Последняя из рода Энтаров

Юлия Арниева (2025)

Я — последняя представительница древнего рода Энтаров, обладающих способностью видеть демонов и подчинять их своей воле. После двадцати пяти лет скитаний, я возвращаюсь в родовой замок, но от некогда величественного строения остались лишь обугленные стены, хранящие память о ночи, когда мой род был уничтожен. И чем больше я погружаюсь в тайны своего наследия, тем больше возникает вопросов. Почему демоны, загнанные древними родами в разлом и запечатанные там более века назад, снова появляются в мире? Какая тёмная тайна кроется за истреблением рода Энтаров? И почему теперь охотятся за мной? От автора: Благодарю за комментарии, звездочки и комментарии! Каждый ваш отклик приносит мне радость и вдохновляет на создание новых историй. Ваша поддержка значит для меня очень много — она мотивирует продолжать творить и делиться с вами новыми произведениями. ЧЕРНОВИК, подписка График: 4 раза в неделю

Глава 18

— С друзьями пришел? — насмешливо проговорила я, пряча за бравадой липкий страх, что подло подступил к горлу, стоило мне увидеть мерзких тварей. Их тела, казавшиеся сотканными из тьмы и дыма, двигались с неестественной плавностью, а воздух вокруг них подергивался рябью, словно над раскаленными углями.

— Шшшш… низшие не друзья Нарзулу, — сердито прошипел демон, его приплюснутый нос дернулся, втягивая воздух, а черные глаза-бусины недобро блеснули в темноте. — Здесь нашел… прислуживать будут.

— Вот как, у вас есть разделение сословий, не знала, — зло хмыкнула я, чуть подавшись вперед, и метка на плече тотчас запульсировала в такт сердцебиению, разливая по телу волны жара. — Но узнала бы, не умри Торвин так внезапно… ты его убил?

— Зачем, он стар и немощ… — начал было Нарзул.

— Не лги! — оборвала я демона, чувствуя, как внутри поднимается волна обжигающей ярости. Обида и гнев затопили сознание, и я, выхватив меч с такой силой, что ножны жалобно звякнули, в одно мгновение оказалась рядом с Нарзулом и ткнув лезвие прямо ему в грудь, сквозь стиснутые зубы процедила. — Слишком быстро он умер, сразу, как заговорил о даре Энтаров. Слишком удобно, не так ли.

— Нет в том моей вины, — упрямо мотнул головой Нарзул, а его длинные когти царапнули пол, оставляя глубокие борозды.

— Значит, твои прислужники, — взревела я, резко разворачиваясь к демонам. Ярость, долго копившаяся внутри, прорвалась наконец подобно горному потоку. Рука сама взметнулась в неистовом выпаде, и тут случилось нечто невообразимое.

Лезвие верного клинка вдруг вспыхнуло золотым сиянием, похожим на застывшее пламя. По отполированной стали побежали искры, сплетаясь в причудливые узоры, напоминающие древние руны. Свечение становилось все ярче, пока не превратилось в ослепительные всполохи чистого золота. Они сорвались с клинка подобно стае огненных птиц и ударили в демонов с такой силой, что твари рассыпались горсткой серого пепла, который тут же развеял странный ветер, оставив лишь слабый запах серы и горелой плоти.

— Госпожа, остановись! — в испуге рухнули на колени двое оставшихся демонов. По их багровой коже пробежала волна мелкой дрожи, выдавая их животный страх. — Мы низшие, не в наших силах лишить человека жизни. Мы живем мирно, воруем овец, но никому из людей зла не делаем.

— Не делаете? — хмыкнула я, с трудом сохраняя самообладание. Меч в руке все еще подрагивал, окутанный золотистым сиянием, а по лезвию пробегали искры, похожие на крошечные звезды. Я старалась выглядеть невозмутимой, словно такое случалось со мной не впервые, хотя внутри все еще бурлила сила, ища выхода. Она ворочалась в груди подобно разбуженному зверю, готовому в любой момент вырваться наружу. — А воровство овец? Для крестьян потеря скотины может означать голодную смерть зимой.

— Голод… — просипел демон, еще ниже склоняя уродливую голову, его длинные уши прижались к черепу подобно испуганной собаке.

— Сколько вас здесь? — требовательно спросила я, вновь наставив меч на Нарзула. Золотое сияние клинка отразилось в его черных глазах, заставив демона тотчас отшатнуться.

— Семь… пять, — прошипел самый маленький из демонов, нервно косясь на то место, где только что стояли его собратья. — Немного нас здесь, печать крепка, а в разломы могут пройти не все… мал, — последнее слово он произнес совсем тихо, словно стыдясь своего размера.

— Рассказывайте, что вам здесь нужно, — приказала я, вдруг почувствовав, что ноги стали ватными, а в голове заклубился туман. И, прикусив изнутри губу, чтобы не показать слабость, я припечатала взглядом недовольно прошипевшего Нарзула, глухо рыкнув. — Ну, говорите.

— В Нижнем мире голод, госпожа, — заскулил мелкий демон, припадая к земле в рабской покорности. — Таким как мы, низшим, совсем плохо. Не хотим мы дурного, будем служить вам… Только позвольте остаться.

— Здесь, в горах, есть старые шахты, — подала голос вторая тварь. — Я покажу где. В их глубинах остались особые камни, редкие и ценные. Люди не смогли их найти — не знали, где искать. А мы чуем…

— Мел? Ты здесь? — внезапно раздался встревоженный голос Базила, и хищные морды демонов тут же исказились в злобном оскале, а воздух наполнился зловещим шипением.

— Отпусти нас, госпожа, — проскрежетал Нарзул, его зрачки сузились до тонких щелей. — Мы явимся по первому зову, клянемся Разломом…

Чуть помедлив, я коротко кивнула, и твари в одно мгновение растворились в тенях, словно их никогда и не было, и только легкая рябь в воздухе да запах серы напоминал об их присутствии. И только метка на плече продолжала еле ощутимо пульсировать, отдаваясь глухим эхом в глубине кожи — отголосок недавно пробужденной силы.

— Пчелка, что ты здесь делаешь? — с недоумением спросил Базил, возникнув в дверном проеме. Его массивный силуэт четко вырисовывался на фоне звездного неба, а рука привычно лежала на рукояти меча.

— Эм… — вполголоса протянула, пристально посмотрев на отца, собираясь с мыслями и глубоко вздохнув, произнесла. — Разговаривала с демонами. Дар Энтаров проснулся, и я теперь их вижу. Один из них, Нарзул, с самого моего рождения находится рядом со мной, но какая-то клятва не позволяет ему рассказать, кто и зачем приказал ему следить за мной.

— Демоны?! — потрясенно выдохнул Базил, его пальцы с такой силой сжали рукоять меча, что побелели костяшки. А глубокие морщины на его лице стали резче в неверном свете луны. — Пчелка, с ними нельзя вести беседы. Они лживые, мстительные твари. Мы все видели, что они сделали с целой деревней на границе с Тенедором. Ни одной живой души не осталось.

— Я знаю об опасности, — тихо ответила, машинально потерев метку на плече, которая все еще отзывалась слабым теплом. — Но это мое наследие. Ты слышал, что люди говорят о земле, ты видел эти трещины. Уверена, король знает об этом и отправил меня сюда именно из-за демонов, что пробираются в наш мир.

— Мел…

— Демоны сказали, что печать еще крепка, а щели небольшие и пролезть в них могут только низшие, а они людям зла не делают.

— Они уже заморочили тебе голову, — процедил сквозь стиснутые зубы Базил, его лицо потемнело от гнева, а в глазах мелькнул страх. — Все демоны — зло, которое надо уничтожать, они…

— Отец… — прервала его, шагнув вперед, я положила руку на его напряженное плечо, чувствуя, как под грубой тканью рубахи перекатываются твердые мышцы, едва слышно добавила. — Я прошу тебя не говорить никому о том, что я тебе рассказала. Мне потребуется время, чтобы узнать о своем даре. Нигде не сохранилось записей о нем, и, возможно, демоны…

— Они не помогают людям, Мел, — прошептал Базил, в его голосе слышалась тревога и сожаление.

— Они подсказали, что у Энтаров были шахты, — продолжила я, не отводя взгляда. — Сейчас они пусты, но демоны обещали показать, где искать драгоценные камни.

— Мел… — обреченно выдохнул отец и резко замолчал. И на какое-то время в полумраке заброшенного дома повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь далеким уханьем совы да шелестом ночного ветра в развалинах.

— Будь проклят тот день, когда я согласился сопроводить караван пройдоху Дерсала, — наконец заговорил Базил, тяжело опускаясь на обломок старой балки, покрытой серой пылью. — Если бы не я, мы бы не были сейчас в этом проклятом месте, и моя дочь не говорила с демонами… Я никому не скажу, пчелка. Только обещай быть осторожной. Эти твари коварны, они могут годами ждать подходящего момента для удара.

— Я буду осторожна, обещаю, — с ободряющей улыбкой произнесла и, чуть помедлив, преувеличенно дрожащим голосом добавила, — а сейчас давай вернемся в дом Торвина, от этого места у меня мурашки по спине бегут.

— Да, жуткая развалюха, — улыбнулся отец, рывком поднявшись, он первым направился к двери. Я на подгибающихся от усталости ногах пошла за ним следом. Выйдя на улицу, я глубоко втянула прохладный воздух. Его свежесть приятно охладила горло, а ночной аромат полыни и чабреца немного прояснил голову. Но даже это не помогло справиться с ощущением опустошённости — каждый шаг давался с трудом. Похоже, дар, что пробудился во мне этой ночью, забрал все мои силы…