Неточные совпадения
Он был тоже из «молодых», то есть ему недавно минуло сорок лет, но он уже метил в государственные люди и
на каждой стороне
груди носил по звезде.
Он уже не слушал возбужденную речь Нехаевой, а смотрел
на нее и думал: почему именно эта неприглядная, с плоской
грудью, больная опасной болезнью, осуждена кем-то
носить в себе такие жуткие мысли?
Но знай, что бы я ни сделал прежде, теперь или впереди, — ничто, ничто не может сравниться в подлости с тем бесчестием, которое именно теперь, именно в эту минуту
ношу вот здесь
на груди моей, вот тут, тут, которое действует и совершается и которое я полный хозяин остановить, могу остановить или совершить, заметь это себе!
Что означало это битье себя по
груди по этому месту и
на что он тем хотел указать — это была пока еще тайна, которую не знал никто в мире, которую он не открыл тогда даже Алеше, но в тайне этой заключался для него более чем позор, заключались гибель и самоубийство, он так уж решил, если не достанет тех трех тысяч, чтоб уплатить Катерине Ивановне и тем снять с своей
груди, «с того места
груди» позор, который он
носил на ней и который так давил его совесть.
Все время, пока я
носил эти полторы тысячи, зашитые
на груди, я каждый день и каждый час говорил себе: «Ты вор, ты вор!» Да я оттого и свирепствовал в этот месяц, оттого и дрался в трактире, оттого и отца избил, что чувствовал себя вором!
Главный кассир начал ходить по комнате. Впрочем, он более крался, чем ходил, и таки вообще смахивал
на кошку.
На плечах его болтался старый черный фрак, с очень узкими фалдами; одну руку он держал
на груди, а другой беспрестанно брался за свой высокий и тесный галстух из конского волоса и с напряжением вертел головой. Сапоги он
носил козловые, без скрипу, и выступал очень мягко.
Антон Пафнутьич, призывая господа в свидетели в том, что красная шкатулка его была пуста, не лгал и не согрешал: красная шкатулка точно была пуста, деньги, некогда в ней хранимые, перешли в кожаную суму, которую
носил он
на груди под рубашкой.
Тихо и важно подвигался «братец», Сенатор и мой отец пошли ему навстречу. Он нес с собою, как
носят на свадьбах и похоронах, обеими руками перед
грудью — образ и протяжным голосом, несколько в нос, обратился к братьям с следующими словами...
Одет он был так, как вы знаете по бесчисленным фотографиям, картинкам, статуэткам:
на нем была красная шерстяная рубашка и сверху плащ, особым образом застегнутый
на груди; не
на шее, а
на плечах был платок, так, как его
носят матросы, узлом завязанный
на груди. Все это к нему необыкновенно шло, особенно его плащ.
Орудья подземных работ
на пути,
Провалы, бугры мы встречали.
Работа кипела под звуки оков,
Под песни, — работа над бездной!
Стучались в упругую
грудь рудников
И заступ и молот железный.
Там с
ношею узник шагал по бревну,
Невольно кричала я: «Тише!»
Там новую мину вели в глубину,
Там люди карабкались выше
По шатким подпоркам… Какие труды!
Какая отвага!.. Сверкали
Местами добытые глыбы руды
И щедрую дань обещали…
Тут опять явились для меня новые, невиданные предметы: прежде всего кинулся мне в глаза наряд чувашских женщин: они ходят в белых рубашках, вышитых красной шерстью,
носят какие-то черные хвосты, а головы их и
грудь увешаны серебряными, и крупными и самыми мелкими, деньгами: все это звенит и брякает
на них при каждом движении.
Так вот, батюшка, я, после ужасов-то наших тогдашних, медальончик из шкатулки и вынула, да
на грудь себе и повесила
на шнурке, так и
носила возле креста, а сама-то боюсь, чтоб мой не увидал.
Он схватил ее и, подняв как ребенка,
отнес в свои кресла, посадил ее, а сам упал перед ней
на колена. Он целовал ее руки, ноги; он торопился целовать ее, торопился наглядеться
на нее, как будто еще не веря, что она опять вместе с ним, что он опять ее видит и слышит, — ее, свою дочь, свою Наташу! Анна Андреевна, рыдая, охватила ее, прижала голову ее к своей
груди и так и замерла в этом объятии, не в силах произнесть слова.
Некому было ей сообщить все занимавшее ее, все собиравшееся в
груди; под конец, не имея силы
носить всего в себе, она попала
на мысль, очень обыкновенную у девушки: она стала записывать свои мысли, свои чувства.
И ничего наступило. Ноги, у которых свое сознание и своя жизнь, продолжали ходить и
носить дрожащее мокрое тело. Руки, у которых свое сознание, тщетно пытались запахнуть расходящийся
на груди халат и согреть дрожащее мокрое тело. Тело дрожало и зябло. Глаза смотрели. И это был почти что покой.
Бывало, мой вотчим начнет укорять, оскорблять меня, я тихонько положу руку
на грудь (я
носила письмо Мишеля зашитым в ладанку) и только улыбнусь.
— Поеду теперь, значит, в Петербург, — проговорил Мановский, — и буду там ходатайствовать. Двадцать пять лет, ваше превосходительство, я служил честно. Я
на груди своей
ношу знаки отличия и надеюсь, что не позволят и воспретят марать какой-нибудь позорной женщине мундир и кресты офицера. — При последних словах у Михайла Егорыча навернулись даже слезы.
…Время от времени за лесом подымался пронзительный вой ветра; он рвался с каким-то свирепым отчаянием по замирающим полям, гудел в глубоких колеях проселка, подымал целые тучи листьев и сучьев,
носил и крутил их в воздухе вместе с попадавшимися навстречу галками и, взметнувшись наконец яростным, шипящим вихрем, ударял в тощую
грудь осинника… И мужик прерывал тогда работу. Он опускал топор и обращался к мальчику, сидевшему
на осине...
Петунников улыбнулся улыбкой победителя и пошел к ночлежке, но вдруг остановился, вздрогнув. В дверях против него стоял с палкой в руке и с большим мешком за плечами страшный старик, ершистый от лохмотьев, прикрывавших его длинное тело, согнутый тяжестью
ноши и наклонивший голову
на грудь так, точно он хотел броситься
на купца.
И выкрикивал сирота-мальчуган это «горе, горе крепким» над пустынным болотом, и мнилось ему, что ветер возьмет и понесет слова Исаии и
отнесет туда, где виденные Иезекиилем «сухие кости» лежат, не шевелятся; не нарастает
на них живая плоть, и не оживает в
груди истлевшее сердце.
«Ладанку эту покойный мой друг
носил постоянно
на груди и скончался с нею. В ней находится одна ваша записка к нему, совершенно незначительная по содержанию; вы можете прочесть ее. Он
носил ее потому, что любил вас страстно, в чем он признался мне только накануне своей смерти. Теперь, когда он умер, почему вам не узнать, что и его сердце вам принадлежало?»
Все те иконы, о которых я вперед сказал, мы в особой коробье
на коне возили, а эти две даже и
на воз не поставляли, а
носили: владычицу завсегда при себе Луки Кирилова хозяйка Михайлица, а ангелово изображение сам Лука
на своей
груди сохранял.
Заказ за заказом стала давать Пимену, и он ей уже выхлопотал у бога и здоровья, и наследство, и мужу чин большой, и орденов столько, что все
на груди не вмещались, так один он в кармане, говорят,
носил.
Покойника
отнесли в большую холодную комнату, имевшуюся в больнице для таких случаев, обмыли и одели в черный сюртук, топорщившийся
на груди.
Заметив, однако ж, после внимательного рассмотрения легкое колебание рубашки
на груди страдальца, она перекрестилась, поставила фонарь и
ношу свою
на окно и сломя голову кинулась к старосте.
— Чего ты только не скажешь, Максимыч! — с досадой ответила Аксинья Захаровна. — Ну, подумай, умная ты голова, возможно разве обидеть мне Грунюшку? Во утробе не
носила, своей
грудью не кормила, а все ж я ей мать, и сердце у меня лежит к ней все едино, как и к рожоным дочерям. Все мои три девоньки заодно лежат
на сердце.
Врачи, насколько помню, дали приблизительно такое заключение: a) смерть произошла от малокровия, которое последовало за значительной потерей крови; потеря крови объясняется присутствием
на правой стороне
груди зияющей раны; b) рану головы следует
отнести к тяжким повреждениям, а рану
груди к безусловно смертельным; последнюю следует признать за непосредственную причину смерти; c) рана головы нанесена тупым орудием, а рана
груди — режущим, и притом, вероятно, обоюдоострым; d) все вышеописанные повреждения не могли быть нанесены собственною рукою умершей и e) покушения
на оскорбление женской чести, вероятно, не было.
Мудрецы говорили, что лучше спокойно есть хлеб своего труда, чем
носить золотой пояс и быть слугою другого. Лучше месить руками известь и глину, чем складывать их
на груди в знак покорности.
— Признаюсь, я бы хотела видеть рыдающего от страсти… отшельника, монаха, настоящего монаха… И как бы он после, бедняжка, ревновал. Эй, человек! подайте мне еще немножко рыбы. Однажды я смутила схимника: был в Киеве такой старик, лет неизвестных, мохом весь оброс и
на груди носил вериги, я пошла к нему
на исповедь и насказала ему таких грехов, что он…
Но вот схватил он за складки еще одну серую шинель, повернув ее лицом к месяцу, припал ухом к
груди и, вскинув мертвеца
на спину, побежал с ним, куда считал безопаснее; но откуда ни возьмись повернул
на оставленное поле новый вражий отряд, и наскочили
на Сида уланы и замахнулись
на его
ношу, но он вдруг ужом вывернулся и принял
на себя удар; упал с ног, а придя в себя, истекая кровью, опять понес барина.
Излечение таких сквозных ран навылет в
грудь под пятое ребро слева
относят к разряду чудесных,
на самом же деле здесь гораздо менее принадлежит чуду врачевства, чем случаю.
Одет он был щегольски, в новую триковую пару, которая
носила еще
на себе следы утюжной выправки;
на груди болтался брелок;
на ногах лакированные штиблеты с пряжками, красные чулки.
И он, Иоле, будет молить святого Савву, чье святое изображение
носит он
на груди, доставить ему возможность стать участником того жаркого, славного, что неминуемо должно совершиться под южным небом его дорогой страны.
И Тася, осторожно приблизившись к обезьянке, подставила табурет, влезла
на него и протянула руку, стараясь поймать проказницу, Но Коко был не промах и, прижимая к
груди свою драгоценную
ношу, пересел
на другое место и выплеснул мимоходом из горшка добрую половину содержимого. При этом он, как ни в чем не бывало, поглядывал
на девочку, строя ей самые милые и уморительные рожицы.
— Вот, Нина, — сказал он, снимая с
груди своей маленький золотой медальон, —
носи на память о твоем папе и о покойном деде.
На его сухом, но плечистом туловище подержанный дорожный сюртук сидел мешковато.
Грудь прикрывала не первой чистоты рубашка, и крест спускался ниже, чем его обыкновенно
носят.
Что он христианин и нерусской веры, не
носит тельника (креста
на груди), бедная никак не может согласить, никак не в состоянии понять этого.
Вызывающая вспышка страсти надломленного организма молодой женщины, носящей уже смерть в
груди,
носит в себе необычайную жгучую притягивающую силу, способную захватить даже пожившего человека, а не только почти неиспорченного юношу, каким был Суворов. Вот ответ
на вопрос, который не могла разрешить себе Марья Петровна.
Княгиня и ее брат молча стояли
на крыльце, вдыхая легкую свежесть теплого июльского вечера, как бы дыша полной
грудью после пройденного трудного пути с тяжелой
ношей. Звук колокольчика и бубенцов удалявшейся тройки по мере его удаления точно снимал с них именно тяжелую
ношу. Наконец эти звуки замолкли.
Женщины, принадлежащие к ордену,
носили длинную черную одежду с белым восьмиконечным крестом
на груди, черную суконную мантию с тем же крестом
на левом плече и черный остроконечный клобук с черным покрывалом.
— Это будет не простая война, — восклицал князь, — а новый российский крестовый поход, борьба креста и луны, Христа и Магомета. Чего не сделали, не довершили крестоносцы, должна сделать, довершить Россия с Великой Екатериной. Я здесь, в
груди моей,
ношу уже давно уверенность, что Россия должна совершить это великое и Богу угодное дело — взять и перекинуть луну через Босфор, с одного берега
на другой, в Азию.
— Обознаться не мог! — снова завизжал горбун. — Потому рассмотрел его дотошно. Родинка
на щеке Катерины и та
на патрете в сохранности… Вот что!.. И с какого же резона чужой человек ее патрет
на груди, вместо образа или ладанки,
носить будет?..
Она писала мне, что ее посещает княжна Александра Яковлевна Баратова, та самая, медальон с миниатюрой которой я
носил на своей
груди и
ношу до сих пор.
Невольно содрогнулась она от этих слов, заплакала и бросилась к нему
на грудь. Она не чувствовала к нему особенной любви, но привыкла к нему, уважала его, как покровителя, брата, друга; знала, что он к ней привязан;
носила уже его имя — и потерять его было для нее тяжело. Разными обманами старались ее успокоить. Друзья расстались.
Та продолжала метаться
на траве и рыдать. Наконец, Василий догадался, стал пригоршнями
носить воду и поливать
на голову и
грудь бедной девушки. Она очнулась.
Чем начала старушка рассказ, тем и кончила, то есть крестом. Долго еще после того мерещился в глазах слушателей пьяный, безумный Сидорка, и нечистый с рыжею бородою
на вороном жеребце, и как нянчил-то он младенца в полночь, и как упрашивала мать отдать его. Пуще всех задумывалась Мариула и собиралась узнать,
носит ли дитя ее
на груди крест, благословение отцовское.
Денисов одевался в чекмень,
носил бороду и
на груди образ Николая Чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения.
Когда
на другой день,
на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего-то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина,
грудь, плечи, даже руки, которые он
носил как бы всегда собираясь обнять что-то, были круглые; приятная улыбка и большие карие, нежные глаза были круглые.
К вечеру заходит к Егору Саввичу его товарищ и сосед по даче, исторический художник Костылев, малый лет 35-ти, тоже начинающий и подающий надежды. Он длинноволос,
носит блузу и воротники а la Шекспир, держит себя с достоинством. Увидев водку, он морщится, жалуется
на больную
грудь, но, уступая просьбам товарищей, выпивает рюмку.