Неточные совпадения
— Нет, не
то что места, а семена, надо быть, плохи. Какая-нибудь, может, рожь расхожая и непросеянная. Худа и обработка тоже: круглую
неделю у нее мужики на задельи стоят; когда около дому-то справить!
— С великой готовностью, — отвечал Павел и на
той же
неделе вытребовал из деревни свое ружье и патронташ.
Между
тем наступил великий пост, а наконец и страстная
неделя. Занятия Павла с Крестовниковым происходили обыкновенно таким образом: он с Семеном Яковлевичем усаживался у одного столика, а у другого столика, при двух свечах, с вязаньем в руках и с болонкой в коленях, размещалась Евлампия Матвеевна, супруга Семена Яковлевича.
Целые две
недели Вихров занимался над этим трудом и наконец подал его профессору, вовсе не ожидая от
того никаких особых последствий, а так только потешил, в этом случае, натуру свою.
Целую
неделю Вихров горел как на угольях. Профессора он видел в университете, но
тот ни слова не говорил с ним об его произведении.
Макар Григорьев видал всех, бывавших у Павла студентов, и разговаривал с ними: больше всех ему понравился Замин, вероятно потому, что
тот толковал с ним о мужичках, которых, как мы знаем, Замин сам до страсти любил, и при этом, разумеется, не преминул представить, как богоносцы, идя с образами на святой
неделе, дикими голосами поют: «Христос воскресе!»
Его самого интересовало посмотреть, что с Неведомовым происходит. Он застал
того в самом деле не спящим, но сидящим на своем диване и читающим книгу. Вихров, занятый последнее время все своей Клеопатрой Петровной,
недели с две не видал приятеля и теперь заметил, что
тот ужасно переменился: похудел и побледнел.
— Что плакать-то уж очень больно, — начал он, — старик умер — не
то что намаявшись и нахвораючись!.. Вон как другие господа мозгнут, мозгнут, ажно прислуге-то всей надоедят, а его сразу покончило; хорошо, что еще за
неделю только перед
тем исповедался и причастился; все-таки маленько помер очищенный.
М-r Леон кроме
того и обирал мать; все деньги ее он прогуливал где-то и с кем-то, так что мы
недели по две сидели на одном хлебе и колбасе; мать заставляла меня самое гладить себе платьи, замывать юбки — для
того, чтобы быть всегда, по обыкновению, нарядно одетою.
— А в
том, что работу-то берешь, — разве знаешь, выгодна ли она тебе будет или нет, — отвечал Макар Григорьев, — цены-то вон на материал каждую
неделю меняются, словно козлы по горам скачут,
то вверх,
то вниз…
Юлия на это ей ничего не сказала, но Катишь очень хорошо видела, что она сильно ее заинтересовала Вихровым, а поэтому, поехав через
неделю опять к Клеопатре Петровне, она и там не утерпела и сейчас же
той отрапортовала...
Через
неделю после
того Добров, одетый в новый сюртук, чистое белье и новые сапоги, сидел уже и переписывал Вихрову его сочинение, и только в некоторых местах он усмехался слегка и поматывал головой.
Вихров дал ему даже на дом прочесть свои черновые экземпляры; Живин читал их около
недели, и когда приехал к Вихрову,
то имел лицо серьезнее обыкновенного.
Выбор такой большой пьесы, как «Гамлет», произвел удивление и смех в публике; но m-me Пиколова хотела непременно, чтобы пьесу эту играли, — хотел
того, значит, и грозный начальник губернии и в этом случае нисколько не церемонился: роль короля, например, он прислал с жандармом к председателю казенной палаты, весьма красивому и гордому из себя мужчине, и непременно требовал, чтобы
тот через
неделю выучил эту роль.
К губернатору Вихров, разумеется, не поехал, а отправился к себе домой, заперся там и лег спать. Захаревские про это узнали вечером. На другой день он к ним тоже не шел, на третий — тоже, — и так прошла целая
неделя. Захаревские сильно недоумевали. Вихров, в свою очередь, чем долее у них не бывал,
тем более и более начинал себя чувствовать в неловком к ним положении; к счастию его, за ним прислал губернатор.
Вихров давно уже слыхал о Кнопове и даже видел его несколько раз в клубе: это был громаднейший мужчина, великий зубоскал, рассказчик, и принадлежал к
тем русским богатырям, которые гнут кочерги, разгибают подковы, могут съесть за раз три обеда: постный, скоромный и рыбный, что и делают они обыкновенно на первой
неделе в клубах, могут выпить вина сколько угодно.
— Что такое наша полиция, я на себе могу указать вам пример… Вот перед этим поваром был у меня другой, старик, пьяница, по прозванью Поликарп Битое Рыло, но, как бы
то ни было, его находят в городе мертвым вблизи кабака, всего окровавленного… В самом кабаке я, через
неделю приехавши, нашел следы человеческой крови — явно ведь, что убит там?.. Да?
Губернатор, уезжая, по обыкновению, с Пиколовой, не взглянул даже на Вихрова; впрочем,
тот и сам ему не поклонился. Через
неделю Юлия, в самом деле, уехала к отцу.
Однажды, это было в пятницу на страстной
неделе, Вихров лежал, закинув голову на подушки; ему невольно припоминалась другая, некогда бывшая для него страстная
неделя, когда он жил у Крестовниковых: как он был тогда покоен, счастлив; как мало еще знал всех гадостей людских; как он верил в
то время в жизнь, в правду, в свои собственные силы; а теперь все это было разбито — и что предстояло впереди, он еще и сам не знал хорошенько.
— Ей всего
недели две осталось жить, а она думает ехать в Малороссию, — шепнула Катишь Вихрову; у него, впрочем, уж и без
того как ножом резала душу вся эта сцена.
Неточные совпадения
А Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвал трактирщика-с, трактирщика Власа: у него жена три
недели назад
тому родила, и такой пребойкий мальчик, будет так же, как и отец, содержать трактир.
Глядеть весь город съехался, // Как в день базарный, пятницу, // Через
неделю времени // Ермил на
той же площади // Рассчитывал народ.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, //
Неделя за
неделею, // Одним порядком шли, // Что год,
то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Митрофан. Потому что она приложена к своему месту. Вон у чулана шеста
неделя дверь стоит еще не навешена: так
та покамест существительна.
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через
неделю прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в
том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.