Любака – рождение из смерти

Настасья Дар (2024)

ЗАТО Скальный. Место сколь неоднозначное, столь и пугающее… И именно здесь мне предстоит работать ближайший месяц, расследуя жестокие ритуальные убийства девушек в тандеме с капитаном мурманской полиции Злобиным. Фигурой столь же загадочной, как и все то, что происходит в этом богом забытом поселении. Пугает ли меня собственная подпись на договоре о полном неразглашении? Безусловно… Интригует ли личность маньяка, который раз за разом обводит следствие вокруг пальца? Конечно… Мое имя Цера Эристави, я лейтенант кинологической службы, и именно мое появление в ЗАТО спутает серийному убийце абсолютно все карты. Вот только жаль, я слишком поздно пойму, что он вовсе не тот, кем кажется…

Глава 6

— Где проживала Оксана на момент смерти?

Устав бороться с заедающим ремнем безопасности, Дан отбросил его и, пожав плечами, ответил:

— Тело нашли в доме парня, но жила она, то у него, то у родителей. Думаю, стоит начать с последних. Если у Оксаны и был тайный ухажер, то вряд ли она бы оставляла в доме парня дневник с записями о своей измене.

— Значит, завтра первым делом отправимся к ее родителям, — заключила я, объезжая больницу вокруг.

— Стой. Припаркуйся возле того тополя, вход в морг как раз рядом.

Моргом оказалось небольшое отдельно стоящее здание, возле которого курили лаборанты в белых халатах.

Оставив машину за забором, мы подошли к ним, и Дан, кивком здороваясь с парнями, спросил:

— Тоня на месте?

Те кивнули и, бросив бычки в урну, открыли перед нами двери.

Один из санитаров приветливо улыбаясь, подмигнул мне и, пользуясь тем, что его коллега вместе с Даном ушли чуть вперед, попытался завязать разговор.

— Что-то я раньше не видел тебя здесь. Следствию понадобилось вливание молодой крови?

Сухо кивнув и стараясь не обращать внимания на явные заигрывания, я ответила:

— Я кинолог из Мурманска.

И тут же ускорила шаг, одновременно догоняя Дана и избавляясь от излишнего внимания парня.

Может быть, это и просто вежливость, но сейчас у меня совершенно не было настроения для новых знакомств.

Пройдя через несколько металлических дверей, мы попали в так называемый “холодильник”, где хранили трупы после вскрытия.

Мне уже не раз приходилось бывать в моргах, и этот отличался от виденных мною ранее лишь тем, что холодильные камеры находились прямо в помещении для исследования тел.

В углу за компьютерным столом сидела девушка, которая судя по всему, и была патологоанатомом. Заметив нас, она расплылась в улыбке и, выйдя из-за стола, тепло поздоровалась с Даном.

Пока они обменивались приветствиями, я исподтишка рассматривала девушку, не в силах отвести взгляда от ее необычной внешности.

Маленькая, довольно хрупкая на вид, она была похожа на подростка неформала. Множество татуировок, пирсинг и ярко-красные дреды, перевитые самыми разнообразными бусинами — все это выглядело весьма экзотично в серых стенах морга.

Для меня был непривычен ее вид. Патанатомы, которых я встречала ранее, оказывались крепкими мужчинами сильно за сорок, а тут…

Закончив с Даном, она обратила свое внимание на меня.

— Привет, я Тоня, — протянув мне руку, девушка с не сходящей улыбкой добавила, — Рада, что наша доблестная полиция наконец-то дождалась кинолога.

Пожав ее сухую прохладную ладошку, я дернула уголком губ, изображая ответную улыбку.

— Цера. Надеюсь, что ждали меня здесь не зря.

— Ну, судя по тому, что именно ты нашла тело последней жертвы, то уже точно не зря, — хмыкнула Тоня, — Ладно, пойдемте в комнате отдыха потолкуем. Вскрытие нашей последней красавицы обнажило несколько довольно интересных деталей.

Вслед за девушкой мы прошли в небольшую каморку, скрытую за соседней дверью.

Щелкнув кнопкой чайника, Тоня плюхнулась на мягкий угловой диван и широко зевнув, спросила:

— Чай?

Мы синхронно покачали головами и она усмехнулась:

— Мне же лучше, а то от заварки всего пару ложек осталось — эти шалопаи все выдули. И, что самое обидное, пьют все, а покупаю почему-то всегда только я.

Похлопав ладонью по зеленой обивке дивана, девушка предложила нам присесть и углубилась в детали отчета о вскрытии Алисы Мельниковой:

— Итак… Начать пожалуй стоит с того, что степень ожогов на теле Алисы значительно меньше чем у предыдущих жертв. И умерла она не сразу. После полученных травм девушка еще некоторое время была жива и судя по следам травы и грязи на коленях и ладонях, сумела проползти несколько метров от того места, где произошло покушение.

— Получается, что в этот раз что-то пошло не так, — предположила я.

Дан внимательно посмотрел на Тоню, и спросил:

— Сколько у нас было времени, чтобы спасти ее?

Девушка вздохнула.

— Послушай, я патанатом, а не судмедэксперт. Сам пойми, не часто с таким сталкиваюсь, мое дело вскрывать умерших от естественных причин. Но все же могу предположить что вы бы в любом случае не смогли ее спасти. Даже если в первые минуты прибыли бы на место преступления. У Алисы, как и у остальных девушек были травмы несовместимые с жизнью.

Озвученный вердикт ввел капитана в ступор. Похоже, что он, несмотря на слова Тони, винил себя в смерти Алисы.

— Что-то еще? — спросила я, осознав, что Дан выпал из реальности.

— Да. На срединной вене локтя правой руки я обнаружила свежий след от укола. Однако анализ крови на наличие лекарственных и наркотических веществ отрицательный. Пока не могу предположить, откуда взялась эта рана. Может быть, девушка просто чем-то болела и сдавала кровь на анализ. Нужно будет сделать запрос в поликлинику.

И тут у меня в голове всплыл недавний разговор с сестрой второй жертвы. Я даже не заметила, как вслух выпалила:

— Она могла быть донором… Как Оксана.

Услышав это, Дан дернулся.

— Оксана была сестрой акушерки. Алиса и сама работала медсестрой. И еще… Еще одна из жертв водила машину скорой помощи, — вспомнил он, — Может и другие девушки были как-то связаны с местной больницей?

Я пожала плечами.

— Возможно… В любом случае, стоит это проверить.

Распрощавшись с Тоней, мы покинули морг, и по пути к машине Дан вдруг предложил:

— Тут неподалеку есть неплохой бар. Может, опрокинем пару рюмок и обмозгуем все хорошенько?

На секунду засомневавшись, я все же согласилась.

— Только недолго, мне еще с Бэтом гулять.

Доехав до “пьяной охоты” — так назывался бар, мы заказали выпивку и расположились за дальним столиком в углу.

Посетителей в заведении было немного, что позволило нам довольно открыто обсуждать вновь открывшиеся детали дела.

— Мне кажется, его кто-то спугнул, — предположила я, сделав небольшой глоток рома, — Возможно, какой-нибудь заплутавший грибник или еще кто-нибудь…

Дан, решивший не изменять своим предпочтениям, вслед за мной отхлебнул из граненого стакана коньяк и закусил долькой горького шоколада.

— Вполне возможно, — подтвердил он, — Завтра отправлю оперов опросить всех местных охотников и лесников.

— Слушай, а ты говорил, что в лесу есть охотничья сторожка…

— Ее уже обыскивали, — перебил Дан.

— Помню, я не об этом. Нужно найти тех, кто мог ночевать в той сторожке. Смерть Алисы наступила поздним вечером или даже ночью. Что предполагаемый охотник или лесник делал бы в лесу в такое время? Если конечно он не решил заночевать в домике, чтобы рано утром отправиться на охоту… Знаю, возможно притянуто за уши, но если я права, то это может значительно сократить круг поиска.

— Значит, первым делом ищем завсегдатаев сторожки.

Одним глотком прикончив выпивку, он помахал рукой официанту, громко крикнув:

— Повторите еще коньяк, — а потом, повернувшись ко мне, спросил, — Тебе заказать что-нибудь?

— Нет. Я вообще-то за рулем, если ты не забыл, — проворчала я, — Да и тебе бы остановиться на одном стакане. Завтра не выходной.

— А ты та еще пуританка, — хмыкнул Дан, — Не переживай, я знаю свою норму.

Слегка пригубив ром, я отставила стакан в сторону. Алкоголь здесь был откровенно паршивым.

— Ну да, я это поняла еще в тот момент, когда ты нализавшись в стельку, поливал слюнями рабочий стол.

— Просто был дерьмовый день, — Дан безрадостно хмыкнул, — Поверь, у меня были причины, чтобы надраться.

Решив не лезть ему в душу, я сменила тему:

— Почему ты согласился на эту работу? Все же Скальный не самое приятное место…

Официант поставил на стол еще один стакан. Когда он отошел, Дан легко признался:

— Нужны были деньги. Размер командировочных за поиск серийника был более чем приемлемым для того, чтобы я без особых раздумий поехал в эту дыру.

— А, что, тебе много платят? — удивилась я.

Лицо мужчины удивленно вытянулось.

— Ты вообще видела свои суточные?

Нахмурившись, я вдруг поняла, что вообще не подумала о том, сколько мне будут платить за это дело. Настолько было страшно снова остаться без работы…

— Да ладно, — хмыкнул капитан, — Что же ты тут забыла, если деньги не причина?

— Мне бы не дали работать в Мурманске, — коротко ответила я.

Мужчина поднял брови, ожидая продолжения истории.

Не знаю, может быть, это клятый алкоголь развязал язык, но я вдруг выпалила:

— Слышал что-нибудь о Мурманском наркобароне по кличке Баха?

— Еще бы. Найди мне того, кто о нем не слышал.

Он одним махом допил коньяк и с громким стуком опустил стакан на стол.

— Я его дочь.

Реакцией капитана стало немое молчание и шокированный взгляд.

— Как понимаешь, отношение коллег в Мурманске ко мне не самое дружественное. Мягко говоря. Нач отдела сразу сказал, что мне не дадут работать в родном городе. И, вот, я здесь…

— Цера Бахтияровна, — пробормотал Дан, — Баха… Черт, так это ты та девчонка, которую порезал его кореш!

Меня перекосило при упоминании твари, которая испортила мне детство.

— Дело замяли. Отец отказался давать показания против подельника.

Заметив, как резко поменялось мое настроение, он тут же извинился:

— Прости. Ляпнул не подумав.

— Да ладно, мне не привыкать.

Достав из кармана несколько сотенных купюр, я бросила их на потертую скатерть и вышла из-за стола.

— Я, наверное, домой поеду, Бэт ждет. Тебя подбросить или остаешься?

— Посижу еще… Езжай.

Вот так чертово прошлое испортило мне еще один вечер.

По пути домой я все кляла себя за эту минутную слабость. Зачем надо было рассказывать капитану о том, кто я такая на самом деле?

Идиотка. Теперь и здесь житья не будет.

А еще из головы никак не выходили воспоминания о далеком прошлом… О предательстве родителей, выдавших меня почти ребенком замуж за тридцатилетнего тирана, который прямо в день свадьбы исполосовал свою несовершеннолетнюю невесту ножом лишь за то, что не пожелала спать с ним.

Моя семья была далека от идеала. О, и это еще мягко говоря! Вспомнив все байки и клише о цыганах, можно запросто собрать портрет моего семейства. Наркотики, воровство, продажа собственных детей, раннее замужество… Все это было со мной и на моих глазах.

Мне было тринадцать, когда отец решил за весьма неплохую сумму отдать меня замуж за своего дружка. “Любимые” родственники даже свадьбу сыграли, не обращая внимания на мои слезы и мольбы.

И мать не заступилась… Это был самый больной удар.

Когда пришел момент первой брачной ночи, я взбунтовалась. Бросала в ненавистного супруга все, что попадет под руку. Даже пыталась выпрыгнуть из окна третьего этажа.

Естественно, Сармату это не понравилось. Не понравилось настолько, что он взял один из подаренных на свадьбу ножей и в ярости исполосовал мне живот.

Помню, как истекая кровью, умоляла его отвезти меня в больницу. Однако вместо этого он отволок свою несостоявшуюся жену к родителям и вышвырнул на пороге их дома.

Меня нашли только через час… И то, лишь благодаря тому, что домработница вышла вынести мусор.

Вместо того, чтобы пожалеть дочь и написать заявление на этого урода, отец лишь наорал и, привезя к врачу, сказал, что на меня напали неизвестные, пытаясь ограбить.

А дальше были взятки, взятки и еще раз взятки… Врачам, ментам, свидетелям, и всем, кто хоть как-то знал про то, что произошло.

Мне пришлось подтвердить всю ту ложь, что выдумал “любимый” родитель. Попробуй я хоть пикнуть что-то против его слова, то мигом оказалась бы на улице без гроша в кармане.

Год. Целый год ада…

Мне пришлось жить с репутацией опороченной распутной девки. На меня косились, шептались, оскорбляли и даже плевали в след.

После всего пройденного сам собой возникает вопрос — отчего такая несправедливость?

А все довольно просто.

В цыганской общине мужчина всегда прав и по положению бесспорно выше женщины. Вот поэтому в то время как Сармат жил довольной жизнью и, не стесняясь, заходил в мой дом, я пряталась по углам от осуждения людей и кулака отца. Последний ко всему прочему еще и выплатил несостоявшемуся зятю нехилую компенсацию за причиненные “неудобства”.

И, черт возьми! Как же я была счастлива, когда в наш дом вломилась полиция и всю родню арестовали по обвинению в обороте наркотиков.

Посадили практически всех. В том числе и мать с братьями. А я наконец-то обрела покой в доме родного дяди — человека далекого от нелегального бизнеса моей семьи, но при этом, без раздумий взявшего под опеку оказавшуюся в беде племянницу.

Светлый образ дяди Августа отражался колющей болью в груди, и я со злобой зарычала, пытаясь не удариться в слезы.

До сих пор не верилось, что такое большое и доброе сердце, готовое обогреть весь мир, сожрала чертова ишемия…

Дома меня встретил скулящий под дверью Бэт, который пулей вылетел во двор, едва лишь отворился замок. Пристыжено глядя ему вслед, я мысленно пожурила себя за задержку и устало присела на крыльцо, прокручивая в голове недавний разговор с капитаном.

Дура.

Пить теперь буду только в одиночестве.

Едва эта аксиома дошла до моего сознания, как в заднем кармане джинсов тихо пиликнул мобильник.

На экране светилось короткое, но весьма содержательное сообщение от Дана:

“ Ты не твой отец. А если кто-то считает иначе, так пусть идет в задницу.”

По третьему кругу перечитывая текст, я тихо усмехнулась, понимая, что невольно начинаю проникаться симпатией к этому странному мужчине.