Зеркала фантазии

Александр Чак

Латышский поэт Александр Чак (Aleksandrs Čaks, 1901–50) в своих прекрасных стихах почти всегда надевает маску. То грустного клоуна, то жигана из предместий, то денди и плейбоя – завсегдатая клубов… Образ настолько срастается с ним, что мы говорим: «чаковское настроение», «стилизованный под Чака интерьер», «девушки в духе Чака», «бульвары а-ля Чак». Кажется, даже улица Марияс, приняв его имя, стала улицей-чак; башмаки шаг за шагом вышаркивают чакиану.

Еврейка

В вагоне

жарком, как калорифер,

напротив

меня

сидела — еврейка.

Ее глаза

были влажны,

как два блестящих каштана,

а бедра

под юбочкой,

короткой, как день декабря,

перемалывали мое сердце.

Она широко улыбалась —

мне, гою,

и зубы ее пылали,

как буквы,

из которых сложена фраза:

— Я страстная женщина.

Закон своих дедов

она преступила

легко,

как порог,

как плевок на асфальте.

Я

сел с нею рядом

и взял

в ладони

под душистым пальто

ее руку,

цветущую

как тюльпан.

И моя нога

прилипла к ее колену,

словно марка к конверту,

словно к телу хвостик мочала.

Уже проклюнулось утро

из огромного яйца ночи,

когда мы оставили тихо

небольшую гостиницу.