Неточные совпадения
Дома он
через минуту уже решил дело по существу. Два одинаково великих подвига предстояли ему: разрушить город и устранить
реку. Средства для исполнения первого подвига были обдуманы уже заранее; средства для исполнения второго представлялись ему неясно и сбивчиво. Но так как не было той силы в природе, которая могла бы убедить прохвоста в неведении чего бы то ни было, то в этом случае невежество являлось не только равносильным знанию, но даже в известном смысле было прочнее его.
Но тут встретилось новое затруднение: груды мусора убывали в виду всех, так что скоро нечего было валить в
реку. Принялись за последнюю груду, на которую Угрюм-Бурчеев надеялся, как на каменную гору.
Река задумалась, забуровила дно, но
через мгновение потекла веселее прежнего.
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной
реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к
реке дом; в последний раз звякнул удар топора, а
река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую в весеннее время водой. Бред продолжался.
— Ну, барин, обедать! — сказал он решительно. И, дойдя до
реки, косцы направились
через ряды к кафтанам, у которых, дожидаясь их, сидели дети, принесшие обеды. Мужики собрались — дальние под телеги, ближние — под ракитовый куст, на который накидали травы.
Гладиатор и Диана подходили вместе, и почти в один и тот же момент: раз-раз, поднялись над
рекой и перелетели на другую сторону; незаметно, как бы летя, взвилась за ними Фру-Фру, но в то самое время, как Вронский чувствовал себя на воздухе, он вдруг увидал, почти под ногами своей лошади, Кузовлева, который барахтался с Дианой на той стороне
реки (Кузовлев пустил поводья после прыжка, и лошадь полетела с ним
через голову).
Купаться было негде, — весь берег
реки был истоптан скотиной и открыт с дороги; даже гулять нельзя было ходить, потому что скотина входила в сад
через сломанный забор, и был один страшный бык, который ревел и потому, должно быть, бодался.
Дорога шла лугами
через извивы
реки, мимо мельниц.
— Разумеется, иду! — весело ответил Самгин и
через полчаса шагал берегом
реки, под ярким солнцем.
С холма,
через кустарник, видно было поле, поблескивала ртуть
реки, на горизонте вспухала синяя туча, по невидимой дороге клубилась пыль.
Но 14 февраля, в день открытия Государственной думы, начались забастовки рабочих, а
через десять дней — вспыхнула всеобщая забастовка и по улицам города бурно, как весенние воды
реки, хлынули революционные демонстрации.
С этим он и уснул, а утром его разбудил свист ветра, сухо шумели сосны за окном, тревожно шелестели березы; на синеватом полотнище
реки узорно курчавились маленькие волнишки. Из-за
реки плыла густо-синяя туча, ветер обрывал ее край, пышные клочья быстро неслись над
рекою, поглаживая ее дымными тенями. В купальне кричала Алина. Когда Самгин вымылся, оделся и сел к столу завтракать — вдруг хлынул ливень, а
через минуту вошел Макаров, стряхивая с волос капли дождя.
Хорошо бы внезапно явиться пред ними и сказать или сделать что-нибудь необыкновенное, поражающее, например, вознестись на воздух или перейти, как по земле,
через узкую, но глубокую
реку на тот берег.
Через вершины старых лип видно было синеватую полосу
реки; расплавленное солнце сверкало на поверхности воды; за
рекою, на песчаных холмах, прилепились серые избы деревни, дальше холмы заросли кустами можжевельника, а еще дальше с земли поднимались пышные облака.
Когда дедушка, отец и брат, простившийся с Климом грубо и враждебно, уехали, дом не опустел от этого, но
через несколько дней Клим вспомнил неверующие слова, сказанные на
реке, когда тонул Борис Варавка...
Быстро темнело. В синеве, над
рекою, повисли на тонких ниточках лучей три звезды и отразились в темной воде масляными каплями. На даче Алины зажгли огни в двух окнах, из
реки всплыло уродливо большое, квадратное лицо с желтыми, расплывшимися глазами, накрытое островерхим колпаком.
Через несколько минут с крыльца дачи сошли на берег девушки, и Алина жалобно вскрикнула...
Потом бежал на Волгу, садился на обрыв или сбегал к
реке, ложился на песок, смотрел за каждой птичкой, за ящерицей, за букашкой в кустах, и глядел в себя, наблюдая, отражается ли в нем картина, все ли в ней так же верно и ярко, и
через неделю стал замечать, что картина пропадает, бледнеет и что ему как будто уже… скучно.
Когда будете в Маниле, велите везти себя
через Санта-Круц в Мигель: тут
река образует островок, один из тех, которые снятся только во сне да изображаются на картинах; на нем какая-то миньятюрная хижина в кустах; с одной стороны берега смотрятся в
реку ряды домов, лачужек, дач; с другой — зеленеет луг, за ним плантации.
Но их мало, жизни нет, и пустота везде. Мимо фрегата редко и робко скользят в байдарках полудикие туземцы. Только Афонька, доходивший в своих охотничьих подвигах,
через леса и
реки, и до китайских, и до наших границ и говорящий понемногу на всех языках, больше смесью всех, между прочим и наречиями диких, не робея, идет к нам и всегда норовит прийти к тому времени, когда команде раздают вино. Кто-нибудь поднесет и ему: он выпьет и не благодарит выпивши, не скажет ни слова, оборотится и уйдет.
Около города текут две
реки: Гекc и Брееде. Из Гекса вода
через акведуки, миль за пять, идет в город. Жители платят за это удобство маленькую пошлину.
Подстегнув и подтянув правую пристяжную и пересев на козлах бочком, так, чтобы вожжи приходились направо, ямщик, очевидно щеголяя, прокатил по большой улице и, не сдерживая хода, подъехал к
реке,
через которую переезд был на пароме. Паром был на середине быстрой
реки и шел с той стороны. На этой стороне десятка два возов дожидались. Нехлюдову пришлось дожидаться недолго. Забравший высоко вверх против течения паром, несомый быстрой водой, скоро подогнался к доскам пристани.
Здесь тропа оставляет морское побережье и идет вверх
через перевал на
реку Кванда-гоу (большая извилистая падь) — приток
реки Амагу.
Приближалось время хода кеты, и потому в море перед устьем Такемы держалось множество чаек. Уже несколько дней птицы эти в одиночку летели куда-то к югу. Потом они пропали и вот теперь неожиданно появились снова, но уже стаями. Иногда чайки разом снимались с воды, перелетали
через бар и опускались в заводь
реки. Я убил двух птиц. Это оказались тихоокеанские клуши.
Дождь в лесу — это двойной дождь. Каждый куст и каждое дерево при малейшем сотрясении обдают путника водой. В особенности много дождевой воды задерживается на листве леспедецы.
Через 5 минут я был таким же мокрым, как если бы окунулся с головой в
реку.
Лес кончился, и опять потянулась сплошная гарь. Та к прошли мы с час. Вдруг Дерсу остановился и сказал, что пахнет дымом. Действительно, минут
через 10 мы спустились к
реке и тут увидели балаган и около него костер. Когда мы были от балагана в 100 шагах, из него выскочил человек с ружьем в руках. Это был удэгеец Янсели с
реки Нахтоху. Он только что пришел с охоты и готовил себе обед. Котомка его лежала на земле, и к ней были прислонены палка, ружье и топор.
Едва заметная тропинка привела нас к тому месту, где
река Дунанца впадает в Амагу. Это будет километрах в десяти от моря. Близ ее устья есть утес, который староверы по-китайски называют Лаза [В переводе на русский язык означает «скала».] и производят от глагола «лазить». Действительно,
через эту «лазу» приходится перелезать на животе, хватаясь руками за камни.
После перевала тропа идет сначала правым берегом
реки, потом переходит
через топкое болото на левый берег, затем снова возвращается на правую сторону, каковой и придерживается уже до самого устья. В верхней половине
река Квандагоу заросла хвойным лесом, а в нижней — исключительно лиственными породами: тополем, дубом, березой, осокорем, осиной, кленом и т.д.
Путь А.И. Мерзлякова начинался от фанзы удэгейца Сиу Ху и шел прямо на восток, пересекая несколько маленьких перевальчиков. Перейдя речку Хуля, он повернул к северо-востоку, затем пересек еще одну
реку — Шооми (в верховьях) — и
через 3 суток вышел на
реку Кулумбе. Здесь, около скалы Мафа, он где-то видел выходы каменного угля на поверхность. После перевала по другой безымянной горной речке он пришел на
реку Найну, прямо к корейским фанзам.
Долина последней речки непропорционально широка, в особенности в верхней части. Горы с левой стороны так размыты, что можно совершенно незаметно перейти в соседнюю с ней
реку Кулумбе. Здесь я наблюдал такие же каменные россыпи, как и на
реке Аохобе. Воронки среди них, диаметром около 2 м и глубиной 1,5 м, служат водоприемниками.
Через них вода уходит в землю и вновь появляется на поверхности около устья.
За
рекой Кудя-хе тропа переваливает
через небольшой мысок и спускается в долину другой горной речки — Тавайзы [Да-вай-цзы — большой заливчик.] (по-удэгейски Омуски) — длиной 7–8 км.
Оставалось или продолжать путь по правому берегу до
реки Сяо-Кунчи и затем
через перевал выйти в долину
реки Илимо, или же переправиться
через Такему где-нибудь выше Такунчи.
Действительно, кто-то тихонько шел по гальке.
Через минуту мы услышали, как зверь опять встряхнулся. Должно быть, животное услышало нас и остановилось. Я взглянул на мулов. Они жались друг к другу и, насторожив уши, смотрели по направлению к
реке. Собаки тоже выражали беспокойство. Альпа забилась в самый угол палатки и дрожала, а Леший поджал хвост, прижал уши и боязливо поглядывал по сторонам.
Когда взошло солнце, мы сняли палатки, уложили нарты, оделись потеплее и пошли вниз по
реке Ляоленгоузе, имеющей вид порожистой горной речки с руслом, заваленным колодником и камнями. Километров в 15 от перевала Маака Ляоленгоуза соединяется с другой речкой, которая течет с северо-востока и которую удэгейцы называют Мыге. По ней можно выйти на
реку Тахобе, где живут солоны. По словам Сунцая, перевал там
через Сихотэ-Алинь низкий, подъем и спуск длинные, пологие.
Через минуту он вернулся и сообщил, что надо скорее будить людей, так как
река вышла из берегов и вода кругом обходит фанзу.
Я сделал два выстрела в воздух, и тотчас же со стороны
реки Шакиры последовал ответ.
Через несколько минут мы были у своих. Начались обоюдные расспросы: с кем что случилось и кто что видел?
4 октября был отдан приказ приготовляться к походу. Теперь я хотел подняться по
реке Амагу до истоков, затем перевалить
через хребет Карту — по
реке Кулумбе спуститься к берегу моря.
Надо было во что бы то ни стало пройти «щеки», иначе, если станет прибывать вода в
реке, мы будем вынуждены совершить большой обход
через скалистые сопки Онку и Джугдыни, что по-удэгейски значит «Чертово жилище».
Следы все время шли по
реке. По ним видно было, что китаец уже не пытался перелезать
через бурелом, а обходил его стороной. Та к прошли мы еще с полчаса. Но вот следы круто повернули в сторону. Мы направились по ним. Вдруг с соседнего дерева слетели две вороны.
Я хотел было вскрыть один из гробов, но в это время в стороне услышал голоса и пошел к ним навстречу.
Через минуту из кустов вышли два удэгейца, только что прибывшие с
реки Един.
Часа
через 2,5 мы подошли к
реке Кулумбе. Южный мыс с правой стороны заслуживает особого внимания. Здесь можно наблюдать великолепные образцы столбчатого распадения базальтов. С левой стороны
реки поднимается высокая терраса, свидетельствующая об отрицательном движении береговой линии.
Я вскочил на ноги и взял ружье.
Через минуту я услышал, как кто-то действительно вышел из воды на берег и сильно встряхивался. В это время ко мне подошли Дерсу и Чжан Бао. Мы стали спиной к огню и старались рассмотреть, что делается на
реке, но туман был такой густой и ночь так темна, что в двух шагах решительно ничего не было видно.
Зная исполнительность своих людей, я никак не мог понять, почему они не доставили продовольствия на указанное место. Завтра надо перейти
через скалу Ван-Син-лаза и попытаться берегом дойти до корейцев на
реке Найне.
Напившись чаю, мы опять пошли вперед. Уходя, я велел людям внимательно смотреть под ноги, чтобы не повторить ошибки.
Через два часа мы достигли того места, где в Сакхому с правой стороны впадает
река Угрюмая.
Немного дальше камней Сангасу тропа оставляет морское побережье и идет вверх
через перевал на
реке Квандагоу (приток Амагу). Эта
река длиной около 30 км. Истоки ее находятся там же, где и истоки Найны. Квандагоу течет сначала тоже в глубоком ущелье, заваленном каменными глыбами, но потом долина ее расширяется. Верхняя половина течения имеет направление с северо-запада, а затем
река круто поворачивает к северо-востоку и течет вдоль берега моря, будучи отделена от него горным кряжем Чанготыкалани.
Как ни старались мы избежать бродов, нам не удалось от них отделаться. Но все же заметно было, что они становились реже.
Через несколько километров
река разбилась на протоки, между которыми образовались острова, поросшие тальниками. Тут было много рябчиков. Мы стреляли, но ни одного не могли убить: руки дрожали, не было сил прицеливаться как следует. Понуро мы шли друг за другом и почти не говорили между собой.
После перехода вброд
реки Кулумбе наша обувь была мокрой, и потому переход
через скалу Ван-Син-лаза был отложен до другого дня. Тогда мы стали высматривать место для бивака. В это время из воды показалось какое-то животное. Подняв голову, оно с видимым любопытством рассматривало нас. Это была нерпа.
Дальнейшее путешествие наше до
реки Санхобе прошло без всяких приключений. К бухте Терней мы прибыли в 4 часа дня, а
через час прибыли и охотники за пчелами и принесли с собой 9 кг хорошего сотового меда. Вечером казаки ловили рыбу в
реке. Кроме горбуши, в неводок попалось несколько гольянов, мясо которых имело горьковатый привкус.
Следующий день был 13 октября. Сон немного подкрепил Дерсу, но я чувствовал себя совершенно разбитым. Однако дневать здесь было нельзя. Продовольствия у нас не было ни крошки.
Через силу мы поднялись и пошли дальше вниз по
реке.
В 4 часа дня мы стали высматривать место для бивака. Здесь
река делала большой изгиб. Наш берег был пологий, а противоположный — обрывистый. Тут мы и остановились. Стрелки принялись ставить палатки, а Дерсу взял котелок и пошел за водой.
Через минуту он возвратился, крайне недовольный.
От
реки Бабкова берег делает небольшой изгиб. Чтобы сократить путь, мы поднялись по одному из притоков
реки Каменной, перевалили
через горный кряж, который здесь достигает высоты 430 м, и вышли на
реку Холонку, невдалеке от ее устья, где застали Хей-ба-тоу с лодкой. За штиль ночью ветер, казалось, хотел наверстать потерянное и дул теперь особенно сильно; анемометр показывал 215.
Дня
через два вода в
реке начала спадать, и можно было попытаться переправиться на другую ее сторону. Буреломный лес хотя и продолжал еще плыть, но не уносился в море, а застревал на баре.