Неудержимолость

Стефания Данилова (2015)

Имя Стефании Даниловой (Стэф) — это, безусловно, бренд. Бренд, который не стыдно носить в памяти. Следующая за «Веснадцать» книга «Неудержимолость» — трансформация автора из эпатажной «анфан террибль» в человека-беспредел, не имеющего возраста. Пожалуй, нет того, чего бы Стэф не могла превратить в текст, если бы действительно захотела. После прочтения «Неудержимолости» не покидает ощущение, что вы попали в дом человека, которого знаете вечным жизнерадостным стахановцем, держащим лицо и удары, для которого, казалось бы, нет ничего невозможного. А внутри — испытательный полигон, мастерская скульптора, часовой механизм, химическая лаборатория и живой человек в одном лице. Вглядываясь в его лицо, вы с удивлением узнаете себя, живого и напуганного всем тем, в чём вы сами себе боитесь признаться. Настало время открыть глаза. Или эту книгу.

Бродская и Басманов

Вакансия Музы, в принципе, хороша: живи в центре

сердца, плюй в форточку для души, волосы старой

памяти вороша, на шею садись и приказывай:

«нннуу, пиши!». Автор не платит ни ломаного гроша;

её гонорар — ни больше, ни меньше — Жизнь.

Муза имеет право, мозги и вид на жительство между

самых красивых строк. Правда, она бесправна в своей

любви к Автору. Автор должен быть одинок, капельку

инвалид и тем — индивид. Как балерина, что не имеет ног.

Муза должна собой воплощать огонь, вечно цитируя

«Не для тебя зажглась». Если она и хочет подать ладонь,

надобно сжать в кулак и ударить в глаз, пока придуман-

ный Автором белый конь в голос ржёт за воротами

битый час.

Муза — равновелико добро и зло, прижатый к виску

заряженный пистолет. Сотрудничество плодотворно,

когда залог — это оставленный лёгким дыханьем след.

Бродскому в этом с Басмановой повезло.

Тысячи строк, мучительных надцать лет…

Даже не знаю, чего я больше хочу.

Муз или Муж?

Звёзды или цветы?

Гамма, палитра, спектр сумасшедших чувств —

это свеча в краю любой темноты.

Если я стану Бродской — хотя б чуть-чуть,

я обещаю, Басмановым будешь ты.