Неточные совпадения
По отправлении этого письма Домной Осиповной овладел новый страх: ну, как
муж приедет в то время, как у нее сидит Бегушев, и по своей болтливости прямо воскликнет: «Благодарю тебя, душенька, что ты позволила
приехать к тебе!» А она желала, чтобы это навсегда осталось тайною для Бегушева и чтобы он полагал, что
муж возвратился
к ней нахрапом, без всякого согласия с ее стороны.
Бегушев остался один, как громом пришибленный. Он все задавал себе вопрос: зачем
приехал муж к Домне Осиповне? Она несколько раз, и особенно последнее время, говорила ему, что у ней с ее супругом прерваны всякие человеческие сношения! Но, может быть, по какому-нибудь совершенно случайному обстоятельству он заехал сюда на короткое время? Однако он
приехал с какой-то госпожой своей — это что значит? Тут Бегушев терял всякую нить
к объяснению.
Бегушев припомнил, как она
приехала к нему на гауптвахту, когда он содержался там за дуэль с ее
мужем, припомнил, как она жила с ним в лагере на Кавказе и питалась одними сухарями с водой.
Эти слова доктора нисколько не обеспокоили Домну Осиповну: она твердо была уверена, что вся мизантропия Бегушева (что такое, собственно, за болезнь мизантропия, Домна Осиповна хорошенько не понимала), — вся его мизантропия произошла оттого, что
к ней
приехал муж.
В первый день приезда
мужа Домна Осиповна успела только заметить, что он был сверх обыкновения важен и гораздо солиднее, чем прежде, держал себя, чему она и порадовалась; но на другой день Олухов
приехал домой
к обеду после завтрака в «Славянском Базаре» и был сильно выпивши. Усевшись с прежнею важностью за стол, он прямо объявил Домне Осиповне, что желает с ней жить, как
муж с женой.
— Очень!.. — отвечал граф, но потом, спохватившись, прибавил: — Натурально, что любви
к мужу у ней не было, но ее, сколько я мог заметить, больше всего возмущает позор и срам смерти: женатый человек
приезжает в сквернейший трактиришко с пьяной женщиной и в заключение делает какой-то глупый salto mortale!.. [смертельный прыжок!.. (лат.).] Будь у меня половина его состояния, я бы даже совсем не умер, а разве живой бы взят был на небо, и то против воли!
— Сведения сии, согласитесь, — продолжал Янсутский, — любопытны, и я вот
приехал к вам посоветоваться и спросить вас: правда ли это, и возможно ли банкротство Олуховых? Вы занимались их делами… Домна Осиповна, сколько я помню, и ввод во владение
мужа поручила вам.
Таким образом, опять оставалась одна только Домна Осиповна, подающая некоторую надежду,
к которой граф нарочно и
приехал поутру, чтоб застать ее без
мужа.
Независимо от присылки
мужа, Татьяна Васильевна написала Бегушеву письмо, в котором умоляла его
приехать к ней и, чтобы заманить «гурмана» — кузена, прибавляла в постскриптуме, что именно для него будет приготовлен ужин самого изысканного свойства.
Раздался звонок. Домна Осиповна думала, что
приехал муж, но оказалось, что это было городское письмо, которое лакей и нес, по обыкновению, в кабинет
к доктору.
Когда Домна Осиповна возвратилась
к себе,
муж все еще не
приезжал; но зато ее дожидался молодой адвокат.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Где ж, где ж они? Ах, боже мой!.. (Отворяя дверь.)
Муж! Антоша! Антон! (Говорит скоро.)А все ты, а всё за тобой. И пошла копаться: «Я булавочку, я косынку». (Подбегает
к окну и кричит.)Антон, куда, куда? Что,
приехал? ревизор? с усами! с какими усами?
Вчерашнего дни я…» Ну, тут уж пошли дела семейные: «…сестра Анна Кириловна
приехала к нам с своим
мужем; Иван Кирилович очень потолстел и всё играет на скрипке…» — и прочее, и прочее.
Приехав в обед в деревню и оставив лошадь у приятеля-старика,
мужа братниной кормилицы, Левин вошел
к старику на пчельник, желая узнать от него подробности об уборке покоса.
Она, счастливая, довольная после разговора с дочерью, пришла
к князю проститься по обыкновению, и хотя она не намерена была говорить ему о предложении Левина и отказе Кити, но намекнула
мужу на то, что ей кажется дело с Вронским совсем конченным, что оно решится, как только
приедет его мать. И тут-то, на эти слова, князь вдруг вспылил и начал выкрикивать неприличные слова.
— А что за прелесть моя Варенька! А? — сказала Кити
мужу, как только Сергей Иванович встал. Она сказала это так, что Сергей Иванович мог слышать ее, чего она, очевидно, хотела. — И как она красива, благородно красива! Варенька! — прокричала Кити, — вы будете в мельничном лесу? Мы
приедем к вам.