Неудержимолость

Стефания Данилова (2015)

Имя Стефании Даниловой (Стэф) — это, безусловно, бренд. Бренд, который не стыдно носить в памяти. Следующая за «Веснадцать» книга «Неудержимолость» — трансформация автора из эпатажной «анфан террибль» в человека-беспредел, не имеющего возраста. Пожалуй, нет того, чего бы Стэф не могла превратить в текст, если бы действительно захотела. После прочтения «Неудержимолости» не покидает ощущение, что вы попали в дом человека, которого знаете вечным жизнерадостным стахановцем, держащим лицо и удары, для которого, казалось бы, нет ничего невозможного. А внутри — испытательный полигон, мастерская скульптора, часовой механизм, химическая лаборатория и живой человек в одном лице. Вглядываясь в его лицо, вы с удивлением узнаете себя, живого и напуганного всем тем, в чём вы сами себе боитесь признаться. Настало время открыть глаза. Или эту книгу.

«Мой дом и тыл…»

Мой дом и тыл.

Hic tuta perennat^[2], —

гласит латынь недремлющим у входа.

Придя сюда, я поднимаюсь над

собой самой

на этажи,

на годы,

на кипы книг, трудов, трактатов, хрий,

ночей без сна в исписанных тетрадях —

весь шар земной колеблется внутри

заместо сердца в крошечной шараде.

Из класса в класс,

с экзамена на тест…

пять лет как эти пройдены основы.

Но antiquus amor cancer est^[3],

поэтому я возвращаюсь снова

к родным стенам. Касаюсь кирпичей

и на ладонь открытую садятся

воспоминания.

Как я была ничьей,

как было одиноко

и тринадцать,

как двойку заменили на трояк,

я поступила; мне казалось — снится

мне это всё.

А выпустилась я

с пятеркой и с хрустальной единицей.

Что ты застыл у входа,

новичок?

Обеспокоен и слегка набычен.

Когда грызёшь у ручки колпачок,

тогда гранит наук зубам привычней.

Беги скорей,

в разноголосый хор

сородичей по разуму и стати!

Найди своих Эвтерп и Терпсихор,

забыв о цифрах в старом аттестате.

Смотри,

как побежит из-под пера

за буквой буква;

и за цифрой цифра,

так быстро и легко, как детвора

бежит в тепло от улицы, где сыро.

Не бойся ничего и никого.

Здесь разные — и — равные по сути,

здесь не находится ни одного,

кто сам себя час от часу не судит.

Здесь магия. Здесь пре-вра-ща-ют-ся

Утята — в лебедей,

ростки —

в деревья!

Гимназия — за мать и за отца,

за всех, за всё…

Запомни

это время.

По выпуску идут года как день.

А каждый день в гимназии был годом.

Счастливым.

И отброшенная тень

моя

как часовой, стоит у входа.

Мой дом. Мой тыл. Hic tuta perennat.

Моя АГ. Твоя АГ. И наша.

Птенец покинет сень родных пенат,

вернувшись в них

душою

не однажды.

Здесь учат

никогда не падать ниц,

не прогибаться под походкой века.

Я — та скала,

что вытесала из

себя самой

живого человека.

Так вытешешь и ты.

Так выйдешь ты

из этих стен живым и непредвзятым.

Какой ни разменял бы ты десяток,

ты пронесёшь в душе своей цветы,

посаженные всеми, кто здесь был,

вещая и рассказывая, ибо —

Hic tuta perennat. Наш дом и тыл.

И скажешь ты. И я скажу:

Спасибо.

Примечания

2

Hic tuta perennat — «Здесь в безопасности пребывает»

3

Antiquus amor cancer est — «Старая любовь долго помнится»