стояла босой на ковре. Любимый хедер Карра — «Темныш» — обвился вокруг её шеи на манер своеобразного ожерелья, как часто делал.

— Рей велел его осмотреть.

— Мне сапоги, тебе мундир?

— М-м-м, договорились.

Ботфорты из выбеленной кожи легко улетели в дальний угол комнаты, к сброшенному девушкой платью. Золотые подошвы, пусть и покрытые слоем уличной пыли, всё же блеснули в свете зажжённых свечей. Нарраи не стала заморачиваться с застёжками и просто срезала молочного оттенка мундир с золотой окантовкой. Следом улетела и светлая нижняя рубаха.

— При нём что-о-о, вообще оружия нет?.. Мрак! И это они называют гвардейцем?

— Я ж сказал, кукарёныш, — он прицокнул языком. — Ряженный. Штаны?

— А надо? Они короткие и такие то-о-онкие, что там не то что оружия не спрячешь, но и хозяйство не прикроешь.

Даррак кивнул и перенёс теперь уже полуголого парня на каменный стул. Связал ему ноги, пока Нарраи закрепляла руки в кандалах. Оставалось дождаться Реймара — он вскоре появился в компании ещё одного гостя. К огромному удивлению некромагов, это оказался светоч.

Об этом говорило всё: кожа, цвета шоколадного мусса, серебряные глаза и отдающие не то инеем, не то сединой, волосы, заплетённые во множество доходящих до плеч косичек. Наряд его казался непривычным — таким же белоснежным, как принято у светочей, но вместо хорошо знакомой любому храмовой рясы, этот был облачён в свободные брюки и широкую рубаху, не стеснявшую движений, и постоянно касался короткой шерстяной накидки, будто боялся замёрзнуть без неё. Взгляд Даррака зацепился за пальцы, буквально увешенные множеством колец из энергокристаллов, и что-то подсказывало, что они далеко не пусты — а это делало гостя очень и очень опасным.

Игнорируя этикет, Реймар сразу указал светочу на бессознательное тело.

— Вот твой фронт работ. Одно тело на две души. Нам нужна та, что спит. Дело как раз для Ювелира, Демид.

Демид подошёл к Эльтеру, взял за подбородок, покрутил. Затем приложил тёплую сухую ладонь к его лбу и прикрыл глаза.

— Сильная душа в нём прячется. Но очень уж глубоко… Я не уверен.

— Не уверен, что справишься?

— Не уверен, что выживу, — отозвался маг, убирая руку и поворачиваясь к Реймару. Тот остался невозмутим.

— Мы договорились о цене.

— Цена меня устраивает. Я не отказываюсь, — Демид усмехнулся. — Я предупреждаю. А парня нужно привести в сознание.

Пробуждение Алинара Эльтера вскриком наполнило кабинет, когда на него опрокинули ушат колодезной воды. Он дёрнулся было, но кандалы держали крепко и Эльтер только лишний раз приложился о каменный стул. Он тяжело дышал и подрагивал после душа, постоянно моргал и оглядывался, пытаясь понять, где он и что происходит. Не понимал.

Даррак отошёл и опустил ушат на пол, отряхнул руки. Нарраи успела устроиться в одном из кресел у стены и теперь поглаживала голову питомца, примостившегося на колене. Демид проверял кольца, глядя на Эльтера в отражение зеркала. И только Реймар стоял почти у самого стула, чуть склонив голову. Наблюдал за Эльтером. Капли воды попали на рубаху, сделав её ещё темнее.

Некромаг пытался разглядеть в этом напуганном мальчишке, тощем и слабом, хоть какие-то черты его предка, военачальника времён Зелёной войны, Абера Эльтера. Не находил. Впрочем… Это было не удивительно — многое изменилось за столько-то лун.

— В-в-вы к-кто? В-вы за-ачем? — промямлил прикованный Эльтер.

— Ничего личного, молодой человек. — Реймар, подумав, присел, чтобы парню не приходилось задирать голову. — К слову, если в посмертии повстречается твой далёкий предок, первый из рода Эльтеров и спросит о жизни… Можешь смело ответить, что тебе выпала участь платить по его счетам.

— Абер Эльтер жил тысячу лун назад!..

— И, к сожалению для тебя, это означает, что по его долгам скопились большие проценты. А долги всегда приходится отдавать.

Эльтер побледнел до того, что мог бы обойти и самого Реймара в белизне кожи. Шумно сглотнул и зрачки расширились от страха. Демид подошёл, прерывая разговор:

— Будьте добры не пугать мальчика.

— Тебе это помешает? — Реймар выпрямился.

— Во всяком случае не поможет.

Глава некромагов лишь пожал плечами и отошёл к стене, уступая дорогу Ювелиру. Демид зашёл за спинку стула, Эльтер видел его отчётливо в отражении, снова дёрнулся, и вновь кандалы его сдержали. Демид обхватил голову парня кончиками пальцев, поднял, заставляя смотреть в зеркало, прямо перед собой. Его движения были мягкими, почти успокаивающими, равно как и голос. Едва различимая берцающая серебряными искорками дымка заскользила от его губ, туманя разум молодого аристократа.

— Тише, молодой человек, тише. Не надо так нервничать. Мы вас немного напугали, но всё хорошо. Сейчас кое-что проверим, и вы будете свободны. Постарайтесь немного расслабиться, так и вам, и мне будет легче. Хорошо? Лучше прикройте глаза.

Алинар послушался, пытаясь ухватиться за этот маленький островок спокойствия, отчаянно желая верить каждому услышанному слову. Некромаги лишь скептически покосились на Демида, но никто не стал вмешиваться.

Тот отвёл руки, остановив в нескольких сантиметрах от висков парня, прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Молнии заискрили в его ладонях, перешли дальше, становясь грозой на кончиках пальцев. Демид сдерживал напор лишь несколько мгновений, а потом заряд буквально вгрызся в голову Эльтера — в разум, прямо через уши.

Душераздирающий вопль боли заполнил кабинет, да и весь особняк следом. Нарраи прикрыла уши, а Даррак поморщился, у Реймара же на лице не дрогнул ни единый мускул. Демид сделал глубокий шумный вдох и открыл глаза — два луча, наполненных серебряными искрами, упали в зеркало, проецируя… Пока лишь дрожащую белёсую пелену.

— И зачем было ему врать? — только спросил Реймар.

— Не люблю, когда они начинают орать раньше времени, — невозмутимо отозвался Ювелир. — Начинаю погружение.

За три часа воплей, стонов и слёз устали всё. Руки Демида дрожали от напряжения, а на лбу выступила испарина. Нарраи умудрилась задремать в кресле, свернувшись калачиком, Даррак укрыл девушку собственным плащом. Сам ходил по комнате, периодически косясь на мучения Эльтера, тихо цокая языком и замирая лишь когда в туманной поверхности зеркала начинало отражаться очередное воспоминание. Крики всё больше действовали ему на нервы.

— Может, кляп? А то мы оглохнем раньше, чем он охрипнет…

— Практика показывает, что им в такие моменты часто давятся, а нам тело нужно живым, — невозмутимо отозвался Реймар. Он так и стоял у стены всё это время, словно кем-то позабытая статуя. — Демид?

— У него низкий болевой порог и высокая сопротивляемость. Жить хочет.

— Уверен, что второй этого жаждет не меньше. Думаю, даже больше.

— Но он спит. Глубоко спит.

Четвёртое кольцо на руке Демида лопнуло и осыпалось трухой к его ногам — энергетические наполнители имели свойство заканчиваться.

— Кажется… Кажется ухватил, да!

Эльтера выгнуло дугой, раздался судорожный всхлип, и белёсая пелена в отражении начала расползаться, открывая взглядам новое воспоминание. Казалось бы, очередное… Но оно было другим.

Лес шумел. Шуршали крыльями феи и подавали свои голоса ночные птицы. Двое сидели на траве под занавесью ветвей лавандовой ивы, окутанные цветочным ароматом. Молодой мужчина и мальчик лун пятнадцати на вид. Они были похожи: горящие изумруды глаз, льняные волосы, которые у мужчины доходили до поясницы, а у мальчика лишь до плеч, чуть заострённые кверху уши, одинаковые светлые плащи, не скрывающие тонких фигур. Впрочем, все Сыновья Леса похожи друг на друга. Эльфы. Сами они, конечно, предпочитали называть себя друидами, но никто, кроме самих эльфов, их так не называл.

Старший закончил доить очередной цветок и полил собранным розовым и лавандовым мёдом нарезанные сердца Леса в двух смоляных чашах, одну из которых придвинул эльфёнку. Ужин проходил в полном молчании, но мальчик то и дело бросал на мужчину беспокойный взгляд, и старший наконец отреагировал:

— Терпение, Элодриэль. Терпение — добродетель. Способный выжидать получает больше и успевает обдумать свои решения. Не торопись.

Эльфёнок сделал глубокий вдох и медленный выдох, как учил наставник. Резко кивнул, опустив взгляд в тарелку, на поблёскивающий в лунном свете ужин. До конца трапезы никто не произнёс ни звука. Когда же та закончилась, положил руки на колени и замер, сверля наставника внимательным взглядом. Ждал.

— Молодец, — старший отставил чашку. — Теперь можешь задать свой вопрос.

— Откуда мы? Я знаю, друиды рождаются из цветов Дариад, но ведь и они не могли появиться из ничего, правда? Ты обещал рассказать!

— Любознательность — это хорошо. Слушай, если готов. Я расскажу тебе древнюю легенду о сотворении нашего мира. Ту, что многие другие народы давно уже позабыли.

Эльфёнок сел удобнее и приготовился слушать. Здесь не было никого кроме них и лесных зверушек, сумерки давно сгустились, а шелест цветочных лепестков словно намеренно убаюкивал. Наставник начал свой рассказ:

— Когда-то очень-очень давно могущественное существо, которое мы называем Создателем, породило наш мир. Сначала всё вокруг казалось безжизненной серой пустошью, и Ему было тяжело видеть своё творение таким. И Создатель решил сделать его лучше, он породил Первых, обитателей и хранителей этого мира.

— Он создал друидов, да?!

— Нет. Мы не были первыми из Первых. Наш Создатель чрезвычайно мудр, Он знал, что во всём необходим баланс. Ему хотелось подарить нашему миру чудо, подарить свет, а вместе с ним и жизнь. Но ни одна жизнь не длится бесконечно, и день рано или поздно сменяется ночью. В противовес жизни пришлось создать и смерть, а с ней — саму тьму. Так появились они, Дочь Жизни и Сын Смерти, белая и чёрный маги. По сей день их потомки враждуют меж собой, не понимая, что одним не жить без других.

— Ух… Но потом-то были мы, правда?

— Да, Элодриэль, потом были мы. Свет и тьма долго просили Создателя о пристанище: тогда Он подарил им землю. Из первых семян, что Он посадил, выросли прекраснейшие из деревьев. От них как сейчас, так и тогда, было трудно отвести взгляд. Как ты знаешь, их назвали Дариадами. Очень редко из бутонов Дариад рождались прекраснейшие из созданий — друиды, хранители земли и её даров, Сыновья Леса.

— А почему нас рождается так мало, учитель?

— Создатель наделил нас огромной силой, которую не посчитал нужным ограничивать. Он уверен, что мы будем использовать её лишь на благо. Но чем больше рождается детей, тем меньше возможность правильно их воспитать. Наша мощь и власть может помутить рассудок, а это опасно, её необходимо вовремя направлять. Потому друидов очень и очень мало.

— А что было дальше, после нас? — мальчик едва не подпрыгивал от нетерпения, но под взглядом наставника всё же утих.

— Как я и говорил, во всём нужен баланс. И Создателю пришлось создать небеса в противовес земле. Их хранителями стали ангелы — сумасбродный и безответственный народ, наша полная противоположность, — эльф брезгливо поморщился от одного лишь упоминания Детей Небес.

Элодриэль снова хотел высказаться, но на сей раз наставник взмахнул рукой, не позволяя себя прервать, и продолжил рассказ:

— Создатель хотел сотворить чудо из чудес, самый прекрасный из всех возможных миров. Но этот мир начал гибнуть. Земля серела и трескалась, увядали деревья, ветер был настолько сухим, что обжигал не хуже пламени. Создателю стало одновременно радостно от того, сколько всего прекрасного он уже создал, и горько, ведь всё это умирало. По лицу его потекли слёзы. Слёзы горечи были солёными и, коснувшись земли, стали Глубоким морем. Слёзы радости были иными, из них появились Сладкое озеро, реки и подземные воды. С того момента воды в мире стало достаточно для хорошей жизни.

— А кто стал хранителями воды?

— Дочери Океана. Их зовут русалками. Прекрасные создания, чистые и светлые.

— Хотел бы я такую увидеть…

— Может, удача тебе ещё улыбнётся, как знать.

— А что стало их противовесом?

— Дети Пламени, которых мы зовём демонами. И если русалки — самые миролюбивые из всех рас, то демоны — воины. С ними нужно быть очень осторожным.

— Но ведь огонь опасен, он всё уничтожает! Зачем его создавать?

— Вода может быть столь же опасна, как и пламя. Но они способны и созидать. Даже сама тьма не так плоха, и у неё есть достоинства. Наш Создатель слишком мудр, чтобы намеренно сотворить что-то ужасное. Но, увы, такое всё же существует.

— Что?!

— Люди, мой мальчик. Те, кого не должно было быть на этом свете. Они — отрава, что уничтожает наш мир, бесполезный сорняк, они — порождение Его кошмара, они размножаются, словно звери, и занимают все территории, до каких способны добраться. Запомни, Элодриэль: никогда не жалей людей, они лишь порча для нашего мира и истребление их — благое дело.

— Что стало противоположностью таких существ?..

— Ничего. Люди слишком беспорядочны, они противоречат сами себе. Это слабые существа, что несут опасность своим количеством и неуёмной жаждой. Мы обязательно ещё о них поговорим, но уже не сегодня. С тебя достаточно для одного дня. Пора спать. — Мальчик кивнул и покорно улёгся прямо на траву, и мужчина укрыл его тёплой шкурой, чтобы тот не замёрз.

Реймар подошёл ближе, но воспоминание уже затухло, потонув в тумане. Даррак замер по другую сторону от зеркала и поднял взгляд на Реймара.

— И который?..

— Это было детское воспоминание. Нам нужен Элодриэль из Костяного леса, самый известный из эльфов.

— Значит, не совпадение… — он цокнул языком, нахмурившись. — Самый кровожадный из всех Сыновей Леса, так ведь о нём говорят?

— Слухи часто преувеличивают.

— И в этот раз?

Реймар не ответил, подошёл, отмечая отблески зелени в голубых глазах Эльтера. Они были уже близко.

— Демид, глубже. Ты его задел, нужно подцепить воспоминание, которое заставит проснуться, что-то важное.

— Что, например? Дай наводку. — Ещё два кольца лопнули разом, отлетевший осколок оцарапал Реймару щёку, но тот этого словно и не заметил. Он смотрел на выгибающееся тело, наконец переставшее вопить.

— Ищи… Ищи день его смерти.

Реймар, резко развернувшись, вернулся обратно к стене, опёрся о неё спиной и прикрыл глаза. Маг выглядел уставшим и измотанным, но ничего не собирался с этим делать — во всяком случае, пока не добьётся своего.

— Разбуди Нарраи. Я не уверен, как эльф на нас отреагирует, мне может понадобиться ваша помощь.

Запрошенное Реймаром воспоминание удалось найти далеко не сразу, Демиду потребовался ещё почти час. К этому моменту на руке его осталось всего одно энергетическое кольцо.

— Кажется, оно. Сильное воспоминание, эмоциональное. Думаю, то, что нужно.

— Ты как, держишься? — уточнил Реймар, впервые открыв глаза за прошедший час.

— Вопрос времени. Осталось немного. Если нарушишь уговор… Я тебя и в следующей жизни достану, — отозвался Демид. Напряжение в голосе звучало отчётливо.

Лучи, так и бьющие из глаз Демида окрепли, вновь заклубился в отражении туман, выпуская наружу ещё одно воспоминание. Эльтера трясло, словно в бедолагу попала молния и тот до сих пор отходил, впрочем, здесь не от кого было ждать сочувствия.

Реймар знал, что он увидит. Знал хорошо, но всё же подошёл к зеркалу, вглядываясь в закоулки чужой памяти. Чувствовал, что не имеет права отвернуться.

Костяной лес. Лес мертвецов. Проклятые земли. У этого места было много названий и дурная слава. И в былые времена мало кому удавалось выйти, а уж с воцарением нового хранителя… За все годы ни один вошедший не покинул леса ни живым, ни почившим.

Много тайн хранили мёртвые деревья, много душ было скрыто под седой травой в хитросплетениях корней. Костяной лес был жесток к своим врагам, но хорошо заботился о немногих обитателях.

Эльф и эльфёнок, мужчина и ребёнок, картина в зеркале схожая. За тем лишь исключением, что учеником был уже совсем другой мальчик, а вот место наставника занимал повзрослевший Элодриэль.

Они сидели на поляне в самом сердце Костяного леса. Это было необычное место. Трава цвета белой лилии, словно поседевшая, стволы деревьев, торчащие из земли, как огромные кости, обрамлённые кровавой листвой. Многих бы напугало такое окружение, но для этих эльфов не было места роднее и привычнее. — Спокойнее, Реиналь. Не спеши. Помни: терпение — добродетель. — У меня ничего не выходит, учитель! Возможно, я не способен к такому?.. — Не глупи. Ты просто слишком переживаешь за результат. Представь, что меня здесь нет. Только ты и лес. Лес говорит с тобой. Тебе нужно всего лишь прислушаться, и ты поймёшь его.

Эльфёнок послушно выполнял указания наставника. Сам Элодриэль молча сидел рядом, наблюдая за стараниями своего подопечного и не вмешиваясь в процесс. — Да… — наконец сказал Реиналь после нескольких долгих минут тишины. — Я слышу! Лес говорит. Зовёт. Предупреждает: у нас незваные гости, чужаки. Они идут с недобрыми намерениями.

Элодриэль нахмурился и зарылся пальцами в седую траву, прислушался к голосу леса. Эльфёнок был прав. А он слишком отвлёкся. — Сядь к тем валунам, Реиналь. Сейчас я покажу, как встречают незваных гостей в Костяном лесу.

Элодриэль мягко погладил эльфёнка по волосам, подбадривая. Подобное поведение у эльфов было не принято, но он слишком привязался к этому мальчику. Реиналь без вопросов и препирательств занял место под защитой больших тёмных камней. Элодриэль поднялся, оправив своё белоснежное одеяние и замер. Он чувствовал приближение чужаков. Их было много. Трое шли открыто, а остальные старались окружить поляну и остаться незамеченными — им не удалось.

Элодриэль был совершенно спокоен и не боялся — он на своей территории. К тому же и не перечесть, сколько людей он успел убить к этому моменту. Из леса вышли трое: тёмный маг, белый, и человек. Эльф сложил руки за спиной привычным жестом и поприветствовал гостей в своей манере: — Вы нарушили покой этого места. На колени. Молите лес о прощении. — Много на себя берёшь, ушастый, — нагло отозвался человек, самодовольно ухмыляясь.

Элодриэль не изменился в лице, лишь резко разжал кулак за спиной. И в тот же момент из земли вырвались несколько мощных древесных корней, направляясь к троице с далеко не добрыми намерениями.

Маги среагировали мгновенно, выставив руки в стороны корней. В их ладонях белым и чёрным светом зажглись амулеты. Корни со стороны Сына Смерти потемнели и обратились в прах, со стороны Сына Жизни — замерли, не в силах сдвинуться с места.

Человек же лёгким движением руки метнул нож в сторону эльфа. Промахнулся. Но всё же заточенная кость задела кожу, оставив за собой кровоточащий порез, и срезала прядь волос.

Элодриэль впервые столкнулся не просто с людьми, но с магами. Впервые его ранили представители другой расы. Эльф медленно поднял руку к лицу, коснулся щеки и с искренним удивлением отметил кровь на своих пальцах. Никто не двинулся с места, ничего не сказал. И поразительно громко прозвучали слова Элодриэля в этой тишине: — Реиналь… Беги.

Мальчик в мгновение ока сорвался с места, Эльф взмахнул руками, и из леса послышались вопли: людей, некромагов, светочей — всех, кто скрывался за стволами, утягивало корнями вниз. Взбугрилась земля и пришли в движение деревья, змеями ползли их корни. Лес наполнился криками и шумом боя. Один против всех — Элодриэль старался отвлечь на себя напавших, чтобы хоть один из Сыновей Леса смог уйти. Это было тяжело. Слишком — даже для взрослого эльфа в родном лесу. Он получал раны, серьёзные и не очень, он терял силы.

Настал момент, когда Элодриэль понял: если не отступит — погибнет. И он побежал. Его одежды пропитались кровью, дыхание потяжелело, раны причиняли боль, какой прежде он не испытывал. Но он бежал — он хотел жить.

Теперь уже лес старался уберечь своего защитника, и деревья двигались за его спиной, скрывая тропу, по которой тот мчался и пытаясь замедлить преследователей. Впрочем, всё это было бессмысленно: раны слишком серьёзные, такие уже не залечить. Элодриэль остановился у высокого старого жертвенника и прижался к стволу спиной.

Его нагнали. Человек. Тот самый, что нанёс первую рану. Он был абсолютно доволен итогом и стоял в шаге от эльфа, наблюдая за результатом общих трудов. Он не собирался добивать врага, а с наслаждением смотрел, как тот погибает от ран. Эльф кашлянул кровью и хрипло произнёс через боль: — Не конец…

Элодриэль из последних сил оттолкнулся от дерева и вцепился в голову своего преследователя. На мгновение глаза его зажглись ярким зелёным светом, а после то же самое случилось с глазами человека. И оба они повалились на землю.

Мёртвый эльф, чьё тело обратилось кровавой листвой и развеялось по ветру, как и не было, и человек, в котором теперь было две сущности, вместо одной. Человек, чей род пронесёт «пассажира» через множество поколений — Абер Эльтер, «герой» Зелёной войны.

Воспоминание не успело развеяться — зеркало покрылось сетью трещин и взорвалось мириадами осколков. Некромаги едва успели прикрыть лица. Реймар тут же обернулся. Парень сидел прямо на стуле, глаза его были закрыты, а лицо совершенно спокойно. Слишком тихий…

Он распахнул глаза, в которых пылало неистовое зелёное пламя. Это не были глаза человека, то были глаза Сына Леса. Он замер на мгновение, будто прислушиваясь к ощущениям, и сощурился, словно разглядел что-то. В следующий миг Демид, вскрикнув, упал на пол. Даррак оказался рядом в два шага, проверил пульс. Глянул на Реймара и покачал головой, закрыл светочу глаза и снял последнее потрескавшееся кольцо с его пальца.

Взгляд же эльфа прошёлся по незнакомой комнате и некромагам, по собственному телу, которое он не мог толком рассмотреть, и кандалам, удерживавшим его на месте. Он наклонился вперёд так, что цепи натянулись до предела, и глянул на стянутые путами ноги:

— Не самый надёжный способ остановить друида.

— Для тебя тут цепи, — отозвался Реймар, не двигаясь с места.

— Да, пожалуй, они надёжнее.

Путы, ещё мгновение назад крепко стягивавшие ноги парня, распустились сами собой. В миг постаревшие волокна рассыпались в труху, словно под гнётом времени. Элодриэль поднял голову и вновь посмотрел на Реймара. Тот молчал.

— Я умер, — коротко заметил эльф.

— Мы оба знаем, что это не совсем так. Ты оставил чудесный подарочек одному из своих убийц, и я тебя вернул.

— Зачем?

— Зачем? Разве тебе не хотелось жить?

— Разве ты руководствовался одной лишь добротой душевной?

— Нужна твоя помощь в одном очень важном деле.

— Я не помогаю людям.

— А я и не человек.

— И не Сын Леса.

Нарраи и Даррак наблюдали за диалогом, как за напряжённой схваткой. Каждая фраза, как атака, пыталась найти слабое место в обороне соперника. Элодриэль ещё раз обвёл взглядом комнату, отмечая мрачные тона, чёрную одежду и бледные лица собравшихся.

— Ты — тёмный маг. Сын Смерти.

— Именно так.

— И человеческий прихвостень.

— Так было раньше. Мы больше не подчиняемся людям.

— Твои собратья помогали меня убивать. Ты ждёшь моей помощи?

— Враг моего врага — мой друг. Слышал прежде? Ты последний из Сыновей Леса, вашу братию много веков как истребили, Дариады вырублены, и природа гибнет. Ты можешь это исправить. А заодно поквитаться с первопричиной всех бед — с людьми. Как тебе такое предложение?

Нарраи и Даррак находились рядом, следили за прикованным эльфом, но то и дело переглядывались, они были готовы в любой момент прийти на выручку, но пока этого не требовалось. Эльф молчал долго, размышляя о чём-то, а после спросил:

— Что значит истребили?.. Как?!

— Бесчестно. Как и тебя. Толпой. Уничтожили вас, а следом и Дариады, чтобы вы больше не появлялись на свет.

— Калиарис диорис… — выругался эльф.

— Здесь девушка.

— Мне должно быть до этого дело?

Мгновенная пауза не дала ответа на повисший в воздухе вопрос. Реймар сделал шаг, довольно осторожный, словно пробовал почву на болотистых землях.

— Мне есть, что предложить тебе за помощь. Я сохранил семена Дариад, но лишь эльф может вырастить их и снова вернуть к жизни Сыновей Леса, только ты. Для этого потребуется немного… Объединиться на время и помочь мне поквитаться с теми, кто убил тебя и весь твой род, кто повинен в гибели природы. Хорошее предложение, не правда ли?

Эльф молчал, сверлил Реймара пристальным взглядом, словно силился понять, чего больше в его словах — правды или лжи. Но если то, что говорил этот Сын Смерти — истина хотя бы на половину… Элодриэль принял решение.

— Сними с меня оковы.

Во взгляде некромага мелькнули сомнения. Лишь на миг, а потом он протянул руку к Дарраку и, забрав ключи, сам подошёл и освободил пленника. Элодриэль поднялся, заметно покачнувшись, но помогать себе не дал. Двумя пальцами провёл по ушной раковине, несомненно, отметив для себя непривычную, слишком округлую форму, но ничего на этот счёт не сказав, — этим жестом эльфы часто заключали соглашения.

— Лес не любит прощать людям грехи. И он не простит убийства своих детей. Ты можешь рассчитывать на меня и мою помощь, Сын Смерти.

— Приятно слышать. Но сейчас твоему новому телу нужен отдых, а тебе — время, чтобы обжиться. Идём, я покажу, где ты можешь расположиться.