Неточные совпадения
— Возьми ты Павла Михайлыча ружье, запри его к себе в клеть и
принеси мне ключ. Вот как ты
будешь сидеть на медведя! — прибавил он сыну.
Та
принесла ему густейших сливок; он хоть и не очень любил молоко, но
выпил его целый стакан и пошел к себе спать. Ему все еще продолжало
быть грустно.
Здесь молодой человек (может
быть, в первый раз)
принес некоторую жертву человеческой природе: он начал страшно, мучительно ревновать жену к наезжавшему иногда к ним исправнику и выражал это тем, что бил ее не на живот, а на смерть.
Анна Гавриловна, — всегда обыкновенно переезжавшая и жившая с Еспером Иванычем в городе, и видевши, что он почти каждый вечер ездил к князю, — тоже, кажется, разделяла это мнение, и один только ум и высокие качества сердца удерживали ее в этом случае: с достодолжным смирением она сознала, что не могла же собою наполнять всю жизнь Еспера Иваныча, что, рано или поздно, он должен
был полюбить женщину, равную ему по положению и по воспитанию, — и как некогда
принесла ему в жертву свое материнское чувство, так и теперь задушила в себе чувство ревности, и (что бы там на сердце ни
было) по-прежнему
была весела, разговорчива и услужлива, хотя впрочем, ей и огорчаться
было не от чего…
Затем они каждый почти праздник стали отправляться: Николай Силыч — в болотных сапогах, в чекмене и в черкесской шапке, нарочно для охоты купленной, а Павел — в своей безобразной гимназической шинели, подпоясанной кушаком, и в Ванькиных сапогах. Места, куда они ходили,
были подгородные, следовательно, с совершенно почти выстрелянною дичью; а потому кровавых жертв охотники с собой
приносили немного, но зато разговоров между ними происходило большое количество.
Огурцов, в тех же опорках и только надев мятую-измятую поддевку, побежал и очень скоро, хоть не совсем исправно,
принес все, что ему
было приказано: хлеб он залил расплескавшейся ухой, огурец дорогой уронил, потом поднял его и с, песком опять положил на тарелку. Макар Григорьев заметил это и стал его бранить.
— Батюшка, вы подарили мне эти деньги, и я их мог профрантить, прокутить, а я хочу их издержать таким образом, и вы, я полагаю, в этом случае не имеете уж права останавливать меня! Вот вам деньги-с! — прибавил он и, проворно сходя в свою комнату,
принес оттуда двести пятьдесят рублей и подал
было их отцу. — Прошу вас, сейчас же на них распорядиться, как я вас просил!
То, о чем m-me Фатеева,
будучи гораздо опытнее моего героя, так мрачно иногда во время уроков задумывалась, начало мало-помалу обнаруживаться. Прежде всего
было получено от полковника страшное, убийственное письмо, которое, по обыкновению,
принес к Павлу Макар Григорьев. Подав письмо молодому барину, с полуулыбкою, Макар Григорьев все как-то стал кругом осматриваться и оглядываться и даже на проходящую мимо горничную Клеопатры Петровны взглянул как-то насмешливо.
— Ах, сейчас! — воскликнул Вихров и пошел и
принес ему: он не пятьсот, а пять тысяч готов бы дать
был в эти минуты Салову.
— Я нисколько не устал, — отвечал Павел и пошел в кабинет, где расставлены
были его вещи, чтобы
принести оттуда тетрадь.
«Да правда ли, говорит, сударь… — называет там его по имени, — что вы его не убили, а сам он убился?» — «Да, говорит, друг любезный, потяну ли я тебя в этакую уголовщину; только и всего, говорит, что боюсь прижимки от полиции; но, чтобы тоже, говорит, у вас и в селе-то между причетниками большой болтовни не
было, я, говорит, велю к тебе в дом
принести покойника, а ты, говорит, поутру его вынесешь в церковь пораньше, отслужишь обедню и похоронишь!» Понравилось это мнение священнику: деньгами-то с дьячками ему не хотелось, знаете, делиться.
— Вы больше бы, чем всякая другая женщина, стеснили меня, потому что вы, во имя любви, от всякого мужчины потребуете, чтобы он постоянно сидел у вашего платья. В первый момент, как вы мне сказали, я подумал
было сделать это для вас и
принести вам себя в жертву, но я тут же увидел, что это
будет совершенно бесполезно, потому что много через полгода я все-таки убегу от вас совсем.
Мужики потом рассказали ему, что опекун в ту же ночь, как Вихров уехал от него, созывал их всех к себе, приказывал им, чтобы они ничего против него не показывали, требовал от них оброки, и когда они сказали ему, что до решения дела они оброка ему не дадут, он грозился их пересечь и велел
было уж своим людям дворовым розги
принести, но они не дались ему и ушли.
— Дай бог, чтобы я-то
была достойна его, — сказала Юлия. — Конечно, я уж не могу
принести ему ни молодого сердца, ни свежего чувства, но, по крайней мере,
буду ему покорна и честно исполню свой долг.
Неточные совпадения
Городничий. Ступай на улицу… или нет, постой! Ступай
принеси… Да другие-то где? неужели ты только один? Ведь я приказывал, чтобы и Прохоров
был здесь. Где Прохоров?
9. Буде который обыватель не
приносит даров, то всемерно исследовать, какая тому непринесению причина, и если явится оскудение, то простить, а явится нерадение или упорство — напоминать и вразумлять, доколе не
будет исправен.
И в пример приводит какого-то ближнего помещика, который,
будучи разбит параличом, десять лет лежал недвижим в кресле, но и за всем тем радостно мычал, когда ему
приносили оброк…
— Вот-то пса несытого нелегкая
принесла! — чуть-чуть
было не сказали глуповцы, но бригадир словно понял их мысль и не своим голосом закричал:
Глуповцы тем быстрее поняли смысл этого нового узаконения, что они издревле
были приучены вырезывать часть своего пирога и
приносить ее в дар.