Серебряные облака

Эли Макнамара (2022)

Скай следит за своей жизнью как за погодой — тщательно, выверен-но и с научным подходом. Но когда она упускает работу своей мечты, ей ничего не остается, как устроиться метеорологом в маленький портовый городок Сент-Феликс. На новом месте Скай чувствует себя не в своей тарелке. А еще ей приходится работать с Сонни, телевизионным ведущим, который едва может отличить шторм от цунами. Скоро Скай замечает странное поведение облаков над островом, а местные жители рассказывают о пророчествах ведьмы, предвидевшей скорую гибель города. В поисках правды Скай придется не только погрузиться в тайны острова, но и открыть сердце для новых чудес и любви.

Глава 4

Мужчина секунду колеблется. Делает шаг назад и смотрит на меня, как будто от этого я должна его сразу узнать. Но от полученной за последние пять минут информации я настолько оторопела, что, окажись рядом со мной мой сосед, я бы и его не узнала.

До сих пор мне все было ясно. На острове будем жить мы с Фицем и Талия. Я знала, как все будет организовано, кто и что будет делать. Я предусмотрела и подготовилась к любому сценарию, чтобы все прошло максимально гладко. Ну, то есть я предусмотрела любой сценарий, кроме того, который сейчас разворачивается прямо у меня на глазах.

Осознав, что я не в курсе, кто он такой, мужчина снова нерешительно делает шаг вперед.

— Сонни Самуэлз, к вашим услугам, — представляется он и козыряет, почти как Фишер. — А для друзей — просто Джейми. Надеюсь, в ближайшем будущем вы сочтете меня своим другом.

Наконец-то я поняла, почему мне знакомо его лицо! Всеобщий любимец Сонни Самуэлз — это диктор, вещающий о погоде. По-моему, последний раз я видела его в программе «Доброе утро», хотя не то чтобы я часто ее смотрела. Обычно я предпочитаю слушать радио, собираясь на работу. Зато люди, осведомленные лучше меня, знают и о его популярности, и о целой армии его поклонников. Но именно Сонни Самуэлз однозначно записан мной в разряд дикторов-олухов. Я на сто процентов уверена, что у него не то что метеорологического образования нет — у него о метеорологии вообще нет ни малейшего представления.

Я вежливо отвечаю:

— Да, теперь я вас узнала, но зачем вы приехали, все равно не понимаю.

— Центральное Лондонское метеорологическое бюро послало меня вам помочь, — отвечает он таким тоном, словно это само собой разумеется. — Я думал, они вам сказали. По крайней мере, Талия об этом знала.

Брошенный на него умоляющий взгляд Талии словно просит: «Только не надо меня в это впутывать». Поздно — я уже повернулась к ней и жду ответа.

— Мне сказали. Послали имейл про Сонни; написали, что он к нам присоединится. Поэтому я теперь не смогу жить с вами на острове.

— Что?! С каких это пор?!

— Мне написали, что в доме только две спальни, — тараторит еще больше испуганная Талия. — Поэтому я остановлюсь в городе у дяди.

— Тут какая-то ошибка. — Я трясу головой и снова перевожу взгляд на Сонни. — Получается, вы будете жить со мной? Это вы так захотели?

Сонни, видимо, разозлился:

— Я предлагал остановиться в отеле или комнату в городе снять. Позвольте вас уверить, у меня нет ни малейшего желания жить на острове посреди моря. Но здесь на лето все давным-давно забронировано, потому в Бюро и решили, что меня поселят с вами, а Талия с дядей договорится. Вы уверены, что не получали имейла? Со стороны Бюро было бы безответственным вас не предупредить. Может, письмо случайно попало в ваш спам? Где ваш телефон? Давайте посмотрим.

— В этом нет никакой необходимости. Я уверена, что никакого письма не получала.

Я нетерпеливо вздыхаю: стоять и дискутировать здесь весь день нелепо, пора возвращаться к лодке, иначе нам не успеть добраться на остров. Поезд давно ушел, и теперь на платформе остались только мы.

— Послушайте, вы уже здесь. Полагаю, мне придется пока потерпеть. Но учтите, я в Бюро все проверю.

— Звучит как угроза, — улыбается Сонни.

Сохраняю полную серьезность. Ему-то, возможно, смешно, а я от подобных сюрпризов слишком нервничаю, мне с ними не справиться. Мне нужно заранее знать, что и когда я делаю, — только так я могу ко всему подготовиться. И уж тем более в мои планы на это лето не входил никакой экспансивный телеведущий.

— Вы ведь не возражаете против того, чтобы я с вами поселился? — продолжает он, ничуть не смутившись моим молчанием. — Со мной жить одно удовольствие. Я за собой убираю, я не храплю — но это дело десятое, нам же в одной постели не спать… — Он подмигивает, видимо, по привычке в своей обычной компании сдабривать этим жестом подобные сальности.

Пропускаю мимо ушей его двусмысленности, но глаз оторвать от него не могу — настолько мне не верится в происходящее. Я и так нервничала из-за того, что жизнь вместе с Талией заставит меня изменить мой тщательно выверенный распорядок. Но Сонни разрушит и покой на острове, и мое внутреннее равновесие, и мне даже подумать об этом страшно.

В конце концов я ему отвечаю:

— Я просто говорю, что мне необходимо сделать несколько звонков. Хотя вы оба знали про такую перемену планов, я не уверена, что она устраивает меня.

— А знаете, сколько женщин были бы на седьмом небе от счастья, окажись они со мной на острове? — балагурит Сонни. — Уверен, вы когда-нибудь тоже поймете все прелести ситуации.

— Много на себя берешь, — бормочу я себе под нос и отворачиваюсь.

— Послушайте, а не обсудить ли нам все за чашечкой кофе, — старается разрядить напряжение Талия. — Здесь полно уютных кафешек.

— Прекрасная идея, Талия, — улыбаюсь я своей ассистентке. Талия тут абсолютно ни при чем, и я изо всех сил стараюсь дать ей понять, что совершенно ее не виню. — Только, боюсь, у нас на это нет времени. — Сегодня один из тех дней, о которых предупреждал Фишер: прилив довольно слабый, вода высоко не поднимется и, значит, быстро уйдет. Я смотрю на часы. — Нам пора возвращаться. Пока вода не ушла слишком далеко, надо успеть добраться на остров. Иначе придется идти пешком. Надеюсь, вы оба знаете, что Аврора приливный остров.

— Конечно, знаем, — говорит Сонни. — Когда прилив — пользуемся лодкой, а когда отлив — по мосткам на машине. Из Бюро писали, что нам дадут какую-нибудь машину.

Почему ему все известно, а мне даже про машину никто ни словом не обмолвился?!

— Совершенно верно. Наш джип сейчас на острове, так что пора как можно скорее возвращаться на лодке.

— Обожаю джипы, — довольно кивает Сонни. — Классные машины.

— Только по дороге в гавань забросьте меня, пожалуйста, к дяде, — просит Талия. — Пока вы на острове со всем разбираетесь, я там быстро устроюсь. А потом, когда будет отлив, я к вам дойду пешком; не придется ради меня лишний раз в город ездить.

Кажется, все уже было давно устроено.

— Мне по-прежнему не нравится, что ваше место на Авроре заняли. — Не удержавшись, я бросаю недовольный взгляд в сторону Сонни и хватаюсь за любой повод предотвратить мое с ним совместное проживание. — К тому же наши собаки могут друг с другом не поладить. Об этом, интересно, кто-нибудь подумал?

Но одного взгляда на собак достаточно, чтобы все сомнения в том, что они друг с другом поладят, мгновенно рассеялись.

Фицу и Комете давно надоело слушать наши споры, и они мирно устроились на платформе в стороне от нас. В ожидании команды хозяина Комета сидит и дышит, открыв рот и свесив язык. Посмотреть на нее — ни дать ни взять улыбается; а Фиц пристроился у нее под боком и время от времени одним взмахом языка облизывает ее в знак любви и дружбы.

— Этой проблемы у нас, похоже, не будет, — улыбаясь на собак, говорит Сонни. — В отличие от хозяев они уже подружились.

По счастью, большое семиместное такси только что доставило пассажиров на станцию и было готово отвезти нас обратно в гавань — с багажом Талии и Сонни и с двумя собаками в придачу нам самим туда было бы не добраться. Мы подкидываем Талию до булочной-пекарни с уютным названием «Пекарня голубой канарейки», которую держат ее дядя Ант со своим компаньоном Дэком.

Их имена кажутся мне чудны́ми — разве встретишь где-нибудь двух обычных людей с именами парочки популярных телеведущих^[1]; но Талия говорит, что к этому быстро привыкаешь, а как привыкнешь, все ассоциации улетучиваются. И еще она говорит, что в «Голубой канарейке» пекут самые вкусные булочки и пирожки, и обещает их принести, когда придет к нам на остров.

Мы с Сонни и собаками доезжаем до гавани. Я размышляю, хватит ли мне времени сделать перед отплытием пару звонков, но — увы — согласно расписанию приливов и отливов, времени на это нет; придется сначала вернуться на остров.

Общими усилиями нам удается погрузить в моторку Соннины сумки и чемоданы. Потом уговариваем Комету прыгнуть в лодку и, наконец, Сонни отдает мне Фица, а сам легко перешагивает на корму и устраивается там рядом со своим багажом.

— Вы сколько раз пересекали пролив на лодке? — спрашивает он, когда я завожу мотор, готовясь выйти из гавани в море.

— Достаточно, — чтобы скрыть от него мою неопытность, я увиливаю от ответа.

— Так я и думал. Лучше вам минутку обождать.

— Это почему?

— Да потому что вы лодку не отвязали. — И Сонни с усмешкой показывает мне на веревку, натянутую между лодкой и стеной мола.

Щеки у меня мгновенно запылали.

— Ох я растяпа. — Я картинно всплескиваю руками, как будто такие мелочи меня не смущают. — Будьте любезны, отвяжите, пожалуйста, если вам не трудно.

— Пожалуйста, раз вы так изысканно просите.

Он ловко вылезает на пристань.

Покинуть гавань мы не успеваем — начальник гавани Джеральд нас уже заметил и стремительно направляется в нашу сторону.

— А я все жду, когда вы появитесь, — кричит он мне со стены. — Вам давно пора отчалить на остров — того и гляди на мель сядете.

— Спасибо, я знаю. Мы уже отплываем. Фишер, смотритель острова, меня подробно проинструктировал и дал расписание приливов на несколько дней вперед.

— Фишер… — скривился Джеральд. — Ну, если Фишер, тогда все в порядке.

— Что вы имеете в виду? — спрашиваю я и тут же понимаю, что попалась ему на крючок. Никакие разговоры мне сейчас не нужны. Я хочу поскорее попасть на остров и разобраться во всей этой неразберихе с Сонни. — Фишер мне очень помог.

— Да уж, конечно, помог. Для вашего Фишера и для его деда ничего важнее этого вашего острова на свете нет.

— Что же в этом плохого? — Меньше всего мне хочется вступать в дискуссии с этим брюзгой. Но Фишер уже сделал нам с Фицем столько хорошего, что я не могу не броситься ему на защиту.

— Не важно, — пожимает плечами Джеральд. — Просто лучше бы Вальтер-психноптик не острову хранил верность, а своим товарищам.

Я недоуменно смотрю на него, прекрасно понимая, что наш разговор пора прекратить, но сдержаться все равно не могу.

— А кто это, Вальтер-психноптик?

Джеральд ядовито усмехается. Лицо у него злобное и враждебное, и от этого он неприятен мне еще больше.

— Вальтер-психноптик — это дед вашего друга Фишера. У нас его так прозвали за его безумные способы предсказывать погоду.

— Как хочет, так пусть и предсказывает — каждому свое, — цежу я сквозь зубы. Бабушкиными приметами пользуются многие из тех, кого я знаю, и никакой катастрофы от этого еще не произошло. Хотя лично я считаю, что в метеорологии научные методы и формулы и надежнее, и точнее.

— Да вы просто с ним пока не знакомы, — настаивает Джеральд. — От него одни неприятности. Шумит, волну гонит, людям прохода не дает. «Дозорные моря» правильно от него избавились.

Фишер об этом тоже упоминал, так что всю историю теперь лучше услышать от него, а не от этого Джеральда.

— Мне кажется, я вас где-то встречал. — Джеральд неожиданно оборачивается к Сонни, с интересом наблюдающему за нашей перепалкой. — У вас очень знакомое лицо.

Глаза у Сонни довольно заблестели — ему, похоже, нравится, что его узнают.

— Вы, наверно, видели меня в программе «Доброе утро», — отвечает он, расплываясь в телеулыбке. — Я там в последнее время вел раздел погоды.

— Нет, я этого никогда не смотрю. — Джеральд скроил презрительную мину.

— Ну… тогда, может быть, по газетам? В колонках сплетен о нас женой только ленивый не пишет.

Джеральд недоуменно вылупился на Сонни, а тот, не смутившись, продолжает:

— Что, газетные сплетни тоже не читаете? Значит, из рекламы. Я в прошлом году снимался в роликах «Солнечных круизов». Их по телику гоняли в основное время.

Джеральд слегка наклоняет голову.

— А… В той тупой пароходной рекламе… Что-то припоминаю. Вы еще в капитанской форме были. Точно! Там! Форма ваша была неправильная — ужасно раздражала.

— Боюсь, в какую форму одевают актеров, от меня не зависит. Главное, мы с вами теперь поняли, где «встречались». Вы уж, пожалуйста, не обращайте внимания на мою известность. Я здесь впервые и так же, как Скай, хочу научиться вашей морской премудрости.

Начальник гавани смотрит на него с подозрением:

— Если вам надо на остров, давайте отчаливайте. Вам что, тоже платят за то, чтоб сидеть и на погоду любоваться? — Джеральд снова скривился и мотнул головой в мою сторону. — Как этой?

Сонни напрягся. На моих глазах расхлябанный и благодушный красавчик мгновенно превратился в решительного и жесткого мужчину.

— Смею вас, Джеральд, заверить, что мы сюда приехали не сидеть и погодой любоваться. В нашу задачу входит регистрация аномального поведения заряженных частиц в солнечном ветре. Эти частицы сталкиваются с молекулами в верхних слоях земной атмосферы, что приводит к совершенно экстремальным последствиям. — Уверенности, с которой Сонни произносит эту тираду, нет предела. Хотя я и готова поклясться, что он плохо понимает, о чем говорит, его слова звучат настолько осмысленно, что даже я ошарашена. — А Скай — метеоролог с мировой репутацией. И ее бы сюда не послали, не имей поставленная перед нами задача исключительной важности.

Джеральд на мгновение оторопел, но тут же опомнился и перешел в наступление:

— Не делайте из меня идиота своими умными длинными словами: облака, солнце и дождь — вот все, о чем вы говорите. А о погоде вы оба ничего нового мне не расскажете. Я у себя в офисе каждый день ее наблюдаю. И никакой заковыристой научной степени и крутой должности для этого не требуется.

— Конечно, не требуется, — тут же соглашается Сонни. — Так же, как я уверен, не требуется ни особой квалификации, ни большого ума, чтобы весь день сидеть в будке и созерцать, как лодки заходят в гавань и выходят из нее…

Я усмехаюсь: понятно, в кого он метит.

Джеральд согласно кивает, но потом до него доходит смысл услышанного, и выражение его лица медленно меняется. На наше счастье, к нему подходят отдыхающие и отвлекают его каким-то вопросом про гавань.

Сонни готов воспользоваться моментом.

— Отчаливаем! — командует он, бросая веревку на корму, и снова прыгает в лодку.

— Думаю, вы оставили в его памяти неизгладимый след, — говорю я и, мысленно улыбаясь, вывожу лодку из гавани. — Ну что, попутного нам ветра?

— Не знаю, не знаю. Боюсь, наш обмен любезностями с начальником гавани может вызвать шторм в десять баллов.

Я быстро оборачиваюсь к нему, но он уже отвернулся и сидит на корме ко мне спиной, одной рукой обхватив Комету, а другой придерживая Фица.

Сквозь ветровое стекло смотрю на остров впереди и вздыхаю.

Соглашаясь сюда приехать, я знала: если мне удастся создать спокойную атмосферу, отдыхать столько, сколько мне необходимо, и установить умеренный распорядок дня, я и с работой справлюсь, и начальству в Бюро докажу, что я снова пришла в норму. Я все распланировала и с уверенностью предвкушала свое пребывание в Корнуолле.

Но теперь мне подбросили Сонни Самуэлза, и я не могу избавиться от мысли о том, что этот сидящий сейчас на корме моей моторной лодки колоритный экстраверт — телерассказчик прогнозов погоды обеспечит мне такие проблемы, по сравнению с которыми померкнут любые трудности моей островной жизни.

Примечания

1

Энтони Ant Макпартлин и Деклан Dec Доннелли, известные вместе как Ant & Dec, — английский дуэт из Ньюкасла-апон-Тайна, работающий в развлекательных телепередачах. На данный момент они являются одними из самых востребованных и популярных ведущих Великобритании.