Неточные совпадения
Мари,
Вихров и m-me Фатеева
в самом деле начали видаться почти каждый день, и между ними мало-помалу стало образовываться самое тесное и дружественное знакомство. Павел обыкновенно приходил к Имплевым часу
в восьмом; около этого же времени всегда приезжала и m-me Фатеева. Сначала все сидели
в комнате Еспера Иваныча и пили чай, а потом он вскоре после того кивал им приветливо головой и говорил...
В следующей
комнате Вихров слышал чьи-то женские голоса. Клеопатра Петровна провела его
в гостиную.
В пьесе своей он представлял купеческого сынка, которого один шулер учит светским манерам, а потом приходит к нему сваха, несколько напоминающая гоголевскую сваху. Все это было недурно скомбинировано.
Вихров, продолжавший ходить по
комнате, первый воскликнул...
Вихров ничего ей не сказал, а только посмотрел на нее. Затем они пожали друг у друга руку и, даже не поцеловавшись на прощанье, разошлись по своим
комнатам. На другой день Клеопатра Петровна была с таким выражением
в лице, что краше
в гроб кладут, и все еще, по-видимому, надеялась, что Павел скажет ей что-нибудь
в отраду; но он ничего не сказал и, не оставшись даже обедать, уехал домой.
Юлия подошла и нежно поцеловала его
в голову, а затем ушла
в свою
комнату и задумалась: слова Прыхиной, что
Вихров пишет, сильно на нее подействовали, и это подняло его еще выше
в ее глазах.
По отъезде приятеля
Вихров несколько времени ходил по
комнате, потом сел и стал писать письмо Мари,
в котором извещал ее, что с известной особой он даже не видится, так как между ними все уже покончено; а потом, описав ей, чем он был занят последнее время, умолял ее справиться, какая участь постигла его произведения
в редакции.
После ужина их отвели
в гостиницу и каждому хотели было дать по отдельной
комнате; но богомольцы наши разместились так, что Захаревский с дочерью заняли маленькое отделение, а Живин и
Вихров легли
в одной
комнате.
Когда
Вихров читал это письмо, Груша не выходила из
комнаты, а стояла тут же и смотрела на барина: она видела, как он менялся
в лице, как дрожали у него руки.
— Приеду, — отвечал ей
Вихров уже более механически и, придя к себе
в комнату, с заметным волнением сел и дописал к Мари...
Вихров начал снова свое чтение. С наступлением пятой главы инженер снова взглянул на сестру и даже делал ей знак головой, но она как будто бы даже и не замечала этого.
В седьмой главе инженер сам, по крайней мере, вышел из
комнаты и все время ее чтения ходил по зале, желая перед сестрой показать, что он даже не
в состоянии был слушать того, что тут читалось. Прокурор же слушал довольно равнодушно. Ему только было скучно. Он вовсе не привык так помногу выслушивать чтения повестей.
Вихров снова возвратился
в свою
комнату и стал продолжать письмо к Мари.
Вихров выпил ее и, выйдя
в другую
комнату, стал щекотать у себя
в горле. Для него уже не оставалось никакого сомнения, что Клыков закатил ему
в водке дурману. Принятый им способ сейчас же подействовал — и голова его мгновенно освежилась.
Первое намерение начальника губернии было, кажется, допечь моего героя неприятными делами. Не больше как через неделю
Вихров, сидя у себя
в комнате, увидел, что на двор к ним въехал на ломовом извозчике с кипами бумаг солдат,
в котором он узнал сторожа из канцелярии губернатора.
Разбойники с своими конвойными вышли вниз
в избу, а вместо их другие конвойные ввели Елизавету Петрову. Она весело и улыбаясь вошла
в комнату, занимаемую Вихровым; одета она была
в нанковую поддевку,
в башмаки; на голове у ней был новый, нарядный платок. Собой она была очень красивая брюнетка и стройна станом.
Вихров велел солдату выйти и остался с ней наедине, чтобы она была откровеннее.
— Он так слаб, что уж и не выходит из своей
комнаты, — отвечала она. — Вот так, одна-одинехонька и выхожу замуж, — прибавила она, и
Вихров заметил, что у нее при этом как будто бы навернулись слезы.
В это время они шли уже вдвоем по зале.
Потом они вошли
в крошечное, но чистенькое зальце, повернули затем
в наугольную
комнату, всю устланную ковром, где увидали Клеопатру Петровну сидящею около постели
в креслах; одета она была с явным кокетством:
в новеньком платье, с чистенькими воротничками и нарукавничками, с безукоризненно причесанною головою; когда же
Вихров взглянул ей
в лицо, то чуть не вскрикнул: она — мало того, что была худа, но как бы изглодана болезнью, и, как ему показалось, на лбу у ней выступал уже предсмертный лихорадочный пот.
— А, так вот это кто и что!.. — заревел вдруг
Вихров, оставляя Грушу и выходя на средину
комнаты: ему пришло
в голову, что Иван нарочно из мести и ревности выстрелил
в Грушу. — Ну, так погоди же, постой, я и с тобой рассчитаюсь! — кричал
Вихров и взял одно из ружей. — Стой вот тут у притолка, я тебя сейчас самого застрелю; пусть меня сошлют
в Сибирь, но кровь за кровь, злодей ты этакий!
Плавин жил
в казенной квартире, с мраморной лестницей и с казенным, благообразным швейцаром; самая квартира, как можно было судить по первым
комнатам, была огромная, превосходно меблированная… Маленькое общество хозяина сидело
в его библиотеке, и первый, кого увидал там
Вихров, — был Замин; несмотря на столько лет разлуки, он сейчас же его узнал. Замин был такой же неуклюжий, как и прежде, только больше еще растолстел, оброс огромной бородищей и был уже
в не совершенно изорванном пальто.
— Видать есть многое, многое! — вскрикивал с каким-то даже визгом Рагуза, так что
Вихров не
в состоянии был более переносить его голоса. Он встал и вышел
в другую
комнату, которая оказалась очень большим залом. Вслед за ним вышел и Плавин, за которым, робко выступая, появился и пианист Кольберт.
Однажды после обеда
Вихров уселся перед камином, а Мари зачем-то вышла
в задние
комнаты.
Вихров сидел довольно долгое время, потом стал понемногу кусать себе губы: явно, что терпение его начинало истощаться; наконец он встал, прошелся каким-то большим шагом по
комнате и взялся за шляпу с целью уйти; но Мари
в это мгновение возвратилась, и
Вихров остался на своем месте, точно прикованный, шляпы своей, однако, не выпускал еще из рук.
Неточные совпадения
Потом, закуривая, вышел
в соседнюю, неосвещенную
комнату и, расхаживая
в сумраке мимо двух мутно-серых окон, стал обдумывать. Несомненно, что
в речах Безбедова есть нечто от Марины. Она — тоже вне «суматохи» даже и тогда, когда физически находится среди людей, охваченных
вихрем этой «суматохи». Самгин воспроизвел
в памяти картину собрания кружка людей, «взыскующих града», — его пригласила на собрание этого кружка Лидия Варавка.
Последний, если хотел, стирал пыль, а если не хотел, так Анисья влетит, как
вихрь, и отчасти фартуком, отчасти голой рукой, почти носом, разом все сдует, смахнет, сдернет, уберет и исчезнет; не то так сама хозяйка, когда Обломов выйдет
в сад, заглянет к нему
в комнату, найдет беспорядок, покачает головой и, ворча что-то про себя, взобьет подушки горой, тут же посмотрит наволочки, опять шепнет себе, что надо переменить, и сдернет их, оботрет окна, заглянет за спинку дивана и уйдет.
Без четверти 22
в комнате у меня — радостный розовый
вихрь, крепкое кольцо розовых рук вокруг моей шеи. И вот чувствую: все слабее кольцо, все слабее — разомкнулось — руки опустились…
Он ходил по
комнате, садился за стол, брал лист бумаги, чертил на нем несколько строк — и тотчас их вымарывал… Вспоминал удивительную фигуру Джеммы,
в темном окне, под лучами звезд, всю развеянную теплым
вихрем; вспоминал ее мраморные руки, подобные рукам олимпийских богинь, чувствовал их живую тяжесть на плечах своих… Потом он брал брошенную ему розу — и казалось ему, что от ее полузавядших лепестков веяло другим, еще более тонким запахом, чем обычный запах роз…
В самоубийство Петр Степанович уже совсем теперь не верил! «Стоял среди
комнаты и думал, — проходило, как
вихрь,
в уме Петра Степановича.