Врачебная тайна. Шанс на счастье

Кэти Свит

— Кто настоящий отец твоих сыновей, Василиса? — взгляд проницательных серых глаз смотрит прямо в сердце. Рассказывать правду слишком страшно. Если он узнает об этом, то никогда меня не простит. — Не важно, — отмахиваюсь. Внутри все дрожит. — Я знаю, что это не твой муж, — продолжает настаивать. Нависает надо мной, требует ответа. — Кто? Говори! — Мужчина, который отправил на аборт, когда узнал о моей беременности, — произношу гордо вздернув подбородок. Я до сих пор помню его смс… — Кто это? — рычит не скрывая своей ярости. — Я его уничтожу! Не уничтожишь. Потому что это ты.

Глава 2. Василиса

— Мам, у меня нет никаких новостей про Степку, — произношу тяжко вздыхая.

Она звонит уже пятый раз за последний час, постоянно ахает и охает, причитает. Жалуется на подскочившее давление и просит срочно забрать моего второго сынишку. Потому что ей нужен покой.

Терпеливо объясняю о невозможности забрать годовалого ребенка пока нахожусь в стационаре. Здесь ему не место от слова совсем.

Нет бы просто поддержать…

— Лёша его забрал час назад и с тех пор врачи не спускались, — продолжаю объяснять матери ситуацию. Словно она изменилась за пять минут.

Брат сразу сказал, что ситуация крайне нехорошая и в ближайшее время новостей ждать не стоит. Степу забирают на экстренную операцию, которая продлится несколько часов.

— Федя капризничает. Хочет к маме, — говорит так, словно я поехала на курорт, пью мохито на пляже и нежусь под лучами горячего солнца слушая прибой. А не сижу убитая горем в ожидании новостей про своего сына.

Сына, который в стационар попал в том числе и по ее вине!

Держать себя в руках и не поддаваться отчаянию очень тяжко. От осознания собственной беспомощности становится плохо, как никогда.

А если у тебя еще толком нет никакой поддержки, так не впасть в истерику и поддаться отчаянию практически нереально.

Но я каким-то чудом держусь.

Держусь во многом благодаря серьезному взгляду серых глаз и словам, которые он мне сказал. Верю, что мужчина выполнит обещание и спасет моего сына. Нашего малыша.

В голове раз за разом прокручиваю наш последний разговор. И чем дольше я о нем думаю, тем быстрее паника угасает.

Словно Хмельницкий одним взглядом серых глаз смог ее прогнать.

— Саша! Я не могу стоять в стороне и просто ждать! — произношу в отчаянии, кидаясь к своему сыну. Его увозят на каталке, Степка плачет и зовет меня.

Сердце разрывается на части от боли. Ни дышать, ни думать, ни стоять не могу.

Силы покидают, рыдания душат. Опираясь рукой на стену, медленно сползаю вниз.

— Лисенок, — сильные мужские руки подхватывают меня и крепко держат не давая упасть. — Я вытащу Степку! — его голос с надрывом отзывается слабостью где-то в самом глубине сердца. — Успокойся, — заклинает меня. — И не реви.

— Угу, — киваю со слезами на глазах.

— Посмотри на меня, — говорит требовательно.

Поднимаю на мужчину глаза.

— Помни, твое состояние передается сыну. Он чувствует твой страх и сам начинает нервничать, — серьезный тон, строгий взгляд. Впитываю каждое слово. — Единственное, чем ты можешь помочь, так это держать себя в руках и надеяться на лучшее. Ясно?

— Угу, — киваю, поджав губы. Меня всю трясет.

Хмельницкий крепко прижимает меня к своей груди.

— Мы спасем его, Лисен, — заклинает. — Верь мне.

Резко, так же как и обнял, отстраняется и широким быстрым шагом уходит. Оставляя меня одну.

Чуть позже, в бокс вошла медсестра и проводила в комнату ожидания. В которой я до сих пор сижу.

— Я приеду домой, как только получится, — отвечаю безжизненным голосом. Пытаюсь следовать указаниям Хмельницкого и держать себя в руках.

Но у меня внутри не осталось эмоций. Там глухо, как в танке, а внутренности сковывает дикая боль.

Сама того не желая мама своими словами делает мне ещё больнее. Мне и так хреново, а она…

Думает только о себе.

Прав был Лёша, что не пустил её к себе жить! Это было единственным верным решением.

Жаль, что я тогда поддалась на уговоры и позвала ее жить к себе. Лучше б квартиру сняли, как изначально предлагал Лешка.

Или к Андрею б отправили… Брат он нам или не брат?

Вновь бросаю печальный взгляд на часы. Обреченно вздыхаю, стрелки на месте. Кажется, время остановилось и больше не движется.

Вздыхаю опять.

— Мам, пожалуйста, положи Феденьку спать, — прошу. — Уже очень поздно и он капризничает из-за того, что устал.

— Он у меня не укладывается! — психует. — Ни в какую! Я пробовала.

— Положи в кровать, приглуши свет и включи спокойные мультики, — терпеливо предлагаю вариант. — Только не советские, а современные! — предупреждаю.

Зная ее, она включит старые мультфильмы, которые мы смотрели в детстве. К сожалению, мальчикам нравятся только некоторые из них.

— Ты меня еще поучи, — произносит беззлобно. Но мне все равно неприятно от ее слов.

— Он любит мультик про мишек и лисичку, — объясняю. — А еще про коров.

— Про коров? — удивляется. В голосе сплошное недовольство.

— Да, мам, про коров, — повторяю еще раз. — Включи какой-то из них и он спокойно уляжется.

— Разберусь, — говорит и резко отключается.

Последнее, что слышу перед завершением вызова так это грохот на заднем фоне и плачь Феденьки.

Сердце уходит в пятки.

Строя самые невероятные предположения трясущимися пальцами набираю номер матери, считаю длинные гудки. Вызов скидывается.

Набираю снова.

— Мама! — чуть ли не кричу в трубку, как только она принимает звонок. — Что у вас?

— Все в порядке, не ори, — смеется. — Федя кастрюлю с водой на пол пролил, — поясняет. — Я лужу вытирала.

— Вода холодная была? — тут же уточняю. Меня всю трясет.

— Конечно, — продолжает смеяться. — Я картошку почистить собиралась, но перед этим тебе решила набрать. Вот, почистила.

Выдыхаю.

— Понятно, — успокаиваюсь в очередной раз. — Хорошо, что все обошлось.

— Дочка, с нами все будет в порядке, — заверяет. — Как будут новости по Степке позвони.

— Обязательно! — обещаю.

Попрощавшись с мамой завершаю вызов и поднимаюсь с кресла, сидеть не могу. Принимаюсь расхаживать по небольшому помещению.

Подхожу к окну, останавливаюсь напротив и принимаюсь следить за движением машин. На улице уже стемнело и за светом уличных фонарей многое не видно.

Красиво.

Степке было плохо несколько дней. Я уже что только не делала! И в поликлинику обращалась, и врача на дом вызывала. Скорую… Все говорили, что с ребенком все хорошо.

В том числе и моя мама.

Гриша, мой муж, так вообще заявил будто я плохая мать и сыновей лучше сдать в детский дом. По мнению моего мужа там им самое место.

Не знаю, почему до сих пор с ним не развелась. По хорошему давно пора подать документы на расторжение брака, да только он ведь, гад, от меня не отстанет.

Будет война.

А я к ней, к сожалению, пока не готова.

— Вась, — за спиной раздается голос брата. Резко оборачиваюсь, встречаюсь с Лешей глазами. Забываю дышать.

— Как все прошло? Что со Степой? Он в порядке?!