Я предлагаю объяснение, почему всегда считалось и до сих пор часто считается и с воодушевлением утверждается, что чувства осязания и движения имеют особый
эпистемологический статус.
Эпистемологический релятивизм основан на убеждении, что знание в одной культуре так же хорошо, как знание в другой.
Вспомним, что абстракции как таковые не существуют – это лишь
эпистемологический метод, посредством которого человек воспринимает то, что есть в действительности, а действительность конкретна.
Уверенность в способности обогащать все остальные дисциплины, определявшая до недавнего времени историческую ориентацию западной гуманитаристики, была поставлена под сомнение в последней трети XX в. «лингвистическим поворотом» и «постмодернистским вызовом», за которыми последовал затяжной
эпистемологический кризис.
Страницы философских журналов и монографий пестрят названиями разнообразных реалистических концепций («научный реализм», «непосредственный реализм», «
эпистемологический реализм», «модальный реализм», «этический реализм», «внутренний реализм» и т. п.).
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: долгоденствовать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Блейлер же совершает
эпистемологический переворот в психиатрии: предлагает диагностировать психическое заболевание по «невидимым» признакам и впервые описывает внутрипсихическую реальность больного шизофренией.
Существенной особенностью прорывных теорий является их практически ориентированный эвристический и
эпистемологический потенциал и коридор, позволяющий им в обозримое время стать не только общепризнанными, но и «работать» в качестве активного двигателя, источника и механизма перспективного развития широких областей научной теории и практики.
Эпистемологический подход отличается тем, что центрация работы – мышления или деятельности – производится не на объекте, а на знании об объекте.
Дальше возникает собственно
эпистемологический вопрос – а как именно эту психическую реальность можно изучать?
Эпистемологический критерий предполагает использование рассудка для проверки истинности или ложности выводов.
Описывать максимально точно, то есть придерживаться того, что поддаётся ведению, и тех способов, которые подсказывает эта данность, – первый и обязательный
эпистемологический принцип.
Эпистемологический нигилизм утверждает, что человек не может обладать надёжным знанием о мире или о чём-либо другом.
Неолиберальный тип правительности, как и всякий иной, затрагивает и политико-экономический порядок, и порядок
эпистемологический.
В отношениях между ними профессиональная историография исполняла своего рода посредническую миссию и тем оправдывала свой особый
эпистемологический статус, претендуя одновременно на роль науки и искусства.
Проведённый нами углублённый
эпистемологический анализ предметной сферы психотерапии позволил обосновать следующее функциональное определение: под дисциплинарной матрицей здесь следует понимать наличие проработанной общей схемы и аргументированного содержания дифференцированных уровней исследуемого научно-практического направления с пониманием того, что детальная проработка такой иерархическая структуры, «раскладывающей» предметную сферу на соответствующие уровни, есть важнейший шаг к формированию подлинной методологической парадигмы в профессиональной психотерапии.
Вследствие чего, тезис о возможной систематизации современных психотехнологий на основании обновлённой классификации наук о психике приобретает аргументированный
эпистемологический смысл.
Поэтому, чтобы мусульмане вновь пережили материальный и духовный прогресс, необходим их
эпистемологический поворот к обществу и истории при сохранении равновесия в точке разрыва между обществом, определяющим объективное бытие (в значении актуального и полноценного бытия), и формирующим идентичность духом солидарности.
Т.е. той, которая, отбросив
эпистемологический фундамент, вытекает из догматического реализма с его нерассмотренными базовыми понятиями и соответствующим скептицизмом.
Экономической науке предлагается изменить свой статус посредника колониальных проектов, демиурга социальных наук, и произвести
эпистемологический пересмотр её парадигмы.
Проблема соотношения естественного и позитивного права может рассматриваться в двух аспектах: как взаимодействие фундаментальных структурных элементов права (онтологический аспект проблемы), и как полемика между теорией естественного права и правовым позитивизмом, которые односторонне отображают эту структуру (
эпистемологический аспект проблемы).
Приступая к изложению настоящего раздела необходимо иметь ввиду глубинный
эпистемологический контекст рассматриваемой здесь проблематики.
До сих пор современная западная научная парадигма выталкивает феномен реинкарнации в разряд «пара/псевдонауки», тем самым существенно ограничивая
эпистемологический ресурс не только той же психологии религии, но и философской антропологии в целом.
Вместе с тем он критикует так называемый «
эпистемологический дуализм», согласно которому познание непосредственно имеет дело не с самой действительностью, а только с её репрезентациями – лишь последние согласно этой точке зрения специфическим образом соотносятся с реальностью.
Когерентность реальности и её репрезентации, порождавшая «
эпистемологический оптимизм», длилась недолго.
Эйзенштадт с теорией модернизации (множественных модерностей), предлагая укрепить
эпистемологический базис понятия отсталости с помощью дополнительных понятий.
При погружении в
эпистемологический конструктивизм инициируется процесс «локализации» и даже «атомизации» картин мира, который определяет необходимость процесса «децентрации» [108, с.213].
Аудиальное знание – радикальный
эпистемологический конструкт, который разворачивается как пространственно-временное событие: звук открывает поле взаимодействия, он становится каналом, текучей средой, потоком голоса и безотлагательности, игры и драмы, взаимности и совместности, в конечном счёте выкраивая микрогеографию момента, слухового мгновения, и при этом всегда уже исчезая как дистрибутивная и сенситивная волна.
Последние в свою очередь представляют
эпистемологический каркас и предметную сферу конкретной науки и практики.
И конечно же, за этим колоссальным объёмом скрывался «
эпистемологический сдвиг, который изменил топографию всего известного человечеству».
Пусть кто-то утверждает, что согласие между мыслящими субъектами и есть искомый
эпистемологический критерий.
Эпистемологический солипсизм утверждает противоположное.
Через наши логические принципы упорядочивания, через формирование понятий, категорий, методической классификации и рубрик мы преодолели не только религиозный, но и
эпистемологический фетишизм.
Собственно, отсюда и выводится последний по времени
эпистемологический тезис того, что научная рациональность не может приниматься как высший тип мышления и деятельности, и тем более как образец для других сфер культуры и социума.
Суть современной ситуации заключается как раз в том, что определение эпистемологического статуса религиозного знания, прежде всего знания в виде религиозных верований, осуществляется главным образом посредством его сопоставления с другими видами знания и другими формами использования языка, условно принимаемыми за
эпистемологический стандарт.
Сопоставительный
эпистемологический анализ с позиций когнитивизма предполагает, что наука и религия рассматриваются как два различных вида познавательного отношения к действительности.
Все зрелые традиции рано или поздно переживают
эпистемологический кризис: обнаруживается их непоследовательность, неспособность объяснить новый опыт или попросту расширить рамки исследования.
Нацеленность на метод как таковой порождает такой
эпистемологический феномен как инструментализм, замыкающий метод познания сам на себя и лишающий знание эмпирических критериев истинности, а тем самым и научности; в новейшей систематике он является «родовой болезнью» многих количественных подходов (Rieppel, 2007а; см. 5.3).
Там, где «вера» (faith) когда-то была добродетелью, теперь она приобрела
эпистемологический смысл.
В свою очередь
эпистемологический концепт парадигмы генерирует несущие параметры порядка в такой нестабильной и быстро развивающейся сфере, как сфера производства научных знаний, и, по мнению автора данного термина, в существенной степени уберегает как научное, так и мировое сообщество от непредсказуемого хаоса.
Эпистемологический вывод таков: в среднестанском многообразии невозможны “чернолебяжьи” сюрпризы, когда единица выборки доминирует над выборкой в целом.
Первый из них – это сугубо
эпистемологический: как рационально обосновать христианскую веру и возможно ли это вообще?
Так что, на мой взгляд, у нас реальные возможности преодолеть
эпистемологический кризис.
Эпистемологический дизъюнктивизм к ним неприменим, поскольку он апеллирует к фактивным рациональным основаниям.
Он возник вместе с постмодернизмом и после него, будучи плодом радикальной деконструкции «человека», которая началась в качестве философского и политического проекта в конце 1960-х годов и превратилась в
эпистемологический проект в 1990-е годы.
Моя называлась красиво: «
эпистемологический анархизм», или методологический плюрализм, что на человеческий язык можно перевести как «всё дозволено».
Мне же был важен именно
эпистемологический тон, характер, вес этого понятия.
Это не картезианский
эпистемологический фундаментализм.
Вместо того чтобы представить пассивную чувственную материальность как просто субъективную концепцию, которая сама по себе не отменяет реальности того, что её вызывает, его принципиальный натурализм и
эпистемологический наивный реализм приводят к тому, что он предпочитает отрицать реальность всего феноменального существования в целом.
Этот отчётливый
эпистемологический симптом литературного позитивизма не стоит считать наивным аргументом или регрессом от прагматической к референциальной модели языка.
Чтобы как-то обобщить исследуемый массив информации, где практически каждая работа, каждый материал представляют собой относительно самостоятельный и целостный
эпистемологический, когнитивный таксон (образец, единицу), было бы, очевидно, целесообразно подвергнуть этот массив сначала формально-логическому, а уже затем содержательному анализу.