Догоню. Влюблю. Женюсь

Ульяна Романова (2024)

— Ты меня обокрала. Дважды! — Я… — Молчи! — грозно перебил я. Ни капли страха у чертовки! Не девчонка — огонь! — На чем я остановился? Вспомнил… Обокрала, поцеловала, нахамила… — Так и быть, целовать больше не буду! — А вот это ты ошиблась, малая. Будешь. — С чего бы? — С того, что я на тебе женюсь, девочка! Сердце ты у меня украла, чертовка зеленоглазая. И это хуже всего… Она ворвалась в мою жизнь внезапно. Зеленоглазая девчонка вдвое младше меня. Красивая до одурения. Двинула мне крышу, мозг в бублик завернула и каждую встречу умудрялась слинять прямо из рук. Только вот не с тем связалась, малышка. Потому что я найду. И женюсь! Только бы догнать… БОЛЬШАЯ РАЗНИЦА В ВОЗРАСТЕ У ГЕРОЕВ!

Глава 7

Эмиль

Зачем я туда пошел? Очевидно же: хотел есть. И острых ощущений. Вторых — особенно сильно.

Ну, нравилась мне девчонка. Нравилось то, что она не прогибалась под меня. Наши с ней короткие перепалки тоже нравились. Надоели мне суррогаты, которые готовы по полу кататься, чтобы мне угодить.

Хотелось настоящего, не подделки. И такая нашлась: завела, потопталась по моему самолюбию и разбудила охотничий инстинкт, который требовал завоевать немедленно.

С этой минуты зовите меня просто — Шарик Багратович Барсов.

Я вошел в помещение, осмотрелся и понял, что мне просто несказанно повезло. В зале почти никого не было, а за стойкой скучала одна Лукерья.

Выдержав презрительный взгляд, брошенный на меня, дождался, пока она прокашляется, и вальяжно подошел ближе.

Возможно, у нас с ней назревала новая традиция — «возбудим и не дадим».

— Добрый день, — профессионально вежливо пропела чертовка и оскалилась так, что у меня закрались нехорошие мысли — а не траванут ли меня сегодня?

— Абрикосик-джан, здравствуй, — пропел я, вызывая монарший гнев.

Лукерья сжала губы в тонкую линию и громко засопела.

— Как твои дела, янтарная? — продолжал я ее заводить.

Нравилось мне, как она злилась, что поделать? Так и тянуло эту кошечку против шерсти погладить и за усики подергать.

Хотя мог предположить, что за одни только мысли о наличии усиков меня не помилуют.

— Вы что-то хотели? — прошипела она.

— Угу. Покушать.

— Делайте заказ, — она подбородком указала на большой экран на стене рядом со стойкой.

— А как? — развеселился я.

— Открываете меню, выбираете позиции, оплачиваете картой, — чопорно объяснила чертовка.

— Э, нет, сладкий персик, ты у меня по старинке заказ прими. Нет у меня карты, наличными пользуюсь.

— Что желаете? — она натянуто улыбнулась и сверкнула глазищами.

— А что у вас есть?

Она набрала в грудь побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:

— Есть бургеры: «Стукнутый Квазимодо», «Прощай, молодость», «ЗОЖ — это галдеж», «Незабываемая встреча» с двойной порцией лука, и для гурманов биг-бургер «Где моя талия?». Картошка фри «Привет, холестерин», а из напитков могу предложить черный кофе, чай «От хмурой морды» с сахарным песком «По которому ты ходила». И наше блюдо дня — вода в собственном соку. Что будете?

— А рыба есть в меню?

— Лещ! Вяленый, вареный, соленый, холодного копчения… И две селедки.

— Две? — развеселился я.

— Угу. С прошлого месяца лежат. Зато со скидкой!

И так очаровательно улыбнулась, что я завис ненадолго.

— Барсов, вам повторить? — вернула меня с небес на землю чертовка.

— Зачем?

— Может, я слишком быстро говорю. Я слышала, что с возрастом нейроны головного мозга отмирают, к тому же вас недавно по голове стукнули.

— Есть подозрение, персик-джан, что по голове меня стукнула ты, — опираясь на стойку, доверительно признался я.

— Есть подозрение, Изюм Багратович, что вас слишком сильно ударили по голове, и вы подозреваете не того!

— Кого же мне подозревать, янтарная моя?

— Точно не меня, — отрезала она. — Могли бы, кстати, и поблагодарить за спасение, а не подозревать зря!

— Спасибо, сладкий персик, за то, что не стала добивать, — подмигнул я.

— Это было сложно, но я сдержалась, — величественно кивнула она.

— Аплодирую твоему самообладанию, — отбил я.

— Вы заказ делать будете?

— Мне, пожалуйста, «Стукнутого Квазимодо» и кофе с молоком и сахаром.

— Оплата картой или наличными?

— Картой, красавица, — подмигнул я.

— Барсов, у вас только наличные, забыли? — возмутилась Лукерья.

— Вспомнил, что карта в портмоне, — широко улыбнулся я.

Расплатился и ждал, гипнотизируя взглядом маленькую чертовку, которая зыркала на меня так, словно уже сквозь прицел винтовки смотрела, не меньше.

Возможно, меня сейчас будут бить котлетой!

— Ты мне сегодня во сне приснилась, — признался я, когда она вернулась к стойке и очень воинственно поправила чепчик на голове.

— Вы мне тоже сегодня снились.

— Правда? — обрадовался я.

— Угу. Весь заросший, одетый в грязную, дырявую одежду, с двумя проплешинами на щетине выбирался из подвала, доедая один-единственный заплесневелый плавленый сырок.

— Да ты что? И что было потом?

— Будильник, предатель, — вздохнула Лукерья, — такой сон прервал. Кстати, Барсов, вы должны мне желание!

— Я?

Японский летчик, совсем из головы вылетело, что я хотел заманить девчонку к себе и вытребовать желание.

Новость о том, что моя фирма лишила ее жилья, выбила из колеи, да и визит мой сегодня был импровизацией и порывом души.

— Ну хорошо, выполню, но предлагаю сделку, — легко согласился я.

— Какую? — напряглась она.

— Давай так: если я сейчас угадаю твое желание и на месте его выполню, ты выполняешь одно мое. Никакого интима, ничего противозаконного. Обещаю.

— Это какая-то мошенническая схема, да?

— Все честно, абрикосик!

— Где-то есть мелкий шрифт, который нужно внимательно изучать с лупой?

— Ну что ты? Это взаимовыгодная сделка, тебе понравится. По рукам?

Я протянул ей ладонь, но чертовка сомневалась.

— А если не получится, то я выполню два твоих желания, малышка. Любых.

— Барсов, вы меня совсем дурочкой считаете, раз предлагаете заключить сделку с вами? — презрительно фыркнула Лукерья.

— Зря отказываешься, абрикосик, очень зря. Есть шанс заставить меня исполнять все твои мечты одним предложением.

Или можно просто раздеться — эффект будет тот же. Извращенец, знаю!

— Ладно, по рукам, но если вы мне врете или обманываете, то сделка аннулируется, — пробурчала она, и глазищи ее авантюрно сверкнули.

Что-то задумала, чертовка, определенно!

Эта девчонка, сама того не понимая, возвращала мне вкус и желание жить. Азарт в груди зажигала, интерес к тому, что она может выкинуть, и заставляла мозг работать активнее в попытках предугадать ее следующий шаг.

— Никуда не уходи, — предупредил я.

Вернулся в машину, взял пиджак, достал из внутреннего кармана блестящую штучку и вернулся.

Подошел к стойке, положил на нее руку и разжал кулак. На ладони лежал небольшой выцветший золотистый браслет с висюльками в форме буков «Л», «М» и «Л».

Лукерья, Марта и Линда — так звали ее маму и сестру, я выяснил. И я был уверен, что вещица ей дорога, вот только раньше отдать никак бы не вышло.

— Вы… — ахнула Лукерья, — ах вы…

— Ах, я, такой нехороший, нашел блестяшку у себя за пазухой, когда ты, абрикосик, меня обчистила, поцеловала и сбежала.

— А, — она приоткрыла ротик.

— И вот тебе первый урок, малая! Не воруй! — я щелкнул ее указательным пальцем по носу. — С тебя желание, красавица.

— Это… Вы… Вы мошенник, Барсов! Не могли раньше отдать?

— Я слишком стар, чтобы бегать за тобой по улицам в попытках отдать вещицу, абрикосик. Я же не Шарик! Изюм, престарелый Квазимодо… И как ты меня еще сегодня назвала?

— Вор, гад и мошенник!

— Точно! — согласился я. — Но ты на сделку согласилась, а значит, должна мне желание.

— И что вы хотите? — надулась она как мышь на крупу.

— Я тебе позже скажу, — улыбнулся я.

Лукерья засопела и снова попыталась расстрелять меня взглядом, но ее отвлекли.

Она вернулась с бумажным стаканом и жирным пакетиком с логотипом едальни.

— До встречи, абрикосик, — подмигнул я, сгребая еду со стойки.

К выходу шагал под ее убийственным взглядом и понимал, что мне это, черт возьми, нравилось.

Сел в машину и протянул бургеры водителю:

— Будешь?

— А вы? — переспросил Вадим, забирая пакет.

— Худею, — пояснил я, довольно откидываясь на сиденье.